" Отдам ребенка в хорошие руки". Государство

Даже безусловно благие дела в России редко начинаются без руководящей указки. До недавних пор основной формой заботы о сиротах было помещение их в детские дома. Все понимали, что это ненормальная среда для воспитания ребенка, но казенный дом был (да и есть до сих пор) самым простым и распространенным способом решения проблемы. Пока в конце прошлого года Президент Путин в послании Федеральному собранию не дал поручение Правительству создать механизм сокращения числа детей-сирот и детей, находящихся в детских домах и интернатах.
И понеслось! Бесконечные речи чиновников о калечащих психику детей детдомах, конференции, где при помощи наукообразных слов доказывалась важность реорганизации системы, семинары, впопыхах организуемые министерскими организациями.
Апофеозом антидетдомовской революции стало сообщение министра здравоохранения Михаила Зурабова, который заявил, что с 2007 года начнется полная ликвидация детских домов и интернатов. Решить проб­лему он предложил самым радикальным способом: через пять-шесть лет закрыть все детские дома, а до этого времени пристроить детей-сирот в ­семьи и организовать такую "профилактику семейного неблагополучия", чтобы новых подкидышей и появиться не могло.
Вот и руководство на ближайшую пятилетку. Жаль только, г-н Зурабов не пошел дальше лозунгов и не сказал, как сделать так, чтобы можно было без детдомов обойтись. Время от времени у московских чиновников появляются идеи перенимать опыт продвинутых регионов. Относится ли к ним Омск? Может ли наш город подать пример и избавиться от казенных домов для сирот в рекордные сроки?

Живые деньги за живые души

Какие на сегодня есть альтернативы детским домам? Их три. Первая - усыновление, на которое ребенка передают пос­ле суда. После этого родители имеют право менять имя ребенку, соблюдается тайна усыновления, но родители не получают никаких ежемесячных выплат. Вторая  - опека. Ребенок остается "государст­венным", и государство ежемесячно выплачивает опекунам пособие от трех с половиной до шести тысяч рублей, а по достижению совершеннолетия ребенок пользуется всеми льготами, положенными "детдомовцам". И последний вариант - приемные ­семьи. Здесь все, как и с опекой, но приемные родители получают еще зарплату за каждого ребенка, которая составляет в нашей области 3909 рублей в месяц.
По данным минис­терства образования Омской области, в нашем регионе сегодня в детских домах находится 1582 ребенка. Их количество примерно одно и то же год от года. Ежегодно в эти учреждения попадают около двухсот детей и столько же достигают совершеннолетия, отправляясь в свободное плаванье. Многие ли имеют шанс на другую жизнь?
- Наш детдом специализирован для детей с отклонениями в умственном развитии, - рассказывает Марина Титова, социальный педагог детского дома №3. - На сегодняшний день в нем находится 50 человек, в основном это "социальные сироты" - дети при живых родителях. В год мы отдаем под опеку по одному ребенку. Причем забирают в основном родные, а не чужие люди. Усыновлений нет вообще. В такой социальной обстановке, как сейчас, количество больных детей увеличивается, поэтому ликвидация всех детдомов, по крайней мере таких, как наш, маловероятна.
Со здоровыми детьми ситуация получше. Особенно с малышами. Их разбирают быстро. Девочек быстрее, чем мальчиков. А вот подростки, особенно со стажем жизни в неблагополучных семьях и детдомах, остаются невостребованными. Энтузиастов-педагогов, готовых тратить время на то, чтобы дикого казарменного зверька превратить в домашнего, мало.
- Два года будут просто выброшены из жизни, - поделился опытом с "БК" эксперт из органов опеки. - Массовых усыновлений ожидать просто наивно. В Омске ежегодно находят семью примерно сто детдомовцев (данные примерные, поскольку в министерстве образования не ведут отдельных подсчетов детей, попа­вших в ­семью из детдомов - прим. ред.).
В чем опасность форсирования создания приемных семей? Эксперты говорят, это может привлечь нежелательных лиц, которые будут пытаться заработать на этом. Тенденция уже видна. С 1 января 2007 года при усыновлении и опеке стало выплачиваться единовременное пособие в размере 8000 руб., кроме этого увеличились пособия, выплачиваемые на детей каждый месяц. В Омске после этого в два раза увеличилось количество людей, желающих взять детей под опеку или в приемную семью. Большинство из них - деревенские жители, что понятно: живые деньги для деревни  - большая ценность. И хотя процедура, которую нужно пройти перед тем, как человека признают годным для роли приемного родителя, по-прежнему строга, и ­контроль семьи уже после того, как ребенок попал в нее, никто не отменял, опасность спекуляций вполне реальна.
Это становится понятно, если знать, что на весь город инспекторов по охране детства, занимающихся оформлением детей, оставшихся без опеки, устройст­вом их судьбы, проверкой потенциальной ­семьи, контролем приемной семьи после усыновления, помощью родителям при решении самых насущных проблем, всего 30 человек! Это значит, что под конт­ролем одного инспектора находится порядка двухсот детей. В районах не легче: один инспектор на весь район - это обычная ситуация. В таких условиях значительное увеличение приемных семей равносильно катастрофе - проверять, оформлять документы и контролировать их будет при таком штате просто невозможно.

Как с чистого листа не получится

Есть и еще одна сторона проблемы. Если в Германии, чтобы стать приемным родителем, человек должен пройти девятимесячные курсы, где ему подробно расскажут об особенностях воспитания приемных детей, то в России после оформления документов о том, что он здоров и материально обеспечен, инспекторы­ должны выдать ­заключение о его ­готовности к новой роли в течение 15 дней. Только огромный опыт инспектора, его связи с разными службами и чутье помогают ему не ошибиться при этом. А вот родители такого опыта лишены и ошибиться могут очень легко. Кроме того, после того, как ребенок уже попадает в их семью, они оказываются без поддержки. Далеко не каждый является педагогом, а воспитывать ребенка из детдома - это далеко не то же самое, что воспитывать своего.
- Ошибкой было бы думать, что приемные дети с благодарностью отнесутся к тому, что вы взяли их из детдома, - рассказывает мама трех приемных детей Тать­яна Груздева. - Во-первых, они неблагодарны, как и все дети. Во-вторых, они привыкли быть потребителями. К нам приходила одна девочка из детдома на выходные. Она никогда не говорила ­"спасибо" или "пожалуйста" - только "я хочу", "дай". Они не хотят что-то делать - не привыкли, не интересуются другими детьми, они хотят только уединения, смотреть телевизор и играть за компьютером. Сложные ситуации возникают каждый день. Многие из них абсолютно невозможно решить без помощи профессионалов.
Специалисты органов опеки, сотрудники детских домов вспоминают тысячи историй, когда приемные родители прибегали к ним в панике, не зная, как справиться с той или иной ситуацией: ребенок взял деньги из папиного кошелька, подсматривал за раздевающейся мамой, вспоминает своих биологических родителей, купил и выпил бутылку пива... Родители, не готовые к такому, теряются, хотят прекратить опеку, и помочь им некому. Выход - создание общественных организаций, клубов приемных родителей, но почему-то в Омске это не ­получилось. Хотя попытки время от времени предпринимаются. Но такое ощущение, что они властью не поддерживаются, а в чем-то даже стопорятся. Чего боятся большие чиновники - неясно. Конкуренции? Того, что инициатива уйдет из их рук? Или того, что контролировать будет еще сложнее? Наверное, в то, что когда-нибудь будет можно обойтись без детдомов, всерьез не верит никто. Для этого нужно заставить повернуть государственную машину совсем в другую сторону. И первым делом совершенствовать систему социального сопровождения, которая в Омске практически не развита.

Бедные сиротки!

К переходу на новые рельсы не готовы не только чиновники, но и общество. Например, в США приемный ребенок - повод для гордости. Знаменитые люди  - актеры, певцы - соревнуются друг с другом,­ кто больше детей усыновит. Перекосы тоже есть: жена Тома Круза сказала, что испытывает стыд от того, что родила сама в то время, как столько детей нуждаются в родителях. Интересно относятся к приемным детям в Ирландии. Когда ребенка привозят из детдома (зарубежного, поскольку своих нет), город устраивает настоящий праздник, чтобы показать малышу, как ему рады.
В России все по-другому. Хотя некоторые наши знаменитости, например ведущая Светлана Сорокина, тот же Михаил Зурабов, актер Алексей Серебряков, имеют приемных детей, но их примеру готовы следовать немногие. Во многом этому мешает то, что в России к приемным детям окружающие привыкли относиться не так, как к родным. Вот одна история, которую рассказала Марина Василевская, которая узнала о том, что удочерена, в 21 год:
- В первый раз закрались сомнения еще в восемь лет, когда гуляла с собакой на улице и услышала фразу соседки "бедная сиротка". Помню, что пришла домой и начала искать какие-то доказательства, документы. Заметила, что свидетельство о рождении было оформлено на год позже даты моего рождения. Несмотря на любовь приемных родителей, возникало безмерное чувство обиды и одиночества. Я не понимала, почему меня бросили. Что я сделала не так? В 18 я стала свидетелем другого разговора. Тетя предлагала маме поженить меня с двоюродным братом, аргументируя тем, что "они же не родные..." Правду я узнала от своей мамы только в 21. Только в 35 я по-настоящему перестала этого стесняться, и то, наверное, потому, что состоялась и профессионально, и как женщина.
Здесь есть один важный момент. Несмотря на то, что ребенок воспитывался в любящей семье, был счастлив и доволен ­жизнью, все, кто знал о том, что он не родной, относились к нему, как к бедной сиротке. Это, как сказали нам специалисты органов опеки, распространенное явление. Отсюда и чувство неполноценности у детей, к которым относятся, как к изгоям. Поэтому и не хотят приемные родители "светиться" в прессе, опасаясь, что их детям будет сложнее. Да и вообще все, что касается этой темы, стыдливо замалчивается. Может, и хотят люди помочь детдомам, но не знают - как. В деньгах, продуктах, одежде детдома нужды не испытывают. А нужно "детдомовцам" общение, ощущение включенности в жизнь, опыт жизни в семье или хотя бы возможность ходить туда в гости.
Хотя примеры успешных приемных родителей в Омске есть, в том числе и среди бизнесменов. Они помогают детским домам, не афишируя это, общаются с детьми, устраивают праздники и знают, что нет лучше дома, чем родной.

Даже безусловно благие дела в России редко начинаются без руководящей указки. До недавних пор основной формой заботы о сиротах было помещение их в детские дома. Все понимали, что это ненормальная среда для воспитания ребенка, но казенный дом был (да и есть до сих пор) самым простым и распространенным способом решения проблемы. Пока в конце прошлого года Президент Путин в послании Федеральному собранию не дал поручение Правительству создать механизм сокращения числа детей-сирот и детей, находящихся в детских домах и интернатах.
И понеслось! Бесконечные речи чиновников о калечащих психику детей детдомах, конференции, где при помощи наукообразных слов доказывалась важность реорганизации системы, семинары, впопыхах организуемые министерскими организациями.
Апофеозом антидетдомовской революции стало сообщение министра здравоохранения Михаила Зурабова, который заявил, что с 2007 года начнется полная ликвидация детских домов и интернатов. Решить проб­лему он предложил самым радикальным способом: через пять-шесть лет закрыть все детские дома, а до этого времени пристроить детей-сирот в ­семьи и организовать такую "профилактику семейного неблагополучия", чтобы новых подкидышей и появиться не могло.
Вот и руководство на ближайшую пятилетку. Жаль только, г-н Зурабов не пошел дальше лозунгов и не сказал, как сделать так, чтобы можно было без детдомов обойтись. Время от времени у московских чиновников появляются идеи перенимать опыт продвинутых регионов. Относится ли к ним Омск? Может ли наш город подать пример и избавиться от казенных домов для сирот в рекордные сроки?

Живые деньги за живые души

Какие на сегодня есть альтернативы детским домам? Их три. Первая - усыновление, на которое ребенка передают пос­ле суда. После этого родители имеют право менять имя ребенку, соблюдается тайна усыновления, но родители не получают никаких ежемесячных выплат. Вторая  - опека. Ребенок остается "государст­венным", и государство ежемесячно выплачивает опекунам пособие от трех с половиной до шести тысяч рублей, а по достижению совершеннолетия ребенок пользуется всеми льготами, положенными "детдомовцам". И последний вариант - приемные ­семьи. Здесь все, как и с опекой, но приемные родители получают еще зарплату за каждого ребенка, которая составляет в нашей области 3909 рублей в месяц.
По данным минис­терства образования Омской области, в нашем регионе сегодня в детских домах находится 1582 ребенка. Их количество примерно одно и то же год от года. Ежегодно в эти учреждения попадают около двухсот детей и столько же достигают совершеннолетия, отправляясь в свободное плаванье. Многие ли имеют шанс на другую жизнь?
- Наш детдом специализирован для детей с отклонениями в умственном развитии, - рассказывает Марина Титова, социальный педагог детского дома №3. - На сегодняшний день в нем находится 50 человек, в основном это "социальные сироты" - дети при живых родителях. В год мы отдаем под опеку по одному ребенку. Причем забирают в основном родные, а не чужие люди. Усыновлений нет вообще. В такой социальной обстановке, как сейчас, количество больных детей увеличивается, поэтому ликвидация всех детдомов, по крайней мере таких, как наш, маловероятна.
Со здоровыми детьми ситуация получше. Особенно с малышами. Их разбирают быстро. Девочек быстрее, чем мальчиков. А вот подростки, особенно со стажем жизни в неблагополучных семьях и детдомах, остаются невостребованными. Энтузиастов-педагогов, готовых тратить время на то, чтобы дикого казарменного зверька превратить в домашнего, мало.
- Два года будут просто выброшены из жизни, - поделился опытом с "БК" эксперт из органов опеки. - Массовых усыновлений ожидать просто наивно. В Омске ежегодно находят семью примерно сто детдомовцев (данные примерные, поскольку в министерстве образования не ведут отдельных подсчетов детей, попа­вших в ­семью из детдомов - прим. ред.).
В чем опасность форсирования создания приемных семей? Эксперты говорят, это может привлечь нежелательных лиц, которые будут пытаться заработать на этом. Тенденция уже видна. С 1 января 2007 года при усыновлении и опеке стало выплачиваться единовременное пособие в размере 8000 руб., кроме этого увеличились пособия, выплачиваемые на детей каждый месяц. В Омске после этого в два раза увеличилось количество людей, желающих взять детей под опеку или в приемную семью. Большинство из них - деревенские жители, что понятно: живые деньги для деревни  - большая ценность. И хотя процедура, которую нужно пройти перед тем, как человека признают годным для роли приемного родителя, по-прежнему строга, и ­контроль семьи уже после того, как ребенок попал в нее, никто не отменял, опасность спекуляций вполне реальна.
Это становится понятно, если знать, что на весь город инспекторов по охране детства, занимающихся оформлением детей, оставшихся без опеки, устройст­вом их судьбы, проверкой потенциальной ­семьи, контролем приемной семьи после усыновления, помощью родителям при решении самых насущных проблем, всего 30 человек! Это значит, что под конт­ролем одного инспектора находится порядка двухсот детей. В районах не легче: один инспектор на весь район - это обычная ситуация. В таких условиях значительное увеличение приемных семей равносильно катастрофе - проверять, оформлять документы и контролировать их будет при таком штате просто невозможно.

Как с чистого листа не получится

Есть и еще одна сторона проблемы. Если в Германии, чтобы стать приемным родителем, человек должен пройти девятимесячные курсы, где ему подробно расскажут об особенностях воспитания приемных детей, то в России после оформления документов о том, что он здоров и материально обеспечен, инспекторы­ должны выдать ­заключение о его ­готовности к новой роли в течение 15 дней. Только огромный опыт инспектора, его связи с разными службами и чутье помогают ему не ошибиться при этом. А вот родители такого опыта лишены и ошибиться могут очень легко. Кроме того, после того, как ребенок уже попадает в их семью, они оказываются без поддержки. Далеко не каждый является педагогом, а воспитывать ребенка из детдома - это далеко не то же самое, что воспитывать своего.
- Ошибкой было бы думать, что приемные дети с благодарностью отнесутся к тому, что вы взяли их из детдома, - рассказывает мама трех приемных детей Тать­яна Груздева. - Во-первых, они неблагодарны, как и все дети. Во-вторых, они привыкли быть потребителями. К нам приходила одна девочка из детдома на выходные. Она никогда не говорила ­"спасибо" или "пожалуйста" - только "я хочу", "дай". Они не хотят что-то делать - не привыкли, не интересуются другими детьми, они хотят только уединения, смотреть телевизор и играть за компьютером. Сложные ситуации возникают каждый день. Многие из них абсолютно невозможно решить без помощи профессионалов.
Специалисты органов опеки, сотрудники детских домов вспоминают тысячи историй, когда приемные родители прибегали к ним в панике, не зная, как справиться с той или иной ситуацией: ребенок взял деньги из папиного кошелька, подсматривал за раздевающейся мамой, вспоминает своих биологических родителей, купил и выпил бутылку пива... Родители, не готовые к такому, теряются, хотят прекратить опеку, и помочь им некому. Выход - создание общественных организаций, клубов приемных родителей, но почему-то в Омске это не ­получилось. Хотя попытки время от времени предпринимаются. Но такое ощущение, что они властью не поддерживаются, а в чем-то даже стопорятся. Чего боятся большие чиновники - неясно. Конкуренции? Того, что инициатива уйдет из их рук? Или того, что контролировать будет еще сложнее? Наверное, в то, что когда-нибудь будет можно обойтись без детдомов, всерьез не верит никто. Для этого нужно заставить повернуть государственную машину совсем в другую сторону. И первым делом совершенствовать систему социального сопровождения, которая в Омске практически не развита.

Бедные сиротки!

К переходу на новые рельсы не готовы не только чиновники, но и общество. Например, в США приемный ребенок - повод для гордости. Знаменитые люди  - актеры, певцы - соревнуются друг с другом,­ кто больше детей усыновит. Перекосы тоже есть: жена Тома Круза сказала, что испытывает стыд от того, что родила сама в то время, как столько детей нуждаются в родителях. Интересно относятся к приемным детям в Ирландии. Когда ребенка привозят из детдома (зарубежного, поскольку своих нет), город устраивает настоящий праздник, чтобы показать малышу, как ему рады.
В России все по-другому. Хотя некоторые наши знаменитости, например ведущая Светлана Сорокина, тот же Михаил Зурабов, актер Алексей Серебряков, имеют приемных детей, но их примеру готовы следовать немногие. Во многом этому мешает то, что в России к приемным детям окружающие привыкли относиться не так, как к родным. Вот одна история, которую рассказала Марина Василевская, которая узнала о том, что удочерена, в 21 год:
- В первый раз закрались сомнения еще в восемь лет, когда гуляла с собакой на улице и услышала фразу соседки "бедная сиротка". Помню, что пришла домой и начала искать какие-то доказательства, документы. Заметила, что свидетельство о рождении было оформлено на год позже даты моего рождения. Несмотря на любовь приемных родителей, возникало безмерное чувство обиды и одиночества. Я не понимала, почему меня бросили. Что я сделала не так? В 18 я стала свидетелем другого разговора. Тетя предлагала маме поженить меня с двоюродным братом, аргументируя тем, что "они же не родные..." Правду я узнала от своей мамы только в 21. Только в 35 я по-настоящему перестала этого стесняться, и то, наверное, потому, что состоялась и профессионально, и как женщина.
Здесь есть один важный момент. Несмотря на то, что ребенок воспитывался в любящей семье, был счастлив и доволен ­жизнью, все, кто знал о том, что он не родной, относились к нему, как к бедной сиротке. Это, как сказали нам специалисты органов опеки, распространенное явление. Отсюда и чувство неполноценности у детей, к которым относятся, как к изгоям. Поэтому и не хотят приемные родители "светиться" в прессе, опасаясь, что их детям будет сложнее. Да и вообще все, что касается этой темы, стыдливо замалчивается. Может, и хотят люди помочь детдомам, но не знают - как. В деньгах, продуктах, одежде детдома нужды не испытывают. А нужно "детдомовцам" общение, ощущение включенности в жизнь, опыт жизни в семье или хотя бы возможность ходить туда в гости.
Хотя примеры успешных приемных родителей в Омске есть, в том числе и среди бизнесменов. Они помогают детским домам, не афишируя это, общаются с детьми, устраивают праздники и знают, что нет лучше дома, чем родной.

Даже безусловно благие дела в России редко начинаются без руководящей указки. До недавних пор основной формой заботы о сиротах было помещение их в детские дома. Все понимали, что это ненормальная среда для воспитания ребенка, но казенный дом был (да и есть до сих пор) самым простым и распространенным способом решения проблемы. Пока в конце прошлого года Президент Путин в послании Федеральному собранию не дал поручение Правительству создать механизм сокращения числа детей-сирот и детей, находящихся в детских домах и интернатах.
И понеслось! Бесконечные речи чиновников о калечащих психику детей детдомах, конференции, где при помощи наукообразных слов доказывалась важность реорганизации системы, семинары, впопыхах организуемые министерскими организациями.
Апофеозом антидетдомовской революции стало сообщение министра здравоохранения Михаила Зурабова, который заявил, что с 2007 года начнется полная ликвидация детских домов и интернатов. Решить проб­лему он предложил самым радикальным способом: через пять-шесть лет закрыть все детские дома, а до этого времени пристроить детей-сирот в ­семьи и организовать такую "профилактику семейного неблагополучия", чтобы новых подкидышей и появиться не могло.
Вот и руководство на ближайшую пятилетку. Жаль только, г-н Зурабов не пошел дальше лозунгов и не сказал, как сделать так, чтобы можно было без детдомов обойтись. Время от времени у московских чиновников появляются идеи перенимать опыт продвинутых регионов. Относится ли к ним Омск? Может ли наш город подать пример и избавиться от казенных домов для сирот в рекордные сроки?

Живые деньги за живые души

Какие на сегодня есть альтернативы детским домам? Их три. Первая - усыновление, на которое ребенка передают пос­ле суда. После этого родители имеют право менять имя ребенку, соблюдается тайна усыновления, но родители не получают никаких ежемесячных выплат. Вторая  - опека. Ребенок остается "государст­венным", и государство ежемесячно выплачивает опекунам пособие от трех с половиной до шести тысяч рублей, а по достижению совершеннолетия ребенок пользуется всеми льготами, положенными "детдомовцам". И последний вариант - приемные ­семьи. Здесь все, как и с опекой, но приемные родители получают еще зарплату за каждого ребенка, которая составляет в нашей области 3909 рублей в месяц.
По данным минис­терства образования Омской области, в нашем регионе сегодня в детских домах находится 1582 ребенка. Их количество примерно одно и то же год от года. Ежегодно в эти учреждения попадают около двухсот детей и столько же достигают совершеннолетия, отправляясь в свободное плаванье. Многие ли имеют шанс на другую жизнь?
- Наш детдом специализирован для детей с отклонениями в умственном развитии, - рассказывает Марина Титова, социальный педагог детского дома №3. - На сегодняшний день в нем находится 50 человек, в основном это "социальные сироты" - дети при живых родителях. В год мы отдаем под опеку по одному ребенку. Причем забирают в основном родные, а не чужие люди. Усыновлений нет вообще. В такой социальной обстановке, как сейчас, количество больных детей увеличивается, поэтому ликвидация всех детдомов, по крайней мере таких, как наш, маловероятна.
Со здоровыми детьми ситуация получше. Особенно с малышами. Их разбирают быстро. Девочек быстрее, чем мальчиков. А вот подростки, особенно со стажем жизни в неблагополучных семьях и детдомах, остаются невостребованными. Энтузиастов-педагогов, готовых тратить время на то, чтобы дикого казарменного зверька превратить в домашнего, мало.
- Два года будут просто выброшены из жизни, - поделился опытом с "БК" эксперт из органов опеки. - Массовых усыновлений ожидать просто наивно. В Омске ежегодно находят семью примерно сто детдомовцев (данные примерные, поскольку в министерстве образования не ведут отдельных подсчетов детей, попа­вших в ­семью из детдомов - прим. ред.).
В чем опасность форсирования создания приемных семей? Эксперты говорят, это может привлечь нежелательных лиц, которые будут пытаться заработать на этом. Тенденция уже видна. С 1 января 2007 года при усыновлении и опеке стало выплачиваться единовременное пособие в размере 8000 руб., кроме этого увеличились пособия, выплачиваемые на детей каждый месяц. В Омске после этого в два раза увеличилось количество людей, желающих взять детей под опеку или в приемную семью. Большинство из них - деревенские жители, что понятно: живые деньги для деревни  - большая ценность. И хотя процедура, которую нужно пройти перед тем, как человека признают годным для роли приемного родителя, по-прежнему строга, и ­контроль семьи уже после того, как ребенок попал в нее, никто не отменял, опасность спекуляций вполне реальна.
Это становится понятно, если знать, что на весь город инспекторов по охране детства, занимающихся оформлением детей, оставшихся без опеки, устройст­вом их судьбы, проверкой потенциальной ­семьи, контролем приемной семьи после усыновления, помощью родителям при решении самых насущных проблем, всего 30 человек! Это значит, что под конт­ролем одного инспектора находится порядка двухсот детей. В районах не легче: один инспектор на весь район - это обычная ситуация. В таких условиях значительное увеличение приемных семей равносильно катастрофе - проверять, оформлять документы и контролировать их будет при таком штате просто невозможно.

Как с чистого листа не получится

Есть и еще одна сторона проблемы. Если в Германии, чтобы стать приемным родителем, человек должен пройти девятимесячные курсы, где ему подробно расскажут об особенностях воспитания приемных детей, то в России после оформления документов о том, что он здоров и материально обеспечен, инспекторы­ должны выдать ­заключение о его ­готовности к новой роли в течение 15 дней. Только огромный опыт инспектора, его связи с разными службами и чутье помогают ему не ошибиться при этом. А вот родители такого опыта лишены и ошибиться могут очень легко. Кроме того, после того, как ребенок уже попадает в их семью, они оказываются без поддержки. Далеко не каждый является педагогом, а воспитывать ребенка из детдома - это далеко не то же самое, что воспитывать своего.
- Ошибкой было бы думать, что приемные дети с благодарностью отнесутся к тому, что вы взяли их из детдома, - рассказывает мама трех приемных детей Тать­яна Груздева. - Во-первых, они неблагодарны, как и все дети. Во-вторых, они привыкли быть потребителями. К нам приходила одна девочка из детдома на выходные. Она никогда не говорила ­"спасибо" или "пожалуйста" - только "я хочу", "дай". Они не хотят что-то делать - не привыкли, не интересуются другими детьми, они хотят только уединения, смотреть телевизор и играть за компьютером. Сложные ситуации возникают каждый день. Многие из них абсолютно невозможно решить без помощи профессионалов.
Специалисты органов опеки, сотрудники детских домов вспоминают тысячи историй, когда приемные родители прибегали к ним в панике, не зная, как справиться с той или иной ситуацией: ребенок взял деньги из папиного кошелька, подсматривал за раздевающейся мамой, вспоминает своих биологических родителей, купил и выпил бутылку пива... Родители, не готовые к такому, теряются, хотят прекратить опеку, и помочь им некому. Выход - создание общественных организаций, клубов приемных родителей, но почему-то в Омске это не ­получилось. Хотя попытки время от времени предпринимаются. Но такое ощущение, что они властью не поддерживаются, а в чем-то даже стопорятся. Чего боятся большие чиновники - неясно. Конкуренции? Того, что инициатива уйдет из их рук? Или того, что контролировать будет еще сложнее? Наверное, в то, что когда-нибудь будет можно обойтись без детдомов, всерьез не верит никто. Для этого нужно заставить повернуть государственную машину совсем в другую сторону. И первым делом совершенствовать систему социального сопровождения, которая в Омске практически не развита.

Бедные сиротки!

К переходу на новые рельсы не готовы не только чиновники, но и общество. Например, в США приемный ребенок - повод для гордости. Знаменитые люди  - актеры, певцы - соревнуются друг с другом,­ кто больше детей усыновит. Перекосы тоже есть: жена Тома Круза сказала, что испытывает стыд от того, что родила сама в то время, как столько детей нуждаются в родителях. Интересно относятся к приемным детям в Ирландии. Когда ребенка привозят из детдома (зарубежного, поскольку своих нет), город устраивает настоящий праздник, чтобы показать малышу, как ему рады.
В России все по-другому. Хотя некоторые наши знаменитости, например ведущая Светлана Сорокина, тот же Михаил Зурабов, актер Алексей Серебряков, имеют приемных детей, но их примеру готовы следовать немногие. Во многом этому мешает то, что в России к приемным детям окружающие привыкли относиться не так, как к родным. Вот одна история, которую рассказала Марина Василевская, которая узнала о том, что удочерена, в 21 год:
- В первый раз закрались сомнения еще в восемь лет, когда гуляла с собакой на улице и услышала фразу соседки "бедная сиротка". Помню, что пришла домой и начала искать какие-то доказательства, документы. Заметила, что свидетельство о рождении было оформлено на год позже даты моего рождения. Несмотря на любовь приемных родителей, возникало безмерное чувство обиды и одиночества. Я не понимала, почему меня бросили. Что я сделала не так? В 18 я стала свидетелем другого разговора. Тетя предлагала маме поженить меня с двоюродным братом, аргументируя тем, что "они же не родные..." Правду я узнала от своей мамы только в 21. Только в 35 я по-настоящему перестала этого стесняться, и то, наверное, потому, что состоялась и профессионально, и как женщина.
Здесь есть один важный момент. Несмотря на то, что ребенок воспитывался в любящей семье, был счастлив и доволен ­жизнью, все, кто знал о том, что он не родной, относились к нему, как к бедной сиротке. Это, как сказали нам специалисты органов опеки, распространенное явление. Отсюда и чувство неполноценности у детей, к которым относятся, как к изгоям. Поэтому и не хотят приемные родители "светиться" в прессе, опасаясь, что их детям будет сложнее. Да и вообще все, что касается этой темы, стыдливо замалчивается. Может, и хотят люди помочь детдомам, но не знают - как. В деньгах, продуктах, одежде детдома нужды не испытывают. А нужно "детдомовцам" общение, ощущение включенности в жизнь, опыт жизни в семье или хотя бы возможность ходить туда в гости.
Хотя примеры успешных приемных родителей в Омске есть, в том числе и среди бизнесменов. Они помогают детским домам, не афишируя это, общаются с детьми, устраивают праздники и знают, что нет лучше дома, чем родной.

Даже безусловно благие дела в России редко начинаются без руководящей указки. До недавних пор основной формой заботы о сиротах было помещение их в детские дома. Все понимали, что это ненормальная среда для воспитания ребенка, но казенный дом был (да и есть до сих пор) самым простым и распространенным способом решения проблемы. Пока в конце прошлого года Президент Путин в послании Федеральному собранию не дал поручение Правительству создать механизм сокращения числа детей-сирот и детей, находящихся в детских домах и интернатах.
И понеслось! Бесконечные речи чиновников о калечащих психику детей детдомах, конференции, где при помощи наукообразных слов доказывалась важность реорганизации системы, семинары, впопыхах организуемые министерскими организациями.
Апофеозом антидетдомовской революции стало сообщение министра здравоохранения Михаила Зурабова, который заявил, что с 2007 года начнется полная ликвидация детских домов и интернатов. Решить проб­лему он предложил самым радикальным способом: через пять-шесть лет закрыть все детские дома, а до этого времени пристроить детей-сирот в ­семьи и организовать такую "профилактику семейного неблагополучия", чтобы новых подкидышей и появиться не могло.
Вот и руководство на ближайшую пятилетку. Жаль только, г-н Зурабов не пошел дальше лозунгов и не сказал, как сделать так, чтобы можно было без детдомов обойтись. Время от времени у московских чиновников появляются идеи перенимать опыт продвинутых регионов. Относится ли к ним Омск? Может ли наш город подать пример и избавиться от казенных домов для сирот в рекордные сроки?

Живые деньги за живые души

Какие на сегодня есть альтернативы детским домам? Их три. Первая - усыновление, на которое ребенка передают пос­ле суда. После этого родители имеют право менять имя ребенку, соблюдается тайна усыновления, но родители не получают никаких ежемесячных выплат. Вторая  - опека. Ребенок остается "государст­венным", и государство ежемесячно выплачивает опекунам пособие от трех с половиной до шести тысяч рублей, а по достижению совершеннолетия ребенок пользуется всеми льготами, положенными "детдомовцам". И последний вариант - приемные ­семьи. Здесь все, как и с опекой, но приемные родители получают еще зарплату за каждого ребенка, которая составляет в нашей области 3909 рублей в месяц.
По данным минис­терства образования Омской области, в нашем регионе сегодня в детских домах находится 1582 ребенка. Их количество примерно одно и то же год от года. Ежегодно в эти учреждения попадают около двухсот детей и столько же достигают совершеннолетия, отправляясь в свободное плаванье. Многие ли имеют шанс на другую жизнь?
- Наш детдом специализирован для детей с отклонениями в умственном развитии, - рассказывает Марина Титова, социальный педагог детского дома №3. - На сегодняшний день в нем находится 50 человек, в основном это "социальные сироты" - дети при живых родителях. В год мы отдаем под опеку по одному ребенку. Причем забирают в основном родные, а не чужие люди. Усыновлений нет вообще. В такой социальной обстановке, как сейчас, количество больных детей увеличивается, поэтому ликвидация всех детдомов, по крайней мере таких, как наш, маловероятна.
Со здоровыми детьми ситуация получше. Особенно с малышами. Их разбирают быстро. Девочек быстрее, чем мальчиков. А вот подростки, особенно со стажем жизни в неблагополучных семьях и детдомах, остаются невостребованными. Энтузиастов-педагогов, готовых тратить время на то, чтобы дикого казарменного зверька превратить в домашнего, мало.
- Два года будут просто выброшены из жизни, - поделился опытом с "БК" эксперт из органов опеки. - Массовых усыновлений ожидать просто наивно. В Омске ежегодно находят семью примерно сто детдомовцев (данные примерные, поскольку в министерстве образования не ведут отдельных подсчетов детей, попа­вших в ­семью из детдомов - прим. ред.).
В чем опасность форсирования создания приемных семей? Эксперты говорят, это может привлечь нежелательных лиц, которые будут пытаться заработать на этом. Тенденция уже видна. С 1 января 2007 года при усыновлении и опеке стало выплачиваться единовременное пособие в размере 8000 руб., кроме этого увеличились пособия, выплачиваемые на детей каждый месяц. В Омске после этого в два раза увеличилось количество людей, желающих взять детей под опеку или в приемную семью. Большинство из них - деревенские жители, что понятно: живые деньги для деревни  - большая ценность. И хотя процедура, которую нужно пройти перед тем, как человека признают годным для роли приемного родителя, по-прежнему строга, и ­контроль семьи уже после того, как ребенок попал в нее, никто не отменял, опасность спекуляций вполне реальна.
Это становится понятно, если знать, что на весь город инспекторов по охране детства, занимающихся оформлением детей, оставшихся без опеки, устройст­вом их судьбы, проверкой потенциальной ­семьи, контролем приемной семьи после усыновления, помощью родителям при решении самых насущных проблем, всего 30 человек! Это значит, что под конт­ролем одного инспектора находится порядка двухсот детей. В районах не легче: один инспектор на весь район - это обычная ситуация. В таких условиях значительное увеличение приемных семей равносильно катастрофе - проверять, оформлять документы и контролировать их будет при таком штате просто невозможно.

Как с чистого листа не получится

Есть и еще одна сторона проблемы. Если в Германии, чтобы стать приемным родителем, человек должен пройти девятимесячные курсы, где ему подробно расскажут об особенностях воспитания приемных детей, то в России после оформления документов о том, что он здоров и материально обеспечен, инспекторы­ должны выдать ­заключение о его ­готовности к новой роли в течение 15 дней. Только огромный опыт инспектора, его связи с разными службами и чутье помогают ему не ошибиться при этом. А вот родители такого опыта лишены и ошибиться могут очень легко. Кроме того, после того, как ребенок уже попадает в их семью, они оказываются без поддержки. Далеко не каждый является педагогом, а воспитывать ребенка из детдома - это далеко не то же самое, что воспитывать своего.
- Ошибкой было бы думать, что приемные дети с благодарностью отнесутся к тому, что вы взяли их из детдома, - рассказывает мама трех приемных детей Тать­яна Груздева. - Во-первых, они неблагодарны, как и все дети. Во-вторых, они привыкли быть потребителями. К нам приходила одна девочка из детдома на выходные. Она никогда не говорила ­"спасибо" или "пожалуйста" - только "я хочу", "дай". Они не хотят что-то делать - не привыкли, не интересуются другими детьми, они хотят только уединения, смотреть телевизор и играть за компьютером. Сложные ситуации возникают каждый день. Многие из них абсолютно невозможно решить без помощи профессионалов.
Специалисты органов опеки, сотрудники детских домов вспоминают тысячи историй, когда приемные родители прибегали к ним в панике, не зная, как справиться с той или иной ситуацией: ребенок взял деньги из папиного кошелька, подсматривал за раздевающейся мамой, вспоминает своих биологических родителей, купил и выпил бутылку пива... Родители, не готовые к такому, теряются, хотят прекратить опеку, и помочь им некому. Выход - создание общественных организаций, клубов приемных родителей, но почему-то в Омске это не ­получилось. Хотя попытки время от времени предпринимаются. Но такое ощущение, что они властью не поддерживаются, а в чем-то даже стопорятся. Чего боятся большие чиновники - неясно. Конкуренции? Того, что инициатива уйдет из их рук? Или того, что контролировать будет еще сложнее? Наверное, в то, что когда-нибудь будет можно обойтись без детдомов, всерьез не верит никто. Для этого нужно заставить повернуть государственную машину совсем в другую сторону. И первым делом совершенствовать систему социального сопровождения, которая в Омске практически не развита.

Бедные сиротки!

К переходу на новые рельсы не готовы не только чиновники, но и общество. Например, в США приемный ребенок - повод для гордости. Знаменитые люди  - актеры, певцы - соревнуются друг с другом,­ кто больше детей усыновит. Перекосы тоже есть: жена Тома Круза сказала, что испытывает стыд от того, что родила сама в то время, как столько детей нуждаются в родителях. Интересно относятся к приемным детям в Ирландии. Когда ребенка привозят из детдома (зарубежного, поскольку своих нет), город устраивает настоящий праздник, чтобы показать малышу, как ему рады.
В России все по-другому. Хотя некоторые наши знаменитости, например ведущая Светлана Сорокина, тот же Михаил Зурабов, актер Алексей Серебряков, имеют приемных детей, но их примеру готовы следовать немногие. Во многом этому мешает то, что в России к приемным детям окружающие привыкли относиться не так, как к родным. Вот одна история, которую рассказала Марина Василевская, которая узнала о том, что удочерена, в 21 год:
- В первый раз закрались сомнения еще в восемь лет, когда гуляла с собакой на улице и услышала фразу соседки "бедная сиротка". Помню, что пришла домой и начала искать какие-то доказательства, документы. Заметила, что свидетельство о рождении было оформлено на год позже даты моего рождения. Несмотря на любовь приемных родителей, возникало безмерное чувство обиды и одиночества. Я не понимала, почему меня бросили. Что я сделала не так? В 18 я стала свидетелем другого разговора. Тетя предлагала маме поженить меня с двоюродным братом, аргументируя тем, что "они же не родные..." Правду я узнала от своей мамы только в 21. Только в 35 я по-настоящему перестала этого стесняться, и то, наверное, потому, что состоялась и профессионально, и как женщина.
Здесь есть один важный момент. Несмотря на то, что ребенок воспитывался в любящей семье, был счастлив и доволен ­жизнью, все, кто знал о том, что он не родной, относились к нему, как к бедной сиротке. Это, как сказали нам специалисты органов опеки, распространенное явление. Отсюда и чувство неполноценности у детей, к которым относятся, как к изгоям. Поэтому и не хотят приемные родители "светиться" в прессе, опасаясь, что их детям будет сложнее. Да и вообще все, что касается этой темы, стыдливо замалчивается. Может, и хотят люди помочь детдомам, но не знают - как. В деньгах, продуктах, одежде детдома нужды не испытывают. А нужно "детдомовцам" общение, ощущение включенности в жизнь, опыт жизни в семье или хотя бы возможность ходить туда в гости.
Хотя примеры успешных приемных родителей в Омске есть, в том числе и среди бизнесменов. Они помогают детским домам, не афишируя это, общаются с детьми, устраивают праздники и знают, что нет лучше дома, чем родной.