Японский бог Александры Юрковой

Как японцы получили русскую "Маску"

Японцы - давняя страсть Александры Илларионовны. Роман со страной восходящего солнца у нее случился лет десять назад. На фестивале в Токио судьбе было угодно свести омичку с художником Роо Мацусито. А с его легкой руки Дни японской культуры прошли и в нашем городе. Целую неделю сибиряки, как истинные самураи, обсуждали тонкости чайной церемонии, учились искусству икебаны и ходили в театр на настоящих японцев. Тогда же Александра Илларионовна познакомила Роо с главным режиссером "драмы" Владимиром Петровым. Остальное уже принадлежит истории: спектакль "Женщина в песках", сценографию к которому придумал Мацусито, взял четыре "Золотые маски". Свидетели "омского" триумфа вспоминали, что Москва пребывала в легком шоке, когда национальную театральную премию вручали японке Араки Кадзухо.
А для Роо Омск стал настолько родным, что и после смерти он пожелал вернуться сюда. Вдова художника Ёсио привезла часть его праха в Сибирь. Урну захоронили на Северном кладбище, а на мраморной плите по-русски и по-японски написали: "Он любил театр в Сибири".

Самурайская душа требует зрелищ и харакири

Если бы в России не было психологического театра, то сердце Александры Илларионовны безраздельно принадлежало бы театру Кабуки. Или Сэйн-дза-дза. Им владел ее хороший друг - Канаи-сан. Он имел собственную киностудию в Бразилии и сеть ресторанов в Токио, но самой большой его любовью был театр. Благодаря театру последний самурай Японии и омичка нашли общий язык. По приглашению Канаи-сан главный режиссер "Пятого" Олег Матвеев ставил на сцене Сэйн-дза-дза русскую классику. А в Омске, особенно после успеха Кобо Абэ, началось повальное увлечение пьесами made in Japan.
По словам г-жи Юрковой, ­современная японская драматургия весьма специфична. И все же на досуге она нет-нет да и перечитает самурая Мисиму, который в 50 лет сочинил красивый финал своей жизни и сделал харакири.
В русско-японском словарике директора "Пятого театра" хранится пара десятков самых нужных слов, которых вполне достаточно для общения. Впрочем, она и без знания иероглифов чувствует себя в Японии настолько комфортно, как будто родилась в окрестностях Киото или неподалеку от Фудзиямы. В саду камней Александра Илларионовна может "провести всю жизнь". А с тамошними кушаньями - рисом, рыбой, водорослями - предпочитает расправляться исключительно палочками. Правда, признается, что когда в первый раз пробовала моллюсков, от страха зажмурила глаза.
Больше всего она любит посещать "далекую родину" в конце апреля, когда цветет сакура. Тогда кажется, что остров тонет в накипи нежно-розового цвета. Увы, нынче Александре Илларионовне даже к собственному юбилею (2 мая) сделать себе подарок и полюбоваться на самурайские вишни не удалось из-за театральных хлопот. Связь с Востоком она поддерживает с помощью зеленого чая. Побывав в разных уголках Японии, г-жа Юркова попробовала больше 50 сортов этого напитка и "подсадила" на него весь коллектив. В "Пятом" смеются, что их здание уже пропитано запахом зеленого чая, и даже вахтер, прежде чем пропустить чашку-другую, созерцает, как в воде распускаются листья.

Фестивальная терапия

Нынче минуло 15 лет с тех пор, как Александра Юркова возглавила "Пятый", который последние два года (не без помощи властей) превращается в элегантное красивое здание. Их уже невозможно представить друг без друга: театр и его бессменного директора. И мало кто помнит, что в свое время она стояла перед выбором: остаться в "драме", где все было налажено до мелочей, или строить новый театр. Режиссер Сергей Рудзинский нашел в Александре Илларионовне "родственную душу": оба были невероятно мобильны, близки по духу и ориентированы на постоянное обновление контактов. Взвалив на себя всю неблагодарную театральную "кухню", Юркова шагнула в никуда: у "Пятого" не было даже собственной сценической площадки! Потом труппа делила ДК "Юбилейный" с "Вечерами для тех, кому за…". По утрам актеры расчищали пространство от бутылок и мусора и репетировали.
После смерти Рудзинского, которая была как нож в подреберье для молодого коллектива, Александра Илларионовна собралась раньше всех. Ей пришлось выстраивать программу, формировать новую стратегию. Приходили и уходили режиссеры, но место главного было свято. И в этом тоже просматривалась чуткость и деликатность мудрого руководителя. Многие считают, что благодаря Александре Юрковой театр фактически заново родился. Когда актеры могли бы замкнуться в своем горе, отгородиться от окружающего мира, она сделала ставку на другое: поехала со спектаклями Рудзинского на фестивали. Сначала в Ростов-на-Дону, потом в Японию. Гастроли оказались прекрасной терапией и с человеческой, и с театральной точек зрения.

Претендентка на директорское кресло

Коллеги г-жи Юрковой говорят, что проблемы и хлопоты она воспринимает как драматургию жизни. 20 часов в сутки директор "Пятого" посвящает любимому делу, умудряясь вовлечь в театральный процесс всех домашних. Когда ставили "Кавказский меловой круг" Брехта, режиссеру понадобился трехлетний малыш. На кастинг привели почти 30 ребятишек, но его зацепила своим "недетским" взглядом именно внучка Александры Илларионовны. Шло время, Кристина выросла из роли, настал черед вводить в постановку другую актрису. "Моя семилетняя внучка мужественно перенесла первый спектакль без своего участия: страшно волновалась и сквозь слезы призналась мне, что если та, другая девочка, не справится с ролью, то она сыграет вместо нее".
Рядом с внучкой Александра Илларионовна не ощущает возраста: "Мы подружки, и Кристина зовет меня Сашей". А в будущем Кристина не прочь занять и Сашино кресло. Правда, пока она еще не решила, как быть с цирком, где тоже очень хочется поработать. Гастроли Кристину не пугают: она обожает странствовать и стойко переносит тяготы пути. Как-то вместе с Александрой Илларионовной на "одиннадцатых" жигулях они доехали до Краснодара, потом заглянули в Новороссийск, Геленджик, Анапу, Ростов и благополучно вернулись в Омск. Кристинина мечта №1 на сегодня - улететь с Сашей в Париж. Но пока и у Саши много дел, и Кристина учится в двух школах. В музыкальной на прилежную воспитанницу с абсолютным слухом ­возлагают большие надежды. Вероятнее всего этот самый необыкновенный слух достался ей от папы, который в свое время учился играть на домбре.
Несмотря на театрально-музыкальное влияние ("Сын рос в Драмтеатре: во время репетиций спал за кулисами или в ложе дирекции, а вечером, когда шли спектакли, бегал вокруг здания"), Сергей окончил академию МВД. По словам Александры Илларионовны, по складу характера он так и не сумел влиться в ряды стражей правопорядка и сейчас занимается бизнесом.

Дом, где все кувырком

Лучший подарок мужчине на 23 февраля - собака. Своему любимому мужу Александра Илларионовна еще десять лет назад преподнесла шарпея Беату. А вскоре и Кристина, следуя бабушкиному примеру, пополнила домашний зверинец котенком от соседской мурки. Слегка смахивающий на благородного британца кот Филимон воспитывался заботливой Беатой и перенял от нее все повадки. "Вообще-то я люблю животных, - объясняет свое сдержанное отношение к "усатым-полосатым" Юркова, - но Филимон - беспредельщик: он порвал все обои! Добрейшая Беата позволяет ему все! Он катается на ней верхом и искренне считает себя главным в доме. Так что из одного театра я попадаю в другой". На вопрос, где легче, Александра Илларионовна, не раздумывая, отвечает, что на работе. "На домашних мой командный голос не действует. Поэтому дома я читаю или уединяюсь со своими мыслями о будущем".

Как японцы получили русскую "Маску"

Японцы - давняя страсть Александры Илларионовны. Роман со страной восходящего солнца у нее случился лет десять назад. На фестивале в Токио судьбе было угодно свести омичку с художником Роо Мацусито. А с его легкой руки Дни японской культуры прошли и в нашем городе. Целую неделю сибиряки, как истинные самураи, обсуждали тонкости чайной церемонии, учились искусству икебаны и ходили в театр на настоящих японцев. Тогда же Александра Илларионовна познакомила Роо с главным режиссером "драмы" Владимиром Петровым. Остальное уже принадлежит истории: спектакль "Женщина в песках", сценографию к которому придумал Мацусито, взял четыре "Золотые маски". Свидетели "омского" триумфа вспоминали, что Москва пребывала в легком шоке, когда национальную театральную премию вручали японке Араки Кадзухо.
А для Роо Омск стал настолько родным, что и после смерти он пожелал вернуться сюда. Вдова художника Ёсио привезла часть его праха в Сибирь. Урну захоронили на Северном кладбище, а на мраморной плите по-русски и по-японски написали: "Он любил театр в Сибири".

Самурайская душа требует зрелищ и харакири

Если бы в России не было психологического театра, то сердце Александры Илларионовны безраздельно принадлежало бы театру Кабуки. Или Сэйн-дза-дза. Им владел ее хороший друг - Канаи-сан. Он имел собственную киностудию в Бразилии и сеть ресторанов в Токио, но самой большой его любовью был театр. Благодаря театру последний самурай Японии и омичка нашли общий язык. По приглашению Канаи-сан главный режиссер "Пятого" Олег Матвеев ставил на сцене Сэйн-дза-дза русскую классику. А в Омске, особенно после успеха Кобо Абэ, началось повальное увлечение пьесами made in Japan.
По словам г-жи Юрковой, ­современная японская драматургия весьма специфична. И все же на досуге она нет-нет да и перечитает самурая Мисиму, который в 50 лет сочинил красивый финал своей жизни и сделал харакири.
В русско-японском словарике директора "Пятого театра" хранится пара десятков самых нужных слов, которых вполне достаточно для общения. Впрочем, она и без знания иероглифов чувствует себя в Японии настолько комфортно, как будто родилась в окрестностях Киото или неподалеку от Фудзиямы. В саду камней Александра Илларионовна может "провести всю жизнь". А с тамошними кушаньями - рисом, рыбой, водорослями - предпочитает расправляться исключительно палочками. Правда, признается, что когда в первый раз пробовала моллюсков, от страха зажмурила глаза.
Больше всего она любит посещать "далекую родину" в конце апреля, когда цветет сакура. Тогда кажется, что остров тонет в накипи нежно-розового цвета. Увы, нынче Александре Илларионовне даже к собственному юбилею (2 мая) сделать себе подарок и полюбоваться на самурайские вишни не удалось из-за театральных хлопот. Связь с Востоком она поддерживает с помощью зеленого чая. Побывав в разных уголках Японии, г-жа Юркова попробовала больше 50 сортов этого напитка и "подсадила" на него весь коллектив. В "Пятом" смеются, что их здание уже пропитано запахом зеленого чая, и даже вахтер, прежде чем пропустить чашку-другую, созерцает, как в воде распускаются листья.

Фестивальная терапия

Нынче минуло 15 лет с тех пор, как Александра Юркова возглавила "Пятый", который последние два года (не без помощи властей) превращается в элегантное красивое здание. Их уже невозможно представить друг без друга: театр и его бессменного директора. И мало кто помнит, что в свое время она стояла перед выбором: остаться в "драме", где все было налажено до мелочей, или строить новый театр. Режиссер Сергей Рудзинский нашел в Александре Илларионовне "родственную душу": оба были невероятно мобильны, близки по духу и ориентированы на постоянное обновление контактов. Взвалив на себя всю неблагодарную театральную "кухню", Юркова шагнула в никуда: у "Пятого" не было даже собственной сценической площадки! Потом труппа делила ДК "Юбилейный" с "Вечерами для тех, кому за…". По утрам актеры расчищали пространство от бутылок и мусора и репетировали.
После смерти Рудзинского, которая была как нож в подреберье для молодого коллектива, Александра Илларионовна собралась раньше всех. Ей пришлось выстраивать программу, формировать новую стратегию. Приходили и уходили режиссеры, но место главного было свято. И в этом тоже просматривалась чуткость и деликатность мудрого руководителя. Многие считают, что благодаря Александре Юрковой театр фактически заново родился. Когда актеры могли бы замкнуться в своем горе, отгородиться от окружающего мира, она сделала ставку на другое: поехала со спектаклями Рудзинского на фестивали. Сначала в Ростов-на-Дону, потом в Японию. Гастроли оказались прекрасной терапией и с человеческой, и с театральной точек зрения.

Претендентка на директорское кресло

Коллеги г-жи Юрковой говорят, что проблемы и хлопоты она воспринимает как драматургию жизни. 20 часов в сутки директор "Пятого" посвящает любимому делу, умудряясь вовлечь в театральный процесс всех домашних. Когда ставили "Кавказский меловой круг" Брехта, режиссеру понадобился трехлетний малыш. На кастинг привели почти 30 ребятишек, но его зацепила своим "недетским" взглядом именно внучка Александры Илларионовны. Шло время, Кристина выросла из роли, настал черед вводить в постановку другую актрису. "Моя семилетняя внучка мужественно перенесла первый спектакль без своего участия: страшно волновалась и сквозь слезы призналась мне, что если та, другая девочка, не справится с ролью, то она сыграет вместо нее".
Рядом с внучкой Александра Илларионовна не ощущает возраста: "Мы подружки, и Кристина зовет меня Сашей". А в будущем Кристина не прочь занять и Сашино кресло. Правда, пока она еще не решила, как быть с цирком, где тоже очень хочется поработать. Гастроли Кристину не пугают: она обожает странствовать и стойко переносит тяготы пути. Как-то вместе с Александрой Илларионовной на "одиннадцатых" жигулях они доехали до Краснодара, потом заглянули в Новороссийск, Геленджик, Анапу, Ростов и благополучно вернулись в Омск. Кристинина мечта №1 на сегодня - улететь с Сашей в Париж. Но пока и у Саши много дел, и Кристина учится в двух школах. В музыкальной на прилежную воспитанницу с абсолютным слухом ­возлагают большие надежды. Вероятнее всего этот самый необыкновенный слух достался ей от папы, который в свое время учился играть на домбре.
Несмотря на театрально-музыкальное влияние ("Сын рос в Драмтеатре: во время репетиций спал за кулисами или в ложе дирекции, а вечером, когда шли спектакли, бегал вокруг здания"), Сергей окончил академию МВД. По словам Александры Илларионовны, по складу характера он так и не сумел влиться в ряды стражей правопорядка и сейчас занимается бизнесом.

Дом, где все кувырком

Лучший подарок мужчине на 23 февраля - собака. Своему любимому мужу Александра Илларионовна еще десять лет назад преподнесла шарпея Беату. А вскоре и Кристина, следуя бабушкиному примеру, пополнила домашний зверинец котенком от соседской мурки. Слегка смахивающий на благородного британца кот Филимон воспитывался заботливой Беатой и перенял от нее все повадки. "Вообще-то я люблю животных, - объясняет свое сдержанное отношение к "усатым-полосатым" Юркова, - но Филимон - беспредельщик: он порвал все обои! Добрейшая Беата позволяет ему все! Он катается на ней верхом и искренне считает себя главным в доме. Так что из одного театра я попадаю в другой". На вопрос, где легче, Александра Илларионовна, не раздумывая, отвечает, что на работе. "На домашних мой командный голос не действует. Поэтому дома я читаю или уединяюсь со своими мыслями о будущем".

Как японцы получили русскую "Маску"

Японцы - давняя страсть Александры Илларионовны. Роман со страной восходящего солнца у нее случился лет десять назад. На фестивале в Токио судьбе было угодно свести омичку с художником Роо Мацусито. А с его легкой руки Дни японской культуры прошли и в нашем городе. Целую неделю сибиряки, как истинные самураи, обсуждали тонкости чайной церемонии, учились искусству икебаны и ходили в театр на настоящих японцев. Тогда же Александра Илларионовна познакомила Роо с главным режиссером "драмы" Владимиром Петровым. Остальное уже принадлежит истории: спектакль "Женщина в песках", сценографию к которому придумал Мацусито, взял четыре "Золотые маски". Свидетели "омского" триумфа вспоминали, что Москва пребывала в легком шоке, когда национальную театральную премию вручали японке Араки Кадзухо.
А для Роо Омск стал настолько родным, что и после смерти он пожелал вернуться сюда. Вдова художника Ёсио привезла часть его праха в Сибирь. Урну захоронили на Северном кладбище, а на мраморной плите по-русски и по-японски написали: "Он любил театр в Сибири".

Самурайская душа требует зрелищ и харакири

Если бы в России не было психологического театра, то сердце Александры Илларионовны безраздельно принадлежало бы театру Кабуки. Или Сэйн-дза-дза. Им владел ее хороший друг - Канаи-сан. Он имел собственную киностудию в Бразилии и сеть ресторанов в Токио, но самой большой его любовью был театр. Благодаря театру последний самурай Японии и омичка нашли общий язык. По приглашению Канаи-сан главный режиссер "Пятого" Олег Матвеев ставил на сцене Сэйн-дза-дза русскую классику. А в Омске, особенно после успеха Кобо Абэ, началось повальное увлечение пьесами made in Japan.
По словам г-жи Юрковой, ­современная японская драматургия весьма специфична. И все же на досуге она нет-нет да и перечитает самурая Мисиму, который в 50 лет сочинил красивый финал своей жизни и сделал харакири.
В русско-японском словарике директора "Пятого театра" хранится пара десятков самых нужных слов, которых вполне достаточно для общения. Впрочем, она и без знания иероглифов чувствует себя в Японии настолько комфортно, как будто родилась в окрестностях Киото или неподалеку от Фудзиямы. В саду камней Александра Илларионовна может "провести всю жизнь". А с тамошними кушаньями - рисом, рыбой, водорослями - предпочитает расправляться исключительно палочками. Правда, признается, что когда в первый раз пробовала моллюсков, от страха зажмурила глаза.
Больше всего она любит посещать "далекую родину" в конце апреля, когда цветет сакура. Тогда кажется, что остров тонет в накипи нежно-розового цвета. Увы, нынче Александре Илларионовне даже к собственному юбилею (2 мая) сделать себе подарок и полюбоваться на самурайские вишни не удалось из-за театральных хлопот. Связь с Востоком она поддерживает с помощью зеленого чая. Побывав в разных уголках Японии, г-жа Юркова попробовала больше 50 сортов этого напитка и "подсадила" на него весь коллектив. В "Пятом" смеются, что их здание уже пропитано запахом зеленого чая, и даже вахтер, прежде чем пропустить чашку-другую, созерцает, как в воде распускаются листья.

Фестивальная терапия

Нынче минуло 15 лет с тех пор, как Александра Юркова возглавила "Пятый", который последние два года (не без помощи властей) превращается в элегантное красивое здание. Их уже невозможно представить друг без друга: театр и его бессменного директора. И мало кто помнит, что в свое время она стояла перед выбором: остаться в "драме", где все было налажено до мелочей, или строить новый театр. Режиссер Сергей Рудзинский нашел в Александре Илларионовне "родственную душу": оба были невероятно мобильны, близки по духу и ориентированы на постоянное обновление контактов. Взвалив на себя всю неблагодарную театральную "кухню", Юркова шагнула в никуда: у "Пятого" не было даже собственной сценической площадки! Потом труппа делила ДК "Юбилейный" с "Вечерами для тех, кому за…". По утрам актеры расчищали пространство от бутылок и мусора и репетировали.
После смерти Рудзинского, которая была как нож в подреберье для молодого коллектива, Александра Илларионовна собралась раньше всех. Ей пришлось выстраивать программу, формировать новую стратегию. Приходили и уходили режиссеры, но место главного было свято. И в этом тоже просматривалась чуткость и деликатность мудрого руководителя. Многие считают, что благодаря Александре Юрковой театр фактически заново родился. Когда актеры могли бы замкнуться в своем горе, отгородиться от окружающего мира, она сделала ставку на другое: поехала со спектаклями Рудзинского на фестивали. Сначала в Ростов-на-Дону, потом в Японию. Гастроли оказались прекрасной терапией и с человеческой, и с театральной точек зрения.

Претендентка на директорское кресло

Коллеги г-жи Юрковой говорят, что проблемы и хлопоты она воспринимает как драматургию жизни. 20 часов в сутки директор "Пятого" посвящает любимому делу, умудряясь вовлечь в театральный процесс всех домашних. Когда ставили "Кавказский меловой круг" Брехта, режиссеру понадобился трехлетний малыш. На кастинг привели почти 30 ребятишек, но его зацепила своим "недетским" взглядом именно внучка Александры Илларионовны. Шло время, Кристина выросла из роли, настал черед вводить в постановку другую актрису. "Моя семилетняя внучка мужественно перенесла первый спектакль без своего участия: страшно волновалась и сквозь слезы призналась мне, что если та, другая девочка, не справится с ролью, то она сыграет вместо нее".
Рядом с внучкой Александра Илларионовна не ощущает возраста: "Мы подружки, и Кристина зовет меня Сашей". А в будущем Кристина не прочь занять и Сашино кресло. Правда, пока она еще не решила, как быть с цирком, где тоже очень хочется поработать. Гастроли Кристину не пугают: она обожает странствовать и стойко переносит тяготы пути. Как-то вместе с Александрой Илларионовной на "одиннадцатых" жигулях они доехали до Краснодара, потом заглянули в Новороссийск, Геленджик, Анапу, Ростов и благополучно вернулись в Омск. Кристинина мечта №1 на сегодня - улететь с Сашей в Париж. Но пока и у Саши много дел, и Кристина учится в двух школах. В музыкальной на прилежную воспитанницу с абсолютным слухом ­возлагают большие надежды. Вероятнее всего этот самый необыкновенный слух достался ей от папы, который в свое время учился играть на домбре.
Несмотря на театрально-музыкальное влияние ("Сын рос в Драмтеатре: во время репетиций спал за кулисами или в ложе дирекции, а вечером, когда шли спектакли, бегал вокруг здания"), Сергей окончил академию МВД. По словам Александры Илларионовны, по складу характера он так и не сумел влиться в ряды стражей правопорядка и сейчас занимается бизнесом.

Дом, где все кувырком

Лучший подарок мужчине на 23 февраля - собака. Своему любимому мужу Александра Илларионовна еще десять лет назад преподнесла шарпея Беату. А вскоре и Кристина, следуя бабушкиному примеру, пополнила домашний зверинец котенком от соседской мурки. Слегка смахивающий на благородного британца кот Филимон воспитывался заботливой Беатой и перенял от нее все повадки. "Вообще-то я люблю животных, - объясняет свое сдержанное отношение к "усатым-полосатым" Юркова, - но Филимон - беспредельщик: он порвал все обои! Добрейшая Беата позволяет ему все! Он катается на ней верхом и искренне считает себя главным в доме. Так что из одного театра я попадаю в другой". На вопрос, где легче, Александра Илларионовна, не раздумывая, отвечает, что на работе. "На домашних мой командный голос не действует. Поэтому дома я читаю или уединяюсь со своими мыслями о будущем".

Как японцы получили русскую "Маску"

Японцы - давняя страсть Александры Илларионовны. Роман со страной восходящего солнца у нее случился лет десять назад. На фестивале в Токио судьбе было угодно свести омичку с художником Роо Мацусито. А с его легкой руки Дни японской культуры прошли и в нашем городе. Целую неделю сибиряки, как истинные самураи, обсуждали тонкости чайной церемонии, учились искусству икебаны и ходили в театр на настоящих японцев. Тогда же Александра Илларионовна познакомила Роо с главным режиссером "драмы" Владимиром Петровым. Остальное уже принадлежит истории: спектакль "Женщина в песках", сценографию к которому придумал Мацусито, взял четыре "Золотые маски". Свидетели "омского" триумфа вспоминали, что Москва пребывала в легком шоке, когда национальную театральную премию вручали японке Араки Кадзухо.
А для Роо Омск стал настолько родным, что и после смерти он пожелал вернуться сюда. Вдова художника Ёсио привезла часть его праха в Сибирь. Урну захоронили на Северном кладбище, а на мраморной плите по-русски и по-японски написали: "Он любил театр в Сибири".

Самурайская душа требует зрелищ и харакири

Если бы в России не было психологического театра, то сердце Александры Илларионовны безраздельно принадлежало бы театру Кабуки. Или Сэйн-дза-дза. Им владел ее хороший друг - Канаи-сан. Он имел собственную киностудию в Бразилии и сеть ресторанов в Токио, но самой большой его любовью был театр. Благодаря театру последний самурай Японии и омичка нашли общий язык. По приглашению Канаи-сан главный режиссер "Пятого" Олег Матвеев ставил на сцене Сэйн-дза-дза русскую классику. А в Омске, особенно после успеха Кобо Абэ, началось повальное увлечение пьесами made in Japan.
По словам г-жи Юрковой, ­современная японская драматургия весьма специфична. И все же на досуге она нет-нет да и перечитает самурая Мисиму, который в 50 лет сочинил красивый финал своей жизни и сделал харакири.
В русско-японском словарике директора "Пятого театра" хранится пара десятков самых нужных слов, которых вполне достаточно для общения. Впрочем, она и без знания иероглифов чувствует себя в Японии настолько комфортно, как будто родилась в окрестностях Киото или неподалеку от Фудзиямы. В саду камней Александра Илларионовна может "провести всю жизнь". А с тамошними кушаньями - рисом, рыбой, водорослями - предпочитает расправляться исключительно палочками. Правда, признается, что когда в первый раз пробовала моллюсков, от страха зажмурила глаза.
Больше всего она любит посещать "далекую родину" в конце апреля, когда цветет сакура. Тогда кажется, что остров тонет в накипи нежно-розового цвета. Увы, нынче Александре Илларионовне даже к собственному юбилею (2 мая) сделать себе подарок и полюбоваться на самурайские вишни не удалось из-за театральных хлопот. Связь с Востоком она поддерживает с помощью зеленого чая. Побывав в разных уголках Японии, г-жа Юркова попробовала больше 50 сортов этого напитка и "подсадила" на него весь коллектив. В "Пятом" смеются, что их здание уже пропитано запахом зеленого чая, и даже вахтер, прежде чем пропустить чашку-другую, созерцает, как в воде распускаются листья.

Фестивальная терапия

Нынче минуло 15 лет с тех пор, как Александра Юркова возглавила "Пятый", который последние два года (не без помощи властей) превращается в элегантное красивое здание. Их уже невозможно представить друг без друга: театр и его бессменного директора. И мало кто помнит, что в свое время она стояла перед выбором: остаться в "драме", где все было налажено до мелочей, или строить новый театр. Режиссер Сергей Рудзинский нашел в Александре Илларионовне "родственную душу": оба были невероятно мобильны, близки по духу и ориентированы на постоянное обновление контактов. Взвалив на себя всю неблагодарную театральную "кухню", Юркова шагнула в никуда: у "Пятого" не было даже собственной сценической площадки! Потом труппа делила ДК "Юбилейный" с "Вечерами для тех, кому за…". По утрам актеры расчищали пространство от бутылок и мусора и репетировали.
После смерти Рудзинского, которая была как нож в подреберье для молодого коллектива, Александра Илларионовна собралась раньше всех. Ей пришлось выстраивать программу, формировать новую стратегию. Приходили и уходили режиссеры, но место главного было свято. И в этом тоже просматривалась чуткость и деликатность мудрого руководителя. Многие считают, что благодаря Александре Юрковой театр фактически заново родился. Когда актеры могли бы замкнуться в своем горе, отгородиться от окружающего мира, она сделала ставку на другое: поехала со спектаклями Рудзинского на фестивали. Сначала в Ростов-на-Дону, потом в Японию. Гастроли оказались прекрасной терапией и с человеческой, и с театральной точек зрения.

Претендентка на директорское кресло

Коллеги г-жи Юрковой говорят, что проблемы и хлопоты она воспринимает как драматургию жизни. 20 часов в сутки директор "Пятого" посвящает любимому делу, умудряясь вовлечь в театральный процесс всех домашних. Когда ставили "Кавказский меловой круг" Брехта, режиссеру понадобился трехлетний малыш. На кастинг привели почти 30 ребятишек, но его зацепила своим "недетским" взглядом именно внучка Александры Илларионовны. Шло время, Кристина выросла из роли, настал черед вводить в постановку другую актрису. "Моя семилетняя внучка мужественно перенесла первый спектакль без своего участия: страшно волновалась и сквозь слезы призналась мне, что если та, другая девочка, не справится с ролью, то она сыграет вместо нее".
Рядом с внучкой Александра Илларионовна не ощущает возраста: "Мы подружки, и Кристина зовет меня Сашей". А в будущем Кристина не прочь занять и Сашино кресло. Правда, пока она еще не решила, как быть с цирком, где тоже очень хочется поработать. Гастроли Кристину не пугают: она обожает странствовать и стойко переносит тяготы пути. Как-то вместе с Александрой Илларионовной на "одиннадцатых" жигулях они доехали до Краснодара, потом заглянули в Новороссийск, Геленджик, Анапу, Ростов и благополучно вернулись в Омск. Кристинина мечта №1 на сегодня - улететь с Сашей в Париж. Но пока и у Саши много дел, и Кристина учится в двух школах. В музыкальной на прилежную воспитанницу с абсолютным слухом ­возлагают большие надежды. Вероятнее всего этот самый необыкновенный слух достался ей от папы, который в свое время учился играть на домбре.
Несмотря на театрально-музыкальное влияние ("Сын рос в Драмтеатре: во время репетиций спал за кулисами или в ложе дирекции, а вечером, когда шли спектакли, бегал вокруг здания"), Сергей окончил академию МВД. По словам Александры Илларионовны, по складу характера он так и не сумел влиться в ряды стражей правопорядка и сейчас занимается бизнесом.

Дом, где все кувырком

Лучший подарок мужчине на 23 февраля - собака. Своему любимому мужу Александра Илларионовна еще десять лет назад преподнесла шарпея Беату. А вскоре и Кристина, следуя бабушкиному примеру, пополнила домашний зверинец котенком от соседской мурки. Слегка смахивающий на благородного британца кот Филимон воспитывался заботливой Беатой и перенял от нее все повадки. "Вообще-то я люблю животных, - объясняет свое сдержанное отношение к "усатым-полосатым" Юркова, - но Филимон - беспредельщик: он порвал все обои! Добрейшая Беата позволяет ему все! Он катается на ней верхом и искренне считает себя главным в доме. Так что из одного театра я попадаю в другой". На вопрос, где легче, Александра Илларионовна, не раздумывая, отвечает, что на работе. "На домашних мой командный голос не действует. Поэтому дома я читаю или уединяюсь со своими мыслями о будущем".

Как японцы получили русскую "Маску"

Японцы - давняя страсть Александры Илларионовны. Роман со страной восходящего солнца у нее случился лет десять назад. На фестивале в Токио судьбе было угодно свести омичку с художником Роо Мацусито. А с его легкой руки Дни японской культуры прошли и в нашем городе. Целую неделю сибиряки, как истинные самураи, обсуждали тонкости чайной церемонии, учились искусству икебаны и ходили в театр на настоящих японцев. Тогда же Александра Илларионовна познакомила Роо с главным режиссером "драмы" Владимиром Петровым. Остальное уже принадлежит истории: спектакль "Женщина в песках", сценографию к которому придумал Мацусито, взял четыре "Золотые маски". Свидетели "омского" триумфа вспоминали, что Москва пребывала в легком шоке, когда национальную театральную премию вручали японке Араки Кадзухо.
А для Роо Омск стал настолько родным, что и после смерти он пожелал вернуться сюда. Вдова художника Ёсио привезла часть его праха в Сибирь. Урну захоронили на Северном кладбище, а на мраморной плите по-русски и по-японски написали: "Он любил театр в Сибири".

Самурайская душа требует зрелищ и харакири

Если бы в России не было психологического театра, то сердце Александры Илларионовны безраздельно принадлежало бы театру Кабуки. Или Сэйн-дза-дза. Им владел ее хороший друг - Канаи-сан. Он имел собственную киностудию в Бразилии и сеть ресторанов в Токио, но самой большой его любовью был театр. Благодаря театру последний самурай Японии и омичка нашли общий язык. По приглашению Канаи-сан главный режиссер "Пятого" Олег Матвеев ставил на сцене Сэйн-дза-дза русскую классику. А в Омске, особенно после успеха Кобо Абэ, началось повальное увлечение пьесами made in Japan.
По словам г-жи Юрковой, ­современная японская драматургия весьма специфична. И все же на досуге она нет-нет да и перечитает самурая Мисиму, который в 50 лет сочинил красивый финал своей жизни и сделал харакири.
В русско-японском словарике директора "Пятого театра" хранится пара десятков самых нужных слов, которых вполне достаточно для общения. Впрочем, она и без знания иероглифов чувствует себя в Японии настолько комфортно, как будто родилась в окрестностях Киото или неподалеку от Фудзиямы. В саду камней Александра Илларионовна может "провести всю жизнь". А с тамошними кушаньями - рисом, рыбой, водорослями - предпочитает расправляться исключительно палочками. Правда, признается, что когда в первый раз пробовала моллюсков, от страха зажмурила глаза.
Больше всего она любит посещать "далекую родину" в конце апреля, когда цветет сакура. Тогда кажется, что остров тонет в накипи нежно-розового цвета. Увы, нынче Александре Илларионовне даже к собственному юбилею (2 мая) сделать себе подарок и полюбоваться на самурайские вишни не удалось из-за театральных хлопот. Связь с Востоком она поддерживает с помощью зеленого чая. Побывав в разных уголках Японии, г-жа Юркова попробовала больше 50 сортов этого напитка и "подсадила" на него весь коллектив. В "Пятом" смеются, что их здание уже пропитано запахом зеленого чая, и даже вахтер, прежде чем пропустить чашку-другую, созерцает, как в воде распускаются листья.

Фестивальная терапия

Нынче минуло 15 лет с тех пор, как Александра Юркова возглавила "Пятый", который последние два года (не без помощи властей) превращается в элегантное красивое здание. Их уже невозможно представить друг без друга: театр и его бессменного директора. И мало кто помнит, что в свое время она стояла перед выбором: остаться в "драме", где все было налажено до мелочей, или строить новый театр. Режиссер Сергей Рудзинский нашел в Александре Илларионовне "родственную душу": оба были невероятно мобильны, близки по духу и ориентированы на постоянное обновление контактов. Взвалив на себя всю неблагодарную театральную "кухню", Юркова шагнула в никуда: у "Пятого" не было даже собственной сценической площадки! Потом труппа делила ДК "Юбилейный" с "Вечерами для тех, кому за…". По утрам актеры расчищали пространство от бутылок и мусора и репетировали.
После смерти Рудзинского, которая была как нож в подреберье для молодого коллектива, Александра Илларионовна собралась раньше всех. Ей пришлось выстраивать программу, формировать новую стратегию. Приходили и уходили режиссеры, но место главного было свято. И в этом тоже просматривалась чуткость и деликатность мудрого руководителя. Многие считают, что благодаря Александре Юрковой театр фактически заново родился. Когда актеры могли бы замкнуться в своем горе, отгородиться от окружающего мира, она сделала ставку на другое: поехала со спектаклями Рудзинского на фестивали. Сначала в Ростов-на-Дону, потом в Японию. Гастроли оказались прекрасной терапией и с человеческой, и с театральной точек зрения.

Претендентка на директорское кресло

Коллеги г-жи Юрковой говорят, что проблемы и хлопоты она воспринимает как драматургию жизни. 20 часов в сутки директор "Пятого" посвящает любимому делу, умудряясь вовлечь в театральный процесс всех домашних. Когда ставили "Кавказский меловой круг" Брехта, режиссеру понадобился трехлетний малыш. На кастинг привели почти 30 ребятишек, но его зацепила своим "недетским" взглядом именно внучка Александры Илларионовны. Шло время, Кристина выросла из роли, настал черед вводить в постановку другую актрису. "Моя семилетняя внучка мужественно перенесла первый спектакль без своего участия: страшно волновалась и сквозь слезы призналась мне, что если та, другая девочка, не справится с ролью, то она сыграет вместо нее".
Рядом с внучкой Александра Илларионовна не ощущает возраста: "Мы подружки, и Кристина зовет меня Сашей". А в будущем Кристина не прочь занять и Сашино кресло. Правда, пока она еще не решила, как быть с цирком, где тоже очень хочется поработать. Гастроли Кристину не пугают: она обожает странствовать и стойко переносит тяготы пути. Как-то вместе с Александрой Илларионовной на "одиннадцатых" жигулях они доехали до Краснодара, потом заглянули в Новороссийск, Геленджик, Анапу, Ростов и благополучно вернулись в Омск. Кристинина мечта №1 на сегодня - улететь с Сашей в Париж. Но пока и у Саши много дел, и Кристина учится в двух школах. В музыкальной на прилежную воспитанницу с абсолютным слухом ­возлагают большие надежды. Вероятнее всего этот самый необыкновенный слух достался ей от папы, который в свое время учился играть на домбре.
Несмотря на театрально-музыкальное влияние ("Сын рос в Драмтеатре: во время репетиций спал за кулисами или в ложе дирекции, а вечером, когда шли спектакли, бегал вокруг здания"), Сергей окончил академию МВД. По словам Александры Илларионовны, по складу характера он так и не сумел влиться в ряды стражей правопорядка и сейчас занимается бизнесом.

Дом, где все кувырком

Лучший подарок мужчине на 23 февраля - собака. Своему любимому мужу Александра Илларионовна еще десять лет назад преподнесла шарпея Беату. А вскоре и Кристина, следуя бабушкиному примеру, пополнила домашний зверинец котенком от соседской мурки. Слегка смахивающий на благородного британца кот Филимон воспитывался заботливой Беатой и перенял от нее все повадки. "Вообще-то я люблю животных, - объясняет свое сдержанное отношение к "усатым-полосатым" Юркова, - но Филимон - беспредельщик: он порвал все обои! Добрейшая Беата позволяет ему все! Он катается на ней верхом и искренне считает себя главным в доме. Так что из одного театра я попадаю в другой". На вопрос, где легче, Александра Илларионовна, не раздумывая, отвечает, что на работе. "На домашних мой командный голос не действует. Поэтому дома я читаю или уединяюсь со своими мыслями о будущем".