Страсти по сапропелю

Болотные миллионы

В каталоге областной научной библиотеки им. Пушкина 81 статья - об омском сапропеле. Это не только журналистские публикации, но и научные материалы в специальных изданиях. В этом разно- образии отсутствует только разнообра­- зие мнений. Практически все авторы убеждены в необычайной ценности этих придонных отложений пресноводных озер. В них так много всяких необходимейших для организма элементов, что хоть этот самый сапропель на хлеб мажь. Некоторые даже посчитали, что именно в болотах северных районов лежит главное и едва ли не единственное достояние области. Миллионы и сотни миллионов - на дне северных водоемов.
Россия - безусловный мировой лидер по запасам сапропеля. За ней с большим отрывом следует Канада. На этом, собственно, почти все. Зато в переработке сапропеля лидер другой - Германия. Специалисты из этой страны проехали по России и высоко оценили качество и количество местного сырья. Особенно в Омской и Томской областях. Во всем мире продукты переработки сапропеля эффективно используются в медицине, ветеринарии, сельском хозяйстве и даже в парфюмерии. Получается, в наших болотах кроются несметные богатства.
Раз уж мы так неприлично и нежданно разбогатели, хотелось бы как-то оценить масштабы привалившего счастья и узнать количество этого ценного ресурса. Если обратиться к омской прессе, которой эти сведения "скачивают" самые разнообразные источники, то картина получается маловразумительная. Летом позапрошлого года в министерстве экономики посчитали, что запасы сапропеля в области равны 186 млн. тонн ("Коммерсантъ" от 28 июля 2006 г.). Через неделю пошел разговор о сотнях млн. тонн ("Российская газета" от 2 августа 2006 г.). Через год запасы сапропеля выросли до 500 млн. тонн ("Российская газета" от 6 апреля 2007 г.).
Практики, правда, думают иначе. Специалисты "Сибирской органики", единственной в области организации, занимающейся добычей этого полезного ископаемого, подсчитали, что разведанные его запасы равны 246 млн. тонн. Об этом рассказал директор по науке предприятия Виктор Левицкий. Любопытна не цифра, а методика ее получения. "собирали в кучу разрозненную информацию по сотне озер", - признался г-н Левицкий. Поэтому жителям области, теоретически богатеющим не по дням, а по часам, интереснее узнать официальную информацию по этому вопросу. По кадастровой оценке свежести 1994 года, его все равно много - 156 млн. тонн.
Несмотря на это, разбрасываться своими несметными богатствами мы не спешим. Мировыми лидерами по продажам сапропеля являются Канада и Скандинавия. Раньше на этом рынке активно выступали Украина и Белоруссия, но после Чернобыля их сырье "звенит" и потому не может пересечь ни одну границу. Глубокую переработку сапропеля производят в странах, лидирующих в фармакологической и парфюмерной отраслях. То есть в Германии, Франции и США. Они и являются основными потребителями сырья. Экспортируют его также в страны Персидского залива. Арабы применяют сапропель для изготовления искусственных почв. Игорь Вяткин, руководитель филиала по Омской области ФГУ "Территориальный фонд информации по природным ресурсам и охране окружающей среды РФ по СибФО", считает, что объем рынка сапропеля и продуктов его переработки исчисляется миллиардами долларов. Следовательно, конкуренция там жесткая, и вступить в этот рынок можно лишь при мощной поддержке государства.

Омский бизнес на дно не торопится

Выходит, что наша область - просто сапропелевый Клондайк какой-то, но вызывает недоумение то обстоятельство, что частный капитал как-то не торопится в омские болота свои деньги вкладывать. Сегодня на этой площадке выступает лишь одна компания "Сибирская органика". По окончании проекта область продажей патентов на переработку сапропеля или получением роялти в 5-10% от реализации конечного продукта собирается "отбить" 19,8 млн. руб. бюджетных денег. Оживления на сапропелевом рынке от этого ожидать не стоит. Тем более новичкам не стоит ожидать бюджетных дотаций. Вступать в отрасль придется на условиях коммерческого риска.
То есть брать долгосрочные кредиты в банке. Взять-то они возьмут, но кто же им даст? Следует думать, что в кредитном отделе банка живо заинтересуются свойствами предполагаемого конечного продукта, а более всего, результатами его маркетологических исследований и состоянием ресурсной базы. Просто под болотную грязь никто денег не дает. Мнение руководителя "Сибирской органики" Александра Третьякова, что продукт совершенно новый, и его рынка, дескать, вообще пока не существует, на наш взгляд, неверное. Для каждого товара есть заменитель, и полагать, что "Омский сапропель" будет заново создавать мировой рынок кормовых добавок, лекарственных и косметических средств, слишком смело.
Областная программа "Омский сапропель" ресурсными проблемами не занимается. Так же, как и маркетинговыми исследованиями. Об их необходимости почти два года назад на совещании о ходе реализации программы говорил министр нефтехимического комплекса Омской области.
Правда, губернатор тут же прекратил дискуссию, переведя ее в фольклорную плоскость. "Народ уже давно раскусил, что такое сапропель. Его на каждой даче по машине", - сообщил он, припав к бездонному колодцу народной мудрости ("Российская газета" от 28 июля 2006 г.). Маркетинговые исследования на этом, видимо, закончились, хотя на их проведение в программе выделено 200 тысяч рублей. Предпринимателям теперь остается только рассказывать в кредитных отделах об "огромном потенциале сапропеля для экономики региона", да о том, что его можно по всем огородам области развозить. Вряд ли это размягчит суровые души омских финансистов.
Потенциальных сапропелевых инвесторов может также распугать длинный производственный цикл добычи сырья. С углем, скажем, проще. Нарубал - и на рынок. Сапропель нужно сначала откачать из озера в специальный котлован, именуемый картом. Исходный продукт находится в коллоидном растворе, поэтому нужно время, чтобы по дренажным системам лишняя вода стекла. И это не все. Сапропель оставляют на зиму, чтобы морозами выделить из него еще больше влаги в виде льда и снега. С наступлением тепла все это тает и вновь стекает. Цикл первичного получения сырья заканчивается только следующим летом. А вот налоговая приходит раньше, поскольку, по их мнению, добыча уже завершена. Есть такая проблема. И не в одиночку ходит. Нет ясности в законодательной базе по добыче и переработке сапропеля. Это тоже мало кому понравится.
Впрочем, такие проблемы "разруливать" российским бизнесменам не впервой. Поэтому более важен фактор психологического неприятия. Отечественный предприниматель к инновациям имеет большое недоверие, видимо, генетического происхождения. Ему больше по душе использовать до полного износа советское наследие, а в лучшем случае закупать в развитых странах уже готовые технологии с сопутствующим оборудованием. То есть следовать давно пройденным путем, порой по давно уже остывшим следам. Отрасль переработки сапропеля - сплошь инновационное поле. Перейти его - задача очень сложная и для российского бизнеса непривычная. Потому он с таким недоверием косится на омские болота. Гораздо проще и понятнее накупить автомобильного лома, заменить аккумуляторы, протереть тряпочкой и выставить на продажу, нежели мотаться по омским трясинам, точно собака Баскервилей.

Одинокий герой сапропелевого рынка

По поводу механизма и причин возникновения единоличной монополии на сапропелевом рынке области есть много версий. Первая - романтическая.
Озвучил ее председатель совета директоров ЗАО "Сибирская органика" Александр Третьяков, то есть сам монополист и одинокий герой сапропелевого рынка области. По его словам, причиной вхождения в отрасль было "природное любопытство, помноженное на стремление ­постоянно узнавать что-то новое". Поначалу проект казался ему "немного уэллсовским", но постепенно "это направление стало самым интересным". То, что этот рынок покинули другие его фигуранты, кроме отсутствия у них "природного любопытства", Александр Георгиевич объясняет тем, что только "Сибирская органика" нашла возможность вкладывать средства именно в глубокую переработку". Хотелось бы, чтобы эта красивая версия оставалась единственной, но суровая реальность бытия оставляет мало места для романтических объяснений коммерческого успеха. Тем более, что господин Третьяков ранее был замечен в менее романтических историях, а бизнес его был всегда малопрозрачен. Поэтому возникла другая версия - недоброжелательная. Зато самая распространенная: "Сибирская органика" пользуется административным ресурсом.
Так уж исторически сложилось, что в России бизнес всегда было выгоднее вести на паях с властью, нежели в одиночку "париться" в административной волоките. Рыночные отношения по своему смыслу предполагают равенство субъектов, но у нас всегда кто-то "равнее" других. Поэтому у многих отечественных предпринимателей, достигнувших определенного уровня, возникает неотложная потребность бескорыстно послужить народу в законодательных органах власти разных уровней. Сам уровень зависит от калибра и амбиций бизнесмена. Впрочем, все это лишь тенденция общего характера, и конкретно к господину Третьякову отношения не имеет. Просто попутное замечание, объясняющее причину возникновения версии, тем более, что Александр Георгиевич является депутатом областного Законодательного собрания уже второй созыв подряд.
Эту версию можно было бы с негодованием отвергнуть, если бы не некоторые обстоятельства. В 2007 году вполне преуспевающая фирма получила через программу поддержки малого бизнеса частичную компенсацию процентной ставки по банковским кредитам в 137,5 тысячи рублей. Во всей области такую компенсацию получили всего 14 предприятий на общую сумму два миллиона включая компенсацию затрат на выставочную деятельность.
Кроме того, хотя сам Александр Третьяков утверждает, что материальная помощь региона на этом закончилась, неясным остается его же высказывание: "...только благодаря программе "Омский сапропель" сегодня появились те научные разработки, которые мы далее можем подхватить…". Как это можно "подхватить" региональную собственность, которая и продаваться-то может только с аукциона, совсем неясно. Далее - своего компаньона для испытания волшебных добавок, от которых в сельском хозяйстве все увеличивается, Александр Георгиевич нашел не в чистом поле, а именно в Законодательном собрании. Это генеральный директор ЗАО "Нива" Владимир Пушкарев. Сапропель и минеральные кормовые добавки его предприятию "Сибирская органика" поначалу предоставляла бесплатно. То, что сообщил руководитель "Нивы", следовало слушать под балалайку. По причине полного преобладания положительных эмоций и отсутствию скучных цифр. Общий результат, по мнению господина Пушкарева, очень положительный. Дай бог, но есть подозрение, что когда-то в "Ниве" просто экспериментировали с несертифицированным продуктом, не имеющим ни ветеринарного удостоверения, ни заключения СЭС.
От обилия эмоциональных оценок при отсутствии конкретной информации возникает версия третья, что, дескать, сапропель для "Сибирской органики - просто имиджевая вывеска, и объемы его реализации по сравнению с общей выручкой предприятия от иных видов бизнеса ничтожно малы. Подкрепляет такое мнение то обстоятельство, что господин Третьяков цифры, которые бы размели все подобные сомнения, просто не озвучивает. Известно только, что в прошлом году они выкачали 40 тыс. кубометров сапропеля. При всем кажущемся размахе цифра эта реально мала. При мощности слоя залегания в два метра, что в практике нормально, под одним кв. км акватории находится этих кубометров два миллиона! При таких темпах добычи им этого хватит на 50 лет. Непонятно, как в Европе умудрились исчерпать свои запасы?
И наконец, версия четвертая: бредовая, но с сюжетом.
Родилась она в 2002 году на страницах №12 газеты "Завтра". В статье с холодящим душу названием "Кровососы" утверждалось, что научно-производственное предприятие "Вега-2000 (Сибирская органика)", по данным "информированных источников", неофициально занимается выработкой абсорбентов для локализации нефтяных катастроф. Механизм получения преступных доходов, по мнению газеты, таков: администрация области сама фиктивно устраивает эти катастрофы, а затем (следите за движением) "под давлением "семьи" (куда газета великодушно включила господина Третьякова) омское управление МЧС заставляет купить у "Веги-2000" определенное количество абсорбентов. Деньги же, полученные от продажи, распределяются между членами "семьи". Вот вам и источник процветания.
Версия названа бредовой не только по наивной замысловатости преступления, но и по его невозможности. Как сообщил журналу начальник областного управления МЧС Владимир Гуржей, никакие абсорбенты они не закупают, не закупали и не должны закупать. У них даже подразделения для этого нет. Делают это предприятия, непосредственно работающие с нефтью и нефтепродуктами. Причем на конкурсных условиях. Так что информаторы газету подвели. Версия приводится, чтобы показать многообразие в палитре мнений вокруг "Сибирской органики", ставшей знаменитой буквально за несколько лет.
Но как бы там ни было, единственным реальным результатом программы "Омский сапропель" можно пока назвать лишь то обстоятельство, что на этом рынке закрепился монополист. Такова уж сущность всех и национальных, и региональных проектов. Администрации всегда проще договариваться с одним, от силы с двумя субъектами рынка, нежели с неопределенным и неуправляемым их количеством. Чистоты эксперимента по сапропелю просто нет в связи с отсутствием в отрасли конкуренции. Один из предпринимателей, пожелавший остаться неизвестным, сообщил редакции: "Вступать в конкуренцию с Третьяковым не стоит". Объяснять, почему, не стал, хотя, отметив "неоценимую роль" Александра Георгиевича, сказал: "Если бы каждый внес такой вклад в бизнес и развитие инновационных технологий, наш регион вышел бы в число наиболее экономически развитых". Где-то он прав.

Болотные миллионы

В каталоге областной научной библиотеки им. Пушкина 81 статья - об омском сапропеле. Это не только журналистские публикации, но и научные материалы в специальных изданиях. В этом разно- образии отсутствует только разнообра­- зие мнений. Практически все авторы убеждены в необычайной ценности этих придонных отложений пресноводных озер. В них так много всяких необходимейших для организма элементов, что хоть этот самый сапропель на хлеб мажь. Некоторые даже посчитали, что именно в болотах северных районов лежит главное и едва ли не единственное достояние области. Миллионы и сотни миллионов - на дне северных водоемов.
Россия - безусловный мировой лидер по запасам сапропеля. За ней с большим отрывом следует Канада. На этом, собственно, почти все. Зато в переработке сапропеля лидер другой - Германия. Специалисты из этой страны проехали по России и высоко оценили качество и количество местного сырья. Особенно в Омской и Томской областях. Во всем мире продукты переработки сапропеля эффективно используются в медицине, ветеринарии, сельском хозяйстве и даже в парфюмерии. Получается, в наших болотах кроются несметные богатства.
Раз уж мы так неприлично и нежданно разбогатели, хотелось бы как-то оценить масштабы привалившего счастья и узнать количество этого ценного ресурса. Если обратиться к омской прессе, которой эти сведения "скачивают" самые разнообразные источники, то картина получается маловразумительная. Летом позапрошлого года в министерстве экономики посчитали, что запасы сапропеля в области равны 186 млн. тонн ("Коммерсантъ" от 28 июля 2006 г.). Через неделю пошел разговор о сотнях млн. тонн ("Российская газета" от 2 августа 2006 г.). Через год запасы сапропеля выросли до 500 млн. тонн ("Российская газета" от 6 апреля 2007 г.).
Практики, правда, думают иначе. Специалисты "Сибирской органики", единственной в области организации, занимающейся добычей этого полезного ископаемого, подсчитали, что разведанные его запасы равны 246 млн. тонн. Об этом рассказал директор по науке предприятия Виктор Левицкий. Любопытна не цифра, а методика ее получения. "собирали в кучу разрозненную информацию по сотне озер", - признался г-н Левицкий. Поэтому жителям области, теоретически богатеющим не по дням, а по часам, интереснее узнать официальную информацию по этому вопросу. По кадастровой оценке свежести 1994 года, его все равно много - 156 млн. тонн.
Несмотря на это, разбрасываться своими несметными богатствами мы не спешим. Мировыми лидерами по продажам сапропеля являются Канада и Скандинавия. Раньше на этом рынке активно выступали Украина и Белоруссия, но после Чернобыля их сырье "звенит" и потому не может пересечь ни одну границу. Глубокую переработку сапропеля производят в странах, лидирующих в фармакологической и парфюмерной отраслях. То есть в Германии, Франции и США. Они и являются основными потребителями сырья. Экспортируют его также в страны Персидского залива. Арабы применяют сапропель для изготовления искусственных почв. Игорь Вяткин, руководитель филиала по Омской области ФГУ "Территориальный фонд информации по природным ресурсам и охране окружающей среды РФ по СибФО", считает, что объем рынка сапропеля и продуктов его переработки исчисляется миллиардами долларов. Следовательно, конкуренция там жесткая, и вступить в этот рынок можно лишь при мощной поддержке государства.

Омский бизнес на дно не торопится

Выходит, что наша область - просто сапропелевый Клондайк какой-то, но вызывает недоумение то обстоятельство, что частный капитал как-то не торопится в омские болота свои деньги вкладывать. Сегодня на этой площадке выступает лишь одна компания "Сибирская органика". По окончании проекта область продажей патентов на переработку сапропеля или получением роялти в 5-10% от реализации конечного продукта собирается "отбить" 19,8 млн. руб. бюджетных денег. Оживления на сапропелевом рынке от этого ожидать не стоит. Тем более новичкам не стоит ожидать бюджетных дотаций. Вступать в отрасль придется на условиях коммерческого риска.
То есть брать долгосрочные кредиты в банке. Взять-то они возьмут, но кто же им даст? Следует думать, что в кредитном отделе банка живо заинтересуются свойствами предполагаемого конечного продукта, а более всего, результатами его маркетологических исследований и состоянием ресурсной базы. Просто под болотную грязь никто денег не дает. Мнение руководителя "Сибирской органики" Александра Третьякова, что продукт совершенно новый, и его рынка, дескать, вообще пока не существует, на наш взгляд, неверное. Для каждого товара есть заменитель, и полагать, что "Омский сапропель" будет заново создавать мировой рынок кормовых добавок, лекарственных и косметических средств, слишком смело.
Областная программа "Омский сапропель" ресурсными проблемами не занимается. Так же, как и маркетинговыми исследованиями. Об их необходимости почти два года назад на совещании о ходе реализации программы говорил министр нефтехимического комплекса Омской области.
Правда, губернатор тут же прекратил дискуссию, переведя ее в фольклорную плоскость. "Народ уже давно раскусил, что такое сапропель. Его на каждой даче по машине", - сообщил он, припав к бездонному колодцу народной мудрости ("Российская газета" от 28 июля 2006 г.). Маркетинговые исследования на этом, видимо, закончились, хотя на их проведение в программе выделено 200 тысяч рублей. Предпринимателям теперь остается только рассказывать в кредитных отделах об "огромном потенциале сапропеля для экономики региона", да о том, что его можно по всем огородам области развозить. Вряд ли это размягчит суровые души омских финансистов.
Потенциальных сапропелевых инвесторов может также распугать длинный производственный цикл добычи сырья. С углем, скажем, проще. Нарубал - и на рынок. Сапропель нужно сначала откачать из озера в специальный котлован, именуемый картом. Исходный продукт находится в коллоидном растворе, поэтому нужно время, чтобы по дренажным системам лишняя вода стекла. И это не все. Сапропель оставляют на зиму, чтобы морозами выделить из него еще больше влаги в виде льда и снега. С наступлением тепла все это тает и вновь стекает. Цикл первичного получения сырья заканчивается только следующим летом. А вот налоговая приходит раньше, поскольку, по их мнению, добыча уже завершена. Есть такая проблема. И не в одиночку ходит. Нет ясности в законодательной базе по добыче и переработке сапропеля. Это тоже мало кому понравится.
Впрочем, такие проблемы "разруливать" российским бизнесменам не впервой. Поэтому более важен фактор психологического неприятия. Отечественный предприниматель к инновациям имеет большое недоверие, видимо, генетического происхождения. Ему больше по душе использовать до полного износа советское наследие, а в лучшем случае закупать в развитых странах уже готовые технологии с сопутствующим оборудованием. То есть следовать давно пройденным путем, порой по давно уже остывшим следам. Отрасль переработки сапропеля - сплошь инновационное поле. Перейти его - задача очень сложная и для российского бизнеса непривычная. Потому он с таким недоверием косится на омские болота. Гораздо проще и понятнее накупить автомобильного лома, заменить аккумуляторы, протереть тряпочкой и выставить на продажу, нежели мотаться по омским трясинам, точно собака Баскервилей.

Одинокий герой сапропелевого рынка

По поводу механизма и причин возникновения единоличной монополии на сапропелевом рынке области есть много версий. Первая - романтическая.
Озвучил ее председатель совета директоров ЗАО "Сибирская органика" Александр Третьяков, то есть сам монополист и одинокий герой сапропелевого рынка области. По его словам, причиной вхождения в отрасль было "природное любопытство, помноженное на стремление ­постоянно узнавать что-то новое". Поначалу проект казался ему "немного уэллсовским", но постепенно "это направление стало самым интересным". То, что этот рынок покинули другие его фигуранты, кроме отсутствия у них "природного любопытства", Александр Георгиевич объясняет тем, что только "Сибирская органика" нашла возможность вкладывать средства именно в глубокую переработку". Хотелось бы, чтобы эта красивая версия оставалась единственной, но суровая реальность бытия оставляет мало места для романтических объяснений коммерческого успеха. Тем более, что господин Третьяков ранее был замечен в менее романтических историях, а бизнес его был всегда малопрозрачен. Поэтому возникла другая версия - недоброжелательная. Зато самая распространенная: "Сибирская органика" пользуется административным ресурсом.
Так уж исторически сложилось, что в России бизнес всегда было выгоднее вести на паях с властью, нежели в одиночку "париться" в административной волоките. Рыночные отношения по своему смыслу предполагают равенство субъектов, но у нас всегда кто-то "равнее" других. Поэтому у многих отечественных предпринимателей, достигнувших определенного уровня, возникает неотложная потребность бескорыстно послужить народу в законодательных органах власти разных уровней. Сам уровень зависит от калибра и амбиций бизнесмена. Впрочем, все это лишь тенденция общего характера, и конкретно к господину Третьякову отношения не имеет. Просто попутное замечание, объясняющее причину возникновения версии, тем более, что Александр Георгиевич является депутатом областного Законодательного собрания уже второй созыв подряд.
Эту версию можно было бы с негодованием отвергнуть, если бы не некоторые обстоятельства. В 2007 году вполне преуспевающая фирма получила через программу поддержки малого бизнеса частичную компенсацию процентной ставки по банковским кредитам в 137,5 тысячи рублей. Во всей области такую компенсацию получили всего 14 предприятий на общую сумму два миллиона включая компенсацию затрат на выставочную деятельность.
Кроме того, хотя сам Александр Третьяков утверждает, что материальная помощь региона на этом закончилась, неясным остается его же высказывание: "...только благодаря программе "Омский сапропель" сегодня появились те научные разработки, которые мы далее можем подхватить…". Как это можно "подхватить" региональную собственность, которая и продаваться-то может только с аукциона, совсем неясно. Далее - своего компаньона для испытания волшебных добавок, от которых в сельском хозяйстве все увеличивается, Александр Георгиевич нашел не в чистом поле, а именно в Законодательном собрании. Это генеральный директор ЗАО "Нива" Владимир Пушкарев. Сапропель и минеральные кормовые добавки его предприятию "Сибирская органика" поначалу предоставляла бесплатно. То, что сообщил руководитель "Нивы", следовало слушать под балалайку. По причине полного преобладания положительных эмоций и отсутствию скучных цифр. Общий результат, по мнению господина Пушкарева, очень положительный. Дай бог, но есть подозрение, что когда-то в "Ниве" просто экспериментировали с несертифицированным продуктом, не имеющим ни ветеринарного удостоверения, ни заключения СЭС.
От обилия эмоциональных оценок при отсутствии конкретной информации возникает версия третья, что, дескать, сапропель для "Сибирской органики - просто имиджевая вывеска, и объемы его реализации по сравнению с общей выручкой предприятия от иных видов бизнеса ничтожно малы. Подкрепляет такое мнение то обстоятельство, что господин Третьяков цифры, которые бы размели все подобные сомнения, просто не озвучивает. Известно только, что в прошлом году они выкачали 40 тыс. кубометров сапропеля. При всем кажущемся размахе цифра эта реально мала. При мощности слоя залегания в два метра, что в практике нормально, под одним кв. км акватории находится этих кубометров два миллиона! При таких темпах добычи им этого хватит на 50 лет. Непонятно, как в Европе умудрились исчерпать свои запасы?
И наконец, версия четвертая: бредовая, но с сюжетом.
Родилась она в 2002 году на страницах №12 газеты "Завтра". В статье с холодящим душу названием "Кровососы" утверждалось, что научно-производственное предприятие "Вега-2000 (Сибирская органика)", по данным "информированных источников", неофициально занимается выработкой абсорбентов для локализации нефтяных катастроф. Механизм получения преступных доходов, по мнению газеты, таков: администрация области сама фиктивно устраивает эти катастрофы, а затем (следите за движением) "под давлением "семьи" (куда газета великодушно включила господина Третьякова) омское управление МЧС заставляет купить у "Веги-2000" определенное количество абсорбентов. Деньги же, полученные от продажи, распределяются между членами "семьи". Вот вам и источник процветания.
Версия названа бредовой не только по наивной замысловатости преступления, но и по его невозможности. Как сообщил журналу начальник областного управления МЧС Владимир Гуржей, никакие абсорбенты они не закупают, не закупали и не должны закупать. У них даже подразделения для этого нет. Делают это предприятия, непосредственно работающие с нефтью и нефтепродуктами. Причем на конкурсных условиях. Так что информаторы газету подвели. Версия приводится, чтобы показать многообразие в палитре мнений вокруг "Сибирской органики", ставшей знаменитой буквально за несколько лет.
Но как бы там ни было, единственным реальным результатом программы "Омский сапропель" можно пока назвать лишь то обстоятельство, что на этом рынке закрепился монополист. Такова уж сущность всех и национальных, и региональных проектов. Администрации всегда проще договариваться с одним, от силы с двумя субъектами рынка, нежели с неопределенным и неуправляемым их количеством. Чистоты эксперимента по сапропелю просто нет в связи с отсутствием в отрасли конкуренции. Один из предпринимателей, пожелавший остаться неизвестным, сообщил редакции: "Вступать в конкуренцию с Третьяковым не стоит". Объяснять, почему, не стал, хотя, отметив "неоценимую роль" Александра Георгиевича, сказал: "Если бы каждый внес такой вклад в бизнес и развитие инновационных технологий, наш регион вышел бы в число наиболее экономически развитых". Где-то он прав.

Болотные миллионы

В каталоге областной научной библиотеки им. Пушкина 81 статья - об омском сапропеле. Это не только журналистские публикации, но и научные материалы в специальных изданиях. В этом разно- образии отсутствует только разнообра­- зие мнений. Практически все авторы убеждены в необычайной ценности этих придонных отложений пресноводных озер. В них так много всяких необходимейших для организма элементов, что хоть этот самый сапропель на хлеб мажь. Некоторые даже посчитали, что именно в болотах северных районов лежит главное и едва ли не единственное достояние области. Миллионы и сотни миллионов - на дне северных водоемов.
Россия - безусловный мировой лидер по запасам сапропеля. За ней с большим отрывом следует Канада. На этом, собственно, почти все. Зато в переработке сапропеля лидер другой - Германия. Специалисты из этой страны проехали по России и высоко оценили качество и количество местного сырья. Особенно в Омской и Томской областях. Во всем мире продукты переработки сапропеля эффективно используются в медицине, ветеринарии, сельском хозяйстве и даже в парфюмерии. Получается, в наших болотах кроются несметные богатства.
Раз уж мы так неприлично и нежданно разбогатели, хотелось бы как-то оценить масштабы привалившего счастья и узнать количество этого ценного ресурса. Если обратиться к омской прессе, которой эти сведения "скачивают" самые разнообразные источники, то картина получается маловразумительная. Летом позапрошлого года в министерстве экономики посчитали, что запасы сапропеля в области равны 186 млн. тонн ("Коммерсантъ" от 28 июля 2006 г.). Через неделю пошел разговор о сотнях млн. тонн ("Российская газета" от 2 августа 2006 г.). Через год запасы сапропеля выросли до 500 млн. тонн ("Российская газета" от 6 апреля 2007 г.).
Практики, правда, думают иначе. Специалисты "Сибирской органики", единственной в области организации, занимающейся добычей этого полезного ископаемого, подсчитали, что разведанные его запасы равны 246 млн. тонн. Об этом рассказал директор по науке предприятия Виктор Левицкий. Любопытна не цифра, а методика ее получения. "собирали в кучу разрозненную информацию по сотне озер", - признался г-н Левицкий. Поэтому жителям области, теоретически богатеющим не по дням, а по часам, интереснее узнать официальную информацию по этому вопросу. По кадастровой оценке свежести 1994 года, его все равно много - 156 млн. тонн.
Несмотря на это, разбрасываться своими несметными богатствами мы не спешим. Мировыми лидерами по продажам сапропеля являются Канада и Скандинавия. Раньше на этом рынке активно выступали Украина и Белоруссия, но после Чернобыля их сырье "звенит" и потому не может пересечь ни одну границу. Глубокую переработку сапропеля производят в странах, лидирующих в фармакологической и парфюмерной отраслях. То есть в Германии, Франции и США. Они и являются основными потребителями сырья. Экспортируют его также в страны Персидского залива. Арабы применяют сапропель для изготовления искусственных почв. Игорь Вяткин, руководитель филиала по Омской области ФГУ "Территориальный фонд информации по природным ресурсам и охране окружающей среды РФ по СибФО", считает, что объем рынка сапропеля и продуктов его переработки исчисляется миллиардами долларов. Следовательно, конкуренция там жесткая, и вступить в этот рынок можно лишь при мощной поддержке государства.

Омский бизнес на дно не торопится

Выходит, что наша область - просто сапропелевый Клондайк какой-то, но вызывает недоумение то обстоятельство, что частный капитал как-то не торопится в омские болота свои деньги вкладывать. Сегодня на этой площадке выступает лишь одна компания "Сибирская органика". По окончании проекта область продажей патентов на переработку сапропеля или получением роялти в 5-10% от реализации конечного продукта собирается "отбить" 19,8 млн. руб. бюджетных денег. Оживления на сапропелевом рынке от этого ожидать не стоит. Тем более новичкам не стоит ожидать бюджетных дотаций. Вступать в отрасль придется на условиях коммерческого риска.
То есть брать долгосрочные кредиты в банке. Взять-то они возьмут, но кто же им даст? Следует думать, что в кредитном отделе банка живо заинтересуются свойствами предполагаемого конечного продукта, а более всего, результатами его маркетологических исследований и состоянием ресурсной базы. Просто под болотную грязь никто денег не дает. Мнение руководителя "Сибирской органики" Александра Третьякова, что продукт совершенно новый, и его рынка, дескать, вообще пока не существует, на наш взгляд, неверное. Для каждого товара есть заменитель, и полагать, что "Омский сапропель" будет заново создавать мировой рынок кормовых добавок, лекарственных и косметических средств, слишком смело.
Областная программа "Омский сапропель" ресурсными проблемами не занимается. Так же, как и маркетинговыми исследованиями. Об их необходимости почти два года назад на совещании о ходе реализации программы говорил министр нефтехимического комплекса Омской области.
Правда, губернатор тут же прекратил дискуссию, переведя ее в фольклорную плоскость. "Народ уже давно раскусил, что такое сапропель. Его на каждой даче по машине", - сообщил он, припав к бездонному колодцу народной мудрости ("Российская газета" от 28 июля 2006 г.). Маркетинговые исследования на этом, видимо, закончились, хотя на их проведение в программе выделено 200 тысяч рублей. Предпринимателям теперь остается только рассказывать в кредитных отделах об "огромном потенциале сапропеля для экономики региона", да о том, что его можно по всем огородам области развозить. Вряд ли это размягчит суровые души омских финансистов.
Потенциальных сапропелевых инвесторов может также распугать длинный производственный цикл добычи сырья. С углем, скажем, проще. Нарубал - и на рынок. Сапропель нужно сначала откачать из озера в специальный котлован, именуемый картом. Исходный продукт находится в коллоидном растворе, поэтому нужно время, чтобы по дренажным системам лишняя вода стекла. И это не все. Сапропель оставляют на зиму, чтобы морозами выделить из него еще больше влаги в виде льда и снега. С наступлением тепла все это тает и вновь стекает. Цикл первичного получения сырья заканчивается только следующим летом. А вот налоговая приходит раньше, поскольку, по их мнению, добыча уже завершена. Есть такая проблема. И не в одиночку ходит. Нет ясности в законодательной базе по добыче и переработке сапропеля. Это тоже мало кому понравится.
Впрочем, такие проблемы "разруливать" российским бизнесменам не впервой. Поэтому более важен фактор психологического неприятия. Отечественный предприниматель к инновациям имеет большое недоверие, видимо, генетического происхождения. Ему больше по душе использовать до полного износа советское наследие, а в лучшем случае закупать в развитых странах уже готовые технологии с сопутствующим оборудованием. То есть следовать давно пройденным путем, порой по давно уже остывшим следам. Отрасль переработки сапропеля - сплошь инновационное поле. Перейти его - задача очень сложная и для российского бизнеса непривычная. Потому он с таким недоверием косится на омские болота. Гораздо проще и понятнее накупить автомобильного лома, заменить аккумуляторы, протереть тряпочкой и выставить на продажу, нежели мотаться по омским трясинам, точно собака Баскервилей.

Одинокий герой сапропелевого рынка

По поводу механизма и причин возникновения единоличной монополии на сапропелевом рынке области есть много версий. Первая - романтическая.
Озвучил ее председатель совета директоров ЗАО "Сибирская органика" Александр Третьяков, то есть сам монополист и одинокий герой сапропелевого рынка области. По его словам, причиной вхождения в отрасль было "природное любопытство, помноженное на стремление ­постоянно узнавать что-то новое". Поначалу проект казался ему "немного уэллсовским", но постепенно "это направление стало самым интересным". То, что этот рынок покинули другие его фигуранты, кроме отсутствия у них "природного любопытства", Александр Георгиевич объясняет тем, что только "Сибирская органика" нашла возможность вкладывать средства именно в глубокую переработку". Хотелось бы, чтобы эта красивая версия оставалась единственной, но суровая реальность бытия оставляет мало места для романтических объяснений коммерческого успеха. Тем более, что господин Третьяков ранее был замечен в менее романтических историях, а бизнес его был всегда малопрозрачен. Поэтому возникла другая версия - недоброжелательная. Зато самая распространенная: "Сибирская органика" пользуется административным ресурсом.
Так уж исторически сложилось, что в России бизнес всегда было выгоднее вести на паях с властью, нежели в одиночку "париться" в административной волоките. Рыночные отношения по своему смыслу предполагают равенство субъектов, но у нас всегда кто-то "равнее" других. Поэтому у многих отечественных предпринимателей, достигнувших определенного уровня, возникает неотложная потребность бескорыстно послужить народу в законодательных органах власти разных уровней. Сам уровень зависит от калибра и амбиций бизнесмена. Впрочем, все это лишь тенденция общего характера, и конкретно к господину Третьякову отношения не имеет. Просто попутное замечание, объясняющее причину возникновения версии, тем более, что Александр Георгиевич является депутатом областного Законодательного собрания уже второй созыв подряд.
Эту версию можно было бы с негодованием отвергнуть, если бы не некоторые обстоятельства. В 2007 году вполне преуспевающая фирма получила через программу поддержки малого бизнеса частичную компенсацию процентной ставки по банковским кредитам в 137,5 тысячи рублей. Во всей области такую компенсацию получили всего 14 предприятий на общую сумму два миллиона включая компенсацию затрат на выставочную деятельность.
Кроме того, хотя сам Александр Третьяков утверждает, что материальная помощь региона на этом закончилась, неясным остается его же высказывание: "...только благодаря программе "Омский сапропель" сегодня появились те научные разработки, которые мы далее можем подхватить…". Как это можно "подхватить" региональную собственность, которая и продаваться-то может только с аукциона, совсем неясно. Далее - своего компаньона для испытания волшебных добавок, от которых в сельском хозяйстве все увеличивается, Александр Георгиевич нашел не в чистом поле, а именно в Законодательном собрании. Это генеральный директор ЗАО "Нива" Владимир Пушкарев. Сапропель и минеральные кормовые добавки его предприятию "Сибирская органика" поначалу предоставляла бесплатно. То, что сообщил руководитель "Нивы", следовало слушать под балалайку. По причине полного преобладания положительных эмоций и отсутствию скучных цифр. Общий результат, по мнению господина Пушкарева, очень положительный. Дай бог, но есть подозрение, что когда-то в "Ниве" просто экспериментировали с несертифицированным продуктом, не имеющим ни ветеринарного удостоверения, ни заключения СЭС.
От обилия эмоциональных оценок при отсутствии конкретной информации возникает версия третья, что, дескать, сапропель для "Сибирской органики - просто имиджевая вывеска, и объемы его реализации по сравнению с общей выручкой предприятия от иных видов бизнеса ничтожно малы. Подкрепляет такое мнение то обстоятельство, что господин Третьяков цифры, которые бы размели все подобные сомнения, просто не озвучивает. Известно только, что в прошлом году они выкачали 40 тыс. кубометров сапропеля. При всем кажущемся размахе цифра эта реально мала. При мощности слоя залегания в два метра, что в практике нормально, под одним кв. км акватории находится этих кубометров два миллиона! При таких темпах добычи им этого хватит на 50 лет. Непонятно, как в Европе умудрились исчерпать свои запасы?
И наконец, версия четвертая: бредовая, но с сюжетом.
Родилась она в 2002 году на страницах №12 газеты "Завтра". В статье с холодящим душу названием "Кровососы" утверждалось, что научно-производственное предприятие "Вега-2000 (Сибирская органика)", по данным "информированных источников", неофициально занимается выработкой абсорбентов для локализации нефтяных катастроф. Механизм получения преступных доходов, по мнению газеты, таков: администрация области сама фиктивно устраивает эти катастрофы, а затем (следите за движением) "под давлением "семьи" (куда газета великодушно включила господина Третьякова) омское управление МЧС заставляет купить у "Веги-2000" определенное количество абсорбентов. Деньги же, полученные от продажи, распределяются между членами "семьи". Вот вам и источник процветания.
Версия названа бредовой не только по наивной замысловатости преступления, но и по его невозможности. Как сообщил журналу начальник областного управления МЧС Владимир Гуржей, никакие абсорбенты они не закупают, не закупали и не должны закупать. У них даже подразделения для этого нет. Делают это предприятия, непосредственно работающие с нефтью и нефтепродуктами. Причем на конкурсных условиях. Так что информаторы газету подвели. Версия приводится, чтобы показать многообразие в палитре мнений вокруг "Сибирской органики", ставшей знаменитой буквально за несколько лет.
Но как бы там ни было, единственным реальным результатом программы "Омский сапропель" можно пока назвать лишь то обстоятельство, что на этом рынке закрепился монополист. Такова уж сущность всех и национальных, и региональных проектов. Администрации всегда проще договариваться с одним, от силы с двумя субъектами рынка, нежели с неопределенным и неуправляемым их количеством. Чистоты эксперимента по сапропелю просто нет в связи с отсутствием в отрасли конкуренции. Один из предпринимателей, пожелавший остаться неизвестным, сообщил редакции: "Вступать в конкуренцию с Третьяковым не стоит". Объяснять, почему, не стал, хотя, отметив "неоценимую роль" Александра Георгиевича, сказал: "Если бы каждый внес такой вклад в бизнес и развитие инновационных технологий, наш регион вышел бы в число наиболее экономически развитых". Где-то он прав.