Новости. Омск
|
статья из журнала
|
|
Вопрос недели
№ 32(259) от 20.08.2008
Как вы пережили дефолт?Десять лет назад в эти дни Россия пережила дефолт. Тогда это слово было незнакомо подавляющему числу населения... Теперь, что это такое, знают все, но подчас смысл вкладывают в это слово разный.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность.
Геннадий Малицкий, заместитель гендиректора компании "АСК": - Очень легко и просто. Хотя не отрицаю, что дефолт каждый раз заставлял меня задумываться о размере цены при выборе мебели и бытовой техники. Александр Янчицкий, пианист и композитор: - Хуже, чем ожидал, но сегодня жив-здоров. Я и сейчас в подвешенном состоянии. Недавно знакомый юрист, прочитав мои рецензии на музыкальные произведения, сказал, что я был бы миллионером. В другом государстве. А в России иначе нельзя. Узнал из газеты, что у нас в стране годовые отчисления на все учреждения культуры равняются годовым отчислениям в Англии на Музей туалета. Поэтому здесь надеяться не на что. Юрий Чащин, владелец сети кафе и магазинов "Провиант": - Я "попал" по полной. Набрав множество валютных кредитов, я выходил из кризиса после дефолта около пяти лет. Константин Подбельский, исполнительный директор НП "Марафон": - Пережил без сильных потрясений. На тот момент находился в отпуске на Алтае, поэтому деньги были на руках. На деятельности нашей компании это тоже особенно не отразилось. У нас нет валютных кредитов - мы занимаемся организацией спортивных мероприятий. Игорь Сычихин, технический директор ООО ТК "Сибпроммаркет": - Дефолт я пережил более-менее спокойно, так как купил автомобиль и еще кое-что. Так что свободных денег у меня не было, стало быть, терять мне было тоже нечего. Можно сказать, что мне повезло. Евгений Хусенский, директор компании "Кристалл-Омск": - Говорить, что я ничего не потерял, глупо. Тогда вся страна многое потеряла. Выручка осталась прежней, но в рублях. Положение спасло лишь то, что у нас был немалый товарный запас автомобилей и отсутствие валютных кредитов. Елена Артемова, владелица автомагазина "Клаксон": - По сравнению со своими друзьями, я ничего не потеряла, можно сказать, дефолт обошел меня стороной. Кирилл Савченко, первый заместитель гендиректора авиакомпании "Омскавиа": - Мы в то время работали в Иране, поэтому дефолт не сказался на нашей авиакомпании. И лично для меня дефолт тоже прошел почти незаметно. Самое главное, что я тогда успел купить стиральную машину. Иван Меняйлов, экс-президент компании "Автолайн": - В то время, в возрасте 19 лет, я не был особо озадачен дефолтом. Однако эта ситуация в стране коснулась и меня. Я продал свой автомобиль незадолго до дефолта и, как результат, потерял деньги. Но, с другой стороны, был и плюс для России - у наших предприятий появился шанс выйти на рынок и закрепиться, тем более, что товары зарубежного производства резко подорожали. Валерий Каплунат, директор управляющей компании "Омсктехуглерод": - Кризис был очистительным. Дефолт был естественным ответом на выдумки тогдашнего правительства РФ. До того сформировались диспропорции. Был искусственно завышен курс рубля, и, например, омскому техуглероду, как ни парадоксально, был невыгоден экспорт. Но мы торговали с заграницей, поскольку это был единственный источник "живых" денег. После дефолта все стало более нормальным, а экспорт - прибыльным. Юрий Малышев, директор компании "Автодом": - Как и у всех предпринимателей, у меня тоже были трудности. Так как мы занимались продажей не валютных товаров, то в этом плане дефолт нас сильно не коснулся. Но были кредиты в банке, и пришлось работать в разы больше, чтобы их погасить. Все силы и средства уходили на это. Ольга Матыка, заместитель руководителя Управления Россельхознадзора: - В моей жизни никаких трагедий не было. У меня не было больших накоплений ни в рублях, ни в долларах. Николай Паршуков, экс-директор "Предприятия тепловых сетей и коммуникаций": - Безболезненно. Больших богатств не было. А вот мое предприятие дефолт сгубил: тогда мы получали помощь исключительно из федерального бюджета. Сегодня у дефолта не юбилей, а тризна. Люди стали использовать свои доходы не для развития, а для сохранения самих себя. Юрий Гудов, директор компании "Союзмото": - Дефолт? Можно сказать, нормально пережил. Были, конечно, трудности финансового плана, но ведь и без них не интересно жить... Поэтому работал, работал и работал! Когда человек упорно работает и четко идет к цели, то никакие дефолты ему не страшны. Андрей Ряполов, индивидуальный предприниматель: - Очень сложно. Брал валютный кредит в размере шести тысяч долларов. После дефолта пришлось отдавать, мягко говоря, намного больше, чем взял. Татьяна Зуева, помощник по продажам представительства авиакомпании "Аэрофлот" в г. Омске: - Ничего страшного не произошло. Для меня, если посмотреть с высоты прошедших лет, это был хороший жизненный опыт, который помогает обрести стимул к жизни. Виктор Заводов, замруководителя ООО "Омский завод трубной изоляции": - Я в то время был главным механиком и главным энергетиком на предприятии. Нам пришлось той зимой уменьшить потребление отопления вполовину, тем самым сократив отапливаемые площади, и в то же время не дать предприятию встать. Марк Цеханович, заместитель директора по научной работе Института проблем переработки углеводородов: - Наш финансовый подъем начался, конечно, не с дефолта, но он в некоторой степени этому способствовал. К августу 1998 года у института уже были контракты с зарубежными фирмами. Сумма, естественно, прописывалась в долларах. В рублях после дефолта она выглядела в три раза лучше. Потеряли мы в реальной сумме бюджетного финансирования, но оно было настолько мало, что это трудно было заметить. Борис Регер, директор ООО "Брег": - То время я помню хорошо. И больше не из-за дефолта. От него мы пострадали мало. Держал магазин и пекарню. Накоплений не было, все деньги в товаре, а хлеб людям всегда нужен, независимо от курса доллара. Плохо было то, что денег у людей было очень мало, поэтому реализация шла трудно, хоть цены держали предельно низко. Удачно было то, что как раз перед дефолтом мы успели съездить в Испанию. Уезжая, меняли деньги по одному курсу, приехали - уже другой. Илья Иванищев, директор ООО "ИваАвто": - Думаю, пережил я его, как и большинство, не очень хорошо. Дело в том, что застал меня дефолт на отдыхе в Турции. Помню, я по несколько раз звонил в Россию, чтобы узнать, как дела. Особенно тяжело было в первый год, а года через два почувствовал стабильность. |
||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||
|
Сетевое издание БК55
Регистрационный номер: ЭЛ № ФС 77-60277 выдан 19.12.2014 Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовый коммуникаций (Роскомнадзор) Учредитель: Сусликов Сергей Сергеевич CopyRight © 2008-2014 БК55 Все права защищены. При размещении информации с сайта в других источниках гиперссылка на сайт обязательна. Редакция не всегда разделяет точку зрения блогеров и не несёт ответственности за содержание постов и комментариев на сайте. Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции.
И.о. главного редактора - Сусликов Сергей Сергеевич
email: pressxp00@tries55.ru Редакция сайта: г. Омск, ул. Малая Ивановская, д. 47, тел.: (3812) 667-214 e-mail: bk55@tries55.ru Рекламный отдел: (3812) 666-895 e-mail: rakurs@tries55.ru, pressa@tries55.ru |
