Владимир Лайнвебер: «Пытался строить в Сочи, но повезло - не получилось»

С Владимиром Лайнвебером мы общались ровно девять лет назад. Тогда известный строитель носил усы, широкополую шляпу, рассказывал, что купил в Таиланде крутой набор для игры в боулинг, и жаловался на Сбербанк, которому его фирма «Луна» спроектировала здание в городке Водников: мол, банк задолжал полтора миллиона долларов…

Владимир Лайнвебер образца 2014 года по-прежнему носит усы. А вот знаменитую свою шляпу сменил на кепку. И должника сменил: сегодня судится с ­ОмГУ им. Достоевского, который, по словам предпринимателя, довел строительную компанию «Вега» до банкротства, а его самого – до больничной палаты. Так что пока бизнесмену не до игры в кегли.

– Владимир Викторович, вы пытаетесь отсудить у ОмГУ 87 миллионов рублей за строительство главного корпуса. Это собственные средства вашей компании, которые, по вашим словам, вы выложили из «кармана» фирмы после прекращения финансирования.

– Да, сейчас идет судебное разбирательство, которое я проигрываю, и хотелось бы все-таки решить вопрос по справедливости. У нас два иска: один, на 18 миллионов руб­лей, по поводу причиненного ущерба, второй, на 69 милли­онов, по поводу неоплаченных строительно-монтажных работ. По первому иску мы проиграли и в арбитраже, и в апелляционном суде. По второму проиграли первую инстанцию, сейчас подали на апелляцию... Суд постановил, что сегодня уже невозможно определить, кто выполнял строительные работы – наша компания «Вега» или подрядчик «МосОблСпортСтрой». Весь город знал, что мы строим этот корпус, и тут вдруг на суде представители университета объявляют, что работы, за которые мы хотим взыскать деньги, делал новый генподрядчик. И суд с ними соглашается, хотя есть акты, подписанные заказчиком, есть свидетели, факты…

– Ваш вывод?

– Тут есть два варианта: либо судьи ни черта не понимают, либо они ангажированы. Вариант, что служители закона в этом деле не разбираются, маловероятен… Вывод для меня очевиден. Речь идет о приличной сумме. «МосОблСпортСтрой» – коммерческая организация. Подозреваю, в итоге деньги будут успешно поделены между заинтересованными людьми и лягут в чужие карманы.

– В чьи?

– Я никого не могу обвинять без решения суда. Сейчас попросил разобраться с этим ОБЭП. На днях в моем кабинете появился сотрудник Отдела по борьбе с экономическими преступлениями, мы предоставили ему все документы, которые его интересовали, началась обширная проверка. Надеюсь, будет результат, который откроет глаза в том числе и судьям. Станет наконец очевидно, кто строил объект: омская компания с двадцатилетней историей или организация, в которой, кроме зиц-председателя и бухгалтера, никого нет. Кроме того, мы собираемся писать коллективное письмо на имя президента России. Будем жаловаться и в коллегию судей. На мой взгляд, имеет место судебный беспредел, замалчивать который – преступление.

– Вы пытались вернуть миллионы путем переговоров с ректором ОмГУ Владимиром Струниным. Сейчас у вуза новый ректор, с ним встречались?

– Да, пообщался с г-ном Якубом. Была надежда, что новый ректор никому и ничем не обязан, может быть, у него свежий и адекватный взгляд на эту ситуацию… Но ничего нового он мне не сказал. Позиция такова: «Да, сегодня я возглавляю организацию, но это делалось не при мне, так что ответственности не несу». Безрезультатная встреча. Отмахнулся – и все. А от Струнина мы слышали лишь обещания, а когда они закончились, мы подали в суд.

– Никогда не думали, что, если бы вы, скажем, были депутатом, дела бы шли лучше?

– Стараюсь не лезть в политику – и при прошлой власти, и при нынешней... Один раз меня сагитировали баллотироваться в депутаты Законодательного Собрания. Помню, для регистрации надо было ехать в Большеуковский район. Я зарегистрировался, а пока возвращался в Омск, передумал. И снял свою кандидатуру.

– Владимир Викторович, ходят слухи, что вы были дружны с Юрием Гамбургом, и именно он в свое время помог вам получить выгодный заказ на строительство университета…

– Дружба с Гамбургом? Разумеется, я с ним очень хорошо знаком, но не более того. Познакомились, когда Юрий Викторович работал в «Омскрегионгазе», а я пришел договариваться о газоснабжении своего кирпичного завода. О близких отношениях речь никогда не шла. На охоте с Гамбургом не был, к сожалению.

– …или к счастью. Так почему именно ваша компания в свое время стала подрядчиком строительства университетского корпуса на Фрунзе?

– В 2006 году мы выиграли тендер. Участвовал поначалу еще «Трест №5», других уже не помню. Победа досталась нам: наша фирма была готова начинать строить здание по не готовому до конца проекту. Мы возводили его с 2006 года на федеральные деньги, оплата шла, пусть и с задержками. В 2008 году федеральное финансирование прекратилось. Геннадий Геринг, возглавлявший в то время вуз, просил нас не прерывать строительство. В течение семи месяцев мы продолжали вкладывать в него свои средства, но осенью 2008-го кризис окончательно взял над нами верх. Стройку «заморозили»…

– Наивный вопрос: кто в наше время вообще строит на свои деньги?

– Так как деньги шли из федерального бюджета, была уверенность, что это временные трудности и все наладится. Если бы финансирование велось исключительно областью, я бы так не делал, конечно… В результате «наработали» приличную сумму – и из оборотных средств, и из кредитных. Впору было объявлять предприятие банкротом. Пришлось сократить людей, сейчас в компании работают 350 человек, хотя до 2008 года число работников доходило до полутора тысяч. Финансирование строительства корпуса ОмГУ возобновилось лишь в 2011 году, Владимир Струнин во всеуслышание стал обещать, что вскоре вуз будет отмечать ново­селье. Но мы на этом «празднике жизни» были уже лишними.

– Строили что-то еще параллельно с корпусом ОмГУ?

– Ничего такого, чем можно было бы похвастать. Период в четыре года будто выпал из жизни. Подкосило в том числе сфабрикованное против меня в 2010 году уголовное дело с обвинением в растрате и хищении 90 миллионов руб­лей при строительстве все того же злосчастного корпуса ОмГУ. Дело прекратили за отсутствием состава преступления, но и время было потеряно, и здоровье в результате начало хромать… Нас «кормили» кирпичный завод и проектная фирма «Омскрегионпроект».

– Каковы масштабы проектной организации?

– Первый проект, который выполнила наша фирма, – здание Сбербанка на «Зеленом острове». В Омске ­сегодня проектируем жилые дома на Левом берегу, выполняем ­достаточно много заказов в северных городах: в Салехарде, Новом Уренгое. В свое время наша фирма стала «крестной мамой» большого количества проектов в Казахстане: плавательный бассейн олимпийского класса в Петропавловске, жилой квартал и четыре школы в Астане.

– Насколько помню, вы и сами родом из Казахстана?

– Когда-то, во времена Екатерины Второй, мой предок с редкой фамилией, которая переводится как «ткач льна», уехал с юга Германии в Россию. Мое детство прошло в небольшой казахстанской деревне Артемовка. Сейчас многие мои родственники живут в Германии. Езжу туда гостить, но после двух-трех недель отдыха начинаю скучать: хочется вернуться к работе.

– Каким своим «детищем» особенно гордитесь?

– Пожалуй, кирпичным заводом. Он расположен в Азовском районе. Сейчас проводим там реконструкцию. Будем производить кирпич лучшего качества, планируем увеличить ассортимент, думаем, что к Новому году закончим.

– Каковы объемы производства?

– Пятнадцать миллионов кирпичей в год. Надеемся раза в полтора увеличить это число.

– Во что еще сегодня готовы вкладывать деньги?

– В новые перспективные технологии и образование детей. Детей у меня четверо, младшие в Германии, готовятся к поступлению в университет, «подтягивают» немецкий язык, старшие – в Омске. Что касается бизнес-инвестиций… В Томске зарегистрировал компанию «ТОМКО», которая получила патент на инновационную технологию поиска нефти и газа методом обработки космических снимков. Стал инвестором для группы томских геологов, занимаю в компании должность генерального директора. С помощью нашей технологии уже найдены 15 перспективных участков в разных уголках России. У нас есть и собственный лицензионный участок. Так что работаем с космосом, во всех смыслах имеем виды на газ и на нефть.

– Много лет назад вы с воодушевлением рассказывали о своей любви к боулингу и к рыбной ловле. Чем увлекаетесь сегодня?

– Чтобы поддерживать себя в форме, плаваю в бассейне, стараюсь ходить пешком. По-прежнему люблю рыбачить: этим летом в Сочи, на Черном море, у нас была прекрасная рыбалка. Зимой ездил туда на Олимпиаду: был на открытии, а после болел за нашу сборную по биатлону. Пытался строить в Сочи, но, наверное, повезло – не получилось. Когда речь зашла о «вступительном бонусе», подумал, что обойдусь без олимпийской стройки.

Елена Ярмизина

«Бизнес-курс» №41 от 22.10.2014 г.