Долго не хотел касаться темы восстановления Пророко-Ильинской церкви, но, наблюдая за развернувшейся дискуссией, счел нужным уточнить некоторые исторические, мировоззренческие, методологические и технические вопросы. Это нужно для того, чтобы участники споров ясно понимали, о чем они спорят.
Вышедшую в прошлом году по инициативе Л.К. Полежаева книгу «Свято-Ильинский собор», видимо, мало кто читал. Но при всей ее солидности и объемности она не отвечает на все вопросы. Поэтому начну по порядку.
Первой стационарной церковью в Омской крепости была церковь Сергия Радонежского. У отряда Бухгольца была походная церковь. Сергиевскую церковь построили не ранее 1717 г., при строительстве постоянной крепости в районе нынешних Сквера борцов революции, площади Ленина, Театральной площади. При Бухгольце были построены временные укрепления в районе пл. Бухгольца. Вскоре после постройки старой крепости на правом берегу Оми возникла укрепленная Омская слобода, в которой стояла старая Ильинская церковь в районе нынешнего ДК Дзержинского. Она была построена не ранее 1719 г. Когда собрались строить новую Омскую крепость, то старую деревянную Ильинскую церковь из ликвидируемой Омской слободы заблаговременно перенесли на левый берег Оми в 1764 г. и поставили на горке перед старой крепостью. Эта горка до переноса церкви называлась Алаярский яр. При этом Сергиевская церковь никуда не исчезла. Как минимум с 1764-го по 1773 г. старая Ильинская и Сергиевская церкви существовали единовременно. Следовательно, они не могли совпадать территориально. Наложение плана старой крепости на современную застройку делалось неоднократно. Первым это делал еще в 1960 г. В.И. Кочедамов, затем М.М. Хахаев. Недавно их выводы проверил архитектор А.А. Сергеев. Все они единодушны в том, что Сергиевская церковь стояла на южной стороне нынешней улицы Лермонтова, недалеко от ее пересечения с пр. Маркса, между остановкой «пл. Ленина» и цветочным магазином. Как всегда, особое мнение имеет краевед Селюк, который переносит Сергиевскую церковь на северную сторону ул. Лермонтова, но пусть это останется на его совести.
Сергиевская церковь была разобрана после постройки Воскресенского собора, в который был перенесен ее престол. Есть несколько проектов восстановления Сергиевской церкви как первого храма Омска. Их предлагали М.М. Хахаев, А.М. Каримов. Но ни городской администрации, ни Епархии, ни фонду «Духовное наследие» они не интересны. Сергиевская церковь была маленькая, деревянная, ее история очень давняя, большевики ее не сносили. Хотя для восстановления нет никаких препятствий. Для нее достаточно места на газоне между остановкой и цветочным магазином. Сергиевская и Ильинская церкви отражают разные периоды городской истории. Но история Сергиевской церкви прервалась с переносом ее престола в Воскресенский собор, а история Ильинской церкви получила продолжение с постройкой новой каменной церкви. Новая каменная церковь находилась по отношению к старой на северо-востоке. Ее строили на территории старой крепости после ее ликвидации. Причем, пока строилась новая Ильинская церковь, старая продолжала функционировать. Это отражено на старых планах города. Она стояла на северной стороне улицы Лермонтова.
Новую церковь строили в 1778-1789 гг. Следовательно, старую разобрали не ранее 1789 г. Церковь строилась 11 лет. Это объясняется тем, что строили на частные пожертвования. В основном построили попечением генерала Огарева. В спешке нужды не было, служили в старой церкви. До постройки Никольской церкви (собором она стала намного позже) Ильинская оставалась единственной городской церковью за пределами крепости.
Уже во 2 половине 19 в. к церкви пристроили два придела. Их постарались вписать в архитектуру. Но с точки зрения первоначального барочного решения они не безупречны.
В 1916 г., когда праздновали 200-летие Омска, опирались на труды Г.Е. Катанаева. Либо он знал что-то, чего не знаем мы, либо наоборот мы знаем сейчас больше него. Но Катанаев решил, что Ильинская церковь является старейшей в Омске, и поэтому предложил праздновать день города на Ильин день, т.е. 2 августа. С ним согласились. В советское время сначала традицию забыли вообще. Ее возродили на 250-летие Омска. Но День города почему-то решили отмечать в июне. Так продолжалось до начала 90-х, когда восстановили дореволюционную традицию с небольшой поправкой – День города сдвинули на выходной.
Разговоры о восстановлении Ильинской церкви начались еще в 80-е годы. Их первым материальным воплощением стал поклонный крест, установленный Великой княжной Марией Владимировной в 1993 г. Потом это начинание укрепили патриаршим благословением в конце 90-х годов, во время визита Алексия II в Омск. Вскоре благословение облекли в камень и установили часовню. Ее именно устанавливали, а не строили. Ее привезли готовую и поставили за пару часов на рассвете, пока коммунисты не проснулись.
Но уже тогда возникло противостояние. Оказалось, что проще сначала восстановить Успенский собор. Его восстановление было более актуальным. Он кафедральный, центральный, большой, красивый, связан с именем Сильвестра, да тут еще его мощи обрели. Потом настала очередь Воскресенского. Против него никто особо не возражал. У меня было только особое мнение по методике восстановления. Я предлагал сохранить руины. Только Фролов «не понял, зачем его восстанавливали».
Воскресенский собор – сердце крепости в целом и ансамбля ее главной площади в частности. Это старейшее каменное здание города, в нем бывали многие знаменитые люди. История с Воскресенским затянулась с 2009 по 2016 гг., и пока она не закончилась, про Ильинскую не вспоминали. Теперь очередь дошла до нее. Но пафос восстановления в обществе ослаб, а разногласия возросли. Тем более ее место по-прежнему занято. И тут начинается лукавство – из благих намерений, известно куда ведущих. Предлагают совместить несовместимое: оставить памятник Ленину, а у него за спиной построить церковь. Причем церковь предлагают сместить с ее исторического места ради сохранения памятника Ленину. Но тогда получается, что памятник приоритетен по отношению к церкви. Это уже не будет восстановлением исторической справедливости и восстановлением церкви. Надо понимать, что восстановление и новое строительство – это разные процессы. Восстановление предполагает сохранение хоть чего-то подлинного. В идеале – подлинных конструкций или хотя бы подлинного места.
Если даже это невозможно, то смещение можно оправдать только непреодолимыми препятствиями, и то с оговоркой, что объект не являлся частью какой-либо системы, ансамбля. Например, историческое место Серафимо-Алексеевской часовни попало под расширение дороги на мост. Ее исторический фундамент частично утрачен. Она была самодостаточным объектом, стоявшим «у дороги». Ее и восстановили «у дороги». Но насколько неизбежно смещение Ильинской церкви и ее соседство с Лениным. Это соседство сталкивает лбами верующих православных и верующих коммунистов. Я не оговорился, и это не моя идея. Ряд исследователей давно пришли к выводу, что коммунизм в СССР имел все признаки религии. Для коммунистов этот памятник Ленину «кафедральный», потому что именно здесь «читает проповеди» их «митрополит» Кравец. А на спорах верующих греют руки неверующие либералы. Они подключают свою излюбленную демагогию: лучше строить дороги, детские сады, больницы, школы и т.д. Я могу подбросить им еще одну идею: нужнее всего нужники.
Строить нужно все. Вопрос – за чей счет. Если церковь строить за счет епархии, то демагогия о других нуждах отпадает. Другое дело, что у церкви есть претензия к государству: мол, государство ломало – пускай восстанавливает. Здесь есть, о чем поспорить, но я, как церковный человек, не имею на это права.
Но вернемся на Ильинскую горку. Очевидно, что памятник Ленину стоит в историческом пятне застройки храма. Где именно, можно уточнить только при натурных изысканиях. Большой ряд исследователей, не буду утомлять их перечислением, высказывал версии от паперти до алтаря. Но сейчас речь об изысканиях на историческом фундаменте не идет. Никто не собирается уточнять его размеры, определять состояние. С одной стороны, у меня есть научный интерес к исследованию фундамента Ильинской церкви, а с другой стороны – есть опасение, что судьба руин будет такой же, как на Воскресенском соборе – их вывезут на свалку. Тогда получается, что Ленин – главный хранитель нашей подлинной истории.
Теперь о «памятнике» Ленину. Он является по закону памятником монументальной скульптуры, но историческим памятником не является. Таковой должен быть связан с событием. Ленин с этой горки не выступал, т.е. исторического события не было. Поэтому памятник монументальной скульптуры может стоять где угодно. Для его переноса есть формальные сложности, но в бытность своего губернаторства Полежаев с ними не церемонился. Памятник Ленину напротив Успенского собора имел такой же статус, но его убрали. Правда, убрали тайно. Если Леонид Константинович считал себя правым, то почему скульптуру прятали? Приличия формально были соблюдены, но все было шито белыми нитками. Ленина сняли якобы для реставрации. После спешного демонтажа он действительно стал нуждаться в реставрации, но реставрировать могли и на месте.
Предполагаю, что Леонид Константинович и сейчас лукавит, и Ленина все равно уберут. Я сам могу придумать 10 поводов для этого:
1. Мешал организации строительства.
2. Мешал прокладке сетей.
3. Нуждался в реставрации (и это правда).
4. Вдруг стал аварийным.
5. Сам упал.
6. Не знаем, куда делся. Только что стоял.
7. Случайно зацепили экскаватором (как это было в крепости)
8. Коммунисты сами попросили.
9. Мешал благоустройству.
10. Подарили кому-то по их просьбе.
Но если уж ставить вопрос о переносе скульптуры Ленина, это надо делать заранее, законно, открыто, достойно. Я давно предлагал вариант – в сквер Борцов революции, по сей день считаю его логичным. И недалеко, и вождь будет вместе с соратниками.
Если церковь сдвинуть ради памятника, то у оппонентов возникает еще аргумент: если вы ее туда-сюда двигаете, то почему не построить ее вообще в другом месте? Это, опять же, к вопросу разницы между восстановлением и новым строительством. Канонически смещение при строительстве новой церкви на месте разрушенной допустимо, но тогда надо ясно понимать, что это новое строительство храма, только внешне похожего на старый.
Необходимость строительства храма может обсуждаться атеистами только с точки зрения общегражданских соображений: исторических, градостроительных, бюджетных. Меня всегда забавляет забота атеистов о наполняемости храмов. Они решают, достаточно храмов или нет, пустые они или заполненные, при этом в них не бывая. Как у нас говорится, вольному – воля, спасенному – рай.
Я не хожу в те заведения, в которые вы ходите, меня не интересует их количество и наполняемость. Откуда у вас такая забота о наполняемости храмов?
В одном Полежаев прав. Нужно больше рассказывать омичам об истории города, чтобы дискуссии были, по крайней мере, компетентными. А мнение омичей нужно учитывать обязательно, иначе для кого восстанавливать?
Игорь Коновалов
