За последние годы у меня сложилось убеждение, что Никольский Казачий собор превратился в полигон для бесконечного освоения федеральных бюджетных средств. При этом Омск в этом процессе участвует опосредованно. Деньги выделяются в Москве, тендеры разыгрываются тоже в Москве между московскими посредниками. Технадзор из другого города. Получается удаленный московский объект. Мы здесь как туземцы наблюдаем за происходящим.
Чтобы объект был бесконечным, объявляется новый тендер на проектирование. На новый проект выделяются новые деньги. Этот проект предусматривает многое из уже сделанного. Но самое забавное в том, что, зная об изменении проекта, в федеральном Минкульте продолжают выделять средства на реализацию предыдущего проекта, заведомо зная, что по новому проекту эта работа должна переделываться.
В каком-то смысле это оправданно, потому что мы уже устали служить в разгромленном соборе, но когда знаешь, что на будущий год собираются опять ломать то, что делается сейчас, то берет недоумение.
Не буду обсуждать, насколько было необходимо разрабатывать новый проект. Но на него было выделено более 20 миллионов рублей. В тендере на проектирование выиграл, разумеется, московский проектировщик. Фактически работы выполняет его питерский филиал. Ничего не скажу плохого, деньги осваивают добросовестно. Провели новое обследование, сделали новые расчеты, поменяли многие решения предыдущего проекта, во многом разумно. Но за 20 млн можно потрудиться.
Прошлогодний московский подрядчик работал на соборе своеобразно. Прислав двух линейных работников, всех остальных нанимали поденно под мостом. Понятно, что при такой организации работ они провалили контракт, не рассчитались с субподрядчиками, не завершили ни одну из работ, запутали отчетность. В итоге они объявили себя банкротами и оставили нас зимовать с подкопанным фундаментом, разрытыми траншеями, с просевшей отмосткой, открытыми подвальными окнами, папертью без облицовки и т.д.
В этом году разыграли новый тендер, в котором победила очередная московская контора, имеющая все мыслимые лицензии. Рабочих в основном привезли своих, под мостом не набирали. Пока просто перекрашивали гладкий фасад, у них все получалось. Но стоило взяться за работу, требующую хоть какой-то квалификации, тут началось как в анекдоте: «Обидно, все ведь сдал, только математику завалил».
Лицензированные московские подрядчики взялись тянуть карниз барабана. Я даже не стал подниматься к ним на леса, потому что даже с земли хорошо видно, что карниз, находящийся на высоте более 20 м, сделан безобразно. Когда я сказал об этом прорабу, он привел мне «реставратора», который заявил: «А вы что, нам нормы качества устанавливать будете?» Тут у меня аж челюсть отвисла. Человек, которого они называют «реставратором», не просто не знает содержание требований к качеству работ, он не знает даже об их наличии. Он считает, что любые его дилетантские упражнения являются нормой, мол, как получилось, так для Омска и сойдет. При этом, я напомню, контора имеет лицензию на реставрацию памятников федерального значения.
Когда я стал просвещать его о содержании требований к качеству, он убежал со словами: «Некогда мне с вами разговаривать, мне надо идти деньги снимать». Оказывается, он приехал сюда не работать, а деньги снимать. Потом прораб привел непосредственного исполнителя, показавшего беспомощное приспособление, которым он пытался тянуть карниз. Когда я стал рассказывать, как это надо делать, он возразил: «Ну, для этого специалист нужен». А ведь карниз – работа штукатура 4 разряда. Если у них его нет, то в какой подворотне они купили лицензию?
Чтобы не быть голословным, приведу требования к качеству работ. Для архитектурных деталей они установлены в ССН-12-84. Техническая часть, раздел 2 – «Воссоздание декора», стр. 10, п. 13, таблица, п. 2: «Неровности на криволинейных поверхностях объемных деталей с гладкими поверхностями определяются при прикладывании шаблонов. Допускается не более 2 неровностей глубиной или высотой до 1 мм на 1 м развернутой длины шаблона». Если я на высоте более 20 м вижу, что карниз вытянут как бык поссал, то это ни в какие нормы не укладывается.
Тогда подрядчики, чтобы оправдать свою профессиональную несостоятельность, запустили наукообразную демагогию, что это новое веяние в реставрационной науке – делать как попало и утверждать, что так и было. Мол, предки тоже делали криво, и мы так же. Мне довелось работать на многих омских памятниках, и я могу ответственно утверждать, что предки делали безупречно, все, что криво, это уже испорчено потомками. Неровности карнизов могут быть на древних памятниках, на которых выполнялась тонкая известковая обмазка по карнизу. Но в Омске таких нет, они относятся к допетровской эпохе.
Но самое удивительное, что демагогия подрядчиков кого-то устраивает. У них принимают и оплачивают любой брак.
Но это полбеды. Например, еще в прошлом году на фасадах были установлены горельефы Серафимов. Московский подрядчик не имел к их изготовлению никакого отношения. Их изготавливал омский лепщик-реставратор Анатолий Кудрявцев, которому не заплатили за работу. Подрядчик только устанавливал детали силами людей из-под моста. Но, поскольку автору не заплатили, он не заделал стыки на рельефе после монтажа, а у людей из-под моста не хватило на это ума. В этом году подрядчик кое-как замазал стыки и предъявил к оплате изготовление горельефов как свою работу, а автору так и не заплатили. Поскольку постоянно меняются подрядчики и технадзор, отчетная документация запутана, и поле для хищений безгранично.
В этом году только навели порядок снаружи, оставив проблемы на потом. Например, засыпали траншею, выкопанную под выпуск канализации, так и не проложив трубу. Зато сделали отмостку, которую на будущий год надо будет снова ломать, чтобы снова выкопать траншею и в конце концов проложить трубу. Главное, что деньги на устройстве отмостки освоили.
При таком подходе деньги можно осваивать бесконечно.
