Спектакль «Нарния. Начало» в Омском ТЮЗе. Режиссеры-постановщики Александр Гончарук и Ольга Краскова, художник-мультимедиа Константин Щепановский. В программке сказано про текст: «Инсценировка — Ольга Краскова», но не написано, что переделанным автором является Клайв Льюис.
Омский ТЮЗ всегда был либо индифферентным, либо враждебным по отношении к вере христианской. При коммунистах все театры имели один и тот же известный заказ, и там искать нечего. С крушением советской власти в культуре началась вакханалия. Разрешается вроде бы всё, но поощряется, в том числе и на деньги налогоплательщиков, — чертополох, бесовщина и сатанизм в виде самых различных извращений.
Главный режиссер Театра Юного Зрителя Владимир Ветрогонов поражал удивительной пошлостью, бездуховностью, зоологизмом и поиском «голубых» вариантов на сцене. В 2010 г. он был награжден губернатором Леонидом Полежаевым медалью «за выдающиеся заслуги в искусстве» и отбыл в Санкт-Петербург… Следующий за ним Владимир Золотарь превзошел Ветрогонова в направлении мазохизма. У него двое студентов удушили своего товарища в порядке эксперимента («Веревка») и душат до сих пор. Две пожилые дамы, напившись, пляшут на могиле отца с железной коробкой, в которой звякает брошка вместе с пеплом кремированной матери («Две дамочки в сторону севера») и т. п. Но прямое отношение к данной теме имеет его «Манюня». Десятилетняя особа Манюня оскорбляет религиозные чувства православных, называя воскресение Христа «гойскими выкрутасами Иисуса». Она повторяет тем самым слова бабушки, «принадлежащей к одной из основных авраамистических религий». Фашиствующая юная красавица и террористка Манюня пытается застрелить своего преподавателя из отцовского ружья, зарядив его пулей.
Золотарь, получив высочайшее благословение в региональном министерстве культуры, бежал из Омска в разгар театрального сезона, оставив ТЮЗ разоренным и в долгах. Как Мамай прошел с ордой, а Золотарь — всего-то с супругой.
И вот появился свет, пришло новое руководство — директор Михаил Мальцев и главреж Евгений Рогулькин, поставлены хорошие спектакли — «Гроза», «Цыганы», «Возвращение домой», «Онегин», «Дюймовочка»…
Заслуженный артист России Александр Гончарук, начинавший свою артистическую карьеру именно в ТЮЗе, поставил спектакль-сказку «Нарния. Начало», о котором и пойдет речь далее. Выбор его примечателен во всех отношениях: и то, что это сказка, и что написана она не только писателем, но и богословом, и что она весьма содержательна и широко известна молодежи, поскольку цикл семи повестей «Хроники Нарнии» неоднократно экранизирован и адаптирован для телевидения, кино, радиоспектаклей и видеоигр. Правда, режиссер тем самым рискует, т. к. дети имеют возможность сравнивать происходящее на сцене с фильмами, имеющими колоссальные возможности, и впечатление от зрелища в театре может поблекнуть.
Сможет ли Александр Гончарук справиться со своей задачей?
Действие происходит сначала в Лондоне в начале XX века, т. е. там и тогда, где рос ребенком сам автор Льюис, а затем в вымышленных мистических пространствах. Дети — мальчик Дигори (артист Александр Галимов) и девочка Полли (Надежда Костюк) попадают сначала в мертвую страну Чарн, а затем в сказочную страну, населенную говорящими животными и другими волшебными существами, — Нарнию. Фантазии Льюиса строятся не на пустом месте. Все исследователи сходятся в том, что он аллегорически отражает порой прямо, а порой парадоксально библейские сюжеты. Так, можно с уверенностью сказать, что мир добрых животных взят им из доисторического времени. До грехопадения Адама и Евы среди животных не было вражды. Сильные не трогали слабых, жили вместе в раю и питались травой и плодами растений, и этот библейский фон или контекст задает тон всему содержанию сказки. Самого мальчика называют «сыном Адама».
Всё бы хорошо, но детей начинает преследовать злая колдунья из страны Чарн — королева Джатис (Ольга Которева), ибо они явились причиной появления ее среди людей. Не трудно представить, что злая колдунья означает дьявола, который в виде змия появился среди людей с грехопадением Евы и Адама. Дальше — больше, дети попадают в чудесную страну Нарнию, главой которой является могучий и справедливый Лев (Тимофей Греков). Колдунья следует за ними, и теперь они уже борются с ней совместно со Львом — аллегорией самого Христа. Борьба эта бесконечна. Дети находят волшебное яблоко — символ вечной молодости и сажают его в землю. Из него вырастает яблоня, плоды которой будут защищать Нарнию, но и колдунья сумела съесть такое же яблоко и стала вечной.
Итак, типичная библейская трактовка всемирной истории: с одной стороны Царь Вселенной Иисус Христос, с другой — дьявол, как князь мира сего земного.
Сцена из спектакля. Полли (Надежда Костюк) и Дигори (А. Галимов).
В этой истории одновременно решается важнейшая нравственная задача. Колдунья настойчиво предлагает Дигори отдать яблоко своей тяжело больной матери (Ирина Коломиец), чтобы та выздоровела, но после глубокого раздумья он решается спасти всех жителей Нарнии, в которую он нечаянно привел колдунью. Высший нравственный поступок достойно награжден: Лев дарит персональное яблоко Дигори, и мать его выздоравливает. Заметим, здесь, как и в Библии фигурирует яблоко, но роль его иная, прямо противоположная. Библейское яблоко есть средство погубления рода человеческого, а здесь — средство спасения. Это один из парадоксов Льюиса.
Спектакль чрезвычайно красочен, изумляет невероятным количеством земных зверей, птиц, насекомых, а также мифических эльфов, фавнов, и минотавров. Они в изобилии появляются где-то в конце действия один за другим, и, кажется, им нет конца и названия. Одни высокие, метра в три, на ходулях, которые сокрыты; другие прыгают на механических ходулях — пружинных джамперах, спрятанных также под одежду, третьи мизерные до неправдоподобия. Кто-то пролетает вообще высоко на страховочном канате. Словом, пришлось бы шведу Карлу Линнею, создавшему научную классификацию живых организмов, существенно дополнять ее. Существ больше числа артистов, т. к. некоторые исполняют по две-три роли.
Действие украшают визуальные эффекты мультимедийных технологий. Поражает звездное небо с невероятным обилием звезд, движущиеся спирали различных миров. Это уже очень серьезно, ведь согласно господствующим в философии представлениям, развитие материи и сознания представляет собой бесконечное движение по восходящей спирали, включающее в себя возвращение назад, но в конечном итоге — движение вперед, от простых форм к сложным. Спираль — основа мироустройства.
Конечно, такой уровень творчества художника-мультимедиа К. Щипановского не доступен младшим школьникам, но яркие элементы компьютерной графики останутся в сознании и у них. У каждой возрастной категории зрителей свои границы восприятия.
Со мной рядом сидела девочка лет 7-8, сидела сама по себе, хотя, возможно, она еще и в школу не ходит. Вероятно, мама у нее учительница, которая была занята где-то в зале со своим классом. Юная зрительница то передвигалась повыше на передний край большого для нее кресла, держась за спинку впереди стоящего, то со стуком отбрасывалась вглубь кресла и, казалось, отключалась от восприятия спектакля. Так повторялось несколько раз. Производимый ею стук вначале недовольно отвлек меня, но затем я с интересом наблюдал за ней. Она не потеряла интереса к происходящему до самого конца спектакля. За внешним спокойствием у нее просматривался экспрессивный характер. Кроха воспринимала происходящее на сцене, конечно, на уровне эмоций, красок, спецэффектов, а не на уровне понятий, доступных старшеклассникам, родителям и учителям. Но этого и достаточно для неё, без сомнения, понимающей, что добро побеждает зло. Она хлопала тогда, когда хлопал весь зал, и, следовательно, зал научал ее, подсказывал ей, дополнительно помогал адекватно воспринимать действие.
С другой стороны за ней сидели два мальчика лет двенадцати из тех, какие были и на сцене. Один из них, в очках, приятный, интеллигентный, типичный «очкарик» отвлекал меня своими разговорами, пока я не понял, что он делится с товарищем прочитанными «Хрониками Нарнии». Как тут ему было удержаться. Словом, действие построено так, что было интересно каждому по возрасту своему.
В спектакле, похоже, заняты все артисты театра (около 30), и это всегда впечатляет. Отлично подобраны артисты под персонажи пьесы. Как всегда радует Надежда Костюк. Ставшая меньше ростом без каблуков, она создает идеальный художественный образ девочки лет 12-13, стремительной, доброй, любознательной, в меру рискованной, сказать одним словом — очаровательной. Ее партнер Александр Галимов очень хорош в своей роли, но Надежда Костюк смотрится разнообразней, активней, лиричней. Ее Полли не ноет, как Дигори: «Хочу к маме, хочу к маме». Понятно, мама больна, а его отправляют гулять, но ты же мужчина.
На этот раз удивил Сергей Зубенко в роли дядюшки Эндрю. Ранее он служил в Пятом омском театр и, естественно, играл там серьезные роли и вдруг открылся здесь в роли обаятельного чародея-самоучки, сказочника, наподобие самого автора Клайва Льюиса.
Это благодаря его неудачным волшебным опытам происходят все приключения Дигори и Полли.
Сцена из спектакля.
По причине множества артистов роли их эпизодические, но вот про исполнителя роли Льва Тимофеем Грековым следует сказать отдельно, и не столько в адрес самого артиста, сколько в адрес постановщиков.
Лев стоит неподвижно посреди сцены высоко на холме. Я всё ждал, когда он сойдет с холма, и он, наконец, сошел, но его проход по сцене ничего не изменил. Он остался таким же монументальным, как скульптура Христа на горе в Рио-де-Жанейро, высотой 38 м. Без сомнения, Лев является аллегорией Иисуса Христа, но сделали они его таким, что он, перестав быть Львом, не стал и Иисусом. Такой Лев выпадает из всей напряженной динамики и танцевальной пластики спектакля. Кроме того он перестает быть огромной гибкой кошкой, какую бы гриву на него не повесили. Художественно совместить кроткого в земной жизни Христа и царя зверей Льва задача чрезвычайно сложная, но это проблема постановщиков. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.
Спектакль открыл новую страницу в театре, создал яркий, красочный, добрый спектакль, который можно смотреть всей семьей. Он сыгран на подъеме всех его участников, а постановщиков Александра Гончарука, Ольгу Краскову и Константина Щепановского можно поздравить с удачей в первую очередь. Исполняя заказы своего времени и прямые заказы власти, Омский ТЮЗ за годы господства большевизма поставил сотни культовых спектаклей типа «Молодая гвардия», «Как закалялась сталь», «Р.В.С.»… Он даже опережал свое время. Одним из первых в СССР режиссер и артист Омского ТЮЗа широко известный Вацлав Янович Дворжецкий (1910-1993) поставил спектакль «Павел Морозов» о 13-летнем пионере Павлике Морозове, который донес в карательные органы на отца, в отместку был зарезан вместе с младшим братом другими родственниками, а властью прославлен.
Событие произошло на Урале в 1932 г., а спектакль торопливо состоялся по горячим следам уже в 1939 г.
Лишь однажды мне довелось беседовать с Вацлавом Дворжецким. Это было в Омске вскоре после 1978 г., когда внезапно скончался его знаменитый после фильма «Бег» сын Владислав Вацлович (1939-1978).
Мы разговорились с ним прямо на улице, не далеко от дома, где когда-то жили Дворжецкие. Он производил задушевное впечатление, но мучительно переживал смерть сына, и я выражал ему сочувствие. Уместно добавить, что Владислав Дворжецкий окончил театральную студию при Омском ТЮЗе (1967 г.) и здесь же сыграл свои первые роли. Не нам судить Вацлава Дворжецкого, отсидевшего два срока в советских лагерях, за то, что он вынужденно поставил спектакль «Павел Морозов» в угоду большевистской морали, прославляя подростка, предавшего своего отца, вопреки одной из десяти заповедей, полученных Моисеем от Господа для всего человечества: «Чти отца твоего и матерь твою, да благо ти будет, и да долголетен будеши на земли».
Спектакль Гончарука «Нарния», поставленный, конечно, по зову сердца, мне представляется другим полюсом по отношению к «Павлу Морозову».
За 83 года существования ТЮЗа в нем поставлены сотни спектаклей, но лишь Гончарук совершил такой прорыв в репертуаре и идеологии театра в сторону библейских ценностей, поставив впервые спектакль с подлинно человеческим лицом.
