В своей финальной речи обвиняемый по тяжкой статье УК РФ… дал советы экс-коллегам, как реорганизовать работу омских правоохранительных органов!

Суд над бывшим полицейским, которого обвиняют в сбыте наркотиков в особо крупном размере, подходит к финалу…

Почти два года в Ленинском районном суде г. Омска идет уголовный процесс над наркополицейским из отдела полиции № 5 Евгением Аскаповым.

По версии следствия, подающего надежды оперативника задержали в его же машине в ходе совместной спецоперации местных УНК и ОСБ, когда тот делал закладки в районе АЗС «Газпромнефти» № 55. Это недалеко от старого поста ДПС на трассе «Омск-Черлак».

Подсудимый категорически не согласен с трактовкой событий и с предъявленными обвинениями.

В конце 2019-го судья Мариям Шаленова даже оправдала Аскапова по двум из трех инкриминируемым ему эпизодам. Хотя и одного увесистого «баула» (его нашли на заднем сидении авто), из которого были изъяты более 700 пакетированных доз наркотика, хватило на… 9 лет колонии строгого режима.

Впрочем, Облсуд поправил своего коллегу из первой инстанции. Суровый приговор отменили, а дело направили на новое рассмотрение. Судье Шаленовой именно по этому делу прилетел «частник», который, скорее всего, и стал поводом для ухода в почетную отставку. По собственному, конечно, желанию.

На второй заход не простую «уголовку», а сложным образом укомплектованный и, во многом, «сырой материал» досталось разгребать только что назначенной судье Виктории Вашкевич.

На протяжении полугода председательствующая, как мне показалось, восполняла ряд пробелов предварительного следствия и своей старшей коллеги. По крайней мере, старалась это сделать. В чью сторону качнут весы Правосудия — доводы обвинения (представляет прокурор Марат Абайдуллин) или защиты (адвокат Олег Киселев) — до сих пор не понятно. Судья держит нейтралитет, давая сторонам процесса равные права и свободу действия. По максимуму.

На протяжении всего судебного следствия защита упирала на то, что изъятые у Аскапова наркотики были подброшены. Об этом поведал суду товарищ подсудимого, находившийся в момент задержания за рулем аскаповской иномарки. По словам свидетеля, он видел, как некто в камуфляже засунул наркотики в карман шорт его другу. Со словами «На, сука, держи!». Также он утверждает, что до момента появления вблизи их авто сначала сотрудников ДПС, а потом спецназа «Гром» ни он, ни Аскапов из машины не выходили. Следовательно, сделать закладку за остановкой не было даже никакой теоретической возможности. Но закладку… нашли!

К моменту прений тактика защиты существенно поменялась. Несмотря на то, что в ходе заседаний был заслушан еще один свидетель, который рассказал о том, что и ему, оперу УНК, были… подброшены наркотики, в дальнейшем эта тема постепенно ушла на второй план.

Адвокат Киселев в своей итоговой речи сосредоточился, по большей части, на процессуальных нарушениях. А таковых на стадии ОРМ, задержания, личного досмотра, обыска, следственных действий, действительно, предостаточно. В изложении профессионального юриста эти «косяки» выглядят весьма убедительно. С точки зрения их присутствия.

Гособвинение в своих прениях больше уповало на этический аспект (и то, что «все доказано»).

Празднично одетый прокурор рассказал о вреде наркотиков. О том, какую боль и страдание они приносят в каждый дом.

Дескать, негоже людям в форме полиции заниматься противоправными деяниями, да еще столь тяжкими по общественной своей опасности. Это подрывает доверие и авторитет силовиков. Кто ж спорит?!

Вот только кроме показаний самих же полицейских, которые прокуратура просит суд принять за основу, как данность, все остальное в материалах уг/дела достаточно… хлипко. Нет даже базовых вещей. Например, нет видеозаписи с регистраторов машины ДПС. А она обязана быть. По регламенту МВД. И обязана была быть изъята. Нет и видеозаписи с камер двух автозаправочных станций — газовой и «бензиновой». Они были в непосредственной близости от событий. Так повествуют свидетели обвинения. На словах.

Только этих электронных и беспристрастных «вещдоков» с лихвой бы хватило, чтобы поставить точку в споре: кто, кому и что подкинул. Но даже этой элементарщины сделано не было. Почему это не сделали следователи при наличии ходатайств задержанного и защиты — отдельная тема.

Даже не журналистского расследования.

Не исключено, что и «дело Аскапова» вкупе с другими аналогичными и неоднозначными эпизодами работы местного Управления по контролю за оборотом наркотиков, по сути, и довело ведомство до основательной кадровой чистки и перестройки. Намерений «ломать систему» ни у кого при этом нет. Силы и возможности не сопоставимы. Но идеологию и подходы в УНК нужно менять. Кардинально. Хотите — верьте, хотите — нет, но именно об этом и было… «последнее слово» Евгения Аскапова!

В его собственной интерпретации.

Он так и сказал, не буду лишний раз перечислять явные недочеты оперативников и следствия, но так дальше расследовать уголовные дела, тем более, наркотической направленности нельзя. И по пунктам пояснил, что нужно сделать, чтобы в этой невообразимо «сладкой теме»… навести порядок.

Слушал я этого обычного паренька из омской глубинки, который, по словам его друзей-товарищей, «милиционер от Бога», и не переставал удивляться. Ему «строгач», возможно, не меньше прежнего светит, а он за покой, за порядок и за здоровье наших граждан беспокоится. Именно таких и надо в нашей стране. На заклание, в СИЗО, в тюрягу!

И судить, судить, судить…

А между тем, бывший «старлей» говорил важные для своих экс-коллег вещи. Надо бы прописать в регламенте, чтобы съемку при задержании граждан, подозреваемых в сбыте наркотиков, вели непрерывно. И процессуально-следственные действия — тоже. Будет меньше вопросов, разногласий и нареканий. Оказывается, именно для этих целей еще в 2016-м году всем подразделениям полиции выдали видеокамеры. А результат? Подсудимый Аскапов в рамках своего «последнего слова» предлагает силовикам изымать наркотики в… перчатках. Цель — чтобы в дальнейшем экспертным путем идентифицировать ДНК и потожировые следы реальных преступников. И создать потом «геномный банк» тех, кто до сих пор или до поры до времени «не установлен следствием». Это уже я развил, в принципе, дельную и зрелую мысль «наркосбытчика». Скорее всего, предложения подсудимого родились из анализа его собственного уголовного дела и его «белых пятен».

Из этой серии пункт про пакеты для упаковки вещдоков. Это должны быть не самодельные конверты, короба из подсобных материалов, а специальные, исключающие постороннее проникновение.

— Такие, чтобы было видно несанкционированное вскрытие…

Кстати, в материалах данного у/д один из компакт-дисков был поврежден. Без вскрытия конверта. А в якобы намертво запечатанной коробке с вещдоками оказался блокнот из другого расследования. Про самоубийство девочки. Еще из «списка Аскапова» для коллег УНК — это обязательное взятие смывов с рук, срезы с ногтей, ДНК, потожировых следов. Это исключит спорые моменты и достоверно определит, контактировал задержанный с наркотиками или нет.

— Мы живем в 21-м веке и не использовать новейшие технологии недопустимо. А следствие в данных ходатайствах многим отказывает…

И последнее из ноу-хау дважды судимого экс-полицейского из ОП-5.

Нельзя, говорит Евгений Аскапов, строить обвинение только на показаниях сотрудников правоохранительных органов.

— Недопустимо это…

Он им, своим недавним коллегам, что ли, не доверяет?! Такое складывается впечатление. Начальство, «око государево» и Фемида — годами и десятилетиями доверяют, а он — ни в какую.

Упертый мужик! И еще развивает мысль:

— Надо бы при проведении ОРМ все документировать и предоставлять в суд…

Материальные результаты работы, а не словесные показания.

Подсудимый полагает, что «соблюдение этих пяти пунктов не увеличит нагрузку на органы предварительного следствия, зато в дальнейшем повысит его качество и результативность».

— Сотрудники, соблюдая эти элементарные позиции, начнут работать лучше…

Вот такие у нас в Омске суровые пошли подсудимые. Им бы о себе озаботиться, а они о Родине думают, о коллегах, о судьбе простого народа переживают. О себе и своей юдоли Евгений Аскапов был предельно краток. Хотя в самой концовке речи, которую слушала его мама, его голос заметно дрогнул. Бывает…

— Обвинительный приговор суда не может быть основан на предположениях. Все сомнения в виновности обвиняемого трактуются в его пользу…

Спасибо за внимание!

Приговор по резонансному «делу Аскапова» провозгласят уже в этот понедельник.

Мама обвиняемого Евгения Аскапова

(Продолжение следует)

Александр Грасс, независимый журналист

Источник: СМИ «ИА АЛЕКСАНДРА ГРАССА»