Растущий все выше и выше апарт-отель олигарха за домом коменданта в центре Омской крепости стал своеобразной иллюстрацией беспомощности чиновников, не уважающих собственную историю.
Мои рассуждения о жизни Достоевского в Омске, наверное, некоторым уже набили оскомину. Впрочем, кому он не интересен, можете не читать. У нас много тех, кто не только Достоевского, но и вообще ничего не читает. Я в курсе, что они заботятся в первую очередь о «нужном». А самое нужное — это нужники.
Так что и комментировать меня не стоит.
Я бы уже и не писал об этом, потому что самому надоело упираться лбом в глухую стену, да и читателей утомил, повторяя одно и то же.
Но появился повод, о котором не хочется промолчать.
Недавно вышла в свет книга «Омское пространство Достоевского». Меня приглашали на презентацию. Я замотался на работе и не собрался. А потом поймал себя на мысли, что не особо стремился, потому что мне не понятно, о чём может быть эта книга. Я, как человек работающий с объектами материальной культуры, понимаю «пространство» буквально. То есть я знаю, что объекты, связанные с Достоевским, у нас есть во множестве, а «пространства Достоевского» у нас нет. Для меня в таком пространстве должно быть почти физическое ощущение его присутствия, а у нас нигде даже не попытались создать его атмосферу.
Книгу мне всё-таки передали. Признаю, что она толстая, красивая. Солидная. Она прекрасно издана, но она о чём угодно, но только не о жизни Достоевского в Омске.
Мои опасения подтвердились. В книге даже есть моё фото, хотя непонятно, в связи с чем. Наверное, авторы книги после этого материала пожалеют, что подарили её мне. Я ничего против них не имею, но тогда книгу надо было назвать иначе: «Размышления о Достоевском» или хотя бы «Виртуальное пространство Достоевского». В книге есть стихи о Достоевском и вокруг него, картины о Достоевском и его персонажах; анализ эпохи Достоевского, его творчества, его окружения. Есть рассказы о театральных постановках по его произведениям и о нём. Есть научные статьи на около Достоевские темы.
Но как только в книге заходит речь о реальной жизни Достоевского в Омске, создаётся впечатление, что об этом писали люди, которые никогда не были в Омске.
Здесь мне придётся опять говорить об адресах и событиях. Начну с «Музея Достоевского». СпрОсите, почему в кавычках? Потому что на самом деле это Литературный музей имени Достоевского. Когда он открывался, то Достоевскому в нём был посвящён самый большой зал — бывшая гостиная Комендантского дома, в которой он скорее всего и бывал. Экспозиция была скорее ассоциативная, чем историческая. Но потом понадобилось помещение под конференц-зал, и Достоевского «выселили» в основном в коридор. А как же, музей-то литературный, в Омске и других выдающихся писателей много. На фасаде дома ещё с советских времён установлен по советски брутальный и монументальный барельеф босому Достоевскому (не знаю, откуда пошёл миф, что каторжане ходили босиком, но его подхватили все последующие авторы изображений Достоевского).
Но самое забавное в том, что Достоевский был в этом доме один раз в жизни, всего несколько часов, в гостях у коменданта де Граве, уже возвращаясь в Петербург из Семипалатинска после помилования. Каторжан комендант у себя в доме не принимал.
А вот в соседнем доме генерал-инженера (на ул. Победы, 5) Достоевский несколько месяцев работал по специальности — военным инженером и писарем в Омской инженерной канцелярии. При этом конвойный у него над душой не стоял. Он имел возможность писать всё, что угодно. В том числе и начать здесь свою Сибирскую тетрадь. Да, сейчас дом выглядит не как во времена Достоевского, но это тот же самый дом. Казалось бы, несоизмеримые по масштабу события: разовый визит вежливости и долгие месяцы работы. Но дом генерал-инженера даже не упоминается в Омском пространстве Достоевского.
На нём нет даже скромной таблички.
Зато есть планы развития «Музея Достоевского». Под него хотят отдать стоящие рядом павильоны выставки Флора. А почему бы нет? Вчера овощи выставляли, завтра Достоевского. А чем он лучше овощей?
Это как в том анекдоте про чукчу: по чётным академиком, по нечётным — рыбу ловить. Вот так и создаётся в Омске новое «пространство Достоевского». Вроде и не виртуальное, но не имеющее к нему никакого отношения. Это уже подмена, которая хуже забвения. Потому что забытое можно вспомнить, а от ложного уже трудно избавиться. Исчезает граница между истиной и ложью. И уже трудно будет объяснять, что в бытность Достоевского это был крепостной плац, на котором вообще не было построек, а Достоевский убирал здесь снег. При этом «апарт-отель» за Комендантским домом растёт всё выше и выше, окончательно съедая пространство Достоевского.
Не упомянута в книге Инженерная мастерская. Внешне она выглядит сейчас как при Достоевском. Но внутри «Армстронг», керамогранит, пластиковые окна и двери. А ведь с неё начиналась и в ней заканчивалась каторга Достоевского. Это альфа и омега его омского пространства. В кузнечном отделении мастерской его заковывали в кандалы в начале каторги и расковывали в конце. А в столярном отделении мастерской он периодически крутил токарный станок все четыре года каторги. При этом руки у него были заняты, а мысли свободны. О чём тогда думал писатель, мы сейчас среди Армстронга и керамогранита не поймём.
Значит и Инженерная мастерская выпала из омского пространства Достоевского.
Ключевой вопрос в Омском пространстве Достоевского — где же он жил? Известно, что в остроге. А где был Острог, каким он был?
Достоевский сам описывал жизнь в остроге. Но литературное описание виртуально. Дальше фантазия каждого рисует свои картины. В книге есть фото раскопа фундаментов острога. По ним можно уточнить место, но не более того, остальное по-прежнему в виртуальном пространстве. Пока что материально, действительно, предъявить больше нечего. Но информации об остроге достаточно.
Имея фундаменты, можно абсолютно достоверно реконструировать фрагменты построек, оформить экспозицию. И тогда виртуальное пространство станет материальным. Проект реконструкции острога выставлен в музее Воскресенского собора. Кстати, восстановлению собора в книге уделено много внимания. Но не уточняется, что в новом соборе нет того пространства притвора, в котором молились каторжане и, в их числе, Достоевский. Сейчас притвор других размеров, другой планировки. В нём даже невозможно предположить, где молился Достоевский, потому что исторически это было другое помещение.
Значит, и здесь нет пространства Достоевского, им пожертвовали ради современных строительных норм.
Ещё одним местом Достоевского является Военный госпиталь. В книге он упоминается, но почему-то приводятся фотографии построек, не имеющих отношения к Достоевскому. Хотя сохранились зимние и летние арестантские палаты и аптека госпиталя, в которых он жил и бывал. Именно в госпитале он имел возможность писать. Здесь хранилась его Сибирская тетрадь, в доме фельдшера Иванова, который снесли в прошлом году. Мои худшие опасения сбываются. На очереди летние арестантские палаты. Они уже частично рухнули. Отличный подарок к юбилею писателя. Их отказались признать историческим памятником.
Хотя никто не опроверг факт проживания в них Достоевского. Как часто и долго он в них жил?
Я занялся арифметикой. Известно, что за годы каторги Достоевский лежал в госпитале 19 раз. Допустим, пополам зимой и летом и в среднем по две недели. Получается, что в летних палатах он прожил около пяти месяцев. Но на них нет даже скромной таблички, что он здесь не только жил, но и писал. О пребывании Достоевского в госпитале напоминает скромная, плохо читаемая доска при входе с кладбищенским эмалированным портретом. Она висит на «Доме главного лекаря», который был построен позже, в 1876 году. Может, из-за этой таблички «Дом главного лекаря» иногда ошибочно связывают с Достоевским. А если на юбилейных мероприятиях гости захотят увидеть не книжное, а реальное пространство Достоевского в Омске, то что им покажут, в частности в госпитале — рухнувшие летние палаты, эмалированный портрет?
На другом госпитале установлена не доска — целый мемориальный комплекс писателю Кемелю Токаеву. Сравнивая его с доской Достоевскому на госпитале, создаётся впечатление, что именно Токаев писатель мировой величины, а Достоевский так себе, заштатный. Я не против Токаева, но может быть надо поучиться у соседей уважать себя и свою историю.
По большому счёту что может Омск предъявить миру в своём осмыслении Достоевского — книги, спектакли, выставки, конференции? Но это могут сделать в любом другом месте, и не хуже нас. У нас есть уникальный ресурс, и он, казалось бы, осознан. Во вступительной статье к книге губернатор говорит, что именно в Омске Достоевский стал тем всемирно известным писателем.
Так где дела, которые могут доказать эти слова? Пока мы по-прежнему упираемся в глухую стену.
Игорь Коновалов
ЧИТАЙТЕ ПО ТЕМЕ:
«Бесовщина»: к юбилею Достоевского в Омске «доламывают» все, что может о нем напомнить»
БК55 Медведеву: «А вы попросите их, Дмитрий Анатольевич, показать Вам домик Достоевского»
