Известного поэта Владимира Балачана, автора слов любимой народом песни «Хлеб — всему голова», как-то возмутил тот факт, что в Омске на бездомных собак выделены миллионы, а на издание книг писателей ни рубля.
Омск, что бы там ни говорили, город литературный… Другое дело, что в таком качестве он не нужен ни губернаторам, ни мэрам, ни пэрам, ни прочим персонажам с местного административного Олимпа на протяжении многих последних лет.
При этом на словосочетание «культурная столица» в нашем городе, вполне возможно, жизнерадостно реагируют даже в младших группах детских воспитательных учреждений, настолько часто оно употребляется. Правда, о её — «столицы» — литературной составляющей, на официальном уровне, вспоминают, примерно, один раз в году (и то — год на год не приходится), в дни выхода из печати очередного номера журнала «Литературный Омск» тиражом в две-три сотни экземпляров.
Тем не менее, в «Стратегии развития культуры Омской области до 2030 года», при большом желании, можно-таки обнаружить, в числе приоритетных задач, упоминание о «развитии инфраструктуры чтения и поддержке литературного творчества». Но больше — ни слова, поэтому мне, провинциальному литератору, трудно понять, о чём идёт речь, хотя знакомый балетоман и подсказывает: это когда танцовщик (к примеру, министерство культуры) помогает танцовщице (литературе) выполнять какие-либо движения, являясь для неё опорой, поддерживая оную в устойчивом положении или поднимая её. Главное — не уронить. Так сказать, не выпустить из рук.
Помнится, известный омский поэт Владимир Балачан обнаружил, что на бездомных собак в Омске выделено сколько-то там миллионов, и очень возмутил автора слов любимой народом песни «Хлеб — всему голова» тот факт, что ни рубля не отпущено на издание книг омских писателей. Пришлось его успокоить: те деньги предполагалось потратить на отлов и утилизацию несчастных братьев меньших. Так что неизвестно, кому больше не повезло… Кстати, когда в Омске выбирали главу администрации, ныне заседающего в Госдуме, местный Дом писателей посетило его доверенное лицо. Этот относительно молодой человек прямо так и заявил с порога: «Давайте по-быстрому всё обсудим, вы у меня не первые, я вот к вам сразу из общества собаководов…»
Конечно, омские писатели среди людей живут, и сами — такие же. На книжку денег не найдут — вслух стихи продекламируют, прозу даже, развивая, так сказать, «инфраструктуру чтения». Опять же, на встречи с ними никого из-под палки не загоняют. Им везде свободно — и в тюремной камере, и в студенческой аудитории, и на природе, где каждый кустик — в гости пустит. Писатели тем и спасаются от полного истощения, что в «нетворческие» минуты их жизнедеятельность не только проста, как дорога от подъезда до ближайшего скверика, но, быть может, даже менее привлекательна, чем у самых обычных людей, сроду ничего не сочинявших.
Мозг и нервы писателей в такие минуты должны восстановить свой жизнедеятельный материал, израсходованный в моменты художественного порыва, но в любом случае «инженерам человеческих душ» находиться в положении дворовых собак не пристало…
Да, тот дом — писательский (в давние времена — особняк губернского секретаря Якова Коврижина) — забрали под общественную приёмную тогдашнего президента РФ Д. А. Медведева (или еще председателя правительства, запамятовал). Помнится, спустя пару лет, подошёл я к уже бывшему зданию омской областной организации Союза писателей России (а ещё ранее — РСФСР), навстречу выглянула корпулентная тётенька с тазиком (после капитального ремонта протекала крыша): «Вы по какому вопросу? — «Да так вот, — ответил, — потянуло в «родные места», вспомнить былое, видите ли, как вам сказать, чтобы от скромности не онеметь? — Я писатель…» — «А писателей больше нет!» — почему-то надрывно воскликнула мадам и вылила мне под ноги непритязательное содержимое такого же ушата… («Откуда ж столько воды? — То не вода, пан, то мои слёзы…»).
Ну, нет так нет, но тупиковые ситуации способны подчас вырабатывать идеи, мягчительной припаркой или роговым покровом ложащиеся на наши истерзанные «щупальца» души.
Моя идея, окроплённая брызгами из «приёмной» лохани, заключалась в том, чтобы обратиться к Дмитрию Анатольевичу с просьбой: впустить писателей обратно, чтобы они вели и приём граждан. Подозреваю, «народная тропа» сюда бы точно не «заросла»… Думаю, никто бы не стал вооружаться против такой фантазии только потому, что она недостаточно оправдана с юридической точки зрения? Хуже никому точно бы не стало. И средств бюджетных никаких не потребовалось бы (мы же не за деньги Родину любим), как, например, полтора «ляма» на оленя из проволоки, коего отправили стеречь туристическую тропу где-то в Муромцевском, что ли, районе…
Бродяжья жизнь длилась несколько лет, и за это время много чего произошло в городе: к примеру, первая заместительница минкульта, вдохновлявшаяся проволочным оленем, успела показать народу свой бюст в купальнике, а многолетний архив писательской организации, временно хранившийся в стенах этого административного учреждения, благополучно был выброшен, вероятно, в ближайший мусорный контейнер…
Ну, а пока автор «сказа про то, как у наших у ворот…» мусолил идею (обратиться к Медведеву), на круги своя вернулся Владимир Владимирович Путин, а местное начальство вспомнило, что писатели в Омске всё-таки есть, и выделило им комнатёнку размерами с кладовку в областной библиотеке им. А. С. Пушкина (со служебного входа). Кстати говоря, к взаимной радости литераторов и библиотекарей.
Увы, положительные эмоции, вызванные обретением нового пристанища, были недолгими — более года назад писательскую комнатёнку в омской «аптеке для души», как называли библиотеку в древнем Египте, заприметило местное отделение всё ещё парламентской партии «Справедливая Россия», которая, будучи далеко не бездомной, решила сменить омских литераторов на поприще просветительской деятельности — чем же ещё можно заниматься там, где народ «учится, радуется, набирается мудрости, окунаясь в бесконечный, неведанный и непостижимый до конца живой мир литературы»? В итоге, писателям дали сутки-двое на сборы, а нищему собраться — только подпоясаться. Может быть, стулья заинтересовали? — Там, как раз, дюжина имелась — постарался один из омских поэтов, выпросив на своей основной работе списанные в утиль…
Напоследок, стараясь обходить магистральные темы, обостряющие психозы до терминальной фазы, всё-таки замечу, что сложившаяся ситуация «творит в современных писателях свой надрывный бунт», как выразился писатель-исповедник Александр Закржевский в начале ещё XX века: им же известно, что ныне действующий губернатор является видным членом партии, имеющей в своём названии столь бодрящий, я бы сказал, авенантый, по нынешним временам, эпитет — справедливая…
А тут такая пикантная история — писателей выгнали на улицу. Из библиотеки. По слухам, некоторые из них о призраке Акакия Акакиевича из гоголевской «Шинели» вспомнили… Впрочем, совсем уж пессимистические диатрибы — не наш метод: есть мнение, что губернатор даже не в курсе случившегося, авось и узнает сейчас, а тогда уж… Правда, в той «кладовке» и ранее-то просторно было только мыслям и чувствам.
Так моя давняя идея — остаётся в силе.
