Оригинальным в идее о петиции было только то, что гапоновцы решили сами непосредственно вручить свои просьбы царю, организовав мирное шествие к Зимнему дворцу 9 января 1905 года.
В самом конце 1904 года японцам сдалась крепость Порт-Артур, и все российские корабли, стоявшие в бухте, были уничтожены. Это вызвало шок в российском обществе, а авторитет правительства и царя заметно пошатнулся.
На таком фоне любой социальный конфликт мог стать поводом для революционного взрыва. Так и случилось. Началось вроде бы с малого: в декабре на Путиловском заводе были уволены четверо рабочих.
Но эти рабочие оказались членами гапоновской организации — «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга». Как выяснилось, рабочие были уволены без законных оснований, и потому Георгием Гапоном было решено в ответ объявить забастовку протеста.
И 3 января 1905 года Путиловский завод забастовал, в забастовке приняло участие 12 500 рабочих.
Дальнейшие события полностью подтвердили версию о наличии в стране созревших предпосылок для революционных действий. Частная забастовка по конкретному поводу моментально превратилась в массовую: 8 января в ней участвовало уже десятикратно больше рабочих — 125 000 человек. И лозунги этой стачки сразу вышли за рамки требований о восстановлении на работе четырех человек.
Лидер рабочей организации Гапон решил, что масштабная забастовка — очень удобный момент для реализации замыслов о подачи петиции царю с требованиями рабочих по своим правовым проблемам.
Идея Гапона о петиции царю не выглядела оригинальной. В стране бушевала кампания подачи таких петиций в адрес царя. Эти обращения земств и общественных организаций попадали в печать и широко обсуждались. Главным в этих документах было требование политических свобод и народного представительства. Поэтому и организованные рабочие тоже примкнули к этой кампании.
Оригинальным в идее о петиции было только то, что гапоновцы решили сами непосредственно вручить свои просьбы царю, организовав мирное шествие к Зимнему дворцу 9 января 1905 года.
Главным в петиции рабочих было требование защиты своих прав. Но здесь выдвигались и политические требования в духе всей петиционной кампании: созыв Учредительного собрания на основе всеобщего, прямого, тайного и равного голосования.
Накануне подачи петиции Гапон написал письмо царю, в котором извещал о запланированном народном шествии к нему:
«Если Ты, колеблясь душой, не покажешься народу и если прольётся неповинная кровь, то порвётся та нравственная связь, которая до сих пор ещё существует между Тобой и Твоим народом. Доверие, которое он питает к Тебе, навсегда исчезнет. Явись же завтра с мужественным сердцем пред Твоим народом и прими с открытой душой нашу смиренную петицию.»
Почему император не принял эту петицию рабочих, почему мирное шествие закончилось расстрелом народа?
Дело в том, что этот документ не был уж таким невинным, как порой говорится в литературе. В нем содержались все основные тезисы и либеральной и революционной оппозиции. И излагались они скорее не в виде просьб к царю, а в тональности категорических требований. Некоторые пункты включали в себя требования принять меры «немедленно», т. е. звучали как ультиматум. Поэтому официальное принятие петиции могло быть расценено народом как согласие властей на начало переговоров на базе этого документа.
А на это власти не могли пойти: им эти требования показались слишком радикальными по содержанию и «дерзкими» по форме. Поэтому и последовал решительный отказ, но о применении оружия в правительстве вопрос даже не обсуждался.
На такое решились сами военные.
Кровавое воскресенье 9 января 1905 года стало детонатором мощного взрыва революционных выступлений в различных формах.
Как и предсказывал Гапон, это событие стало для многих представителей народа концом веры «в доброго царя», окончанием эпохи народного «наивного монархизма». Гапон, скрывшийся после расстрела шествия на квартире писателя Максима Горького, обратился к народу со своим посланием, в котором призывал к вооружённой борьбе против самодержавия.
Он писал:
«Родные товарищи-рабочие! Итак, у нас больше нет царя! Неповинная кровь легла между ним и народом. Да здравствует же начало народной борьбы за свободу!».
Александр Минжуренко,
кандидат исторических наук
