Спектакль режиссера Максима Кальсина "Географ глобус пропил" по тексту Алексея Иванова в Пятом театре.
Министерство культуры области рекомендовало мне посетить спектакль «Географ глобус пропил» как одну из лучших постановок Пятого театра. В начале сезона спектакль был показан на театральном фестивале в Воронеже, где имел громкий успех, «был удостоен оваций и бронзовой «Шапки Мономаха» – одного из главных призов фестиваля». С таким уведомлением я поспешил насладиться высоким искусством.
Учитель Виктор (артист Евгений Фоминцев) крепко пьет, по-черному, предпочтительно из горлышка. На протяжении спектакля он напивается до положения риз несколько раз. Как-то учительница, его коллега Кира (Мария Старосельцева), привычно пришла соблазнить его, дала ему денег на две бутылки и пошла в душ. Кира классически обольщает его: обнажила одно плечико, затем другое, и вот уже зритель видит пупок ее, но учитель географии не видит этих прелестей. Успев выпить почти обе бутылки, он уже позорно валяется на полу.
Абсолютно все взрослые персонажи – блудники и блудницы, включая его жену Надю (Ольга Ванькова). Все их заботы сводятся к тому, как выпить и кто с кем остается «на всю ночь». Кто-то из персонажей называет Виктора добрым и таким подают его зрителям создатели спектакля, но этот добрый учитель пинком вышвыривает с урока непослушного ученика. Доброта его проявляется в том, что он сводничает, уступая на ночь парочкам свое жилище. Географ предлагает другу Будкину свою собственную жену... Такой герой нашего времени предлагается зрителям.
Ученики на его уроках безобразничают, играют в карты. Играет с ними и он: выигрывают они – он отпускает их домой.
Знаковым событием является поход девятого класса на катамаране по реке. К началу похода школьники приносят Географа на носилках, поскольку он преступно напился до невменяемого состояния. Несовершеннолетние школьники, предоставленные сами себе, погружают его на катамаран и отправляются в опасный путь.
Критики в один голос твердят, что это был хитрый план то ли учителя, то ли режиссера приучить подростков к самостоятельности, что школьники вернулись из похода преображенными, и в этом смысл спектакля. На самом деле никакого возрождения не произошло, для этого нет никакой духовной основы. Они пьют на привалах с учителем алкоголь (педагогическая инновация), хамят, как и раньше, друг другу. Маргинал, пьяница и блудник не может дать детям того, чего не имеет сам.
Спектакль сделан режиссером профессионально: узнаваема обезображенная демократами школа и безнравственность значительной части населения, эффектны технические приемы, создающие впечатление движущегося поезда или катамарана.
Хороша игра ведущих артистов: Евгения Фоминцева, Алексея Погодаева, Ольги Ваньковой, Марии Долганевой, Анастасии Лукиной, Александры Урдухановой, но как можно восхищаться блудниками и пьяницами? Особенно обаятелен Алексей Погодаев в роли Будкина – шутника и балагура, находчивого и неунывающего парня.
Когда все они выходят на поклон, в зале раздается буквально вой одобрения. Шумят и восхищаются школьники, им по душе, что так позорно выставлены учителя, что можно пить водку вообще и с учителями в частности, играть с ними в карты на уроках, а про учебу и говорить смешно. Но, позвольте, откуда же здесь взялись школьники? Их не должно быть в зале!
28 июля 2012 г. издан федеральный закон №139 «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», который вступил в силу с 1 сентября 2012 г. Согласно этому закону теперь каждый спектакль должен быть маркирован одной из цифр: 18+, 12+, 6+, 0+. Театр сам выбирает дозволительную категорию зрителей, и спектакль «Географ глобус пропил» обозначен цифрой 18+. Таким образом, театр сам, что бы там не говорили критики, вынужден признать вредность своего творчества для подростков младше 18 лет. Мне остается лишь добавить, что спектакль вреден и для всех совершеннолетних граждан, так как им грязь, порок и пошлость жизни выдают за обычное дело.
Театр попал, вероятно, в щекотливую ситуацию: спектакль создан до принятия названного закона и в первую очередь именно для школьников, а теперь дорога туда им заказана. Тем не менее школьников было много. Ошибиться было нельзя: в гардеробе две учительницы, выйдя пораньше, получали и раздавали пальто внезапно повзрослевшим школьникам не старше 14 лет, ростом мне едва по грудь.
Задумываясь над феноменом всеобщего восторга зрителей на подобных спектаклях, приходишь к выводу, что незаметное привыкание к заразе безнравственности происходит повсеместно: в Омске, в Москве, в кругу руководителей театров, в школах… Постановщики подобных спектаклей умело навязывают зрителям в качестве положительных героев ничтожных развращенцев. Ведь Географ получает в итоге подарок в виде любви самой хорошенькой выпускницы Маши. Гадкую участь приготовили они этой юной романтической девушке, проча ее за алкоголика.
Управляют же постановщиками заплечных дел мастера из Москвы, где особо швыдкий и пакостливый Мастер, любимец президентов, готовит «маски» и «шапки» для подобных спектаклей, вредных для здоровья и развития молодежи. В связи с этим никак не могу разделить радость театра и министерства культуры по поводу награждения спектакля «Шапкой Мономаха». Владимир Мономах – Великий Князь, Креститель Руси, и награждать от его имени подобные спектакли значит осквернять это святое имя.
Происходит возврат к дохристианским временам, когда римский плебс, лишенный политических прав, вопил в огромных амфитеатрах: Panem et circenses! («Хлеба и зрелищ!»). На сцене сражались гладиаторы, убивая друг друга, звери терзали христиан первых веков, что означало конец Римской империи.
В современной России неспроста время от времени ожидают конца света. Одним из признаков его является то, что психология нынешнего деградированного зрителя стремительно приближается к психологии канувших в историю язычников, искавших только развлечений.
Чему же аплодирует зритель? Выдающейся игре? Но на сцене, прямо скажем, нет гениальных исполнителей. Техническим решениям? Но они в драматических спектаклях сугубо второстепенны, в отличие, скажем, от цирка. Получается, что зритель аплодирует безнравственной жизни, которой театр не делает соответствующей оценки, выдавая ее за норму и говоря: «Ведь так бывает». В итоге зритель аплодирует пороку, бездуховности и своей ущербности.
