Объяснительная записка, поданная Автором Главному Редактору.
Уважаемый господин Редактор!
В соответствии с ранее утверждённым планом редакции мне нужно сдать в номер статью о наиболее важном событии, которое произошло в Омске. В разговоре я опрометчиво принял на себя обязательства, кои, как оказалось, исполнить не в состоянии. Едва беру в руки перо, чтобы описать триумфальное возвращение из столицы прославленной бабушки и её похождения, у меня тут же начинается приступ удушливого смеха, переходящий в необъяснимую меланхолию. Вслед за приступом веселья и тяжёлым унынием приходит ясное осознание чудовищной правоты римского писателя Теренция, изрекшего мудрое слово: «Нет ничего сказанного, что было бы сказано впервые!».
Вы не подумайте, что я не приступал к теме и цинично увиливаю от исполнения авторского долга. Напротив! Глубоко копал в напластованиях истории, собирал в них перлы словесности, препарировал факты. Чем-то заразился, и вот - пожалуйста! - подострое нежелание рассказывать читателям об Алевтине Васильевне Рапацевич из омского предместья. Какой смысл в том, что ещё и я стану повторять зады о прямой линии Владимира Путина, где эта удивительная гранд-дама меткой фразой заклеймила и управляющую жилконтору в Береговом посёлке, и омского градоначальника?! Для осведомлённых людей это газетное чтиво будет не дороже фунта изюма. А то граждане сами не видели отчаянно смелых бабушек! Видели. У нас всякая бабка, ежели ей приспичит или доведёт кто, любого мерина в шляпе на скаку остановит, любую инстанцию штурмом возьмёт.
Господин Редактор! Вы ведь тоже родом из детства и наверняка помните советскую бабушку Анну Петровну Верёвкину? Начиная с 1970-го, её показывали в кинотеатрах и в телевизорах СССР. «Приключения жёлтого чемоданчика» - фильм-сказка режиссёра Ильи Фрэза. Шедевр! Наша-то Алевтина Васильевна поехала в Москву, поговорила с ВВП и нагнала страху на всё омское чиновничество. Не каждой даме под силу попасть к Путину. Зато актриса Пельтцер, сиречь киношная Верёвкина, показала всему советскому народу другой пример борьбы с жилкомхозниками. В квартире у неё с потолка капала вода, а на лавке у подъезда примостился спать прораб ЖЭКа. Сначала бабушка вежливо просила его: «Уважаемый Петрович! Товарищ Синицын, будьте так любезны, очень вас прошу». А потом, съев конфету храбрости, окатила Ивана Петровича из тазика и по пожарной лестнице вскарабкалась на крышу. Потом…
Нет, увольте! Ничего не могу с собой поделать. Эта самая Верёвкина, как живая, перед глазами пляшет на крыше и залихватски поёт:
«Я покажу свой характер железный
И зачем, г-н Редактор, мне писать, если пьеса давно написана Софьей Прокофьевой и экранизирована Ильёй Фрэзом? Напечатайте отрывок - и все дела. Народ умный, враз поймёт аллегорию. Ну а я, глубоко уважая Алевтину Васильевну Рапацевич, просто не имею морального права выводить её в качестве литературной героини произведения. Масштаб дамы превосходит рамки газетного жанра! Кстати, было бы нечестно воспользоваться песенным словом «абордаж» при описании омско-береговой трагикомедии! Вот роковый Гарик Сукачёв может позволить себе роскошь чистосердечного признания и художественного вымысла. Вспомните, что этот «неприкасаемый» рокер поёт про бабушку! Она якобы курит трубку и обожает огненный ром. Дескать, она, сидя в хрущёвке, чертит планы захвата портов, грабит и жжёт пиратские фрегаты. Раньше-то я думал, что эта бабка похожа на Верёвкину-Пельтцер, а сейчас точно знаю, на кого именно! При желании сукачёвская бабуля одной левой могла бы уделать все управляющие компании Омска и Омской области. В случае активного сопротивления бабуся запросто отправит женскую часть руководящего состава в бордель моряков, а мужскую - прямиком на реи иртышских фрегатов. Господин Редактор! По-моему, надо срочно её разыскать и привезти для морально-огневой поддержки Алевтины Васильевны. А то слишком много работы у нашей землячки, и очень уж она нежно относится к нерадивому чиновничеству и злостным халтурщикам. Совместно они калёным железом выжгут всякое разгильдяйство и наведут порядок в светлом граде Омске.
Да вот о порядке, к слову. Каково-то мне после Гоголя приниматься за описание происходящего тут? Извините, господин Редактор, на омской земле разворачивается хлестаковщина чистой воды, ранее подробно описанная Николаем Васильевичем. Приехала в город бабушка от президента. Дай Бог ей крепкого здоровья! Она, конечно, - не ревизор и в правительстве не работает. Показали по телевизору - и понеслись туши в рай! Чиновники едут на поклон, на пакетах пишут «ваше превосходительство», соблазняют карьерой: мол, Алевтина Васильевна, ступайте департаментом управлять! А сурьёзная дама не принимает у себя губернатора с мэром да ещё грозит позвонить генпрокурору Чайке и невесть кому в Госдуму РФ. Угроза действует. «И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры... можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров!». Землетрясение. Департаменты все дрожат и трясутся, как листы. А градоначальник омский становится похож на гоголевского Городничего. Ещё немного - и поставит перед бабушкиным проездом квартального Пуговицына «для благоустройства», прикажет разметать наскоро старые заборы, воткнёт соломенные вехи, чтобы было похоже на планирование. Как там у классика? «Оно чем больше ломки, тем больше означает деятельности градоправителя». Уже сбылось худшее из предсказаний Городничего: нашлись щелкопёры, бумагомараки, в комедию печатную вставили, не пощадив чина и звания омского градоначальника. Президент оскорбительно назвал… Ну, вы знаете кем.
И вот от всего этого у меня, уважаемый г-н Редактор, смех сквозь слёзы и меланхолия. По закону жанра пришлось бы через газету напоминать мэру о чести и бесчестии. И дать совет: не участвуй-де в комедии строгого режима! Понадобился бы случай из истории. Однажды наследник престола Николай Павлович оскорбил офицера, а тот не мешкая предупредил: «Ваше Высочество, в руках у меня шпага!». Великий князь испугался! У омского мэра, пришедшего на службу из «Мостовика», в руках нет шпаги, чтобы напомнить о ней Президенту РФ. В руках его, вероятно, личный бизнес, а в душе - опасение, как бы чего боком не вышло. Будь иначе, разве мэр попал бы в столь щекотливую ситуацию, где им помыкает какая-то баушка? Есть выход. Он описан Булгаковым в романе «Мастер и Маргарита». Воланд и Ко выдают одному из героев удостоверение для жены и милиции. В документе указано, что Николай Иванович провёл ночь на балу у сатаны, будучи привлечён туда в качестве перевозочного средства - борова… Мэру нужно ехать в Кремль к обидчику за сатисфакцией или удостоверением…
В общем, господин Редактор, я категорически отказываюсь писать статью обо всём безобразии, которое творится в Омске. Примите уверения в совершеннейшем к вам почтении!
«Ваш Ореол» № 21 (749) от 22 мая 2013 г.
