Игорь Коновалов: «Где эта улица, где этот дом»

Жизнь города складывается из множества мелочей, которые могут сделать эту жизнь простой и ясной, а могут сделать невыносимо запутанной, непонятной. Одной из таких «мелочей» является нумерация домов. Сейчас ее невероятно запутали, но так было не всегда.

Вообще у вопроса долгая история. Официальные названия улиц появились в Омске только в середине 19 века. До этого город был маленький, и необходимости в адресации не было, она ограничивалась указанием форштадта и фамилией адресата. Хотя народные названия улиц при этом бытовали. Когда появились официальные названия, они часто не совпадали с бытовавшими ранее народными. Власти стремились увековечить сановников, народ честно отражал действительность. Самый яркий пример – Любинский проспект, под этим народным названием он и остался в памяти, хотя официально назывался Чернавинский. Это название было вполне заслуженным, потому что именно благодаря городскому голове Чернавину проспект стал главной торговой улицей города. Но кабинетные усилия Чернавина были не видны горожанам, а Любину рощу, вдоль которой прошел проспект, знают все. Но иногда власть не стеснялась узаконить народные названия. Так, в дореволюционном Омске были улицы Грязная, Непрохожая, Непроезжая, Вдовий переулок, Волчий хвост, Кустики... По крайней мере, не было расхождения между мечтой о светлом будущем и действительностью, которое возникло при большевиках. Например, они объединили улицы Главноуправленскую и Мариинскую в ул. Коммунистическую, которая со временем превратилась в 5 изолированных тупиков. Видимо, они и символизировали светлое коммунистическое будущее.

Но вернемся к истории вопроса. Когда появились названия улиц, главным в адресе оставалось название форштадта, поэтому улицы, проходившие через несколько форштадтов, в каждом из них имели свое название, и это не создавало путаницы, а наоборот упрощало поиск адресатов. Этот принцип сломали только при советской власти, когда в 1920 году улицы массово переименовали постановлением Сибревкома. Единственным отголоском того принципа остались ул. Спартаковская (исторически Глазенапа), проходящая в крепости до Тарских ворот и продолжающая ее ул. Тарская, начинающаяся от ворот.

Но нумерация домов на улицах возникла позднее, чем официальные названия улиц. До конца 19 века все дома адресовались фамилией владельца. То есть в адресе указывают: такой-то форштадт, такая-то улица, дом такого-то и фамилия адресата. Этого было достаточно. Город был небольшой, все знают, кому какой дом принадлежит. Доходных домов почти не было. Дома перепродавали редко. Хозяева часто пускали квартирантов на постой, но те жили, по сути, вместе с хозяевами и часто даже вместе столовались.

Ситуация резко изменилась с приходом железной дороги. Население стало быстро расти, строилось много новых домов, в том числе появились доходные дома. Квартиранты часто менялись, появились новые конторы, которые по мере роста оборотов часто меняли адреса. Поэтому на рубеже 20 в. дома пронумеровали. Для нумерации было установлено нехитрое правило, остававшееся незыблемым до конца 50-х годов: по ходу возрастания номеров левая сторона улицы нечетная, правая четная. Зная это правило, в старых районах легко ориентироваться, в какую сторону возрастает нумерация и где находится нужный дом. При этом угловые дома имеют двойной адрес по обеим улицам. Если усадьба выходила на три улицы, то она имела три адреса, а если занимала весь квартал, то – 4. В таких случаях адрес указывали через дробь.

Но старая традиция адресации по владельцам не отмерла с введением нумерации. Это отразилось в справочниках «Весь Омск», издававшихся у нас ежегодно в начале 20 в. В них указывались все домовладельцы по улицам, и при этом указывался номер дома, который им принадлежит, угловые дома отмечались особо.

Правило нумерации домов надолго пережило Октябрьскую революцию. Видимо, в нем не усмотрели ничего контрреволюционного. Хотя саму нумерацию меняли несколько раз. Иногда со сдвижкой на 1-2 номера. И при этом не было современных разговоров о трудности и дороговизне переделки документов. С этим делом особо не заморачивались, в старых документах просто зачеркивали старый адрес и поверх от руки писали новый.

Правило нумерации сломали в начале 60-х, когда вокруг старого Омска стали появляться поселки. Особенно вакханалия с нумерацией расцвела в Чкаловском поселке. Особенно показательна ул. Романенко. На ней номера домов идут вразброс, вперемешку четные и нечетные. Никакой логики нет. Возможно, дома нумеровали по мере постройки, но почему нумерацию не исправили, когда застройка сформировалась? Например, незадолго до этого в Нефтяниках при строительстве дома нумеровали поквартально и по мере постройки. Но когда застройка сформировалась, дома перенумеровали по улицам и по порядку. Дурной пример оказался заразительным. После 60-х годов вакханалия в нумерации стала немыслимой. Ее усугубляет изменение масштаба застройки. Когда на месте множества частных домов строят несколько многоквартирных и нумеруют их подряд, то разрывы в нумерации составляют десятки номеров. А когда между этими новыми домами строят что-то на уплотнение, то для этого дома не находится № и возникают буквенные индексы, корпуса, а иногда и то, и другое вместе. Иногда новая нумерация накладывается на остатки старой, и получается каша.

Показателен пример Красного Пути. На четной стороне, до дома №22, какая-то логика есть. После него идет дом №24/1, стоящие перед ним на остановке павильоны имеют №30/1 и №30/2. На следующем доме – бывшая школа №66 – сейчас корпус университета, висит табличка №36, на картах он обозначен как №38. А во дворе за ним стоит дом №26А, хотя дома №26 не существует, а еще глубже во двор за ним стоит дом №28Б, хотя, по сути, и тот, и другой стоят на улице Октябрьской. Стоящий рядом дом, уцелевший от исторической застройки, сохранил адрес по ул. Октябрьской №33. И новостройки на его усадьбе имеют адрес по ул. Октябрьской №33/1 и №33/2. Но за ними, на ул. Октябрьской, стоит дом Кр. Путь №28А. Но вернемся на Кр. Путь. Рядом с корпусом университета построили дом, для которого номера не нашлось, хотя по логике он мог иметь №38 или №40, поскольку следующий дом имеет №42. Вместо этого он получил №36/1. Но самое смешное, что после дома №42 идет дом №28. Раз так, то после него идут дома №30 и №32. Между ними во дворе вклинился дом №34, но после них сразу идет дом №68. Ну ладно, мы уже ко всему привыкли, но человек, впервые приехавший в Омск, решит, что у нас город идиотов. На нечетной стороне Кр. Пути тоже весело. После №11 идет сразу №55. Потом после №69 идет №75, а за ним №79. Больше всего путаницы создает бывший Сибзавод, который раньше числился весь под одним №89, а теперь, когда множество хозяев раздербанили его на щепки, каждому понравился свой номер, но их не хватает. Поэтому после №81 на территории бывшего завода сначала в глубине идет №85, а после него, у самой дороги, стоит №83, а дальше начинаются вариации: №69, строение №2, дробь 2, корпус №1, корпус №2. Для бывшей заводской столовой нашелся №91, а после него сразу №101. Дальше строится большой квартал, для которого номера не хватает. И хотя он выходит на ул. 6-я Северная, все дома в нем пронумеровали по Кр. Пути с корпусными индексами. Дальше два павильона на проезде Старозагородной рощи №115, а после него Больница Водников со всей округой имеет №127.

Но на Красном Пути хотя бы соблюдается принцип четной и нечетной стороны. Вдохновившись старым примером Чкаловского поселка, дому, недавно построенному на четной стороне ул. Госпитальной, дали №19А, видимо, потому, что через дорогу стоит дом №19, хотя после него следует дом №24, и все предшествующие четные номера отсутствуют.

Понятно, что с таким исходом путаница в нумерации будет только усугубляться. Давно назрела ситуация, требующая упорядочить нумерацию по ясным, всем понятным правилам и сделать это с учетом как существующей, так и перспективной застройки.