Налицо попытка свалить «Сибагрохолдинг» в конкурсное производство. В чьих интересах?

Опубликованную в одном из омских СМИ статью «В «Сибагрохолдинге» нашли признаки преднамеренного банкротства» комментирует команда сопровождения этого предприятия, делая акцент на том, что «внешнее управление – это не то же самое, что конкурсное производство».

– Ну, во-первых, давайте разберемся в ситуации с точки зрения объективности изложения фактов и сделанных на их основе выводов.

«СуперОмск» пишет, что временный управляющий Алексей Коваленко опубликовал отчет по итогам процедуры наблюдения, из которого следует, что восстановить платежеспособность «Сибагрохолдинга» невозможно, целесообразно просить суд ввести конкурсное производство, чтобы приступить к продаже имущества, «что и было сделано – суд начал эту процедуру 15 января».

Здесь журналистов из «СуперОмска» стоит попрекнуть в необъективности изложения фактов. Определением Арбитражного суда Омской области от 15 января 2018 года (дата оглашения резолютивной части) по делу №А46-368/2017 в отношении ООО «Сибагрохолдинг» была введена процедура внешнего управления, но никак не конкурсного производства. Суд применительно к следующей процедуре банкротства согласился с позицией кредиторов, а не временного управляющего.

Внешнее управление – это не то же самое, что конкурсное производство. Это абсолютно разные процедуры банкротства с разными целями и задачами, отличия этих процедур можно найти в Законе о банкротстве.

Общая суть процедуры внешнего управления – это когда предприятие продолжает работать с ограниченными притязаниями к нему со стороны кредиторов (мораторий на удовлетворение требований) при внешнем контроле со стороны внешнего управляющего, кредиторов и суда с целью погашения требований кредиторов преимущественно за счет выручки от хозяйственной деятельности, работой с активами, а также за счет иных мероприятий (перепрофилирование производства, частичная продажа непрофильных активов и так далее). То есть эта процедура банкротства по своему характеру – реабилитационная, сплошной продажи активов здесь нет, и да, она продолжается длительное время. После этой процедуры, если все задуманное получится, предприятие должно выйти из процедуры банкротства и продолжить свою деятельность.

Конкурсное же производство – это как раз и есть такая процедура банкротства, при которой происходит сплошная реализация имущества должника и погашение требований кредиторов за счет выручки от продажи имущества.
После завершения этой процедуры все непогашенные долги списываются, а предприятие ликвидируется путем исключения его из ЕГРЮЛ. Это радикальный способ очищения экономики от «захворавших» субъектов.

Как видите, отличия существенные.

При этом внешнее управление вводится в том случае, если за это проголосовало большинство кредиторов, которые, в свою очередь, усмотрели возможность восстановления платежеспособности должника.

В процедуре банкротства «Сибагрохолдинга» крупнейшим кредитором с «решающим» пакетом голосов является «Россельхозбанк», который и голосовал за введение такой процедуры на собрании кредиторов, именно поэтому суд ввел процедуру внешнего управления, а не конкурсного производства, как того желал господин Коваленко.

Такая сложная организация, как банк, а тем более государственный, все тщательно взвешивает перед принятием любых управленческих решений, и в этом банке есть серьезная экономическая служба, которая способна объективно и реально просчитать перспективы восстановления платежеспособности должника хотя бы применительно к погашению требований банка, и оснований сомневаться в правильности и обоснованности такого решения банка у нас нет.

Это касалось правильности изложения информации и ее интерпретации, как мы видим, «СуперОмском» информация подана неверная.

Теперь давайте проанализируем ситуацию с точки зрения существа.

Итак, помимо неправильного изложения информации о ситуации внутри банкротства «Сибагрохолдинга» «СуперОмск» отмечает, что Алексеем Коваленко были выявлены признаки преднамеренного банкротства, предполагая, что «владельцы компании набрали долгов и обанкротили компанию, чтобы вывести из нее все активы и оставить реальных кредиторов ни с чем», также подкрепляет статью собственным расследованием, в котором «СуперОмск» изложил свою версию о том, что соратники депутата Госдумы Андрея Голушко, которому принадлежит 85% компании, пытаются путем манипуляций с сомнительными сделками и документами «перехватить» банкротство и выжать остатки предприятия.

Для того, чтобы понять, почему временный управляющий сделал именно такие выводы, по нашему мнению, прежде всего нужно посмотреть на ситуацию немного с иного ракурса.

Вот ответьте себе честно, вы бы надеялись на объективное разбирательство и справедливое решение суда, если бы судья был родственником или хорошим знакомым вашего оппонента?

Казалось бы, а причем здесь это? На самом деле все просто.

Инициатором дела о банкротстве явилась местная строительная организация – компания «Тобол», которая выполняла для «Сибагрохолдинга» строительные работы, последний не смог рассчитаться с ней в срок, та обратилась в арбитражный суд за взысканием задолженности, но в конечном итоге в суде было заключено мировое соглашение о предоставлении рассрочки долга. Задолженность составляла порядка 26 млн рублей.

В бизнесе давно известен такой способ «ускорения» возврата долга или понуждения к его возврату, как инициирование банкротства своего должника.

В такой ситуации должник, особенно когда это предприятие с реальными активами, действительно может быстро рассчитаться, чтобы не допустить продолжение банкротства, ведь возникновение задолженности в таких ситуациях, как правило, является обычным временным затруднением в экономике предприятия, но никак не поводом к банкротству.

Однако опытные бизнесмены понимают, что пользоваться таким инструментом нужно очень аккуратно и вдумчиво, просчитывая возможное развитие ситуации, поскольку в некоторых случаях может наступить и отрицательный эффект, в частности, когда должник объективно не может мгновенно рассчитаться с одним этим кредитором.

В таком случае суд неминуемо вводит процедуру банкротства, ведь формально признаки банкротства есть (сумма долга более 300 тысяч рублей и неисполнение обязательства свыше 3 месяцев), это и есть та самая «точка невозврата», после которой процедура банкротства начинает развиваться уже по своим правилам со всеми вытекающими отсюда последствиями, в частности, в реестр начинают заявляться другие кредиторы, и погашение задолженности становится возможным только по правилам Закона о банкротстве, то есть – в порядке очередности и пропорционально между всеми кредиторами одной очереди.

Нередко получается так, что требование инициатора банкротства на фоне остальных требований к должнику становится ничтожно малым, в итоге эта авантюрная попытка «укорить возврат долга» оборачивается для него лишь длительным ожиданием денег в такой же длинной очереди из других кредиторов, а, наверное, ни для кого не секрет, что официальная статистика (есть в ЕФРСБ) свидетельствует о том, что в процедурах банкротства доля погашенных долгов по отношению к непогашенным крайне незначительна.

Именно так и получилось в этом случае.

Алексей Коваленко, которого заявитель указал, а суд затем утвердил в качестве временного управляющего – человек не случайный.

Это юрист компании «Тобол», который длительное время представлял эту организацию в различных судах («юрист» следует понимать в широком смысле этого слова – это тот, кто оказывал юридические услуги в любом их виде и в силу любого рода взаимоотношений между юристом и заказчиком). То есть до введения процедуры банкротства «Сибагрохолдинга» между Алексеем Коваленко и «Тоболом» имелось постоянное систематическое сотрудничество в плане сопровождения Алексеем деятельности компании «Тобол».

Так, например, по делу №А46-1291/2015 в суде первой и апелляционной инстанций интересы «Тобола» представлял Коваленко.

По делу А46-18189/2008 тот же Коваленко представлял интересы компании «Тобол» в суде первой, апелляционной и кассационной инстанций.

Представителем фирмы «Тобол» Алексей Владимирович являлся и в суде общей юрисдикции: в таком качестве он участвовал в рассмотрении дела 2-651/2011 в Октябрьском районном суде города Омска на стороне «Тобола».

Также Коваленко представлял интересы «Тобола» и в других судебных делах.

Затем Алексей Коваленко занялся банкротством, получив статус арбитражного управляющего.

А почему бы «Тоболу» не воспользоваться этой ситуацией, подав на банкротство «Сибагрохолдинга» со «своим» человеком во главе процедуры? И воспользовались же.

Чья это была идея, собственника/руководителя «Тобола» в целях погашения задолженности или самого Коваленко в целях заработать на этом – уже неважно, важно то, что идея заключалась в контролируемом «Тоболом» банкротстве.

Ах да, еще заслуживает интерес также информация, содержащаяся в судебном акте по одному из дел (№А19-16152/2014) с участием компании «Тобол».

В этом деле компания «Тобол» наряду с прочим просила взыскать судебные расходы с противоположной стороны, указав, что между ним и предпринимателем Алексеем Коваленко был заключен договор на юридические услуги, но от имени «Тобола» в суд ходила некая Авдеева Анна, которая является никем иным, как работником предпринимателя Коваленко Алексея, «что подтверждается представленным в материалы дела договором от 01.10.2013», указал суд в своем судебном акте.

Попробуйте угадать, кто представляет интересы компании «Тобол» в деле о банкротстве?

Внимательные читатели уже, наверное, догадались, что это никто иной, как та самая Авдеева Анна.

То есть раньше Коваленко занимался юридическим обслуживанием компании «Тобол», в том числе с привлечением своего работника – Авдеевой Анны, а затем они в этом же составе решили запустить банкротство «Сибагрохолинга»: компания «Тобол» инициировала процедуру банкротства «Сибагрохолдинга», временным управляющим стал Алексей Коваленко, а его работница Авдеева Анна представляет интересы «Тобола» в судах. Что называется, «в два смычка» разыграли партию.

И «Тоболу» хорошо, и Коваленко в плюсе.

Давайте теперь вернемся немного назад. Так если Коваленко действует прежде всего в интересах «Тобола», то, как вы считаете, какие цели он преследовал, войдя в эту процедуру?

Идея с сиюминутным расчетом перед «Тоболом» после подачи заявления о банкротстве не сработала. Ну еще бы, размер долга составлял порядка 26 млн рублей, а «Сибагрохолдинг» же не мог их заплатить не из личной неприязни к «Тоболу», а ввиду реальной кризисной ситуации в его экономике и отрасли в целом. В таких ситуациях нужно вести деликатную работу со всеми кредиторами, а если погасить кому-то одному, возникнет второй активный кредитор, в итоге это ни к чему хорошему не приведет.

В этой связи задача «нападающих» сменилась на дальнейшее создание препятствий в осуществлении «Сибагрохолдингом» своей хозяйственной деятельности, чтобы он или его акционеры рассчитались с этим кредитором. Об этом свидетельствует даже то, что Коваленко даже просил суд ввести полный запрет на ведение хозяйственной деятельности на действующем (!!!) сельскохозяйственном предприятии.

И вот под этой эгидой была проведена вся процедура наблюдения, Коваленко, действуя в интересах своего клиента, фирмы «Тобол», делал все, чтобы придать ситуации на предприятии негативный окрас, связывая все события и обстоятельства с действиями его акционеров, а в конечном итоге «свалить» предприятие в конкурсное производство, откуда потом выбраться достаточно сложно.

Теперь что касается «вывода активов».

Никакого вывода активов здесь не было и быть не может – почти все имеющееся у предприятия имущество заложено в пользу «Россельхозбанка», без согласия которого невозможно ни продать его, ни обременить какими-либо обязательствами.
Коваленко обосновал некоторые свои выводы в отчете не конкретными фактами и обстоятельствами, а тем, что ему не были представлены те или иные документы, поэтому он заполнил пустоту своими домыслами. С точки зрения правового регулирования и этики деятельности арбитражного управляющего – это недопустимо и необъективно. Если нет документов или сведений о чем-то, то никаких выводов об этом делать нельзя кроме констатации факта отсутствия документов или сведений.

Действительно, если временный управляющий приходит к выводу о наличии признаков преднамеренного банкротства, он обязан направить свое заключение по этому вопросу в правоохранительные органы, и уже они принимают решение, есть ли в изложенных обстоятельствах признаки состава преступления или их нет.

Так вот, и Коваленко, и его заказчик – компания «Тобол» – попеременно обращались в самые разные правоохранительные органы по самым разным обстоятельствам деятельности «Сибагрохолдинга», в том числе по преднамеренному банкротству, однако их доводы не нашли своего подтверждения в ходе проведения проверок правоохранительными органами.

Что такое преднамеренное банкротство, указано в ст. 196 УК РФ – это совершение руководителем или учредителем (участником) юридического лица действий (бездействия), заведомо влекущих неспособность юридического лица в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если эти действия (бездействие) причинили крупный ущерб.

Неспособность «Сибагрохолдинга» исполнить свои обязательства возникла по иным и объективным причинам, в частности это кризисное состояние отрасли сельскохозяйственной деятельности по выращиванию овощей в целом, сезонный характер этой деятельности, «наступление срока платежа» абсолютно по всем обязательствам общества в связи с введением процедуры банкротства и по иным подобным причинам.

Мы не можем сделать иного вывода, кроме того, что выводы Алексея Коваленко в отчете по итогам процедуры являются субъективными по описанным выше причинам, а вся его деятельность направлена на скорейшее получение его клиентом – компанией «Тобол» – своих денег, только выбранный ими путь, к сожалению, получение денег отдалил еще больше, чем в ситуации, когда предприятие диверсифицировало финансовую нагрузку и погашало обязательства по мере возможности.

на правах рекламы