БК55: «Вас, Александр Юрьевич, атаковали Бондарев, Стороженко, Камерцель или еще кто-то?»

Заместитель областного министра здравоохранения Павловских ответил на вопросы корреспондента БК55.

Напомним, летом замминистра Павловских, выходец с Урала, был подвергнут информационной атаке. Тогда же стало понятно, уральскому варягу, который кому-то дорогу перешел, сигнал послали… Кому перешел? Клану Стороженко с Фридманами и Бондаревым или «камерцелевским», бизнес-интересы которых обширны, а аппетиты неуемны? 

Далеко не случайным, как нам кажется, был возникший вдруг скандал вокруг омских прачечных и московской компании «Риквест», якобы активно прощупывавшей местный рынок стирки больничного белья.  

— Итак, что делает Минздрав и лично Александр Павловских, чтобы система госзакупок стала прозрачнее?

— Сегодня она уже максимально приближена к прозрачной. На уровне региона у нас принят ряд документов и прежде всего июньский указ губернатора, в соответствии с которым комиссионно рассматриваются все закупки с начальной максимальной ценой контракта 10 миллионов рублей и выше.

Примерно в то же время был издан приказ по Минздраву Омской области о создании комиссии по повышению эффективности закупок медицинского оборудования от 500 тысяч рублей. Комиссия из 12 человек, в неё входят как представители министерства, так и главные врачи учреждений в равной пропорции… Мы исходим из того, что именно эти специалисты знают, как работает оборудование, во что обходится его эксплуатация (обслуживание и расходные материалы). Вот это экспертное сообщество и принимает окончательное решение.

Мы с июня посмотрели очень много заявок, около 100, у нас прошло 15 заседаний комиссии, но подводить какие-то итоги рановато, нужно дождаться окончания аукционных процедур по тем закупкам, которые были согласованы. Думаю, это можно будет сделать уже в конце декабря. Мы обязательно предоставим эту информацию.

— Но ведь предварительные итоги по некоторым закупкам уже есть? Что можно сказать?

— По очень многим позициям мы снизили начальную максимальную цену. Если теперь на аукцион заявится всего-то один участник и заберёт лот по начальной максимальной цене, то она уже будет ниже заявленной учреждением первоначально.

— А он это не будет потом оспаривать?

— Поставщик может и не заявиться. Если цена не устраивает — он не заявится. У нас были такие закупки, учреждения пошли на снижение цены ниже рыночной (сославшись на результаты отыгранных аукционов из базы проведенных на территории России торгов), но в этом ничего страшного нет. Главное — не выше. Не состоялась закупка — её можно разместить повторно, практически на следующий день, пересчитав и адекватно увеличив начальную цену. Зато вы не купите по завышенной цене (!). Так, например, согласовывали покупку мониторов «Мак» для 6-го роддома. Никто не вышел на аукцион, учреждение повторно обратилось в комиссию, попросили согласовать повышение цены, комиссия рассмотрела, снова собрали коммерческие предложения, провели тендер. Цена стала чуть выше, но зато обоснованно.

Закупка состоялась.

Или, например, ангиограф — изначально разместили с ценой 89 миллионов. Аукцион был приостановлен, снизили до 82-х. А потом, в ходе торгов, цена упала и до 64-х миллионов. Сейчас идёт заключение контракта. Закупка «дорогая» и в данном случае важно определить начальную цену, на тот случай, если только один участник выйдет на аукцион и заберет лот по начальной максимальной цене.

В случае конкурентного торга даже один шаг аукционного торга (почти один миллион рублей) — это уже значительные деньги для здравоохранения.

— А куда идут средства от экономии? Обратно в федеральный бюджет?

— Если сэкономили — то можем потратить, в рамках того же нацпроекта, но только на оборудование, ни на что другое. В данном случае (если мы говорим об экономии по ангиографу) это программа переоснащения сердечно-сосудистых отделений. И благодаря экономии по данной закупке учреждение приобретет дополнительно оборудование на сумму 25 миллионов рублей! Такой принцип применим ко всем программам нацпроекта «Здравоохранение».

— На следующий год программа закупки оборудования сформирована?

— Пока еще не определились, что планируем закупить.

— Понятно. А что касается лекарств для больниц, речь о льготных лекарствах? Есть ли прозрачность там? На эту тему раньше тоже было много скандалов…

— Лекарства больницы приобретают самостоятельно. Льготные — приобретает Минздрав, но к этой теме надо готовиться. В перспективе — мы об этом ещё можем поговорить. Что-то на БК55 я про переплаты читал, но тогда я это направление не курировал. Эту тему я сейчас только начал разбирать, погружаться в нее.

— Хорошо, давайте обсудим ситуацию с прачечными… Помните скандальный вброс в СМИ о компании «Риквест», которая якобы должна была подмять под себя этот рынок в Омске… «Бизнес-курс» писал об этом. А что там на самом деле происходило — ваша версия?

— Вообще перед медучреждениями поставлена задача снизить расходы на основе расчетов экономической эффективности деятельности каждого подразделения. В том числе и пищеблоков, и прачечных, и лабораторий. Это тенденция не только Минздрава и не только Омской области, она общефедеральная. К примеру, в других регионах работают в направлении централизации, где-то переходят на аутсорсинг, потому что невыгодно и дорого было бы каждому медучреждению содержать свои пищеблоки и прачечные.

В период начала моей трудовой деятельности в Омском минздраве нас уведомили, что закрывается муниципальная котельная, которая давала пар для нашей прачечной. Закрыть котельную, работающую на угле, решила мэрия и сделала это по двум причинам: она нещадно коптила и при этом была еще и убыточной. И вот в ходе обсуждения вариантов решения возникшей проблемы  появилось предложение о переходе на аутсорсинг, в том числе и с тем, чтобы прачечную кто-то бы взял в аренду.

Кстати, её и до сих пор можно взять в аренду. Но никто так и не изъявил желания…

Смотрели представители нескольких предприятий нашего города, в том числе и компания, которую вы называли, она работает по всей стране, в том числе и у нас, но имеет опыт расчета рентабельности работы. Этой практикой они и поделились, каждому учреждению рассказали, как можно правильно рассчитать: выгодно или с убытком работает своя прачечная.

Такую технологию расчёта можно применить и на другие направления деятельности. Это снижение неэффективных расходов. Мы от этого только выиграем, потому что деньги в системе ОМС общие — идут на все статьи расходов, то есть, сэкономив где-то, можно потратить финансы на другие, более важные цели, такие как рост заработной платы работников или медикаменты.

И вот потом появилась информация, что раздавались какие-то коммерческие предложения, кто-то что-то навязывал — нет, это было совсем не так. И представители компании понимали, что они могут здесь ничего не получить.

— То есть, что работать здесь им будет невыгодно?

— Это коммерческий вопрос, комментировать его, не владея информацией изнутри, неправильно. На мой взгляд, если бы им это было надо, если бы это отвечало стратегии развитии их компании, огромной, работающей по всей стране — они бы приехали, за месяц-два сами построили бы свою прачечную. Тем более, в Омске есть учреждения, для которых они стирают.

— Что в итоге? Сейчас система аутсорсинга с прачечными остаётся?

— Да, и я предлагаю главным врачам внимательно посмотреть: «Если невыгодно содержать прачечную, посчитайте. Это легко считается, инструмент есть. И если невыгодно — уйдите по стирке на аутсорсинг». Проводите аукционы, играйте на понижение. И вот эта троица нынешняя, которую он обозначил — пусть участвует в конкурентной борьбе. Наша задача была — показать, что нерентабельное подразделение лучше вывести на аутсорсинг. Но при условии обязательного контроля качества стирки.

— Можете объяснить ситуацию, когда летом против вас «копали», вели информационную мини-кампанию, в чём-то обвиняли — это вас атаковали Бондарев, Стороженко, Камерцель или еще кто-то? Есть ли версии?

— Я не знаком ни с тем и ни с другим. Поэтому я могу только предположить: скорее всего, это связано с работой при министерстве комиссии по закупкам. Кому это не выгодно — это вполне очевидно и понятно. Комиссия объективно рассматривает каждую единицу, просит учреждения предоставить линейку оборудования, которое они рассмотрели. С пояснением, почему выбрали именно это. Вот они и показывают. Комиссия задаёт вопросы — «Почему вы выбрали именно это, а не это? А сколько стоят расходные материалы? Во сколько обойдётся эксплуатация?» Чтобы не купить прибор, при использовании которого по расходным материалам, которые в дальнейшем будем приобретать, мы не сможем «потянуть» финансово. Будет же нагрузка на фонд ОМС. Это крайне важно. Также важно, чтобы оборудование было современным, полностью отвечало требованиям персонала и безопасности оказания медицинской помощи.

При работе комиссии мы рекомендовали учреждениям рассмотреть линейку оборудования шире. Находили бы более оптимальные по цене варианты. Не уступающие по качеству. А может, и превосходящие. Учреждение либо соглашалось, либо не соглашалось.

— Хорошо. Тогда выскажу версию БК и информацию наших источников: есть клан Бондарев-Стороженко-Фридманы, и он вам как человеку со стороны назначенному, противостоит. Вы это чувствуете?

— Нет, я не делю людей на тех, кто из клана и кто не из клана. Для меня есть эффективные сотрудники и неэффективно работающие. При моей работе в основном с нашим департаментом экономики и финансов могу сказать, что это высококвалифицированная команда, которая работает продуктивно. Мне с ними интересно, легко взаимодействовать и общаться. Я считаю, план по повышению экономической эффективности, который мы в своё время разработали и начали реализовывать, приносит свои плоды. И коллектив департамента тоже этим проникся.

— Значит, саботажа вы не чувствуете?

— Нет. Знаете, как говорят — «Вот, у вас такие методики радикальные» — они не радикальные. Они уже реализованы на территории страны во многих регионах. И показали свою результативность. Я просто о них знаю и готов озвучивать, обсуждать и реализовывать в Омской области. Они должны принести экономический эффект, в итоге сэкономленные деньги можно будет тратить на те направления, по которым у нас наблюдается дефицит.

— А можете прокомментировать общую ситуацию в стране, когда медики увольняются в знак протеста, потому что недовольны оплатой и условиями труда, и после этого правительство заявляет: «А мы тогда будем завозить врачей из других стран» (имея в виду Среднюю Азию, например)?

— А где и кто это заявлял? Я такого не слышал. Сейчас в стране есть стратегия на будущее… на развитие здравоохранения, на реформу первичной помощи и переход на новую систему оплаты труда.

— Ещё одно мнение — одного омского врача, из Интернета. Мол, всё происходящее — из серии того, что у нас во всём так: сначала реформой снести до основания всё, что работало, чтобы потом понять, что получилось плохо, и пытаться снова внедрить старое… 

— В масштабах страны мне сложно оценивать. Я не берусь это делать. Мне кажется, здесь человек высказался слишком жёстко. На самом деле доктора к нам приезжают и из ближнего зарубежья, с той же Украины, например, и прекрасно работают. Из Белоруссии едут, из Киргизии. Они тоже ищут лучшие условия, и если Российская Федерация их устраивает, то специалист принимает решение переехать. Национальный и конфессиональный аспект здесь ни при чем, главное — это профессионализм. У нас, в России, созданы все условия, чтобы приезжающие к нам врачи могли подтвердить свой диплом и право работать в медучреждениях. При необходимости, они проходят переподготовку.

— Но проблема того, что наших собственных врачей, выпускающихся из российских вузов, не устраивает оплата — они же действительно имеют основания сказать, что им где-то платят мало?

— На начальном этапе после вуза — может быть. Все начинают с чего-то. Надо прежде всего обучиться, год-два, а потом уже претендовать на бОльшие деньги, чем на старте. Сейчас есть дорожная карта, зарплаты устоявшиеся по каждому учреждению, есть работающие только на одну ставку, есть те, кто совмещает — что тут уж скрывать? И дежурят. Но поймите, так вообще-то было всегда в медицинском сообществе. Я когда начинал работать в медицине — брал 8-10 дежурств в месяц минимум. В настоящее время Минздрав РФ работает над новой системой оплаты труда медицинских работников, в рабочую группу вошел представитель Омской области — руководитель профсоюза медицинских работников Омской области Быструшкин С. В.

— Ну и они ещё могут быть условиями недовольны — бытом, очень большим количеством дежурств…

— Да. Поэтому человек выбирает, он волен выбирать. В субъекте — муниципалитет, в муниципалитете — учреждение, где он будет работать. И по оснащению, и по уровню зарплаты, и по многим другим параметрам, включая бытовые и финансовые, например, прибывая к нам в область на работу, в населенный пункт, численностью до 50 тыс. человек — предусмотрена разовая выплата — 1 миллион рублей врачу и 500 тыс. рублей фельдшеру.

— Но это приводит к тому, что кто-то уволился и вообще ушёл из профессии?

— Что могу сказать: сейчас формируется новая система оплаты труда, которая должна быть реализована.

— Нет опасности, что внедрят новую систему, поработает она лет пять, потом придут к выводу: «А, нет, что-то опять не то. Что-нибудь новое придумаем»?

— Всё равно система, которая создаётся, подразумевает улучшение, повышение оплаты труда. Никто не планирует систему, при которой снизят оплату какой-то категории сотрудников. Наоборот.

— Хотя примеры по России, когда медсестёр переводят в санитарки, в итоге они начинают зарабатывать меньше, вроде бы есть. Под лозунгами об экономии.

— Именно таких примеров не бывало, я не владею информацией о переводе медсестер в санитарки. Лозунгов сейчас таких нет, единственная задача — укрепить позиции медицинского персонала, который на сегодня работает в отрасли. Для этого мероприятие по изменению системы оплаты труда и выделено. Поручение изменить систему оплаты президент и правительство дали Минздраву. И оно в 2020 году, в соответствии с планом, должно быть реализовано.

— То есть если экономить, то на закупках, на чём-то ещё, но не на зарплатах?

— Экономить нужно на неэффективных расходах. Надо их искать. Но нельзя экономить на зарплате, на людях, лекарствах. Например, неэффективно работающие площади, от них надо освобождаться, они несут за собой расходы по содержанию, включая коммунальные платежи.

— Интересно, а кто был инициатором назначения Елены Шипиловой на должность первого замминистра? Либо Бурков, Вьюшков или ещё кто-то? Назначена Правительством по представлению Министра здравоохранения Вьюшкова Д. М.? Мне как объясняли, Фадина этого не хотела, а Бурков настаивал. Считал, что этот человек может пригодиться в Минздраве.

— Елена Витальевна — специалист со стажем, поработавший и в Минфине, и в Минтруде, первым заместителем Министра, как говорится, хороший опыт. Сейчас она занимается организационной работой. На предыдущем месте курировала социальную сферу, здравоохранение. Да, городского департамента здравоохранения сейчас нет, но взаимодействие города и области-то всё равно осталось.

Безусловно, я с ней взаимодействую, соприкасаемся очень часто, это нормальная совместная работа. Вникла ли во всё, во всём ли разбирается — это уже, наверное, вопрос к ней. Но по крайней мере, у меня с Еленой Витальевной недопонимания нет.