Алена Юнусова: «Хватит врать! Дописались до того, что муж — маргинал и бездельник, жена — кляузница, а дочь…»

Многодетная мать из Омска, чей супруг попал в интернет-заварушку, пошла «супротив молвы», не позволив разрушить свою семью…

За свое жуткое «своеволие» и «независимость» от «мнения народа» омичка Алена Юнусова уже получила порцию негативных оценок от «диванных комментаторов» и СМИ… Одни упрекают ее в «неблагодарности», другие — в «недальновидности». А женщина уверена, что ее предназначение — это уютный дом, крепкая семья и счастливые дети.

Вопреки всему.

Эта история полугодичной давности до сих пор приковывает внимание журналистов и держит в напряжении охочих до скандалов и сенсаций «общественников». Оснований для этого, запечатленных на «частном видео», действительно, предостаточно. И их со временем не становится меньше.

А наоборот.

Все началось в конце января этого года, когда в соцсети попал вопиющий по своему содержанию ролик. Омичка засняла на телефон, как ее супруг в прихожей с высоты своего роста отправляет в свободнее падение собственного сына. Глухой удар об пол, ребенок громко плачет. Но это лишь усугубляет обстановку.

Реакция мужчины явно неадекватна происходящему.

Дальнейшие события вокруг «ЧП» развиваются стремительно. Видеоролик о «семейном тиране» набирает десятки тысяч просмотров и гневных комментариев. К резонансному происшествию подключаются правоохранительные органы, гражданские активисты, служба опеки. Чету Юнусовых — Алену («автора») и Эдуарда («героя» видео) и их домовладение «вычисляют».

В отношении отца семейства «по горячим следам» возбуждают уголовное дело, а его самого помещают в СИЗО.

Казалось бы, благополучный «хэппи энд» очередной омской сенсации.

Домашний деспот повержен и наказан, дети в безопасности, «правда и добро» в обывательском смысле восторжествовали.

(см. Силовики завершили расследование по делу омича Юнусова, который бросал детей об пол)

Какой-то промежуток времени, будучи под воздействием «общественного мнения», под перекрестным и назойливым вниманием СМИ и следствия, именно так рассуждала и Алена Юнусова, супруга отца-тирана и мать троих малолетних детей. Сколько статей и постов в ее поддержку было написано. Уже и не сосчитать!

Наверное, многое было высказано «от души», искренне и с благими намерениями. Особой заботой о судьбе малолетних прониклись и прокуроры, и следователи, и работники опеки. В каких конкретно фразах и оборотах Алена Юнусова сейчас уже не помнит, но ее всячески настраивали, что любые слова поддержки в адрес «папаши-изверга» закончатся… изъятием детей в приют!

Закономерным результатом такого общения стало восприятие супруга, как врага, человека опасного не только для детей, но и для нее самой.

Не один месяц женщина провела в этой «темной» и «сублимированной реальности». Пока вдруг не наступило прозрение. Дай Бог вовремя. И выяснилось, что со всеми своими житейскими и повседневными проблемами мать и трое ее детей, мал мала меньше, остались… один на один.

Тысячи интернет-заверений сочувствующих лиц «о помощи» и «о поддержке» так и остались красивыми словами. Куда-то растворились рекламирующие свои «добрые дела» Фонды и Ассоциации. Госорганы на элементарные потребности многодетной семьи лишь развели руками и сослались на цитаты из нормативных актов: «не положено», «нет возможности», «встаньте в очередь».

Все это заставило молодую маму и замужнюю женщину взглянуть на произошедший в их семье разлад не глазами толпы уличных зевак, а исходя из своих собственных интересов, чувств и потребностей. Благодатную почву для «инакомыслия» дали… дети. Они непосредственно и очень искренне скучали по… «отцу-тирану»!

Алена уже не отмалчивалась, как раньше, а деликатно попыталась выведать у ребятишек: «А как же то жуткое видео с участием их папы?», на что получила мудрый ответ старших дочери и сына: «Люди пусть говорят, что хотят, но мы-то знаем, что все это не так!». Похоже, ни Интернет-ажиотаж, ни СМИ-интерес не смогли разубедить детей в их позитивном восприятии отца.

— А то ли я делаю?! — Алена, наверное, впервые и крепко задумалась.

…Недавний очередной всплеск публикаций в свой адрес семья Юнусовых восприняла уже в штыки. Монолитным сплоченным коллективом. Поводом для ажиотажа прессы стало решение Центрального районного суда г. Омска «об изменении меры пресечения в отношении Эдуарда Юнусова». Как полагают СМИ, именно благодаря позиции Алены, которая и «простила», и «встала на защиту», Фемида отпустила ее «мужа-изувера» из СИЗО на «подписку о невыезде».

Интернет-общественность, а вместе с ней и прокуратура-следствие, похоже, готовы «рвать» и «метать молнии». И в решение судьи, и в «домашнего тирана», а теперь и в его супругу — «оппортунистку», которая забыла о деятельном «народном участии» в своей судьбе и которая рискнула идти против толпы и молвы.

Свое согласие с защитой на то, чтобы суд отпустил супруга из изолятора на волю, осаждающим ее журналистам Алена Юнусова комментировать не стала. Тем не менее, ее отказ «акулы пера» уже интерпретировали так, как это было нужно для очередной кухонной сенсации.

Тогда на семейном совете супруги сообща постановили — высказаться нужно, но изложив события в их последовательности, а не вырывая их из жизненного контекста. Как это и случилось с тем самым, «злополучным», видео:

— Возможно, наша история для многих станет поводом задуматься, упредить ситуацию, разрядить атмосферу в семье, вернуть супругов к диалогу и пониманию, — так началась моя беседа с четой Юнусовых в их уютном гостеприимном доме.

За «круглым столом» с чаем и сладостями.

Рядом кочевали «туда-сюда» по своим личным делам и заботам все трое ребятишек. Маленькие «мужчины» на входе пожали мне руку, а симпатичная девчушка приветливо махнула своей пятерней с дивана. Никакой напряженности, стеснения или «работы на публику» не чувствовалось. Наоборот! Все было естественно, непринужденно и доверительно. Впрочем, как оно и должно быть в обычной и дружной семье.

Без «театра».

Эдуард Юнусов показался мне человеком опрятным, деликатным и умеющим здраво рассуждать. Образ явно диссонировал с тем, кто был запечатлен на «жутком видео».

«Глава семейства» не стал ходить вокруг да около и сразу обозначил тему разговора — уже несколько месяцев он сам пытается разобраться в причинах произошедшего, ведь дети всегда были и есть в центре его внимания и заботы, как родителя. Тем более несуразным и вопиющим выглядит сюжет с приемами жесткого воспитания.

— Семья наша, я не скажу, что она идеальная, но мы всегда старались, чтобы у наших детей были перспективы, мы планировали для наших ребятишек будущее, чтобы им в дальнейшем было легче ориентироваться, найти себя.

Сейчас, когда папа опять в семье и может наверстывать упущенные радости общения с детьми, у супругов появилась возможность без обиняков обсудить.

«Почему все это произошло».

— В СИЗО у меня было время над всем этим подумать, проанализировать, а теперь и появилась возможность лично проговорить с супругой…

Алена подтвердила, что еще пару дней после «инцидента» супруг был недосягаем для диалога, «ушедшим в себя», «был как в прострации», а дальше завертелась Интернет-карусель и Эдуарда «изъяли из семьи», под нажимом общественного мнения и резонанса его лишили родительских прав. Официально.

Эдуард даже не пытается отрицать, что факт с его участием, заснятый на видео, «вопиющий и неадекватный».

— Я сам, когда мне показали ролик, так же, как и все, возмущенно отреагировал сам на себя…

Хоть и прошло время, эмоции улеглись, но Эдуард по-прежнему не снимает с себя вины, готов «за то, что совершил, нести любую кару и ответственность».

— Если виновен, то нужно уметь держать ответ, как бы ни было тебе трудно…

Но бесконечно заниматься самоедством и публично посыпать голову пеплом — тоже не выход. Ведь на этом фоне перманентного эмоционального стресса страдают и дети, и супруга, и родственники, и друзья, весь тот круг доверительного общения, который не рассыпался, а остался прежним. На который, как оказалось, можно в трудную минуту опереться.

Отдельные слова благодарности Эдуарда Юнусова сегодня звучат в адрес супруги Алены.

— Я даже не представлял, какая рядом со мной мудрая мама и сильная женщина. Она сумела в этом хаосе нащупать единственно верный путь, чтобы сохранить самое главное — детей. Я за это ей особо благодарен!

На последнем суде, из-за которого разгорелся «сыр-бор», Эдуард даже не надеялся, что супруга за него заступится. Он был готов на любое ее решение и ни в чем ее не мог бы упрекнуть. Ведь она осталась без него, одна, и теперь решала все проблемы семьи, даже те, которые по хозяйству составляют сугубо мужскую прерогативу, самостоятельно. Тем ошеломительней для «сидельца» прозвучали в зале суда слова… поддержки.

Из ее уст.

К нашей беседе весьма кстати подключилась Алена. Наверно, лучше, когда события излагаются от первого лица. Пусть даже на предельно волнительной ноте. Многодетная мама поведала, в каком запутанном лабиринте мнений и советов она пребывала все это время. Из ора сотен интернет-комментаторов остались единицы проверенных годами друзей, которые без лишних заверений брали и помогали. Чем могли, но реально.

— Я впервые осознала, как это важно, чтобы люди ответственно относились к своим высказываниям и оценкам. Очень просто бросить слова на ветер, много сложнее сделать, разобраться и понять.

Больнее всего «ранила» пресса, когда события переиначивались с точностью наоборот. Памятен последний эпизод.

— Звонок, говорят «мы с «Комсомольской правды», представились — «Анна». Я сказала, что никаких комментариев не будет…

Через пару часов в Интернете появилась статья, как будто бы Алена Юнусова пошла против обвинения, прокуратуры, следствия, пишет на них во все инстанции… жалобы.

— Ничего такого не было! Я лишь откровенно сказала судье, что мне и детям сейчас очень важна финансовая и моральная поддержка от мужа и отца. Я не могу справиться с навалившимися на меня проблемами и с тремя ребятишками. В одиночку.

Дальнейший пассаж от многодетной мамы был, скорее всего, криком ее души. Вежливый, тактичный, не громкий, но все-таки «крик».

— Хватит уже врать про нашу семью! Дописались до того, что муж маргинал и бездельник, дочь у нас приемная, мать — кляузница… Я вынуждена была все это обсуждать с ребятами, ведь они уже взрослые, сами выходят в Интернет, сами читают, ведут переписку с друзьями. Как все это может сказаться на их детской психике, на нашей дальнейшей жизни?!

Алена уверена, что «одними психологами здесь не обойтись», нужен ответственный подход «со стороны соцсетей и СМИ».

— Может наша история для кого-то будет уроком, чтобы не учиться на своих ошибках. Сейчас до нас, конечно, дошло, но вот таким, печальным, образом…

Главный вывод Алены — не нужно отмахиваться от любых отклонений в поведении близкого человека, нужно самому идти на контакт, нужно быть внимательней друг к другу.

Ребятня, видимо, не сильно-то вникая в тему нашей беседы, роем кружила вокруг Эдуарда. То один посидит на руках, то второй, то третий. Обнимают, ластятся, привлекают к себе его внимание, как могут. Такое не сыграешь, не спрогнозируешь, не подстроишь…

Пришлось по ходу перескакивать на отдельную тематику нашего повествования — «о детях». Мы бы и так ее не обошли стороной, но здесь, как говорится, сама «оказия» в руки.

Алена показала мне видео первого появления папы в их доме после вынужденного и длительного отсутствия — «после СИЗО».

Видно, и по позе и по движениям, что Эдуард очень нерешителен и осторожен в своих намерениях. Видимо, отец всерьез обеспокоен и переживает за реакцию, с которой встретят его родные детские глаза, сердца и души.

Самый маленький — Тимурчик, которому на момент январских событий еще не было и года, без какой-либо боязни протягивает папаше свою игрушку. Как бы выразились психологи, это ли не признак самой высокой степени доверия ребенка.

Мама Алена тоже с трепетом в голосе обращается к старшим детям, которые еще лежат на диванчике и нежатся под одеялом — «Дети, смотрите, кто пришел».

Увидев «гостя» Даниил и Соня устремляются к отцу, буквально виснут у него на шее:

— Папа! Папочка!

Здесь, как говорится, и комментарии со стороны — излишни.

Все пять месяцев своей вынужденной изоляции Эдуард ни на минуту не прекращал думать о детях. Лишение его родительских прав лишь обнажило глубину и остроту его отцовских чувств, которые были придавлены множеством, как тогда казалось, первоочередных-безотлагательных проблем и забот.

Было время подумать и переосмыслить свою земную шкалу ценностей.

Из СИЗО он писал детям проникновенные письма, загадывал ребусы, шарады, шутил, поднимал им настроение, призывал «помогать по хозяйству» и «заботиться о мамочке». Детки отвечали тем же. Красочными открытками своей работы, рукописными словами «Любим» и «Ждем».

И впервые за много лет, будучи в тюрьме, в изоляции, в сердце мужчины поселилась… свобода! И — облегчение.

Оказывается, он не один. У него есть надежный тыл, теплый домашний очаг и здесь его всегда поймут, помогут, простят. Такого с ним не было даже тогда, когда, перевернувшись в шторм на лодке, он, сохраняя железное хладнокровие и выдержку, сумел выжить сам и спасти отчаявшегося друга. Не ощущал он такой сердечной эйфории и когда «в одного» несколько лет кряду тянул уникальный и сложный для Омска бизнес-проект. До его запуска на полный цикл не хватило какой-то недели — помешал арест.

Он во всем привык обходиться своими силами и едва не разрушил собственными руками все то, что с таким трепетом и с такими усилиями выстраивал.

Возможно, мне показалось, но мужчина, нырнув лицом в шевелюры своих чад, спрятал скупую мужскую слезу, которая накатила.

Как это бывает, «без спросу»…

— Я всегда думал, что все смогу осилить и все могу сделать сам. Но СемьЯ — это когда все вместе. И в радости, и в трудностях. В попытке взять все на себя, видимо, и была моя ошибка…

— И — моя! — это к рефлексии своего супруга «о причинах нервного срыва» подключается Алена.

— Я сейчас анализирую ситуацию и понимаю «задним умом», что ведь видела, что что-то с Эдуардом происходит, но не придала этому должного значения. В какой-то момент не настояла на том, чтобы мы сели вдвоем и все откровенно проговорили…

Впрочем, и женщину, недавно родившую третьего ребенка и полностью погрузившуюся в проблемы маленького человечка, понять можно — четвертого «младенца» ей было уже не потянуть. Какие к ней могут быть претензии?! На каком-то этапе и у нее могли сдать нервы, «сильная женщина» могла почувствовать себя слабой и незащищенной.

Впрочем, сейчас ни у Эдуарда, ни у Алены нет к друг другу претензий. Они даже уверены, что случившееся лишь сделало их семью сплоченней и крепче. И супругам, и всему их окружению, и мне очень хотелось бы надеяться, что это тот случай, когда «все, что ни делается — к лучшему».

Психологи, специалисты службы опеки подтвердили, что образ отца не вызывает у ребятишек какого-либо негативного фона.

«Дети одинаково привязаны и к маме, и к папе» — таков вывод экспертов.

Теперь на повестке дня у возродившегося из Интернет-ада семейства доказать перед надзорными органами свое право на жизнь в прежнем, привычном и размеренном, ритме.

— Я поставила органы опеки в известность о нашей новой ситуации. Двери наши всегда открыты, они могут приходить в любое время. Скрывать нам нечего, — Алена Юнусова заочно полемизирует с теми, кто уже высказывает в СМИ сомнение в правильности ее волеизъявления.

Очередного «информационного клина» между собой и своим супругом женщина допустить не желает. Полагает, что ее действия и слова намеренно корректируются и подаются в интересах обвинения, но не имеют ничего общего с нынешней реальностью.

— Никаких жалоб на органы следствия и прокуратуры, как это подается в СМИ, я не писала. Никаких комментариев, на которые ссылаются официальная пресса, я не давала!

Женщина искренне негодует, что многое из публикаций «не соответствует действительности». Например, многочисленные телесные повреждения и последствия у детей после измывательств «отца-тирана» — это блажь. Эти факты, которые выложены и тиражируются в Интернете, опровергаются и меддокументами, и визуальными обследованиями маленьких «потерпевших».

Упоминание по ходу нашей беседы детских синяков, шрамов и ссадин ввергает Эдуарда в некоторое оцепенение. Подбирая слова и выражения, он вспоминает случай, который предшествовал «ролику» и находится с ним, как он полагает, «в детерминации». В прямой причинно-следственной связи. В тот день, как и несколько месяцев после, он проснулся от душераздирающего крика сына Данилки.

— Это был крик о помощи ребенка, который находится на грани жизни и смерти…

Эдуард рванул на улицу и увидел сына, который, пригнувшись в три погибели к земле, держится за глаз, а из-под его рук хлещет алая кровь.

Предполагая самое худшее — потерю глаза, отец схватил ребенка в охапку и бросился в дом, крича, чтобы жена срочно вызвала «скорую». С большим трудом с помощью первичных аптечных средств удалось убрать с лица сына кровяную завесу. Выяснилось, что глаз цел, а рана — это глубокое рассечение брови.

Остановили кровь своими силами, на края повреждения наложили «бабочки».

На тот раз все обошлось, рана затянулась сама собой. Даже в больницу идти не пришлось. Но те жуткие ощущения от пронзительного детского крика навсегда засели в подкорке Эдуарда. Январские события остались в его памяти как повторение жуткого сценария из прошлого. Не спавший несколько дней из-за запуска своего бизнес-проекта мужчина прикорнул буквально «на часок». Вдруг отчаянный крик сына. Как это уже было. Раньше.

Машинально оделся, на ходу прильнул к окну, теперь уже с ожиданием худшего. Та же картина — сын на снегу, обхватил руками лицо. Уже на инстинктах, не чувствуя ног, побежал вниз к входной двери, а навстречу… дети. Как ни в чем не бывало.

— Все дальнейшее происходило, как в тумане! — этот день и два последующих напрочь выпали из памяти Эдуарда.

С лицом сына все оказалось в порядке, но реакция отца на благополучное разрешение «кровавой уличной драмы» стала неадекватной.

Адвокат Вячеслав Варыгин полагает, что Юнусовы не захотят выносить очередной «сор из семьи», но он, как защитник, сказать об этом обязан.

Уже в СИЗО Эдуарду было проведено обследование, которое показало наличие у него заболевания, которое могло напрямую задеть его мыслительные функции и стать спусковым механизмом его нервно-эмоционального и последующего — психологического срыва. Это подтвердили не только «гражданские», но и «тюремные» медики, которых никак нельзя заподозрить в благоволении «преступнику».

Тем более такому «одиозному» и «распиаренному».

Я, конечно, далек от того, чтобы реабилитировать поступок Эдуарда Юнусова и списать все на «объективные и не зависящие от него обстоятельства». Никак нет!

Просто считаю возможным и необходимым изложить иную версию событий, приближенную к реальности, а не вырванную на десяток-другой секунд из столь разноликого жизненного цикла.

Мне кажется, что именно такой подход дал основания районной Фемиде (судья Денис Клостер) усомниться в том, что за решеткой без малого 6 месяцев сидит «отъявленный негодяй» и «домашний мучитель». Мне кажется, что именно такой, не предвзятый и профессиональный, подход позволил сделать аналогичные выводы и чиновникам из Службы опеки.

Пусть и «опосля», спустя полгода, но акценты, причины и следствия «ЧП» впервые оказались расставлены максимально правильно.

Мне кажется, что и коллегам по СМИ хватит уже будоражить общественность сплошными «трешем» и «жутью». Без должного проникновения в детали и без изучения ситуации изнутри.

Последствия «погони за сенсацией», как мы видим на примере семьи Юнусовых, могут статься много плачевней самого «преступления». Чего только стоило брошенное всуе утверждение, что старшая дочь (от первого брака Алены) у четы… приемная.

Пришлось девочке многое объяснять, ходить к психологам, переключать внимание…

Благо у взрослых нашлись силы и мудрость не поддаться на уговоры и советы посторонних граждан и сохранить детей, отношения, доверие и надежды на лучшее и совместное будущее.

Но ведь все могло быть иначе, могло пойти, как у многих «коллег по несчастью», по другому, разрушительному и трагичному, сценарию. Сейчас Алене и Эдуарду даже страшно об этом подумать.

P.S.

«Молодежь» семьи Юнусовых не отпустила меня из своей уютной усадьбы, пока не показала все местные достопримечательности.

Своего нового сторожа — собаку-щенка, кошку и ее котят, красивую детскую площадку, сделанную руками отца, приготовленный к заплыву и погружениям прохладный бассейн.

Много еще, конечно, предстоит сотворить, построить, сделать…

Но все преодолимо и решаемо, когда семья вместе, как единое целое. Когда преодолено такое серьезное препятствие, и они теперь точно знают, что им по плечу любые невзгоды и напасти.

Если сообща.

(продолжение следует…)

Александр Грасс,

Источник: Источник: СМИ «ИА АЛЕКСАНДРА ГРАССА»