Громкое «дело ОПГ Димы Федорова» вышло на финишную прямую

73 года колонии на шестерых членов преступной группы в общей сложности запросила гособвинитель.

В Октябрьском районном суде г. Омска состоялись прения по резонансному уголовному делу в отношении шестерых молодых людей, которые, по версии следствия, «занимались сбытом наркотиков в особо крупном размере» и делали это «в составе организованной преступной группы».

Одним из фигурантов здесь проходит студент и музыкант Дима Федоров.

Имя этого 25-летнего омича стало уже нарицательным в публикациях российских журналистов о наркопреступности и «наркомафии в погонах». Сначала парень громогласно заявил в Интернете о том, что сотрудники Росгвардии и Отдела полиции № 7 подкинули ему наркотики. 

А затем в самый разгар разбирательств, 26-го декабря 2019-го года, он внезапно погиб при странных обстоятельствах на рельсах ж.-д. станции «ОМСК-пассажирский».

Выводы сыщиков «о суициде» до сих пор не воспринимаются родственниками, друзьями, защитниками и общественностью, как обоснованные и правдивые.

Впрочем, такое же отношение прослеживается и к обвинению Димы Федорова о его возможном участии в ОПГ по наркосбыту.

Нужно отметить, что никто из пятерых живых подсудимых из Октябрьского райсуда своего «подельника» Д. А. Федорова вживую не видел, ни по телефону, ни в соцсетях с ним не общался. Следствие настаивает, что организатором «наркосиндиката» выступало «неустановленное лицо», которое выдавало распоряжение лидеру ОПГ Соловьеву, а уже тот «спускал» обязанности и разнарядки рядовым наркозакладчикам.

Среди таковых и числится «убиенный» Дима Федоров.

В прениях защитники и сами пятеро живых подсудимых вину признали частично. Да, черт угораздил, подвязаться к наркосбыту, но все разом и категорично фигуранты выступают против такой квалификации их преступной деятельности, как «в составе ОПГ».

Возможно, предъявлять такое обвинение молодым людям было бы уместно, если бы оперативники УНК и следствие установили реального «наркобарона», организовавшего всю цепочку по сбыту незаконных веществ. А при его отсутствии на скамье подсудимых и даже не установлении его Ф.И.О. заявлять обратное — верх наглости и непрофессионализма.

Такой лейтмотив всех адвокатских речей.

Единственными, кто не согласился с прозвучавшими обвинениями, — это родители Федорова и его адвокат Игорь Суслин.

Действительно, выглядит странным, что причастные к расследованию «дела Димы Федорова» силовики дружно, один за другим угодили на… скамью подсудимых! Сначала «загремела» старший следователь Екатерина Чайка, возбудившая у/д в отношении Д. А. Федорова.

Ее отдели под суд за «фальсификацию материалов этого уголовного дела».

Потом «влетел» Николай Корнейчик, «опер» ОП-7 УМВД России по г. Омску, который, по словам Федорова, забрал у него телефон без осмотра, без упаковки и без специалиста, склонил его к признательным показаниям, а потом еще и украл дорогостоящий «пауэрбанк».

Майора полиции арестовали за хранение и сбыт… наркотиков. Лишили офицерского звания и осудили к 9 годам колонии строгого режима. Прибывший на место задержания студента бригадир Росгвардии Муромский также оказался замешан в… наркосбыте и мошенничестве! Его уголовное дело сейчас рассматривается в Первомайском районном суде г. Омска.

Казалось бы, какие выводы должен сделать местный Следком из всего выше перечисленного? Фальсификат, коррупция и «наркомафия в погонах» — наше все!

Но пинкертоны из Первого отдела по расследованию особо важных дел (о преступлениях против личности и общественной безопасности) — следователи Верхотурцев и Корнюш, ничтоже сумняшеся, вешают все организационно-распорядительные функции преступления на рядовых исполнителей и на… погибшего Диму Федорова. Не исключено, что ради акта устрашения и осквернения Ф.И.О. того, кто посмел возвысить голос на святая святых местной «наркомафии в погонах», и было сфабриковано это уголовное дело.

Точнее, к имеющемуся преступлению присовокупили студента Федорова. До кучи.

У меня, конечно, нет оснований сомневаться в том, что «торчки» и недоумки типа «Соловьева энд Ко» промышляли на территории Омска сбытом наркотиков. Это даже не обсуждается.

Но я могу высказать предположение, что эта «организованная группа лиц — ОПГ» была искусственно создана именно с целью дискредитации заявлений гражданина Федорова, прозвучавших на всю страну и весь мир:

— в Омске «люди в погонах»… фабрикуют уг/дела!

— силовики занимаются распространением… наркотиков!

— преступления совершаются на профессиональной основе, с использованием своего служебного положения и особых привилегий со стороны Государства!

Именно об этом сейчас речь, об этом ломаются копия в стенах Октябрьского районного суда г. Омска.

Идет битва Света с Сумраком и Тенью, а Добра со Злом.

Вот если смотреть на «дело ОПГ Димы Федорова» с этой точки зрения, то все сомнения (а их десятки -!) в виновности этого парня должны трактоваться в его пользу. А, значит, в пользу тех, кто еще верует в главенство Правосудия, в Объективность и Справедливость нашей Фемиды, в торжество Закона и Истины. Как иначе?

Ведь если это пропадет в наших людях, то без этого нет ни Общества, ни Граждан, ни Страны, ни Будущего.

Я не буду живописать обо всех недочетах и нарушениях УПК РФ со стороны предварительного следствия, которые в течение двух часов излагал защитник Димы Федорова, я лишь приведу один убийственный для гособвинения факт.

Инкриминируемые гражданину Федорову Д. А. 15 «закладок», которые он, якобы, разложил в одном из микрорайонов Советского округа, отсутствуют в его телефоне. Поэтому закономерно возникает вопрос, а как «наркосбытчик» Федоров собирался в дальнейшем уведомить покупателей о геолокации товара, если данной информации у него не было?

Может, он феномен и запомнил сотни цифр в уме? Или, может, он на пальцах хотел объяснить «торчкам» в состоянии ломки, где искать ту или иную «закладку»?

Более того, Следком не доказал, что изъятый у Димы Федорова сотовый телефон и тот, который приобщен к материалам уг/дела в качестве вещдоков — один и тот же гаджет!

На стадии расследования не безызвестная и одиозная следователь СКР Екатерина Корнюш отказала защите в ознакомлении с IMEI телефона, сославшись на то, что адвокат Суслин может его уничтожить.

Не смогли провести сравнение IMEI с документацией на телефон, которая имеется у родителей погибшего парня, и в рамках судебного следствия. По справке секретаря судебного заседания (оказывается, есть и такой «процессуальный документ» от не специалиста -!!!), «телефон не заряжается». Судья исследовала этот «документ» в рамках с/з и, видимо, на основании этого признала вещдок утраченным.

Ни заключения специалиста, ни исследования самого телефона на глазах у заинтересованных лиц не было.

А как без всего этого признавать человека виновным в «особо тяжком преступлении»? Я не понимаю. У меня не укладывается этот абсурд в голове.

Выходит, для того, чтобы осудить человека, не нужны объективные данные, не нужны технические реалии, которые можно увидеть, пощупать, проверить, — достаточно лишь слов и действий осужденных полицейских и тех, кто, возможно, замешан в наркосбыте, но еще не пойман компетентными органами за руку?

Так что ли…

Прокурор в своих прениях полагает, что в «деле Димы Федорова» все законно, обоснованно, вина лиц доказана.

В отношении малолеток, которые весь процесс смеялись и хохотали, ровным счетом не понимая суть происходящего, скорее всего, так оно и есть. Но ведь весь смысл этого уголовного действа — это публично разоблачить и осудить гражданина Федорова Д. А., восставшего против системы тотальных фальсификаций и злоупотреблений, на которых держатся местные силовики. Этот образ борьбы и гражданского сопротивления нужно уничтожить, выжечь, растоптать у всех на виду.

Вот в чем суть и квинтэссенция очередной фальсификации.

Заочно Диме Федорову гособвинение «запросило» 14 (четырнадцать -1) лет колонии строгого режима.

Такое ощущение, что если бы можно было на эту имя-фамилию наложить табу и убрать их из публичного обихода и из СМИ, то и это было бы озвучено в представлении.

Без колебаний.

Остальным «членам ОПГ» наказание заявлено не менее строгое.

Лидеру группы Соловьеву — 18 с половиной лет колонии строгого режима. Его сожительнице Кучковской — 15 с половиной, Суханову — 9, Кибардину — 10, Хлянову — 6. В общей сложности на всех приходится 73 года строгой изоляции. Цифра должна заставить призадуматься тех, кто еще полагает, что наркотики в Омске — это «легкие деньги». Наркотики в Омске — это, прежде всего, бизнес на жизнях наших близких, детей и внуков.

Как не крути, но выгодополучателем от всей этой незаконной торговли является только одна категория лиц — «наркомафия в погонах».

Вы все еще хотите с ней «поиграть в прятки», хотите «обыграть шулера», желаете сделать ставку «ценою в жизнь»?

Пожалуйста…

Александр Грасс,
специально для БК55