Жена экс-главы омской полиции Быкова: «Я такого не видела, чтоб кто-то деньги хранил в свернутых трубочках»

28 июня в Кировском райсуде выступил первый свидетель защиты.

Кратко напомним: бывшего главу УМВД по городу Омску Евгения Быкова обвиняют в получении взяток за общее покровительство и решение проблем с законом от владельца массажных салонов, «вовсе не оказывающих интим-услуги» Александра Игнатьева и хозяина торговых точек с контрафактным алкоголем и табаком Сергея Зубкова.

Заседание, прошедшее в понедельник, 27 июня снова объявили закрытым. Суд проложил изучать материалы уголовного дела, и в процессе опять-таки исследовались материалы ОРМ: «секретные» аудиозаписи  и расшифровки оных. Равно как и на следующем заседании, при допросе свидетеля корреспонденту снова указали на дверь.

Однако, на не менее резонансном процессе по уголовному делу экс-начальника следственного отдела по КАО Омска СУ СКР подполковника юстиции Романа Оляницкого присутствие СМИ во время изучения материалов ОРМ судью почему-то ничуть не смущало.

А в этом деле в последнее время, что не заседание, то «просим удалиться». А ведь судят полковника полиции, начальника городского УВД, между прочим за взятки! Какие тут могут быть секреты от омичей, когда подобные ведомства существуют за счёт налогов граждан и призваны служить правопорядку? 

Ну, а если свидетели — частные лица не хотят, чтобы их снимали, — это их право. Но они участники громкого уголовного процесса, материалы которого, почему-то остаются за семи печатями…

Почему так?  

Хочется напомнить, в том числе и председателю Омского облсуда Трапезникову, что журналисты тоже действуют строго в рамках федерального законодательства, которое чётко определяет запрет на разглашение персональных данных частных лиц или информации, которая содержит тайну следствия, гостайну и прочие закрытые данные. Мы прекрасно понимаем, «когда молчание — золото».

Итак, свидетели обвинения, по всей видимости, закончились. И в этот раз на трибуну в зале суда взошёл первый свидетель со стороны защиты. На допрос были вызваны Наталия Быкова, жена подсудимого, и дочь Кристина.

Адвокат Павел Михайлов в самом начале заседания попросил суд удалить из зала СМИ (очевидно, найдена хорошая отмазка по решению вопроса «как избавиться от журналистов» — прослушивание ОРМ). Однако за единственного присутствующего корреспондента БК55 вступилась прокурор Марина Денищева (спасибо, хоть кто-то ратует за открытость процесса). В итоге было решено ограничить «надоедливых писак» в фото и видео съёмке. Но остаться всё-таки позволили.

Правда, «до первого свистка», как говориться.

Наталия Николаевна — 45-летняя миниатюрная блондинка, по профессии — бухгалтер в одной из крупнейших компаний Омска.

Ей, впрочем не дашь и 35-ти. Одетая в джинсовый костюм, на фоне дочери она смотрится старшей сестрой. Кристина Евгеньевна, явно «папина дочка», всё это время ожидает в коридоре своей очереди на допрос. Но, поскольку (спойлер!) через полчаса довольно эмоционального рассказа Быковой процесс снова закроют, показания дочери подсудимого останутся «за кадром».

На вопрос судьи Серебренникова, кем приходится свидетелю подсудимый, Быкова вдруг заявляет, что супруг он ей уже бывший. И когда только успели развестись, после 25 лет знакомства? Но, видимо, ещё не смирившись с новой ролью (интересно, кто всё-таки был инициатором развода?), Наталия во время допроса по привычке, наверное, продолжает называть Быкова супругом и мужем. Без префикса «экс».

Хотя в подобных ситуациях разводы — обычное дело. В основном, они носят фиктивный характер. Особенно, если на кону стоит нажитое «непосильным трудом», до сантиментов ли? Штамп в паспорте не накормит, на работу не отвезёт и квартирой не обеспечит. Тем более, что и квартира, и машины семьи Быковых уже под арестом.

Обрывая вопрос защиты, женщина просит суд (видимо, по научению адвоката) «попросить» корреспондента» из зала. Но, услышав, что любая съёмка запрещена, умиротворённо выдыхает.

— Где работал ваш супруг, бывший? — интересуется адвокат.

«Начальником УВД по городу, в полиции», — смущенно улыбаясь, отвечает Быкова.

Далее речь пойдёт об обыске 23 апреля 2021 года, в квартире семьи полковника.

Узнать, что об этом обыске рассказывали понятые, можно в материале:

Понятой — экс-начальнику полиции Омска Быкову: «Вам, может, план вашей квартиры нарисовать?»

«Я была на работе, отпросилась чуть пораньше, чтобы заехать в банк — снять деньги, которые мы собирались внести в счёт уплаты квартиры по участию в долевом строительстве. Она была приобретена на дочь. Это было где-то около 15:00. Мне позвонила дочь, сказала, что у нас дома правоохранительные органы, сотрудники ФСБ. «Мама, срочно приезжай». Естественно, в банк я уже не поехала, а поехала прямо домой. На площадке меня встретила следователь, оперуполномоченный, я так поняла, сотрудник ФСБ и двое понятых — молодые люди. Предъявили мне постановление, и начался обыск.

Далее приглашены были ещё порядка трёх сотрудников, я не знаю, кем они там приходились. Они были в масках, в форме. С какой целью их пригласили, мы тоже не знали. Сопротивления мы не оказывали. Дочь была в квартире. Всего сотрудников было порядка человек шесть. Как будто бы против семи мужиков (смеётся) обыск проводился.

Прошли в квартиру, дочь начала вести съёмку на свой сотовый телефон. Сотрудники ей запретили, телефон отобрали, руки скрутили, заставили всё это удалить. Она была со своим молодым человеком, его на пинках из квартиры выгнали. Мы остались вдвоём с дочерью и с ними со всеми. Далее начался обыск. Понятно, каким образом: всё вываливалось. Сначала были в коридоре, потом прошли в комнату к нам, в спальню. Параллельно вёлся обыск в шкафу со стороны, где супруг спал, и в моём шкафу»

Всё это она поясняет, активно рисуя жестами картинку: то указывая направление в воздухе, то чертя пальцами что-то на листке, лежащем на трибуне.

«В одном шкафу оперуполномоченный вываливал всё, а с правой стороны — следователь. Когда мне предъявлено было постановление, объясняли, как это всё будет выглядеть. Сама следователь заверила, что процедура такова: все находятся в одном помещении, никто никуда не перемещается. Далее, что происходило в квартире: мы находились в спальне. Понятые позволяли себе гулять по квартире, выходить вообще на проходной балкон на улицу (находится на площадке)- поговорить по телефону, покурить на площадке. Сотрудники в масках вообще перемещались по всей квартире «тоже разгуливали», — продолжает рассказ свидетель отвердевшим голосом и повышая тон до возмущения.

В общем, обыск шёл, по мнению Быковой, с нарушениями. В общую «коробочку» силовики сваливали то, что подлежало последующему изъятию: ПТС на обе машины Быковых, документы и договор на приобретение квартиры в долевом строительстве.

«В шкафу со стороны мужа из кармана пиджака были вытащены деньги тысячными купюрами в размере 50 тыс. И в шкафчике с его стороны (но это не совсем его шкаф, там бельё хранится, — снова улыбаясь, поясняет Быкова) из полотенца достали тоже скрученные в трубочку купюры.

Я хочу обратить внимание, что всё это произошло после того, как из… (снова заминка), как объяснить то? У окна стоит шкаф, и там немножко расстояние у стены…»

Теперь уже усмехается адвокат.

Жена полковника рассказывает, что во время обыска оперативник разбил подарочную бутылку коньяка. Дочь и сама Быкова принялись устранять последствия, выйдя из комнаты в поисках тряпки. А уже после поднявшейся суматохи сотрудник ФСБ обнаружил «туго перемотанные резиночкой» 100 тыс купюрами номиналом по 5 тыс рублей.

«Сразу хочу обратить внимание, что когда меня спросили, что это были за деньги, я не говорила, что это наши деньги. Потому что, я эти деньги видела впервые. Вечером за день до того я эти полотенца лично перекладывала, складывала, — там никаких денежных средств не было. Это во-первых.

А во-вторых, денежные средства наша семья вот в таком виде никогда не хранит. Поэтому я на первом же допросе сказала, что эти денежные средства считаю подброшенными, и что это провокация со стороны сотрудников ФСБ. И даже пояснила, в какой момент и каким образом это могло произойти.

Я не знаю, почему понятые ваши скрывают, что вот это всё происходило, — возмущенно затараторила Быкова. — И никто не поясняет при допросах, что бутылка коньяка была разбита, и всё это собиралось. И то, что они выходили в этот момент. Мне не совсем понятно, с какой целью это скрывается».

Чувствуется рука маэстро: эмоции, тон речи, — вылитый муж на допросах. Что ж, с кем поведешься…

Дальше следователь вместе с деньгами в «коробочке», хозяйками и понятыми проследовали в зал, а оперативники продолжили обыск. До этого она, как и показывали ранее на допросе понятые, стояла на кровати. В зале деньги пересчитали, но как такового обыска, по словам свидетеля, дальше не проводилось.

«Открыли шкафы, визуально осмотрели и всё. Досконально всё вот так не перерывалось»

После пересчёта денег следователем, тоже самое было велено сделать и Быковой. Она отказывалась и купюры в руки брать не хотела. Однако следователь, по её словам, начала кричать, и ей пришлось подчиниться. При подписании протокола, в последствии, женщина хотела сделать пометку, что копия его получена в виде фото на телефоне (который затем также был изъят).

Но в этот момент у жены полковника выдержка дала слабину:

«Мало того, что сама по себе ситуация была, когда земля из-под ног уходит, но когда на тебя ещё в грубой форме оказывают такое воздействие! Когда следователь потом спрашивает: «А чего же вы не сделали в протоколе пометку про эти деньги?» Да мне страшно было протокол подписывать, потому что стояла, извините, 2 метра и вот столько (разводит руки) в ширину женщина надо мной. В грубой форме мне: «Что ты там пишешь?» А что я там действительно пишу? Вы мне сказали протокол подписать. Я что не могу там дописать, что я получила копию в виде фото?! А я именно это и писала. «А, ну ладно, это можно». Что я должна ответить следователю на вопрос: «А почему вы не сделали пометки, что вы посчитали там то-то?» Да потому что страшно было. Хорошо, что на пол не уложили, спасибо за это».

Но затем смолкает и тихо извиняется «за эмоции». Хотя в этот момент в зале наступила гробовая тишина, и рот открыли буквально все: и адвокат, и прокурор, и, кажется, даже судья.

— Дальше можем продолжить? — скромно поинтересовался Михайлов.

На что Быкова, выпустившая пар облегченно прошептала «да».

«И при первом же допросе я следователю заявила, что это не наши деньги. Что в таком виде вообще нормальные люди деньги не хранят. Ну это же любому нормальному человеку ясно. Я такого не видела никогда, чтоб кто-то вообще хранил вот в таких вот свёрнутых трубочках деньги. И даже когда кто-то с кем-то рассчитывается… Представляете, вид после этой трубочки у денег? Ты их ещё попробуй потом утюгом разгладь… Сложно их даже было пересчитывать после этой трубочки».

Возмущается, видимо, сидящий внутри Быковой бухгалтер. Издержки профессии, они такие… Ну, а что касается «денежных средств», свернутых в трубочку, то действительно нормальные люди их в таком виде не хранят, но взятки, увы, берут, если верит классику, даже борзыми щенками.

Кроме указанных документов сотрудники полиции изъяли и два ноутбука: рабочий-жены Быкова и принадлежащий его дочери. Он был подарен девушке на день рождения родителями и приобретался с зарплатной карты подсудимого, — в деле имеются банковская выписка и чек.

— Ещё что-то было изъято, кроме того, что названо: документы, компьютеры, ноутбук? — подсказывает» вопросом явно что-то забывшей Быковой адвокат.

Оказывается, это он о документах на квартиру дочери (хотя Быкова уже называла их ранее). По словам свидетеля, жилплощадь приобреталась на подаренные матерью Быкова деньги от продажи её квартиры в октябре 2020 года. Заботливая бабушка «подарила» внучке 3 млн наличными.

«Сначала смотрели квартиру на эту сумму, потом подумали и решили приобрести жильё побольше. Хотели ипотеку брать, но потом получилось так, что моя мама помогла деньгами — ещё 500 тыс ей подарила. И заняли денег у очень близкого друга семьи, и у меня подкопились деньги на моей зарплатной карте. Вот так мы и осилили эту покупку».

Деньги у «очень близкого друга семьи» занимала Наталья. Отдавать планировали ближе к лету после продажи машины «мужа»: у него на работе служебная, а эта без дела стоит. Сейчас оба автомобиля, как и квартира — под арестом.

О конфискации квартиры Кристины Быковой читайте в материале: Как у бывшего главы полиции Омска Быкова забрали квартиру дочери. ПОДРОБНОСТИ

«Моя Kia Sportage приобреталась в марте 2018 года. Я его покупала по Трейд-ин. У меня до этого была Kia Rio, которую я также покупала в кредит в 2012 году. Сохранился кредитный договор, могу предоставить. Вот и получается, что я отдала свой автомобиль по Трейд-ин, были накопления у нас порядка 200 с чем-то тыс и на оставшуюся сумму мы брали ещё кредит потребительский. На данные средства и был приобретен мой автомобиль».

Дальше адвокат заявляет, что следующий вопрос будет связан с ОРМ, и нужно решить вопрос со СМИ.

А как наш судья Серебренников этот вопрос решает, мы уже знаем наизусть.

Арина Репецкая,

продолжение следует…