По словам обвиняемого во взятках полковника, даже эксперт-лингвист согласен: «Во всём виноват Павлов».
В Кировском районном суде, вчера 25 июля, продолжился допрос бывшего начальника УМВД Омска Евгения Быкова, которого обвиняют в получении взяток за общее покровительство от владельца интим-салонов Orange предпринимателя Александра Игнатьева и торговца-нелегала немаркированным алкоголем и табаком Сергея Зубкова. Общая сумма полученных за два года «откатов» полковника полиции Быкова при этом составила около 7 млн рублей.
В самом начале заседания защита заявляет ходатайство о запросе в управление налоговой службы по Кировскому округу сведений о системе налогообложения ООО «Кеа-трейд», которое принадлежит Игнатьеву, как юрлицо, управляющее салонами Orange, а также сведений о доходах этой компании за 2018–2021 годы с разбивкой на каждый год и копиями налоговых деклараций.
В ходе следствия были исследованы выписка из Единого госреестра юридических лиц, устав фирмы, свидетельство о регистрации и свидетельство о постановке на учёт в налоговой. Их Игнатьев предоставил сам. При этом никакие дополнительные документы следствие почему-то не запрашивало.
Обвинение возразило. Прокурор Михаил Гурулев заявил, что защита не пояснила, какое эти документы имеют отношение к делу, к тому же все данные можно найти в свободном доступе.
Дело в том, что Игнатьев на допросе заявлял: деньги Павлову он приносил из выручки его салонов. Каждый месяц по 300-400 тыс. Поэтому и возник вопрос, откуда у свидетеля такие суммы.
«Возникает логический вопрос, для чего Игнатьеву передавать такие большие суммы, если его организацию проверяют ежеквартально практически, при этом какой доход его организации, чтобы иметь возможность, такие суммы из оборота изымать? Всё просто», — пояснил адвокат Павел Михайлов.
Кроме того, на заседание в качестве слушателя пришла дочь полковника. Видимо, это своего рода жест поддержки родителя. Впрочем, неизвестно, надолго ли хватит сердечного порыва девушки.
Итак, заседание продолжается, но Быков, перед тем как продолжить допрос, попросил слово:
«Мне просто не понятен ряд вопросов, на которые я хотел бы обратить внимание. Первое: я не в полной мере в данном судебном процессе объективно могу защищаться. Есть удовлетворенное ходатайство по допросу Лебедева в данном судебном заседании именно в зале суда. Удовлетворено — не исполнено. Ну, ладно. Второе. Прошлая среда. Вы уходите в совещательную комнату, рассматриваете вопрос о продлении мне «стражи», вроде всё в рамках закона, но… В СИЗО (следственный изолятор — прим. БК55) ждали вашего решения, что вы продлите «стражу». Мне поменяли одного осужденного на другого осужденного. Они знали, что «стража» будет продлена. И меня в пятницу попытались отвезти на комиссию, привлечь к ответственности за несуществующее нарушение. У них не получилось. Благо там мой руководитель разобрался».
Возможно, что сокамерники у Быкова появились вовсе не случайно. Быть может, это не упущения руководства СИЗО, а совсем наоборот? Человека подсадили, чтобы «разговорить» обвиняемого?
«Третий момент. Я получил частично протоколА судебных заседаний, по которым мне тоже не совсем понятен ряд моментов. Не всегда объективно и так, как это происходило в заседании судебном, описывается тот вопрос, который задаётся, либо ответ. Для примера, допрос Павлова. Я у него выяснял, три раза ему вопрос задавал, сколько денег у него было наличностью, когда он шёл 22 апреля на встречу с Игнатьевым. Он три раза мне отвечал по-разному. Сначала сказал, что денег не было, потом назвал какую-то сумму, а в третий остановился, что не более 13 тыс, но в протоколе судебного заседания отражено, что «какие-то карманные деньги», что не соответствует действительности. Следующий момент, гражданин Павлов в судебном заседании поясняя события февраля 2021 года. Рассказал, что якобы он принёс мне 400 тыс, из которых я отсчитал и отдал ему 200 тыс, после чего он ушёл. Но этого пояснения в протоколах судебного заседания нет. Он в этот день фотографировал жену свою в этих деньгах. Он просто физически не мог ко мне с 400 тыс прийти. Поэтому это важный момент был для отражения в протоколе судебного заседания. И таких ещё очень много, ваша честь там моментов».
Подсудимый уже не раз просил предоставлять гособвинителя свои доказательства в полном объёме. При этом суд разъяснял ему, что обвинения может давать тот объём, который считает нужным, а когда придёт время защиты доказывать свою точку зрения, тогда они смогут свои объемы называть. Но и этого в протоколах, по словам Быкова, не оказалось.
«Мне не на что надеяться, получается?», — вопрошает он. — Поверьте, я тоже не хочу каждое заседание здесь ездить, что-то доказывать. Мне вот этот длительный процесс тоже не нужен. Но я прекрасно понимаю, что именно в суде первой инстанции я должен показать всю доказательную базу свою. Никто не будет ни в кассации, ни в апелляции, если я не соглашусь с приговором, а для меня он справедливый будет только оправдательный. Поэтому, как на всё это реагировать, я не знаю. Я сейчас не прошу никакого ответа. Я просто говорю о том, что вижу. И прошу ещё раз, просто объективность и законность. Спасибо за внимание».
После очередного «разоблачительного» заявления Быкова, допрос всё-таки продолжается.
Подводя итог своих показаний по событиям 23 апреля и разговору с Павловым, полковник ещё раз напомнил, что абсолютно ничего не знал о целях Павлова на их последней встрече в кафе «Шашлыкофф». Два дня его «приятель» под присмотром у сотрудников ФСБ, по словам подсудимого, вызванивал его, чтобы устроить провокацию. Но в итоге, только на состоявшейся встрече 23 числа он понял для себя, что Павлов и есть тот, человек, который прикрываясь именем Быкова, проворачивает за его спиной мошеннические схемы и порочит репутацию доблестного главного полицейского Омска.
«Следующее, я понял тогда для себя, что так поступать начал Павлов именно потому, что знает мою реакцию и он прекрасно понимал, что я буду разбираться в этой ситуации, установлю и найду, кто этот человек, который занимается преступной деятельностью. И он знал, что если я до этого доберусь, то простым языком, будет места мало этим людям».
А вовремя обдумывания, брать или не брать деньги Игнатьева, полковник знал и понимал, что никаких послаблений бизнесмену он не делал и фактов попустительства никогда не было.
«Пятое, то, что я брал денежные средства, я прекрасно понимал, что они даются, чего в природе не существует, и в ближайшее время существовать не будет. За не реальный какой-то объект, которого не будет в мае, я и понимал, что в конце мая изобличу преступную деятельность. Кроме того, получая эти денежные средства я прекрасно знал, что ситуация о том, что под моим именем кто-то их получает, была мною доложена руководству. И я поступил именно так, потому что я об этом доложил, и я надеялся, что будет немножко по-другому это всё воспринято».
Также полковник заявляет, что просто не успел доложить о том, что взял деньги, т. к. с момента расставания с Павловым до задержания прошло не более 5 сек. И очень сожалеет, что сотрудники ФСБ не предоставили ему такой возможности.
«Кроме того, когда я согласился, ну может на тот момент я это не полностью понимал, получить эти денежные средства и изобличить преступную деятельность Павлова, я абсолютно не нарушал никакое коррупционное законодательство, поступая таким образом. Все законы, связанные — 283 (о соцгарантиях сотрудникам некоторых органов исполнительной власти — прим. БК55) закон — они разрешают, закон об ОРД (оперативно-розыскная деятельность — прим. БК55) позволяет так действовать в рамках изобличения преступления. Кроме того, 283 ФЗ даёт мне право не докладывать, не сообщать, не уведомлять ни прокуратуру, ни иные органы, кроме руководства своего, если я действую в рамках выявления или раскрытия преступления. Это чётко прописано, и в обвинительном заключении это есть, только спрятано. Я остановлюсь на этом, когда пояснения по этому давать буду. И самое главное для меня, что если бы я на тот момент не знал информации, что совершается какое-то преступление, я бы однозначно, ваша честь, поступил по другому. Я бы не стал брать эти денежные средства. Я бы чётко понимал, что здесь какая-то взятка. А здесь я понимал, что пресекаю мошенничество».
Та информация, что предоставлялась ему из трёх источников, была по словам Быкова специальным «вбросом». И слежка, и слив готовящейся против него провокации были организованы ФСБ для проверки его реакции. А он ничего якобы такого и не делал, просто пытался разобраться со всеми этими интригами, которые вокруг него сплетались.
«Поэтому, если подытожить, то это итог моего диалога с Павловым 23 апреля 2021 года в кафе «Шашлыкофф». В настоящий момент, чтобы поставить точку в обсуждении этого вопроса с моей стороны, я ходатайствую об оглашении в подтверждении моих слов лингвистической экспертизы в том объёме, в котором считает необходимым защита. А именно для меня важен объём с момента, какой эксперту был предоставлен материал для проведения этой экспертизы. Очень интересная ситуация. А чего ж ни один мой допрос не предоставили эксперту?»
Защита поддерживает ходатайство подсудимого, поясняя, что обвинение исследовало в ходе судебного заседания только выводы эксперта. Прокурор на этот раз возражать не стал.
«Разрешите реплику, ваша честь? — снова обращается к суду Быков. — Я просто хочу дать пояснения по тому, что сейчас озвучит защитник, имею же право?»
Судья снова предоставляет слово подсудимому.
Уточним, что лингвистическая экспертиза назначается судом для ответа соответствующего эксперта на поставленные следствием или какой-то из сторон процесса вопросы, которые вытекают из каких-либо речевых конструкций. Экспертом, который обязательно должен иметь высшее филологическое образование и работать по профессии, выявляется истинность или ложность, возможность или невозможность описанных высказываний.
Отметим, что специалист, привлекаемый для экспертизы, не должен быть связан с какой-либо из сторон судебного процесса, быть независимым.
В случае с этим уголовным делом экспертизу проводил доцент, кандидат филологических наук, заведующий кафедрой в одном из омских вузов.
Интересно, что в месте с диском аудиозаписи разговора, эксперту были предоставлены копии допросов Павлова и Лебедева, хотя Лебедев в разговоре не участвует вообще. И, несмотря на то, что экспертиза была проведена осенью 2021 года, и Быков к тому времени был уже наверняка допрошен, копий его допроса почему-то в списке предоставленных эксперту материалов для изучения действительно нет.
Итак, адвокат зачитывает вопросы, поставленные следствием, и ответы, данные экспертом, а Быков поясняет каждый ответ.
Вопрос № 1. Эксперта просят выяснить, какова общая тема разговора, и понимают ли участники его суть? И какими языковыми средствами это описывается?
Ответ: диалог происходит между двумя мужчинами, одного из них зовут Женя, а второго Сергей, или Сергей Владимирович. Эксперт при этом обозначает говорящих соответственно Б.Е.И. и П.С.В. Основная тема разговора между собеседниками сводиться к описанию положения дел третьего лица Александра Геннадьевича, или «Геннадьич».
П сообщает Б о разговоре с Геннадьевичем:
— Генадьевич конечно меня увидел, в такое-то самое там. Сергей Владимирович, говорит, вижу, вы один сидите, я могу к вам подсесть? Там что-то кто-то, а меня там, разговор там. Я говорю, Александр Геннадьевич, я вам всегда рад, говорю, вы приятный человек (П)
Геннадьевич осуществляет некую деятельность, которую планирует развивать в дальнейшем.
— Просто чувак хочет развиваться. (П)
На данный момент эта деятельность испытывает недостаток в клиентах:
— Просто чувак хочет развиваться. Говорит, у него сейчас пошло настолько, что клиенты приходят, а говорит, мы их запустить не можем, и вынуждены отказать, потому что есть, я не знаю, лето и чего это, весна, я говорю. (П)
Геннадьевич решил развивать свою деятельность покупкой ещё одной площади, на которой хочет открыть баню с сауной и караоке:
— А, то есть вот так вот. То, что везде как бы закрывается и, соответственно, народ ныряет. Вот он и говорит, что, говорит, я, соответственно принял решение. У него там, оказывается, на Масленникова ещё 200 квадратов есть в запасе. И он уже с собственником договорился, и тот ему условие поставил: либо, либо. Либо я сюда арендаторов запускаю, чем-то там торгую, либо ты у меня это покупаешь, там за сколько миллионов, *** его знает. Но он говорит, что я, говорит, за там, месяц, это запущу. Он хочет сделать там баню с этим, с сауной и караоке. И там какие-то ещё. (П)
Геннадьевича, по словам Павлова, осознаёт, что его бизнес влечет за собой выплату откатов:
— Ладно, и чё мне ему сказать. Он, во-первых, он говорит, я понимаю, что я расширяюсь, значит я там должен там платить. Он говорит, чё округлять? Там 300-400 рублей там. Я же, говорит, всё это прекрасно понимаю. (П)
Павлов получил деньги от Игнатьева:
— Да, ну короче говоря, у него деньги появились, я тут ничего не буду откладывать, перекладывать (П)
— Ну короче говоря, я её скорее буду помогать, и похороны в том числе организовывать. На неделю где-то я потеряюсь. Поэтому, зная эту ситуацию, я Геннадьевичу сказал. Сегодня он прокашлялся и всё как бы, всё со мной. И…так что… (П)
— Ты ****. Зачем ты забрал на этой неделе? (Б)
— Ну потому что, я Жень, я уезжаю, не.ну во-первых, он речь ведёт ещё о том, что я, говорит, сейчас готов вперёд, как раньше это было, т. е. вперёд оплачивать. Т.е. если ты готов вперёд проплачивать, я говорю, точно? Он говорит, да, говорит, у меня дела пошли, но он просит на два платежа это сделать (П)
— Так и не понял, ты сейчас забрал и ещё хочешь забрать (Б)
— А нет, а, сейчас привёз 300 за следующий месяц (П)
Павлов и Быков обсуждают суммы, получаемые от Геннадьевича, даты передачи и дальнейшее их использование:
— Два платежа. (П)
— Один же был? (Б)
— Был один. (П)
— С 1 по 5 мая? (Б)
— Как будет делить? (Б)
— Я не знаю. Миша, у нас что? В кадке (видимо, имеется ввиду «в доле» — прим. БК55) остаётся или нет? (П)
— 125 забирай. (Б)
— Как угодно. (П)
— Я хотел его из доли вычеркнуть, будет ему. (П)
— Полтинник отдавай тогда. (Б)
— Да, полтинник отдать и т.д (П)
Быков и Павлов разговаривают о бизнесе Игнатьева, обсуждая попустительство со стороны полиции в его деле:
— Он Масленникова расширяет. На 220 квадратов расширяет. Он просто сейчас, просто бригаду круглосуточную, которая будет работать. У него уже проект, уже всё согласовано. Он хочет за месяц уже сдать этот объект и запуститься. Но я, говорит, жду от вас, хотел вам позвонить. (П)
— Я просто вот это хотел, т. е. пускай делает, что хочет по большому счету, раз работает, работай. Раз платишь, плати. (П)
Павлов и Быков обсуждают Мишу, действия которого вызывают беспокойство у последнего:
— Миша, Миша. (Б)
— Чё Миша? Чё тебя беспокоит Миша? Чем он тебя беспокоит? Он какую-то проблему создал? Вот всё-таки *** (П)
— Ну конечно, создал (Б)
Дальше о Мише негативно высказывается Павлов:
— Всё я понял, т.е он здесь больше никуда, т.е мы ему доляжку аккумулируем. Я, честно говоря, не хотел. Я хотел с тобой на эту тему поговорить, но раз он такой ***, не согласованный, да, с руководством не согласовывает эти вопросы, по поводу того, что там мне предложили. Тут я хочу. Зачем ты так делаешь, самостоятельностью этой себя подводишь, так ещё и других подводишь (П)
Другие темы для разговора являются побочными: например, об умениях Павлова пользоваться сваркой, оплата счёта и т. п.
Чтобы ответить на вторую часть вопроса, эксперт поясняет, что понимание любого высказывания основывается на том, что слушающий должен понимать, о чём идёт речь. Он должен понимать тему и суть разговора, и быть с собеседником на «одной волне». Также слушающий должен учитывать, что некоторые фразы типичны для подобной ситуации. А кроме того, им должны учитываться и свои планы и цели, которые отражаются на его понимании общей темы.
Исходя из этого, эксперт заключает, что оба собеседника понимают содержание разговора. Они поддерживают тему, развивают её и дают оценку событиям.
Быков, поясняя эту информацию, обращает внимания на то, что его показания для изучения эксперту не предоставлялись. И не справедливо ли было бы в таком случае вообще ничьих допросов ему не показывать?
«Вопрос, понимают ли участники тему разговора и какова эта тема. Одного из них зовут Женя, другого Сергей. А как эксперт сделал вывод, что Женя это БЕИ? Где, какими логотипами обозначен Женя БЕИ? Кто такой БЕИ? И соответствует ли Женя БЕИ или нет? Прошу обратить внимание, основная тема разговора между БЕИ и ПСВ сводится к описанию положения дел, имеющих отношение к третьему лицу. И пошло, 1, 2, 3, 4.»
Подсудимый имеет ввиду, что эксперт, отвечая на пункты вопросов, не опирается на реплики БЕИ, а почему-то использует для анализа только реплики ПСВ. Ну, специалисту виднее, какой материал использовать для изучения, не так ли?
«Под цифрой 8, при подготовке ответа на этот вопрос, в подтверждении моих слов, даже эксперт, не имея моих показаний, говорит, что мы обсуждаем ненаступления каких-то негативных последствия для Геннадьевича. И именно негативные последствия касаются расширения на Масленникова. Эксперт чётко говорит об этом. Он Масленникова расширяет! И именно на эту ситуацию моя реплика: «мы не будем трогать». Я именно поэтому и попросил исследовать экспертизу в полном объеме. А не то, что там в ответах.
В ответах эксперт вообще от этого всего уходит. Они понимают, что в ответах это нельзя писать.
Но надо отдать должное эксперту. В ответе он убирает это всё, что он надумал в описательной части. Что значит: общая тема разговора БЕИ и ПСВ сводится к обсуждению ситуации, связанной с деятельностью Геннадьевича? Ну так, а кто это отрицает? Понятно. Но только почему он не делает выводы о том, что я знал вообще о цели нашего разговора или не знал?»
В итоге, Быков (каким-то образом) приходит к выводу, что эксперт в первом вопросе, полностью подтверждает, что негативные последствия для Игнатьева он, Быков, связывал с расширением, которого не существовало. Хотя логическая цепочка к такому выводу, скажем так, «не просматривается».
Вопрос № 2. О каких субъектах, действиях и ролях идёт речь в разговоре?
Ответ: ПСВ — это информированный собеседник, обладающий исчерпывающими сведениями, относящимися к общей теме разговора. Он сообщает Быкову детали встречи с Геннадьевичем, рассказывает о его бизнесе и получении денег, и о его планах.
БЕИ — заинтересованный слушатель, проявляющий желание в получении информации о бизнесе Игнатьева. При этом роль слушателя пересекается с ролью контролёра в этой ситуации.
Контроль Быкова проявляется, когда Павлов рассказывает о получении денег от Игнатьева. Быков напрямую спрашивает об этом: пример — «зачем ты забрал». В ответ Павлов вынужден объясняться, оправдываться, т. е. Павлов находится в зависимом положении от Быкова, поскольку получение денег от Игнатьева именно сегодня собеседниками не обсуждалось. Деньги были получены с нарушением ранее оговорённых сроков.
Геннадьевич — третье лицо, которое не принимает участие в разговоре. О его роли известно только со слов Павлова. Он ведёт бизнес, которые собеседники называют проституцией.
Миша — третье лицо, также не принимающий участия в разговоре, но являющийся непосредственным участником событий. Он входит в круг лиц, которые делят деньги Игнатьева между собой. При этом собеседники обсуждают, включать ли его в долю.
— Т.е Миша у нас в любом случае как бы остаётся в кадке? (П)
Причиной подобного плохого отношения к Мише являются его негативные действия.
«Ваша честь, второй вопрос был задан эксперту на основании тех документов (неразборчиво). И вот его ответ: является обсуждение ситуации, связанной с осуществлением деятельности третьим лицом — Геннадьевичем. И опять: 1, 2, 3, 4 — всё основано на репликах ПСВ. Но эксперт сразу же под цифрой 1 обозначает основную фразу. Я так понимаю, что в начале обозначает вообще, из-за чего идёт разговор. И первым образом он даёт оценку тому, что Геннадьевич планирует развивать свою деятельность, и приводит реплику Павлова «просто чувак хочет развиваться».
По второму вопросу он продолжает, опять говорит про Масленникова, в третьем он говорит, что «я расширяюсь и хочу вам платить». В четвёртом пункте, со слов Павлова, звучит, и эксперт подчёркивает эту фразу, «у него деньги появились». А как же это всё с материалом дела соответствует, где Павлов берёт деньги, как заговорился? Мы всё это прослушали. Это уже как бы во всём обвинение? Как меня можно во всём обвинять? Вот, они предлагают, и Павлов берет деньги точно так как договаривался.
По цифрой 10. Здесь такая фраза интересная. Он не заметил как будто этого, эксперт: ПСВ мне поясняет «и он ждёт от нас добро, поэтому он делает предложение о том, что дайте мне работать, что бы я расширился». Т.е Павлов мне преподносит это всё. Эксперт чётко на них обращает внимание. Он здесь не описывает никакую сварку. Он берет то, что слышит из разговоров более или менее значимое, или самое значимое, не знаю. Павел Валерьевич, надо будет ходатайство об опросе эксперта здесь. После исследования».
Быков соглашается с мнением эксперта о ом, что его роль сводится к «заинтересованному слушателю, проявляющему желание в получении информации». Ведь он с самого начала допроса только и твердит о том, что до этого разговора он не знал ни о каких деньгах и ни о каких махинациях Павлова.
«Я с первого дня услышал для себя новую информацию, я её должен был получить. Я ещё раз говорю, я начал свои показания с того, что вся моя деятельность осуществлялась в рамках ОРД. Мне здесь, в суде что-то сложно делать. Я вот почему и вопросы вам какие-то задаю, может вам это глупым кажется, я просто не знаю. Я в другой специфике работал. Я опер. И любая информация, она для меня важна. Вот, да я заинтересованный слушатель. Ничего себе, вот он, объявился человек…»
Непонятным полковнику остался вывод эксперта о ранее оговорённых условиях получения денег Павловым. Он снова приводит выбранные реплики из ответов экспертизы, а потом утверждает, что все они говорят о плате Игнатьева за несуществующее расширение на Масленникова, и что именно за это Павлов и забрал 300 тыс.
Впрочем, наблюдая за умозаключениями полковника, к таким выводам приводит практически каждый «непонятный» пункт ответов из заключения лингвоэкспертизы.
«Ну и Быков, контролирующая моя вторая роль проявляется в ситуации, связанной с распределением полученных от Геннадьевича денежных средств. Ну да, а я что сказал? Распределял денежные средства: кто сколько получит. Т.к. эта информация была впервые. Я разве отрицал? Я с первого вопроса говорил об этом. А что нужно было распределять, если верить показаниям Павлова? Он забрал бы себе полтинник и всё, а остальное отдал бы. Зачем надо было распределять?
Только выводы почему-то побоялся более детально написать. А в выводах он так, всё в общем написал. Причём, каких денежных средств, какие суммы? Там суммы звучат в нашем разговоре, а он (эксперт) ничего не пишет. Наверное, если бы эксперт написал, это бы ещё раз подтверждало то, что в рамках ОРМ мне предложены денежные средства. Ну давайте откроем пленум. Я между прочим, когда уже вообще не знал, что делать, чтобы меня хоть как-то услышали, я предлагал следователю: ну хотите, давайте я вам дам показания, согласился я на это предложение. Ну действительно, а чего было делать? Я второй год в тюрьме сижу за провокацию».
Вопрос № 3. Какие цели в разговоре преследуют собеседники?
Ответ: При ответе на этот вопрос эксперт указывает на необходимость исходить из понимания цели — как определённого речевого воздействия.
Речевая цель Павлова — сообщить Быкову о встрече с Геннадьевичем. Речевая цель Быкова — получить информацию от Павлова о положении дел, факт существования которых ему известен. Он заинтересован в получении новой информации, и в целом, положительно к ней относится, поскольку проявляет инициативу в продолжении диалога.
«Здесь сами ответы за всё говорят. Нам разве разве подтверждено, что какая-то новая схема получения денег между Павловым и Игнатьевым была? Нет. Накидали моих фраз «это сильный шум будет». А кто здесь с чем не согласен. Заставил Павлова давать объяснения, почему он самостоятельно взял деньги? Заставил. Распределяли денежные средства? Распределяли.
А зачем ему было это делать, если он два года их уже получал? Вот и следующий вопрос полностью подтверждает провокационность действия сотрудников ФСБ. А здесь они уже пусть сами разбираются, Павлов их обманул, или они сами обманулись… Меня судят. И исходим мы из отношения того, что происходит в отношении меня», — рассуждает подсудимый.
Вопрос № 4. Является ли разговор продолжением ранее обсуждаемой темы? Если да, то что на это указывает?
Ответ: Отдельные параметры ситуации собеседникам хорошо известны заранее, т. е. ситуация уже была предметом обсуждения между ПСВ и БЕИ до этого разговора. БСЕ называет деятельность Игнатьева проституцией, а ПСВ соглашается, хотя объективных признаков в разговоре для этого нет.
Также при обсуждении передачи Игнатьевым денежных средств ПСВ поясняет «я говорю, сейчас готов вперёд, как раньше это было, т. е. вперёд проплачивать, т.е оба. собеседника понимают, что и раньше была передача денег.
Так же на это указывает реплика БЕИ «был же один», а ПСВ соглашается «был один».
Важным также является тот факт, что все основные действия и участники этих событий собеседниками воспринимаются как данность.
«По вопросу № 4 у меня к эксперту будет вопрос по поводу его выводов, почему он даёт ответ: «отдельные параметры обсуждаемой ситуации хорошо известны обоим собеседникам». А какие отдельные параметры, можно уточнить? Почему он это не расписывает? Отдельные параметры, о том, что вообще Игнатьев — бизнесмен, и отдельные параметры о том, что денежные средства получались? Вот здесь эксперт неправ. Статьи 307 побоялся («Заведомо ложные показания», УК РФ — прим. БК55)? И при этом мою реплику «это всё равно проституция» приводит к тому, что базовые параметры известны. А Павлова реплика «он деньги готов вперёд проплачивать…», и из этих двух реплик, которые в середине разговора, его монолога, который я уже озвучил, перескакивало всё с ног на голову, эксперт делает вывод, что Геннадьевич передавал денежные средства. Ну объясните мне пожалуйста, как из моих слов можно сделать такой вывод? Это не объяснимо».
Однако те самые «отдельные параметры» эксперт потом и приводит в своих пояснениях, иллюстрируя каждый фразами из изучаемого диалога. Куда понятнее?
Вопрос № 5. Содержится ли в разговоре собеседников информация о договорённости о каких-либо действиях в отношении этих лиц?
Ответ: При ответе на предыдущие вопросы уже указывалось, что собеседники обсуждают деятельность Игнатьева, при этом указывая на «ненаступление для него негативных последствий с их стороны».
Между тем, их разговор выявил и «ситуацию торга» между Павловым и Игнатьевым. Ведущая роль при назначении выплачиваемых сумм принадлежит ПСВ, а БЕИ в процессе получения новой информации уточняет, когда будет следующий платеж. Но сама данность передачи Игнатьевым денег БЕИ не оспаривается, а расценивается как данность.
«Эксперт исследует наш разговор и соотносит ответ с действием или бездействие третьих лиц. Он опять очень чётко уже в третий или четвёртый раз в данной экспертизе пояснил, эксперт даёт оценку, что ненаступление негативных последствий для Геннадьевича связано с расширением на Масленникова. И в ответе на 5 вопрос это единственный раз, где эксперт сослался на мои реплики», — снова о том же начинает рассуждать Быков. — И незначительность такую прописывает о «ситуации торга». И для ситуации торга он опять не использует мои реплики и мои вопросы, он использует монолог несуразный Павлова. В нём ничего не разобрать. А вы представьте меня в той ситуации: сидит полупьяный, я понимаю, что это мошенник из-за которого меня подозревают в получении денежных средств, и несёт вот эту чушь.
Но эксперту нужно отдать должное. Он понимает, что будут использоваться его ответы, и он в конце «однако имеются указания на объем денежных средств, подлежащих передачи». (примирительно) Ну, а здесь вот он уже побоялся, видимо, писать по другому, и указал, что ведущую роль в этом играет ПСВ».
Вопрос № 6. Обсуждается ли собеседниками вопрос наступления положительных последствия для третьих лиц?
Ответ: Игнатьев становится благополучателем из целей действий БЕИ и ПСВ. При этом явно не выражено, кем именно устанавливаются положительные последствия для Игнатьева, но оба собеседника воспринимают эту часть информации как данное.
Также благополучателем является Миша. Оба собеседника негативно относятся к его действиям, но всё же решают поделиться с ним полученными средствами.
«Ваша честь, ну фактически в ответ на 6 вопрос эксперт подтвердил. (Снова повторяет свои выводы про Масленникова). Ну, не смог он по-другому определить, что ведущую роль в этой ситуации играл ПСВ. Во всей. В том числе, и согласовывая с Геннадьевичем суммы денежных средств, дату их получения и т. п. А вот вопрос, что характеристики положительных последствий сводятся к возможности нормальной работы при условии передачи денежных средств в адрес собеседников, эксперт оставил со знаком вопрос. Но потом он оговаривается, что во всём инициатор ПСВ».
Вопрос № 7. Выражена ли оценка роли и статуса в речи собеседников Миши? Обладал ли Миша авторитетом в глазах собеседника?
Ответ: Обоими собеседниками Миша характеризуется негативно из-за совершенных им действий.
«На что хотел обратить внимание, эксперт чётко даёт понять, что даже необходимость включать Мишу в перечень лиц, на которых БУДУТ распределены денежные средства. И опять же, как мы это можем связать с тем, что преподносилось нам на допросе Павлова, мне не понятно.
А самое важное в этом ответе, взаимодействие между БЕИ и ПСВ в рамках основной темы, а основная тема, эксперт дал нам ответ, — это расширение Геннадьевича, осуществляется без каких-либо действий со стороны Миши. За что сидит Лебедев?
Эксперт даёт здесь ответ, Лебедев не нужен ни Павлову, ни мне. И все действия происходят без него. Я ещё раз вас прошу, верните Лебедева сюда, на допрос»
Быков от ответа к ответу всё больше повышает голос. А после этой реплики в зале наступает неловкое молчание. Судья Максим Серебренников расценивает эту фразу, и спрашивает о желании подсудимого заявить ходатайство.
«Я просто. Пусть этот вопрос будет риторическим, ваша честь. Но вот эксперт оценил наш разговор».
Последние несколько вопросов читаются защитником подряд. Без пояснений доверителя.
Вопрос № 10. Есть ли признаки речевой маскировки у Павлова?
Ответ: Да, он прибегает к таким приёмам.
Вопрос № 11. Был ли Павлов подготовлен иными лицами к состоявшемуся разговору?
Ответ: на данный вопрос эксперт-лингвист ответить не может, не в компетенции.
Вопрос № 12. Кто является инициатором разговора, кто больше проявляет инициативу?
Ответы на этот вопрос были даны в рамках вопросов № 2 и 3.
Вопрос № 13. Воздействует ли Павлов с помощью речевых приёмов на Быкова с целью получения помощи?
Ответ: Павлов старается получить одобрения своих действий Быковым, при этом играя роль информатора в данном разговоре. Однако косвенные признаки того, что Павлов пытается побудить Быкова к определённым действиям, имеются.
Вопрос № 14. Меняется ли поведение в разговоре Павлова, когда он переходит с одной темы на другую? Старается ли он выделить какую-то определённую тему?
Ответ: Анализ речи ПСВ выявил повышенный эмоциональный фон говорящего, что проявляется в повторах, беглости его речи, специфики интонации при переходе от одной темы к другой. Никаких различий в его поведении во время разговора не выявлено. Однако именно ПСВ играет ведущую роль в определении тем для разговора, он является организатором всего диалога.
«Вопросы начиная с 10 готовили мы с защитником. И вот начинаем получать противоречивые ответы. В вопросе 12-м эксперт ссылается на ответы вопросов 2 и 3. Мы почитали, но мы же не спрашивали смысл этого слова, мы спрашивали КТО инициатор. Эксперт отказался, так скажем, отвечать на этот вопрос. Мы задали 13 вопрос про коммуникативное воздействие, и я прошу вашего внимания, что «Павлов желает получить одобрения от БЕИ и пытается побудить его к действиям». Вот здесь я с экспертом не совсем согласен. Он опять приводит реплики Павлова о расширении. Но при этом куда делась реплика Павлова «я ни с кем не согласовывая, принял это решение». А она же есть в разговоре.
А вот ответ на 14 вопрос, о чём я и говорил. Он противоречит анализу эксперта в 1 вопросе о последовательности, логичности нашего разговора. А здесь говорит обратное. 14 вопрос фактически повторил вопрос 12. Но 12 вопрос эксперт почему-то сделал ссылку. Но здесь он чётко даёт ответ, что именно ПСВ является организующим началом всего диалога, т. е. в 14 вопросе эксперт всё-таки даёт ответ на 12 вопрос».
Данная лингвистическая экспертиза, как резюмирует подсудимый, является основой «показательного процесса, всей этой лживой информации». Быков согласен далеко не со всем, что указывает эксперт в своих ответах. Поэтому сторона защиты будет думать над тем, чтобы вызвать лингвиста, проводившего экспертизу, на допрос в рамках судебного заседания.
«Мне спешить некуда, на 2 месяца я совершенно свободен», — парирует полковник.
Следующий судодень назначен по графику на сегодня, 26 июля.
Продолжение следует…
Арина Репецкая
Фото: БК55