Игорь Коновалов: «Роль Бухгольца в основании Омска не однозначна, нужно ли замыкать памятник на его персоне?»

Указ подписал князь Гагарин, привез его Матигоров, закончил крепость Вельяминов-Зернов. Непосредственно строительством руководил Каландер. В чем заслуга Бухгольца?

Может кому-то все равно где он живет (главное чтобы неплохо кормили) и им не интересно как возник наш город.

Но те, кому не безразлично, как мы оказались в Сибири, в последнее время часто обращаются ко мне с вопросами о «памятнике Бухгольцу». Чтобы много раз не повторяться, постараюсь ответить всем сразу. Еще должен сказать, что если бы этот проект не рождался келейно и вопросов бы ко мне не было.

Тем более, что меня на эти обсуждения в узком кругу не приглашают. Как в том анекдоте: … не зовут, помнят.

А вопросов возникает немало и у меня самого. Я не случайно в начале «Памятник Бухгольцу» взял в кавычки. Это можно рассматривать как рабочее название. Потому что на самом деле нужно осмыслить кому же или чему памятник. Это уже не первый подход к задаче и уже на начальном этапе возник мировоззренческий вопрос.

Памятник должен быть основателю, основателям или основанию города, как событию?

Поскольку персональная роль Бухгольца в основании города не однозначна, то замыкать памятник на его персоне, мягко говоря, не дальновидно. Уже сейчас есть исследования, позволяющие усомниться в его заслугах, а дальше их будет еще больше.

Чтобы не быть голословным должен напомнить некоторые известные исторические факты, а также сообщить о новых исследованиях.

Весной 1716 г. Бухгольц с остатками своего отряда оказался в устье Оми, отступая из Ямышева. Он не исполнил царский указ (хотя экспедиция изначально была провальной из-за ошибок царя).

Сразу должен оговориться, что к моменту высадки часть лошадей у них угнали джунгары, часть пала с голоду, а оставшихся они съели. Но даже если бы при отступлении из Ямышева у них были лошади, то они не могли увезти их на дощаниках (они сплавлялись из Ямышева по течению на больших лодках).

Так что в устье Оми они высадились без лошадей.

Вскоре после высадки пришло подкрепление из Тобольска во главе с подполковником Матигоровым, который привез указ сибирского губернатора князя Гагарина — отряду Бухгольца оставаться на месте и основать крепость в устье Оми. Вместе с подкреплением отряд Бухгольца строит временную крепость, которая просуществовала всего 1 год. Она располагалась в районе нынешней площади Бухгольца.

Сам Бухгольц, не дождавшись завершения строительства передает командование майору Вельяминову-Зернову и уезжает сначала в Тобольск, а затем в Петербург. Уже на будущий год под командованием майора Аксакова строится построенная крепость. Непосредственно строительством крепостей руководил инженер-поручик Каландер, из пленных шведов.

Ну и кто же из них основатель? Указ подписал князь Гагарин, привез его Матигоров, закончил крепость Вельяминов-Зернов. Непосредственно строительством руководил Каландер. В чем заслуга Бухгольца?

Чтобы этот вопрос в дальнейшем не вставал, мы предлагаем посвятить памятник событию — основанию крепости, давшей начало городу. На пьедестале можно перечислить всех причастных, в том числе Бухгольца.

Тогда и коня можно оправдать.

Памятник событию — это символ. Это может быть собирательный образ воина петровской эпохи. Тогда и споры о коне станут не актуальны. А то мне рассказали забавный эпизод обсуждения. Там спор зашел о породе коня. В эскиз-модели конь получился крупный и упитанный. В оправдание этому выдвинули версию, что конь артиллерийский, потому что Бухгольц был артиллеристом. Действительно на марше лафеты с орудиями тянули тяжеловозы.

Но офицеры не ехали на них верхом. Верховыми на них были солдаты для управления лошадьми.

У меня была своя идея как увековечить основание крепости. Я ее уже как-то высказывал. Интереса она не вызвала. Тем не менее хочу поделиться. Я предлагал запечатлеть момент высадки в устье Оми.

Для этого на площади Бухгольца со стороны Оми на береговом откосе разместить скульптурную группу (без коней).

Бухгольца изобразить уже поднявшимся на площадь, лицом к площади и указывающим место закладки крепости. За ним на берег поднимается Каландер, держащий в руках развернутую карту. Он может смотреть в сторону Иртыша — на запад. За ними на откосе поднимаются солдат и казак. Казак может стоять опершись на ружье и смотреть в сторону Оми — на север. Солдат может нести знамя и смотреть вверх по течению Оми — на восток. Такая композиция обеспечит интересные ракурсы восприятия со всех сторон.

Для меня важно, что она может исторически достоверно отражать событие.

Но моей идее, видимо, не суждено сбыться. Хотя у конной скульптуры в отличии от моей идеи есть один недостаток — неравноценные ракурсы восприятия. Кто подойдет к ней сзади вынужден смотреть коню под хвост. Поэтому, чтобы акцентировать основные ракурсы восприятия коня нежелательно ставить в центре площади. С этим все согласились. Его решили сдвинуть к жилому дому, лицом к Речному вокзалу. Но решение одной задачи создает другую.

Для такой установки памятника нужно изменить организацию всей площади. Но если уж решили встать на этот путь, его нужно пройти до конца.

Теперь о «шаре». Одно из его преимуществ, что он круглый, поэтому все ракурсы восприятия равноценны и он мог стоять в середине площади. Его часто называют «Держава». Но для оправдания этого названия на шаре должен стоять крест. Раз его нет, то это название можно считать только условным.

Чтобы давать ему верную оценку нужно знать историю его возникновения. Первоначально на площади вместо колонны с орлом задумывалась скульптурная композиция. Ее автором тоже был В. А. Трохимчук. Но дальше эскиз-модели дело не пошло.

Времена были трудные. Но, как говорил Горбачев, «процесс уже пошел». И тогда тому же Трохимчуку предложили придумать идею временного дешевого памятного знака. Тогда Трохимчуку пришла идея шара, именно как формы имеющей равноценное восприятие со всех ракурсов, потому что место для памятника было заведомо определено в центре площади и под него уже делали благоустройство.

При этом Трохимчук надеялся, что это будет все же достойное произведение, со скульптурными барельефами, выполненное в металле.Но ему сказали, что денег совсем мало. В результате шар получился фанерный, оклеенный стеклотканью, пропитанной эпоксидкой. Вместо барельефов сделали графические изображения на холсте, наклеенном на ту же фанеру.

Понятно, что автора такая реализация его идеи не радовала. Как он сам отнесся бы к дальнейшей судьбе этого произведения, мы уже не узнаем, его нет с нами.

Но опять же потому что шар — форма универсальная и он посвящен основанию города, то он не обязан быть привязан к месту основания. Он может находиться в любом месте города. Поэтому предложение перенести его в Парк 300-летия Омска меня не смущает. Тем более, что этот парк нуждается в появлении каких-нибудь смысловых акцентов. За время существования шар полюбился многим омичам и о его уничтожении никто не говорит.

Правда его перенос не решает задачу его технического состояния. Фанера материал не вечный.

Но в результате обсуждений, чтобы ни у кого не осталось сомнений по поводу коня и в целом по смыслу памятника, решили написать историческое обоснование. Кто будет писать, я не знаю. Главное чтобы из этого не получилось юмористическое произведение.