Иван Голошубин и Ирина Воронкова: «В Омске уже больше года нарушают права детей Кристины Долтес»

Адвокат Московской международной коллегии адвокатов Ирина Воронкова и омский юрист Иван Голушубин прокомментировали очередное громкое дело о воспрепятствовании общению малышей с родной мамой.

БК55 уже рассказал, как в Омском облсуде без оснований приостановили исполнительное производство о передаче двоих детей матери — Кристине Долтес от отца, известного в городе предпринимателя Павла Долтеса:

Кристина Долтес: «Из-за росчерка пера судей я не увижу детей еще несколько месяцев!»

Московский адвокат Кристины, Ирина Воронкова и руководитель омской юридической компании Иван Голошубин рассказали БК55 о настораживающих странностях этого дела:

«Согласно Семейному кодексу, спор между родителями (если они не заключили соглашение) суд разрешает, исходя из интересов детей. А их интересы, сказано в кодексе, это прежде всего право на общение с обоими родителями.

Это необходимо для благополучного психоэмоционального развития. И расторжение брака никак не должно влиять на права малышей!
Не случайно законодатель ввел дополнительные гарантии защиты права ребенка на общение с обоими родителями.

При злостном неисполнении решения суда — по требованию родителя, который проживает отдельно — суд может вынести решение передать ему ребенка, исходя из интересов этого малыша. Как правило, это касается случаев, когда определен порядок общения, а один из родителей его нарушает.

Хотя суды обязали Павла передать детей Кристине, этот судебный акт не исполнялся более 6 месяцев. Несмотря на требования пристава, отец больше года не дает детям общаться с родной мамой!

Продолжительное игнорирование судебных решений, несмотря на неоднократные требования пристава-исполнителя, либо отказ их исполнить как раз и является злостным их неисполнением, разъясняет Верховный суд РФ.

Можно, конечно, ссылаться на то, что дети 4 и 8 лет «отказываются общаться с мамой»…

Объяснение тут простое: зачастую именно мама не позволяет им пропускать в школу, а в случае болезни заставляет выполнять предписания врача, хотя дети не всегда этого хотят.

Возрастные особенности детей таковы, что их мнение легко формирует взрослый, с которым они проживают. А значит, и права детей (в том числе на общение со вторым родителем) должен обеспечивать тот взрослый, с которым они находятся. Если же он отказывается или попросту не справляется, детей необходимо передать второму родителю.

Если и этого не происходит, тем более есть все основания говорить о нарушениях прав и интересов детей!

Раз между супругами Долтес произошел конфликт и Павел не идет на переговоры — интересы детей должны защитить органы правосудия.

Что же произошло за год в судебных инстанциях?

По спорам между Кристиной и Павлом вынесен ряд судебных актов.

Так, решением Кировского райсуда место жительства детей определено с матерью (в том числе до его вступления в силу). Бездействие приставов, которые до сих пор не исполнили это решение, признаны незаконными.

А брачный договор, который ставил Кристину в крайне неблагоприятное положение, суд признан недействительным.

То есть уже год суды всех инстанций Омска и Кемерово принимают решения в пользу Кристины! Судьи пристально разбираются во всех нюансах… Но каждый раз проигравшая сторона — отец детей — их игнорирует.

В июне этого года Кристина в очередной раз прилетела из Москвы в Омск — на Апелляцию, всем сердцем надеясь, что наконец-то закончится ее разлука с детьми. Бесконечные судебные разбирательства останутся позади…

Однако, вопреки ожиданиям, дело затянулось еще больше.

Еще на первом заседании Кировского райсуда сторонам было предложено исследовать вопрос об интересах детей в экспертном учреждении. С точки зрения права это верный подход, ведь в подобных делах порой фигурируют такие взаимные обвинения экс-супругов, что, если верить всему, дети вообще без родителей могут остаться. Без специальных познаний не обойтись.

Поэтому омский юрист Кристины еще раз заявил ходатайство о проведении экспертизы. Он обратил особое внимание суда на необходимость исследовать отношения всех членов распавшейся семьи — в том числе и третьего ребенка супругов, старшей дочери. Только так можно получить объективную картину.

Суд первой инстанции это ходатайство удовлетворил. Однако отец детей, Павел Долтес, на назначенную судом экспертизу попросту не явился!

Законом четко определены последствия такого поведения. При уклонении одного из родителей от участия в экспертизе суд вправе признать факт, для выяснения которого она назначалась, установленным (или опровергнутым).

Отказ от прохождения экспертизы подтверждён документами, которые поступили в суд из экспертного учреждения.

Как из них следует, уважительных причин для отказа не было.

Пояснения представителя Павла Долтеса не оставили никаких поводов для неустранимых сомнений и домыслов.

По её словам, суд назначил экспертизу не в том экспертном учреждении, о котором ходатайствовал отец. А затем (цитирую) — «после контакта с представителями этого экспертного учреждения и информации о том, как там проводятся исследования, ответчик принял решение не наносить детям психологическую травму».

Далее представитель сообщила суду о «детях, которые выходили от экспертов в слезах и им требовалась помощь психолога», жаловалась на одиозное и грубое общение лично с ней. Про оплату экспертизы — ни слова.

Получается, не суд, а предприниматель Долтес устанавливает, в каком экспертном учреждении он готов пройти экспертизу и привести на нее малышей?

Кроме слов представителя Павла Долтеса нет никаких доказательств «непригодности» экспертов и их методов.

Поэтому возникают сомнения в добросовестности стороны отца (даже в большом городе не так сложно достигнуть «договоренностей»). Гарантом независимости экспертов выступает именно суд, за которым законодатель закрепил право выбора экспертного учреждения.

Немотивированный отказ от прохождения судебной экспертизы — что это, как не злоупотребление правом?

Кировский районный суд в указал в решении на факт уклонения от экспертизы и на последствия в полном соответствии с законом.

Однако в Апелляционной жалобе Павла Долтеса появилась совершенно другая версия уклонения от экспертизы: проблемы с оплатой. И — заявлено повторное ходатайство об экспертизе.

Тут вот что важно. Экспертиза является прежде всего доказательством. А Верховный суд четко разъяснил, что дополнительные (новые) доказательства не могут быть приняты в Апелляции, если установлено, что ссылающаяся на них сторона не представила их в суд первой инстанции, поскольку вела себя недобросовестно или злоупотребила своими правами.

К сожалению, в определении коллегии Омского облсуда нет оценки действий сторон.

По закону, суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, предупреждает стороны о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий и создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств.
К большому удивлению и Кристины, и нас, ее представителей, коллегия Омского облсуда будто бы «не заметила» негативных последствий уклонения Павла от прохождения экспертизы. «Нивелировала» их полностью!

И — назначила новую экспертизу по делу.

При этом перед экспертами поставлено всего три общих вопроса, которые не позволяют вынести объективные суждения об интересах детей.

Кристина категорически не согласна с их формулировками! Мы направили возражения в суд, однако… судебное производство приостановлено, и экспертиза проведена по этим общим вопросам!

На сей раз и экспертное учреждение, и «размытые» формулировки вопросов, и исключение из исследования старшей дочери, видимо, устроили Павла. На эту экспертизу он с детьми явился.

Поскольку в заключении экспертов нет и не может быть выводов о том, проживание с кем из родителей в интересах всех троих детей, то по прошествии трех месяцев с момента судебного заседания мы сталкиваемся с перспективой необходимости дополнительной экспертизы.

Между тем в материалах дела есть очень специфичные видеозаписи. Содержание видео затрагивает интересы не только детей, но и общественные.

Однако ни один из судов не применяет положения ч. 3 ст. 226 ГПК РФ (обязанность суда сообщить в органы дознания или предварительного следствия о признаках преступления со стороны участников процесса).

Вдобавок судьи полностью исключили из исследования старшую дочь, которая могла бы дать оценку и методам воспитания, и событиям, которые происходили в доме родителей.

Не много ли странностей для апелляционной инстанции?

Разумеется, мы, адвокаты Кристины, предпримем все законные меры для защиты ее прав матери.

Однако над временем мы не властны…

Каждая доп. экспертиза, вызовы специалистов — это не только процессуальные действия (которые мы обязаны предпринять), а еще часы, дни и месяцы, в течение которых малыши без причин разлучены с матерью!

Это нарушение декларации прав ребенка.