Евгений Зайцев: «Мы не видим других методов борьбы с педофилами»

01-01-1970 06:00:00

Месяц назад группа молодых активистов начала отлавливать в городе потенциальных педофилов. Деятельность организации вызвала большой резонанс, некоторые считают молодых людей хулиганами и называют их методы неэффективными. Один из организаторов движения, журналист Евгений Зайцев, рассказал БК55 о том, чего пытается добиться «Омск без педофилов».

- Евгений, почему вы начали этим заниматься? Считаете, что правоохранительные органы без ваших активистов уже не могут справиться с проблемой?
- Идея создать движение в Омске появилась после того, как я увидел подобные организации в других регионах, особенно они развиты в Петербурге. Я как журналист знаю, что в городе-миллионнике это острая проблема, и других методов борьбы с педофилами наше движение не видит. Правоохранительные органы могут возбудить уголовное дело, когда преступление уже совершено, а наша цель - это профилактика и информирование. В идеале мы хотим, чтобы полиция брала в разработку всех, чьи данные мы им передаем.

- Не кажется ли вам, что вы боретесь не с теми людьми? Вряд ли педофил, которому можно поставить соответствующий диагноз, будет искать жертв через сайты знакомств?
- Я не говорю, что это педофилы. Это педоориентированные люди, которые не против заняться сексом с 13-летним ребенком. Если сегодня человек украл булку хлеба, не исключено, что завтра он украдет колбасу, так и здесь: сегодня он встретился с 13-летней, а завтра его потянет на более маленьких детей. В законе четко прописано, что нельзя вступать в половую связь с лицами, не достигшими 16-летнего возраста. Взрослого мужчину, который это делает, я не могу назвать педофилом только потому, что официально для этого нужен диагноз, при этом считаю, что общество должно знать о его наклонностях.

- Не перегибаете ли вы палку? Герой одного ролика - молодой человек девятнадцати лет, который назначил встречу четырнадцатилетней девочке, его вряд ли можно назвать «педоориентированным».
- Это был самый первый и не очень удачный ролик. Данные об этом парне мы не передавали в милицию, просто встретились с ним и поговорили. Все равно он взрослый человек и должен понимать, что совершает нехороший поступок.

- Вы отдаете себе отчет в том, что, по сути, ваши действия являются провокацией? Любой из тех, с кем вы встречаетесь, может подать в суд и сказать, что его оклеветали.
- Пока что никто в суд не обращался. Я понимаю всю свою ответственность, если они хотят, то милости просим: у нас есть все интернет-переписки и смс, мы готовы защищаться, будет ли это достаточным доказательством в суде - не знаю. У нас есть юристы и адвокаты, с которыми мы советовались изначально. Движение действует очень мягко, в других регионах на встречу прибегают парни в масках, которые бьют человека руками и ногами, а мы просто берем у них небольшое интервью, не нарушая ничьих прав.

- На встречу с одним «педофилом» приходит сразу несколько человек, не кажется ли вам неблагородным всем вместе давить на одного человека, которого пока еще нельзя точно ни в чем обвинить?
- Можно, конечно, пойти и вдвоем, первый ролик я делал один, но вопрос безопасности очень важен, мы ведь не знаем, кто нас ждет. Вдруг у человека в кармане пистолет и он всех перестреляет? К тому же, на встречи ходят не просто вышибалы, а активисты движения. Разговаривают, как правило, только двое, а остальные стоят в стороне и следят, чтобы все было нормально. Я, например, человек не очень внушительный физически, мне нужна какая-то поддержка.


- Сотрудники полиции как-то отреагировали на те данные, которые вы им передавали?
- Со слов оперуполномоченного мне известно, что из шести человек на учет поставили одного. Какими принципами они при этом руководствовались, сказать не могу.

- Человек может вернуться домой и снова создать новую страницу, а потом просто будет вести себя осторожней, приходя на встречи.
- Из тех, с кем мы общались, продолжил сидеть на сайтах знакомств только один, остальные удаляли анкеты, еще и просили нас не распространять ролики. Многие говорили нам: «Не ломайте жизнь моих детей», то есть у некоторых из них даже есть свои дети.

- Если у кого-то из ваших «жертв» есть психические отклонения, не боитесь ли, что после встречи с вами они, наоборот, обозлятся, начнут совершать преступления или наложат на себя руки?
- Если человек урод, то он урод изначально. Следуя такой логике, можно и преступников не в тюрьму сажать, а помещать в санатории. Того, что кто-то из них сделает что-то с собой, исключать, конечно, нельзя, но и доказать, что это из-за нас - сложно.

- Среди активистов нет людей, у которых есть свои дети, родителей в движение привлечь не удалось?
- Город у нас очень консервативный, я вообще не был уверен, что люди готовы будут этим заниматься. Можно привести пример: автомобили у нас страхуют чаще, чем жизнь ребенка, это наш менталитет. Хотелось бы, чтобы родители хотя бы контролировали виртуальную жизнь своего ребенка, а не только объясняли, что нельзя на улице общаться с незнакомыми.

Олеся Мельник