Экс-замдиректора ДИО мэрии Копейкина: «Управление муп-имущестом убрали, потому что его возглавлял Макарин»

Соратница бывшего директора департамента имущественных отношений мэрии Махини в зале суда фактически признала, что осужденного чиновника уволили по мотивам мести.

1 августа в Центральном райсуде продолжилось рассмотрение уголовного дела о мошенничестве бывшего начальника административно-хозяйственного отдела БУ «Центр содержания и хранения имущества» при департаменте имущественных отношений Юрия Захарова и его приятеля, организатора тренингов РМЭС («Русской модели эффективного соблазнения») Станислава Неворотова.

Напомним, их обвиняют по ч.4 ст. 159, ч.1 ст. 286 УК РФ и по ч.5 ст. 159, ч.5 ст. 33, ст. 286 УК РФ соответственно в хищении металлоконструкций с территории 154-го Военного городка. Захаров при поддержке своего двоюродного брата, бывшего директора ДИО Дмитрия Махини (ныне мэр Томска), на пару с Неворотовым организовал распил и вывоз трёх металлических складов, двух цистерн для топлива и железнодорожных путей, переданных в собственность муниципалитета от Минобороны РФ в 2018 году. Деньги после продажи металлолома обвиняемые разделили между собой.

В рамках заседания наконец-то была допрошена «потерявшаяся» Анна Копейкина, занимавшая должность заместителя директора ДИО, когда ведомство возглавлял Дмитрий Махиня. Она курировала муниципальные мероприятия и учреждения, а также аренду и приватизацию, т. е., именно под ее контролем находилась работа «ЦСХИ».

Как и предыдущие свидетели, она совсем никого не узнала среди сидящих на скамье подсудимых. Хотя многие бывшие сотрудники «ЦСХИ» и депимущества говорили о тесной дружбе Копейкиной и Захарова.

Анна Александровна пояснила, что имущественный комплекс в поселке Степной был передан городу в 2018 году, но лично она там ни разу не бывала. Объекты комплекса не были вовлечены в оборот.

«Это была весна 2021 года. Мной было дано поручение начальнику управления муниципальной собственностью Симбаеву Кайрату и начальнику администрации муниципального района. Они выезжали на место и пытались составить рабочий план. Пытались придумать какие-то варианты, как этот участок можно поделить для приватизации или аренды».

Возможно, свидетель что-то перепутала, потому что Симбаев возглавлял управление аренды, а муп-собственностью в этот период еще занимался Юрий Макарин.

«Было дано поручение разработать предложение по дальнейшему использованию имущества, включая земельные участки. Оно поступило Салаховой и Макарину, т. е. не нашему управлению, странно, почему? Дано директором Дмитрием Махиней».

Далее Макарин якобы готовил проект постановления о сносе объектов, но согласования он так и не получил. Военный городок был взят под охрану в декабре 2019 года, по словам Копейкиной.

«Я точно знала, что объект охраняется постоянно. По этому вопросу ко мне приходил Сергей Скрипник, на тот момент он был руководителем казенного учреждения. Мы с ним определяли объекты, какие именно нуждаются в постоянной охране, потому что бюджетные ассигнования в рамках муниципального задания были очень маленькие. Ну, штук шесть мы с ним выбрали. Потом я сказала, что в первоочередном порядке это 154-й Военный городок. Там вообще непонятно, что происходит: то пожар, то кто-то куда-то падает, либо селятся граждане без определенного места жительства…»

Там должна была быть не объездная охрана, а «точечная», т. е. постоянный пост. Подряд был отдан ЧОПу «Асгард». Договор заключало «ЦСХИ» на конкурсной основе, — «Скрипник был ответственным человеком, на мой взгляд».

«Относительно уборки территории, я давала поручения Скрипнику, я давала его устно. Потом письменное поручение. Когда мальчик упал (имеется в виду случай с провалившимся в колодец школьником), Скрипник ко мне пришел, он был очень подавлен. Говорил, что его обвинят. Крайним сделают его. Я ему говорю: «Сергей Анатольевич, тогда тем более найди время или специалистов своих направь на объект, посмотри, что вообще там происходит. Он, единственное, был уверен, что ребенок этот вообще не проваливался в люк, а упал рядом и ушибся. Лазили они по деревьям, там какая-то поросль».

В общем, поручение о саночистке территории военного городка подразумевало вырезку поросли и кустов, закрытие или ограждение люков, уборку мусора — больше ничего. На демонтаж команды никто не давал.

«Ни в коем случае».

Про кражу металлоконструкций Копейкина узнала от следователя, приезжавшего в депимущества. Правоохранители попросили все документы, связанные со 154-м Военным городком, но в ведомстве было только распоряжение о передаче в собственность и акт приема-передачи.

После того защита выяснила у свидетеля на каких основаниях «ЦСХИ» работало с территорией военного городка и передавались ли в собственность железнодорожные пути, измерялись ли они…

«Я просто знаю, что у Тарасюк оказались в наличии акты, я об их существовании знать-не знала, что они, оказывается, на протяжении уже какого-то периода туда выезжали, фиксировали, фотографировали. А потом, когда я у нее спросила, что это вообще за акты и почему я о них ничего не знаю (Тарасюк утверждала, что акты Копейкиной передавались), у нас не очень с Макариным, скажем так, сложились рабочие отношения, я не знаю с чем это связано, формулировка у нее была такая: «Есть некоторые несостыковки».

«А с чем были связаны эти нестыковки?» — поинтересовался Демин.

«Я не знаю, нестыковки последнего выезда по сравнению с предыдущим».

И тут Остапа понесло.

«Они с Макариным существовали обособлено, у них тандем. Они сами определяли себе рабочий график, куда хотели, туда и ездили. Было сложно это контролировать, мы долго с этим боролись (интересно, кто это «мы»?). В результате пришлось должность Макарина упразднить вообще. И не потому, что должность не нужна в департаменте, а потому что ее занимал Макарин Юрий Юрьевич».

«Самовольные какие-то действия совершали?»

«Я не знаю, что они там совершали, на рабочем месте их практически никогда не было. Они выбирали сами себе объекты, которые хотят контролировать, о ситуации никогда не докладывали».

Видимо, дамочка сама не поняла, куда завел ее этот «эмоциональный всплеск». Ведь, если директора не устраивает кандидатура подчиненного, его всегда можно уволить — зачем же сокращать должность? Да и признание про «не сработались» фактически указывает на наличие мотива мести.

Выходит, Махиня и Ко действительно могли «отыграться» на Макарине за «слив» совершенно «незнакомого» Копейкиной двоюродного брата экс-главы ДИО Захарова? Такую версию БК55 уже высказывал ранее:

• Суд по делу Макарина: расплата за инициативу или месть за «уголовку» братца вице-мэра Махини?

«Я узнала о демонтаже, когда Скрипника уже не было. Я узнала, когда следователи осуществляли у нас выемку, Скрипник погиб 15-го, насколько я помню, в декабре. До следственных действий».

Снова ложь. Из показаний жены покойного Сергея Скрипника (копии документов имеются в распоряжении редакции БК55):

«Примерно в ноябре 2021 года Скрипник С. А. ушел на больничный, т. к. заболел новой коронавирусной инфекцией. На больничном Скрипник пробыл примерно около 3 недель. За время больничного я не слышала и не видела, чтобы он с кем-то общался по работе.

В декабре 2021 года я узнала, что в отношении БУ «ЦСХИ» проводилась проверка сотрудниками полиции по факту хищения металлических ангаров, расположенных на территории 154-го Военного городка. Я не придала этому значения, т. к. была уверена, что Скрипник не был причастен к совершению данного преступления. Скрипник сильно переживал по поводу того, что его могут привлечь к уголовной ответственности за данное преступление, т. к. он давал разрешение охранникам запустить транспорт и рабочих для демонтажа указанных ангаров. Со слов Скрипника я поняла, что ему поступило устное указание от Махини Д. А. дать разрешение на производство работ по демонтажу ангаров. При этом Скрипник переживал, потому что никаких официальных документов, указаний и распоряжений по данному поводу ему не поступало».

Т.е., когда Скрипник вышел с больничного и приступил к работе, следствие уже велось.

Да и утверждения Копейкиной о том, что Макарин и Тарасюк постоянно выезжали на объекты военного городка противоречат ее же словам о «бездействии» Макарина, а также обвинении его в «халатности».

«А у «Старасюк» вы не спрашивали, у вас никакого разговора не состоялось?» — вопрос от адвоката Огнева.

«Нет, у нас не очень с ней отношения. Они не считали нужным ничего докладывать ни мне, ни Салаховой, ни директору. (обиженно) Ну, ради бога…»

«А вот, ваше мнение, если они особо-то и не отчитывались по имуществу этого военного городка, не складывалось какого-то впечатления, что может быть, там они что-то затевают?»

«Складывалось, я не могла понять по какому принципу, куда они ездят, зачем, как выбирают? Мы тоже проверили, мы вот за три года, например, провели две инвентаризации всего арендного фонда, всего пустующего фонда, всего безвозмездного пользования на два раза. Все заактировано, все в порядке».

Но почему-то именно по аренде городского имущества больше всего вопросов…

После допроса традиционно настала очередь оглашения показаний из материалов дела. Но в этот раз, впервые, ходатайство об оглашении подал не гособвинитель, который скромно молчал, а защитник Неворотова Демин.

Он усмотрел противоречия, естественно, только в части «осведомленности свидетеля, в каком состоянии находятся объекты и по какой причине их не вовлекали в оборот».

Со слов неких коллег Копейкиной (каких, она пояснить не смогла), ВСЕ объекты были полуразрушены или разрушены, а не сносили их только потому, что таких «развалюх» в казне очень много — бюджет не позволяет.

Никаких дополнительных вопросов у прокурора к г-же Копейкиной почему-то не возникло.

На 15 августа вызваны те, кто не являлся на предыдущие заседания — 4 человека. В следующий судодень запланировано ВКС.

Арина Репецкая