Владимир Жуков: «Село не деградирует – его убивают»

У нашей власти хватает наглости врать, что сейчас коровы дают почти по 5 тысяч литров молока, практически выровняли поголовье с советским периодом. Мюнхгаузена за пояс заткнули.

Леонид Константинович Полежаев, «Почетный гражданин Омской области», человек, безусловно, интересный. Перечитываю вновь его план развития области, написанный в 2011 году. «Каждой сельской семье - отдельный дом!» За 4 года ни в одном из 33 населенных пунктов Саргатского района не построено ничего. Еще один пункт: «Восстановить дорожную сеть области». У нас не то, что проехать, а пройти по дорогам порой нельзя. Тюменская и Колосовская трассы стали почти непроездными. Когда все развалили, главы поселений, чтобы добыть хоть какие-то деньги в бюджеты, решили продавать железобетонные конструкции построек советского периода. Только когда строили, завозили их по зиме, а вывозили скорее – хоть летом, хоть осенью. Раздавили последнее. Самая лучшая деревня была в Омской области - Александровка, подсобное хозяйство Нефтезавода. Нефтезавод продал его частной тюменской речной компании, та стала брать кредиты, задолжала, бросила все, увезла газовую заправку, дорожные плиты, разобрала мощную мастерскую. Продали частным фирмам на стройки детский сад в Деспонзиновке 2-этажный торговый центр в Андреевке, контору в Хохлово, выполненную по тому же проекту, что управление сельского хозяйства.

Сельское хозяйство представлено в районе двумя относительно крупными хозяйствами – ООО «Шанс», бывший совхоз «Сибиряк», и АО «Михайловское», бывший колхоз «Победа». У одного 400 голов крупного рогатого скота, у другого 300. Госплемзавод Нижнеиртышский, лучший в СССР, соревновавшийся с Прибалтикой – коровы давали по 6 тысяч литров молока в год - развалился. Рацион отбирали на комбикормовых заводах, привозили патоку, выращивали специально корнеплоды, особым способом заготовляли сено. И у нашей власти хватает наглости врать, что сейчас коровы дают почти по 5 тысяч литров, практически выровняли поголовье с советским периодом. Мюнхгаузена за пояс заткнули. В советское время в районе было 67 тысяч голов скота, из которого - 19 тысяч коров, не хватало площадей для выпаса и заготовки кормов. Сейчас осенью приезжайте - найдите хоть один стог в поле. Весной загорится старая трава, от нее задымятся леса, так чем же вы кормите? Боюсь, что и 3 тонны – слишком большая цифра.

Чем в это время занимается управление сельского хозяйства района? Недавно потребовались статистические данные по уборке урожая в районе. Начальник сельхозуправления Николай Агаркин отвечает: статотдел в районе убрали, чтобы получить эти данные, надо писать официальный запрос в область. С каких пор это стало конфиденциальной информацией? Нынче отчитались за ударную уборку зерновых. Думаю, если собрать вместе урожай, стерню, солому, полову, может, цифра такая и получится. Фактически треть зерна ушла под снег, пшеницы - вся половина. Что получится из «подснежников»? Я получил тонну зерна у фермера по договору. Высушил - из 25 мешков сырого осталось 3 сухого.

На селе кое-как выживают личным подворьем и пенсионерами, которые помогают купить хлеб. Те, кто что-то мог, нашли себя на Северах, на нефтепромыслах. Лучшие механизаторы тоже уехали – они способны работать на любой машине и не готовы питаться корочкой хлеба. В деревнях старики и молодежь, которая никому не нужна, та, которая поняла, что можно не работать, но жить весело. Почти не осталось ничего от сел Индеры, Щипицино, Галицино, Плоское. За пять лет закрыли 16 начальных школ, естественно, работы нет, школы нет – село разбегается. Я в бытность свою главой района, еще до Михаила Тюфягина, даже открыл началку в Карманово, чтобы дети не мотались по подвозам. Здравоохранение можно смело назвать здравозахоронением, фапы уничтожаются, недавно объединили фапы в Павловке и Николаевке, а ведь это разные деревни, не добежишь и не доедешь по нашим дорогам.

Есть еще люди, готовые работать на родной район. Но закупочные цены на сельхозпродукцию все ниже, отпускные на ГСМ – все выше. И техника стоит столько, что никакой фермер кредит не вытянет. Во всем мире сельское хозяйство держится на крупных механизированных хозяйствах. В той же Америке фермеры объединяются в кооперативы. В Израиле – кибуцы, аналоги наших колхозов. Когда Германия делилась, не развалили сельхозпредприятия в Восточной Германии, устроенные по нашему типу, напротив, перенесли этот опыт на Западную.

Власть отговаривается тем, что нет денег. Львиная доля идет на зарплату администрации. За что премия главе района Олегу Исаеву, если район разваливается? А себе поднял, и чиновникам надо, обидятся. Я когда пришел главой района, у меня была зарплата 10 тысяч рублей, Тюфягин в первый год поднял до 30, во второй – до 70, потом до 100. Нынешний держится на 70, но не считая премий.

Неинтересно им заниматься землей. Я семь лет руководил колхозом, был главным инженером, в главы района пришел из налоговой инспекции. Видел, где лежат деньги, которые можно использовать рационально. Мы за 4 года увеличили доходную часть бюджета из собственных средств в 4,5 раза. Не уничтожил ни одного совхоза, просил сохранить поголовье и налоговикам наказывал – не терзайте людей, пока у них посевная или уборочная. Караульте на току, тогда они и с долгами расплатятся, и мы свое получим. Увеличили посевные площади, 26-28 тысяч гектаров зерна сеяли, сейчас если осталось 20 тысяч, и то хорошо.

Есть и сейчас возможности. Предприниматели занимаются землей, а налоги платят далеко не все. Почему – не знаю. Зато местная власть четко следит, чтобы налог на огородную землю люди сдавали исправно. Треть земли вообще заброшена, треть никому не передана во владение.

Я не верю, что санкции помогут поднять сельское хозяйство. Ну не стали брать товары в Америке, Европе, тут же переключились на Китай, Южную Америку, Среднюю Азию. Не на наше сельское хозяйство, которое надо поднимать. У нас земли мало? Заниматься только ею нужно. Но нашим временщикам удобнее продавать нефть и газ, чем поддерживать селянина. Народ отдал власть жулью и непрофессионалам. Елена Скрынник, бывший министр сельского хозяйства, - медик, Алексей Гордеев - инженер, нынешний Николай Федоров - юрист. Они земли-то в руках не держали. Наш глава Олег Исаев - специалист по странам Востока. Я аграрник, знаю, как может руководить сельским хозяйством непрофессионал.

Я уверен: село не деградирует - его убивают. Селянин издавна был свободолюбивым человеком, не сильно жаловал хозяев, и власть предпочла разделить крестьянство, чтобы оно не стало мощной оппозицией. Коллективный труд уничтожен. А что может один, без поддержки, дохода, униженный человек? Но я уверен, что народ наш запрягает долго да гонит быстро. Он вернет себе власть, сознание, доведенное до критического состояния, прояснится.

Владимир Жуков, первый секретарь Саргатского местного отделения КПРФ