Почему решение Марии Гайдар работать у Саакашвили вызвало бурную реакцию? И потянется ли теперь косяк российских оппозиционеров за рубеж?
Странно, что какой-нибудь посещаемый интернет-ресурс еще не создал лонгрид «топ-10 российских журналистов, уехавших работать за рубеж». Впрочем, возможно, и создал, просто мне не попадалось. К этому явлению уже успели привыкнуть, и в рабочую эмиграцию отправляются порой целыми редакциями. Другое дело — политики. Решение Марии Гайдар перебраться в Одесскую область работать под началом Михаила Саакашвили произвело эффект разорвавшейся бомбы.
Все наши представления об отъезде политиков или бизнесменов «с видом на политику» за рубеж не предусматривали работы там «по специальности». Можно скрываться от преследований, строить козни, вынашивать коварные планы реванша или тихо доживать свой век, можно читать лекции, заниматься наукой или благотворительностью, устраивать карнавальные митинги у российского посольства. Но вот чтобы так, вице-губернатором, — это не лезет ни в какие ворота. Да еще к кому — к недавнему злейшему врагу, нанятому нынешним злейшим врагом, которым, в свою очередь, кукловодит сверхзлейший враг. И хотя войны ни с кем из них нет, такое сотрудничество приравнивается к измене родине — ни больше ни меньше.
При этом на Украине местные ура-патриоты точно так же кричат об измене, поскольку подозревают, что власти наняли засланного казачка. Ведь в России, по их мнению, не может быть других людей. Дескать, были бы там другие, скинули бы давно своего, как мы на Майдане, а не к нам ехали. Свои в такую погоду дома сидят, телевизор смотрят, одни чужие шастают, как говорил кот Матроскин. И те, и другие при этом отчаянно лицемерят, ведь первые не раз говорили «не нравятся — валите», а вторые — «мы открыты миру».
Лояльность напоказ
Кто бы ни комментировал эту историю, включая саму Гайдар, вынуждены демонстрировать свою лояльность той стороне, на которой они в данный момент оказались. Маша заявляет, что Украина воюет с Россией, что всегда считала Крым украинским и приходит на первую пресс-конференцию в патриотичной футболке.
С другой стороны, ее бывший начальник и, скажем так, бывший близкий соратник губернатор Никита Белых спешно пишет о том, как Маша ошиблась, пойдя на работу к супостатам, негативно относящимся не только к российской власти, но и ко всем россиянам. Чем вызывает бурю среди либеральной публики, многие представители которой дружат с Никитой еще со времен СПС. Не сомневаюсь, что никто не заставлял его выступать в духе разбора личного дела на парткоме. Ведь, например, другой экс-начальник и уж совсем не соратник, вице-мэр Москвы Леонид Печатников, у которого Гайдар работала советником, обошелся без пафосных и вообще без каких-либо заявлений.
Не могу сказать, что я слишком уж хорошо знал Машу Гайдар, несмотря на то, что довольно долго проработал с ней буквально бок о бок: мы вместе вели утреннее шоу на «Эхе Москвы», куда именно я ее и привел. Человек она весьма скрытный и лишнего о себе предпочитает не говорить. Более того, как политик она очевидно весьма цинична и прагматична: может сначала публично сказать, что Никита Белых продал душу дьяволу или что Саакашвили — отвратителен, а потом как ни в чем не бывало пойти к ним работать.
Но все это ерунда, поскольку в политике слова мало значат. Еще меньше они значат у чиновников. Оказавшись на своем месте, в своей тарелке, Маша будет работать сутками, землю рыть, биться, невзирая на должности и личности, и своего непременно добьется. Поэтому если украинцам, жителям Одесской области, нужно «ехать, а не шашечки», можно сказать, что им с Машей повезло. И мне искренне жаль, что не повезло нам.
Куда податься оппозиционеру?
Никита Белых в своем коротком, но шумном посте указал на трудности с самореализацией Маши на родине. Это он верно подметил, оппозиционным деятелям действительно с каждым днем все труднее самореализоваться, избраться, да хотя бы подписи в свою поддержку собрать и попутно не угодить под домашний арест или даже в тюрьму. И все это под улюлюканье «вы только языком болтать умеете, все критикуете, а делом доказать свою состоятельность не можете». Так где же доказывать-то, как не за рубежом, если дома — решительно невозможно? Ну разве что с полной потерей лица, как это получилось у самого Никиты Белых или уполномоченной по правам человека Эллы Памфиловой, дежурно пугающей «оранжевыми революциями».
В отличие от журналистов, российских оппозиционеров, приглашенных поработать реформаторами за рубежом, вряд ли будет много. В странах с развитой демократической системой — гигантская конкуренция, там своих реформаторов девать некуда. А Украина, где власти используют их еще и как троллинг Путина, — не резиновая.
Почему-то часто говорят, что решение о работе за границей ставит крест на политической карьере в РФ. Но это выглядит логичным, только если всерьез полагать, что нынешний режим и нынешняя политическая ситуация в России — навсегда. Но наш собственный исторический опыт показывает, что все меняется, иногда неожиданно и довольно быстро. И чьи политические карьеры в этом случае окажутся более перспективными — тех, кто уезжает, сидит в тюрьме, собирает подписи в свою поддержку, или тех, кто изо всех сил держится такими усилиями и унижениями за доставшееся кресло, — большой вопрос.
Александр Плющев
Фото dpa