Омского Симановича судят за нелегальный алкоголь в картофелехранилище

Продавать товар ему помогали «мальчишки» и «девочки».

Во вторник в Советском суде смешались в кучу кони, люди, алкоголь и парфюмерия: начался процесс над Владимиром Симановичем.

Мужчину обвиняют в нелегальной торговле спиртным, а также в распространении контрафактного алкоголя. Ущерб, который деятельность предпринимателя могла нанести бюджету России, оценивают ни много ни мало в 80 миллионов – такова стоимость нелицензионной выпивки, изъятой со складов Симановича.

Обвиняемый, тем не менее, бодр и весел. За окном весна, воздух свеж от прошедшего дождя и где-то рядом рабочие долбят стену чем-то, по звуку напоминающим гигантскую бормашинку. Однако у другой стены, вдали от окон – «клетка» для обвиняемых, а само дело не административное. Уголовное.

Вот секретарь просит всех встать, в зал входит судья – и начинается процесс, которому суждено сегодня идти от смешного к грустному, превращаться из фарса в трагедию и обратно.

Начинает сторона обвинения. Прокурор Кузнецов рассказывает, что Симанович, не имея соответствующей лицензии, организовал торговлю алкоголем. Что происхождение спиртного неизвестно, документы на него не соответствуют нормам, а акцизные марки – поддельные.

Спиртное попадало в массы через ларёк, расположенный на базе «Меркурий». Гособвинитель скрупулёзно перечисляет количество бутылок водки, коньяка и виски, изъятых из киоска и других мест: склада, жестяного гаража и даже картофелехранилища.

Владимир Симанович с первым пунктом обвинения согласен: да, продавал, виноват. Но ответственность за неверную маркировку и фальшивые марки должна лежать на производителе: ликёро-водочном заводе во Владикавказе.

Мальчишки и девчонки, а также их родители

Установить, кто же прав, суду предстоит в ходе опроса свидетелей. Первой вызывают Наталью Ш. Женщина рассказывает, что в конце 2014-го устроилась продавщицей в киоск парфюмерии.

«В ассортименте были порошки, моющие средства, водка...»

«Подождите, – удивляется судья Кудрина – вы же сказали, что продавали бытовую химию?»

«Я и говорю: продавала бытовую химию... водку...», – невозмутимо отвечает женщина.

Бухгалтерия в ларьке, по словам Натальи, была устроена просто и эффективно: с начальством женщина практически не контактировала, причитающиеся за отработанную смену три сотни рублей брала из выручки, а остаток «кассы» прятала в коробке из-под сигарет. К началу следующей смены деньги волшебным образом исчезали.

В качества связующего звена выступали «мальчишки» – грузчики. Именно они подвозили в киоск новые товары, отгружали коробки со склада крупным покупателям. Именно «мальчишки» подошли к киоску 25 февраля и сообщили, что нужно закрываться, потому что «полицейские приняли».

«...на грудь?» – иронично уточняет судья.

«Не знаю. В общем, я закрыла киоск и ушла».

Именно двадцать пятого февраля сотрудники отдела по борьбе с незаконным оборотом алкоголя совершили «контрольную закупку», отоварившись в киоске на 15 тысяч рублей. За эту сумму омская полиция получила аж 300 бутылок водки – по 50 рублей за штуку.

Вместе с алкоголем стражи порядка «приняли» и грузчиков, выносивших коробки со спиртным со склада. Один из этих «мальчишек», Илья Д., с ходу задаёт суду важный вопрос:

«А могу я не отвечать на ваши вопросы?

«Можете, – дружелюбно объясняет прокурор, – но тогда попадёте под статью об отказе от дачи показаний».

Под статью молодой человек не хочет, потому рассказывает свою нехитрую историю. Он работал на той же базе дворником и – периодически – грузчиком для киоска бытовой химии. Разгружал «газельку», когда та приезжала, помогал покупателям забирать тяжёлый товар. Сам, впрочем, инициативы не проявлял: делал что-то, только если об этом просили «девочки» из киоска. Кому принадлежит склад, с которого он регулярно выносит спиртное, грузчик не знал и не интересовался. «Моё дело маленькое: подай – принеси».

«Подкалымил»

Обычно деньги с покупателей брали «девочки», однако двадцать пятого февраля, в день контрольной закупки, покупатель рассчитался непосредственно с Ильёй. Рассказывая об этой истории, молодой человек едва не попадает в хитрую юридическую ловушку.

– Свидетель, что вы делали в этот день?
– Решил подкалымить и продать водку.
– Чью?
– Не знаю. Просто водку. Она стояла и я решил её продать.
– Вы понимаете, что в суде признаётесь в преступлении? Что это называется «хищение»?
– Нет, это называется «подкалымить».
– Вы вообще соображаете, что делаете?
– Простите, волнуюсь. Я сегодня впервые на таком мероприятии.
– Если будете продолжать в том же духе – то точно не в последний раз.

После этого диалога Илья вспоминает некоторые важные подробности. Водку он отдавал по просьбе «девочек», знал, что владельцем склада был Симанович. Работал в компании с другими грузчиками, в день получал 400-500 рублей.

Прочие «мальчишки» подтверждают, что периодически разгружали и загружали машины по просьбе продавщиц в киоске. Про торговлю алкоголем не знали, считали, что грузят бытовую химию. Впрочем, к ним у обвинения претензий нет: по делу и «мальчишки», и «девчонки» проходят как свидетели.

Вызванные в суд сотрудники полиции отвечают не в пример более чётко. На рубеже 2014-го и 2015 годов узнали о незаконной торговле, провели проверку, собрали доказательную базу, нашли «покупателя», надели на него записывающее оборудование и отправили за водкой. Грузчиков, выносивших товар, задержали, складские помещения проверили, алкоголь изъяли.

Время близится к обеду, скоро другое заседание – потому судья объявляет перерыв до конца апреля. Предстоит допрос ещё нескольких свидетелей. «Это на полгода затянется», – делится своими мыслями секретарь.

Александр Зуев