Спектакль «Пушкин – славный парень» в омском «Театре живописи». Режиссер-постановщик Николай Михалевский.

Пушкин живёт в сознании и даже в подсознании всех подлинно русских людей. Мы только говорим: «Октябрь уж наступил», – и это уже Пушкин. Мы говорим: «19 октября», – и это тоже Пушкин, но уже для более осведомленных любителей его, помнящих, что в этот день 1811 года открылся привилегированный Царскосельский лицей, и Пушкин был в числе первых лицеистов. Окончил поэт его в 1817 г., а через восемь лет, находясь в ссылке в родовом поместье Михайловское, написал стихотворение «19 октября 1825 г.», где есть проникновенные строки, обращенные к друзьям: «Друзья мои, прекрасен наш союз!».

Замечательно, что именно в этот день 19 октября 2016 г. состоялась премьера спектакля. Заслуженная артистка России Татьяна Филоненко взвалила на себя тяжелую, но, судя по её увлеченной игре, славную ношу – представить зрителям настолько живого Пушкина, чтобы каждый мог сказать: «Это мой Пушкин!». Всё ­получилось, потому что актриса не обходила некоторые слабости и даже предосудительные стороны личности Пушкина, которые он изживал из себя, как, например, игру в карты или некоторые хулиганские по молодости стихи. При­украшивать поэта нет необходимости, т.к. на фоне его выдающейся поэзии некоторые недостатки, как пятна на солнце, становятся незаметными и остаются интересными лишь специалистам.

В основу содержания спектакля положена живопись художницы Риммы Петровны Камкиной-Пановой, которая, в свою очередь, не менее страстно увлечена Пушкиным уже лет шестьдесят. Сошлись два эмоциональных энергетических заряда, как два гремучих шара, и случился мощный разряд. Действие началось с проектирования на экране акварелей, на которых представлены воздушные, с тонкими переходами, как будто подернутые дымкой воспоминаний, но хорошо узнаваемые виды Петербурга. Они перемежаются с видами Омска, что приближает происходящее непосредственно к омскому зрителю.

Но вот в этом ряду возникает прелестное изображение мальчика Пушкина в период поступления его в Лицей (12 лет). Этого посланца Африки не спутаешь ни с кем. Удивительно любовно и проникновенно изобразила его художница. Наскоком так не получится, нужно иметь его в своем сознании. Апостол Павел говорил, что с тех пор, как он познал Христа, не он теперь живет, а ­Христос живет в нем. Так и в данном случае: Пушкин живет в Римме Петровне.

Затем появляются изображения более взрослого Пушкина; пленительной, покрытой тайной графини Воронцовой; красавицы Наталии Гончаровой и других спутников и друзей Пушкина.

Акварели чередуются с видеорядом (видеодизайнер Игорь Катунин), в котором видны проезжающие кареты, еще какие-то свидетельства XIX в., а художница рассказывает о своем творчестве, об увлечении Пушкиным. Её монологи так органично вписаны в спектакль, что они переходят в беседы с реальной актрисой. Актриса на сцене, а художница на экране крупным планом (оператор Олег Юрчак), и между ними как ни в чем не бывало идет разговор. Более того, в спектакле принимают участие еще три артиста из музыкального трио: Сергей Олейник (гитара), Сергей Глухих (клавишные) и Геннадий Найденов (аккордеон). Они не только играют на инструментах, но и своими репликами поддерживают общий речевой ритм спектакля. Создается впечатление импровизации, но она настолько натуральна, что, кажется, весь спектакль творится на глазах зрителей, здесь и сейчас.

Пушкин приближен к современному зрителю еще и тем, что исполняются не только песни на его слова, но и посвященные ему на стихи Беллы Ахмадулиной («Свеча»), Юлия Кима («19 октября»), Булата Окуджавы («Былое нельзя воротить»), Давида Самойлова: «Я – маленький, горло в ангине. / За окнами падает снег. / И папа поет мне: «Как ныне / Сбирается вещий Олег». / Я слушаю песню и плачу, / Рыданье в подушке душу, / И слезы постыдные прячу, / И дальше, и дальше прошу».

Спектакль демонстрирует не только бережное и трепетное отношение к Пушкину, но также дает истинную и объективную его характеристику. Самое важное здесь то, что указывается на духовное восхождение поэта в его короткой жизни, постепенный отказ от вредных привычек и атеизма. От себя добавлю, что перед смертью он исповедовался и причастился, как и советовал ему император Николай I, который прислал смертельно раненному поэту записку, в которой писал, что если не суждено им встретиться в этой жизни, то надо умереть, как подобает христианину.

Все составляющие спектакля: акварели, видеоряд, звуковой ряд стихов и песен (Татьяны Филоненко и Сергея Олейника), музыкальные темы Тараса Михалевского («Дороги», «Вальс», «Любовь» и др.), игра самой заслуженной актрисы, которая, пре­одолевая биологические законы, с годами делается всё стройнее, пластичнее и гибче; звук, грамотно поставленный заслуженным работником культуры России Александром Гордеевым, – всё это сливается в одно убедительное театральное представление, важное и нужное.

Важность его, помимо прочего, в том, что, как это ни дико, на сцене русских театров сколько угодно спектаклей, враждебных Пушкину. Приведу лишь несколько примеров. В омском «Пятом театре» в спектакле «Повести Белкина» 2001 года режиссера Андрея Любимова Пушкину приделали на спину куриные перья и по ходу действия выдергивали и, потешаясь, разбрасывали. Светоч русской и мировой поэзии превратили в общипанную ветхозаветную жертвенную курицу.

Аналогичны проделки патриарха от Любимовых – отъяв­ленного русофоба Юрия Любимова в театре на Таганке (2007 г.) в спектакле «­Евгений Онегин». Текст романа читается глумливо, с кривляньями, скоморошьими плясками и с наглыми искажениями текста. Не веришь своим ушам, когда Татьяна говорит: «Предвижу свой конец позорный». Во время чтения письма Татьяны – жемчужины романа – по сцене проплывает… надутый презерватив. Сатана в лице режиссера распоясался. Прочитанные листы романа бросают на пол и подчеркнуто топчут ногами. Юрий Любимов нагадил, истоптал, испоганил достояние русской нации.

И еще один, совсем свежий пример. 25 октября 2015 г. художественный руководитель театра «Школа современной пьесы» из Москвы Иосиф Райхельгауз показал спектакль «Спасти камер-юнкера Пушкина» по сценарию Михаила Хейфица из Израиля. Ненависть к солнцу русской поэзии звучит совершенно неприкрыто. Персонаж говорит: «Пушкина я возненавидел с детского сада. Воспиталка-*** заставляла Пушкина слушать. Вот убили его и правильно сделали! Раньше еще надо было!». Другой вторит: «Так люто, как этого Пушкина, я никогда никого не ненавидел. Ненавижу больше, чем Гитлера».

Представьте себе, что сегодня это возможно, и никто не удавит авторов и постановщиков подобных спектаклей, их награждают. Духовно опущенные зрители провожают бесноватых аплодисментами. На этом фоне ненависти спектакль «Театра живописи» делает скромное, но неоценимое дело в сохранении светлого имени поэта. Постановщики спектакля «Пушкин – славный парень» ни с кем не спорят, никому себя не противопоставляют, они вполне могут даже не знать о приводимых мною фактах. Они просто ­выражают восторг своих душ перед ­лицом русского гения и передают его зрителям, среди которых в небольшом подвальном помещении театра было десятка три школьников лет 12-13. Мест на всех не хватало, я сидел в первом ряду, и двое-трое из них полулежали у моих ног на ковровом покрытии.

Им повезло, они увидели подлинного Пушкина. Спектакль настолько увлек их, что никаких реплик, шуток и возни, обычных среди такого рода зрителей, не было и в помине. Выходя, в раздевалке я слышал слова учительницы к своим подопечным: «Молодцы, хорошо себя вели!». Согласен, но молодцами они были потому, что прежде молодцами были постановщики. В наше время это, поверьте, редкий спектакль. Нежный цветок взошел и распустился на ниве чертополоха, белены, опасных и ядовитых трав.

Спектакль закончился в какой-то особой, доверительной и трогательной атмосфере. На сцену вышла Римма Петровна, которая, оказывается, сидела всё ­действие в первом ряду. Она в таком возрасте, когда его не скрывают даже женщины – ей 86! Она, непринужденно пританцовывая, сказала уже вживую, а не с экрана о своем отношении к Пушкину и его творениям. Художница говорила: «Пушкин – достояние не только России, но и всей нашей планеты и космоса вообще!». Она и спектакль действительно убеждают в этом.

Спектакль демонстрирует не только бережное и трепетное отношение к Пушкину, но также дает истинную и объективную его характеристику

Татьяна Филоненко при этом произнесла реплику, что у каждого свой Пушкин, и это действительно так, но театр показал нам общего Пушкина – одного на всех, а каждый приходит к нему своим путем и может многое сказать об этом. Я же, пользуясь своим авторским правом, скажу о себе.

Мое знакомство с Пушкиным началось с рассказов отца, майора Степаненко П.Л., об освобождении им от фашистов родового псковского имения Пушкиных села Михайловского и Святогорского монастыря, где на высокой по тем местам горе находится могила Пушкина. Произошло это 12 июля 1944 г. Офицеры собрались здесь для рекогносцировки местности. Вдруг раздались свист мин и разрывы снарядов. Офицеры мгновенно скатились по крутому склону, отца засыпало землей и серьезно контузило. Некоторое время назад я посетил эти места и благоговейно стоял у могилы Пушкина на том самом месте, где стоял отец вместе с другими офицерами полка (1212 полк 364 стрелковой дивизии). На фото автор у могилы А.С. Пушкина.

Забавно, но Римма Петровна родилась в селе Михайловка (Иркутской области). Кто знает, может быть, и в этом есть какой-то знак в ее пожизненном увлечении Пушкиным. И режиссер почему-то имеет фамилию Михалевский, как будто оба они земляки поэта. Ну а для детей, присутствова­вших на спектакле, возможно, именно здесь начнется свой путь к Пушкину.

В наше время это, поверьте, редкий спектакль. Нежный цветок взошел и распустился на ниве чертополоха, белены, опасных и ядовитых трав

Рецензент: Лев Степаненко