Путину на заметку: «битая» рецидивистка «небитого» полицейского… засудила

Такова, если кратко, фабула предъявленного молодым людям обвинения. Именно такая упрощенная донельзя подача позволила силовикам более года муссировать в СМИ и выдавать дерзкое преступление трижды судимой рецидивистки-мошенницы И.А.Букато-Парамоновой, как рядовую «ОПГ черных риэлторов», лидером которой является «оборотень в погонах». А вся история – не иначе как показательная «полицейская вакханалия в Омске».

Так лучше для статистики.

Не хлебом единым…

Учитывая столь вопиющую тенденциозность правоохранительных органов, их бесспорное влияние на местное медиапространство, мы неоднократно, по мере возможности, обращались к данной теме.

Подробно анализировали странности хода предварительного следствия – см. Мошенница со стажем «запутала» прокурора Лоренца и следователя Сидоренко?!, Зачем прокурор Лоренц подписал «сырое» уголовное дело?, Потерпевшие от «ОПГ черных риэлторов» пожаловались на… следствие! и другие…

Доводили до внимания читателей репортажи из зала суда – см. Рецидивистке Букато в суде стало «плохо с сердцем»…,  Мошеннице Парамоновой-Букато отказали в сделке с Правосудием!), Аферистка Парамонова разваливает дело «ОПГ черных риэлторов»!, Мошенница Парамонова-Букато издевается над судом и прокуратурой!?,  Омская мошенница-рецидивистка отказалась давать показания суду, Фигурант дела «ОПГ черных риэлторов» прикинулся… потерпевшим!  и так далее…

Пытались мы и провести собственное независимое расследование, в результате чего оказались увязаны такие актуальные для Омска моменты, как «спланированный наезд на полицию под руководством Юрия Томчака», как «квартирные махинации на территории Октябрьского округа» (в бытность здесь прокурором Лоренца А.А., а мэром его родственника Шрейдера В.Ф.), как «заказной характер следствия и предъявленного обвинения в адрес Ивана и Екатерины Унукович» (и других действующих полицейских) – см. Какими омскими фамилиями прикрывается рецидивистка Парамонова-Букато?, «Омская стая» втянула силовиков в «игры на выбывание»?!, Станет ли Назаров «первой ласточкой» перемен?!.

История получилась не просто публичной и громкой для Омска, но и дошла до столичных структур и была там взята.

На особый контроль.

Сначала группа поддержки помещенного в СИЗО «по беспределу» лейтенанта полиции Ивана Унуковича обращалась за помощью в омские надзорные ведомства, митинговала у местного СКР, Прокуратуры, УМВД, обращалась в администрацию Президента России.

Жаловались на следствие и на следователя

Потом, не получив ровным счетом никакого вразумительного ответа от омских «государственников», обратились за помощью в Москву.

В столичные силовые инстанции.

Параллельно с публикациями в СМИ и публичными действиями на улицах Омска и Москвы разворачивались и процессуальные моменты.

Те же судебные коллизии.

Гусь да гагарочка –

два сапога парочка…

В конце мая был приговорен к 4 годам лишения свободы экс-супруг Букато-Парамоновой «вот тебе крест, не виноватый» и «ранее не судимый» Владимир Горбунов.

Мужчина перед Фемидой изворачивался, как мог: юлил, противоречил сам себе, хватался за сердце, пускал слезу, ссылался на голодное и босоногое детство, на мечту всей жизни.

О собственном коттедже.

Вину при этом – неубедительно, вяло, бездоказательно – возлагал исключительно на Унуковичей. Дескать, Иван, сначала как выпускник академии МВД, а потом как действующий полицейский, принудил и его «бывшую» и его самого к преступным деяниям.

Сначала обманом втянул, а потом угрозами разоблачения и «посадки» принуждал мошенничать. Вновь и вновь.

Но при этом судом было «достоверно установлено», что в инкриминируемых Горбунову трех преступных эпизодах ни Иван, ни Екатерина Унуковичи участие… не принимали! Хищение более 5 млн рублей у потерпевших Ш., К. и В., Горбунов совершил исключительно при помощи и при руководящей и направляющей роли поистине «легендарной омской мошенницы».

Ирины Букато-Парамоновой.

Итог – «ранее никогда не имевший отношения к милиции и полиции», «ни разу не нарушивший Закон» 41-летний подсудимый отправился за решетку, получив 4-е года.

Реального срока.

Еще более артистично и неординарно складывался судебный процесс в отношении самой гр. И.А. Букато-Парамоновой.

Даже прокурор Дмитрий Казанник, на что сдержанный и хладнокровный гособвинитель, и тот вынужден был неоднократно прерывать поток мысли подсудимой, обращая внимание Фемиды, что «каждый раз подсудимая излагает разные версии, противоречащие материалам дела, собранным доказательствам, показаниям свидетелей и… своим собственным пояснениям!».

Так, казалось бы, взрослая женщина, трижды судимая по аналогичным преступлениям, связанным с хищением средств граждан путем злоупотребления их доверием, а также реализацией потерпевшим не существующей недвижимости через подделку регистрационных документов, на полном серьезе пыталась убедить суд, что действовала по «наводке» и «под контролем»… 22-х летнего полицейского!

Подделкой справок, квитанций, договоров не занималась, а откуда на них имеются записи, сделанные ею собственноручно (доказано почерковедческой экспертизой) –

«ума не приложит».

И такие «пируэты», «извороты», «тулупы» рецидивистка демонстрировала на протяжении всего судебного следствия: денег не брала, «участвовала бескорыстно», только как «вспомогательная единица ОПГ», «по принуждению полицейского», «искренне раскаиваюсь», "я вся такая больная".

И очень... честная!

Видимо, ко всем этим «нюансам» уголовного дела, «моралите» и «уловкам» обвиняемой судья Игорь Шевченко отнесся критически, потому как вердикт Фемиды – 7,6 лет колонии строгого режима (см. здесь).

Учитывая, что у подсудимой на свободе осталась малолетняя дочь – сурово, но, видимо, по-иному отреагировать на четвертое преступление в исполнении мошенницы, где число пострадавших, а главное суммы изъятых у них денежных средств только возрастают, судья не мог.

И Закон не позволил!

«Денег не брала»

Парадоксально, но как в той присказке «Бог не Тимошка, видит немножко», все, изложенное Букато-Парамоновой в свое оправдание, по сути, играет и свидетельствует… против неё!!!

«Денег не брала» – раз за разом просит отметить в протоколе каждого заседания подсудимая. Этим обстоятельством Ирина Анатольевна буквально бравирует. Дескать, денежные средства потерпевшие передавали Володе Горбунову (3 раза), Екатерине Унукович (5 раз), Ивану Унуковичу (один раз), а ей – не передавали!

 Вот с них пусть и спрашивают.

Именно так и поступили трое потерпевших: Светлана Баньковская, Оксана Батракова, Галина и Александр Гусаки, которые почему-то, не дожидаясь окончания расследования уголовного дела и вердикта суда, в гражданском порядке взыскали деньги с Екатерины Унукович.

С партнера по гражданско-правовой сделке.

С той, у которой в собственности ровным счетом ничего нет, у которой на иждивении двое малолетних детей, которая до сих пор пребывает в статусе декретницы и не имеет собственного дохода. К тому же, молодая женщина клятвенно уверяла потерпевших, что сама является такой же потерпевшей, а все деньги, за вычетом своих заработанных «посреднических», передала мошеннице Букато.

По секрету Галина Гусак поведала, что с юридическим сопровождением ей «помог депутат Виктор Филиппович Шрейдер».

За что ему благодарны.

На что был расчет потерпевших, а точнее тех, кто явно стоит за ними?! По сути, это – резонанс, утрирование своего незавидного положения и выпячивание в уголовном деле роли Унуковичей. Которые не только обманом завладели деньгами. Но и не возвращают. В терминах УК РФ это уже не просто состав преступления. Это уже качественная сторона «криминала». Это – …отягчающее вину обстоятельство!

Не возмещение ущерба…

Деньги… брала!!!

Совокупность собранных в ходе следствия и суда доказательств, информация о личности И.А. Букато-Парамоновой говорят об обратном.

Именно маниакальное нежелание выступать в качестве собственника продаваемого жилья, отказ брать в руки при свидетелях вырученные деньги, говорит о том, что в отличие от других «членов ОПГ» Букато-Парамонова единственная знала, что ее сделки незаконные, преступные и, в дальнейшем, наказуемые.

Поэтому в ходе предварительного следствия потерпевшие указывали на Горбунова, на Унуковичей, как на «жуликов», но не на «юриста ЗЖБИ-6». И та еще долго вешала им лапшу на уши.

Придумывая разные небылицы.

Прозрели пострадавшие позднее, когда узнали всю подноготную женщины, которая внушала им доверие к сделке, которая представлялась сотрудником завода-застройщика и объясняла на понятном разговорном языке любые их подозрения, непонимания, пробелы законодательства, сложности документального сопровождения, вопросы нарушения сроков  и т.д. и т.п.

Ей верили!

А как по-другому объяснить, что Горбунов и Унуковичи по наущению Букато «без задней мысли» шли с покупателями к нотариусу и скрепляли там свои «левые» сделки неопровержимыми доказательствами… своей вины?!

Что они, дураки? Ну, понятно, Горбунов – человек, ведомый по жизни, зависимый от Букато и через нее пострадавший. Но как быть с «лидером ОПГ» и его законной супругой? Зачем этот (по версии местного СКР) не по годам ушлый, опытный, «оборотень в погонах» так глупо подставился сам и подставил мать своих детей?! Вывод напрашивается сам собой – люди просто не знали, что участвуют в противозаконной схеме, граждане доверяли юристке и представителю ЗЖБИ-6 Букато.

До-ве-ря-ли!

Можно предположить, что молодой супружеской паре вскружили голову легкие деньги за посредничество, у них появилась уникальная возможность доказать родителям свою самостоятельность и решить в одночасье (за несколько месяцев) свою давнюю квартирную проблему (вчетвером супруги и дети жили в обычной «однешке»).

Супермошенница Букато прекрасно ориентировалась не только в параметрах реализуемых квартир, но и в психологии молодых неопытных душ.

Поэтому просчитать, в чем будут придирчивы ее «компаньоны», а в чем нет – для нее не составило большого труда. В отношении «своего имущества» Унуковичи были предельно внимательны. Например, передавали первый транш в 700 тысяч рублей за приобретаемую у Букато 2-комнатную квартиру (также не существующую – !) на Бульваре Архитекторов под расписку, а вот что касается своего посредничества – мысли представить, что их «водят за нос» и «внедряют в криминал», у них не было.

До последнего момента.

Не брала, но отдавала

В доказательство того, что именно Букато-Парамонова «прикарманила» основную часть присвоенной у граждан суммы, можно привести еще массу «пикантных моментов».

Две сделки у «подельников» сорвались еще в самом начале аферы. Пенсионерка Чернова, почувствовав «шестым чувством» неладное, потребовала свои кровные обратно. В то время «лидер ОПГ», окончив академию МВД, перед поступлением на кадровую службу отправился с семьей отдыхать в Египет и, по сути, о разыгравшемся в Омске катаклизме ничего не знал.

Хотя «провал» был близко…

Да, ему звонила по роумингу покупательница квартиры Чернова и сообщила, что «передумала» и требует «обратно деньги». Он ей сообщил всего лишь две фразы: «меня в городе нет» и «обратитесь к Ирине Анатольевне». Потому что, во-первых, реально в существо купли-продажи он не вдавался и, во-вторых, основную часть денег ни он, ни супруга не брали.

Пенсионерка позвонила Букато-Парамоновой и та ей деньги… вернула!

По первому требованию.

А как же ее заверения в том, что «все средства от сделки получали Унуковичи»?! Ей пару раз «перепало» по 25 тысяч рублей. Правда, один раз поделили «навар» по-братски – «50 на 50», получилось 100 тысяч рублей.

С небольшим.

Объяснения, что она прикрывала Ивана «из боязни, что тот полицейский», «из благих побуждений», можно ни во что не ставить, зная ее личностные характеристики.

Три приговора и ходка на «зону»…

А вот иные показания Букато, что «средства для возвращения Черновой были взяты мной в долг у неких лиц», являются голословными и ничем конкретным в материалах дела не подтверждены.

Идентично, «из личных сбережений», Букато вернула средства гражданину Смирнову (далеко не все). А ведь это была первая сделка «бригады», собственником новостройки проходила «крестная мама» Ивана Унуковича, которую тот попросил помочь в перепродаже квартиры, так как сам лично считал зазорным участвовать в посредничестве. А пошел он на это только из-за супруги, которая очень хотела жить в просторной хотя бы двухкомнатной квартире.

Побуждения молодого супруга и папы понятны, а вот «бессеребничество» трижды судимой прожженной преступницы просто не вписывается.

Ни в какие ворота.

Фундамент коррупции

Значительно позже, чем это можно было ожидать от силовых структур, в подотчете у Букато и ее супруга Горбунова было обнаружено еще… порядка 6 млн рублей!

Из них четыре с половиной миллиона – это взнос Горбунова на приобретение усадьбы в селе Пушкино (коттеджный поселок «О`негин»), еще триста с лишним – это приобретение автомобиля, который был зарегистрирован на старшую дочь Букато.

На нее же было оформлена и приобретенная в эти же сроки недвижимость в ТСЖ «На Мира».

Каким-либо образом документально подтвердить финансовые возможности на эти покупки ни Букато, ни Горбунов не смогли.

Последнему ничего не оставалось, как признать, что вырученные от махинаций средства «вложил в приобретение коттеджа», а после разрыва сделки «все права на получение средств переуступил… старшей дочери Букато»!!! Никто эту сделку не оспорил.

Претензии не предъявил.

Его гражданская супруга, «омская Бендер в юбке», поведала суду на полном серьезе, что «деньги на квартиру старшей дочери... копила 15 лет от алиментов бывшего мужа», отца Букато-младшей, но подтвердить документально это она не смогла и не захотела. Впрочем, ни следствие, ни суд от нее это… просто не потребовали.

Символично, что параллельно с осуждением мамы на очередной, теперь уже долгий, тюремный срок дочь по суду заочно выписывала ее из жилья, которое, скорее всего, приобретено на ворованные у граждан деньги. Действительно, разумно. Зачем платить за отсутствующего члена семьи?! – см. здесь.

Один из сотрудников СКР (и еще один – из полиции) дружно… «поддержали» мошенников, сообщив потерпевшим одну и ту же информацию – «задача по возмещению ущерба у них не стоит». Видимо, в этом ключ и бич процветающей в силовых ведомствах РФ «болезни».

Махровой коррупции.

Не так все просто…

Еще можно много и аргументировано писать только про судьбу денег, которые исчезли, буквально растворились в ходе аферы.

Средства в сумме 18 млн рублей так и не были найдены, но, возможно, не это было главное. И в преступлении, и в последующем развитии событий. Создается впечатление, что Унуковичей буквально втягивали в эту противозаконную аферу.

Всеми правдами и неправдами.

Сначала сорвались две «частные» сделки с Черновой и Смирновым. Букато экстренным порядком «закрыла вопрос», никак не потревожив «лидеров ОПГ». Те просто остались в неведении о существе треволнений и отведенной от них «угрозе разоблачения».

Дальше к делу подключается (опять же, с подачи Букато) агентство недвижимости «Этажи». Для Унуковичей это «юристом ЗЖБИ-6» подается как «упрощение поиска покупателей», в реальности (как следует из существа уг/дела) – для придания дальнейшим «фиктивным» сделкам большей видимости легитимности.

С точки зрения покупателей.

Факт предварительной договоренности именно между Букато и сотрудниками АН «Этажи» подтверждены материалами следствия и свидетельскими показаниями работников агентства. Но весь «фокус» в том, что если бы на этом интересном месте афера вскрылась и была бы прекращена (по любым обстоятельствам), то реально потерпевших бы… не было!

Обоснование тому лежит на поверхности – в материалах самого уголовного дела. Судите сами, все риски сделок под эгидой АН «Этажи» были застрахованы. В том числе и в договорном порядке. Поэтому шестеро потерпевших без проблем взыскали свои потери в судебном порядке именно с этого юрлица (как выяснилось, с ИП) и сейчас работают над этим вопросом со службой судебных приставов.

И прокуратурой.

Ведь по логике и с точки зрения Закона все претензии – к наемным работникам, которые не заметили подвоха, не проверили документы на их законность, «повелись» на сомнительные сделки.

Скорее всего, за сверхоплату.

Поэтому квинтэссенция «дела Унуковичей» – в трех «сторонних» сделках.

Именно с ними все сложнее. Они, как бы, прошли сугубо по инициативе и под эгидой Унуковичей. Те сами, получается, нашли покупателей, сами организовали и провели сделки. Но все это так выглядит на первый, поверхностный взгляд.

А если «копнуть» поглубже?!

Всё выглядит более чем сомнительно. Одна из «потерпевших» Светлана Баньковская пошла на сделку исключительно, «доверившись своей риэлторше», которая была… коллегой Букато. Более того, сама госпожа Баньковская отнюдь «не девочка для бития». Как следует из материалов уг/дела, она – сотрудница Советского райсуда (продолжим – подчиненная на тот момент председателя Свотина, он же – экс-председатель Таврического районного суда, «вотчины» семьи Шрейдеров-Чертковых).

Интересная аналогия прослеживается и по вторым «потерпевшим» – супругам Гусакам (Галина Федоровна свою трудовую биографию тщательно скрывает, как и нынешнее место жительства, а что касается Александра Федоровича тот без спросу сестры успел «брякнуть», что он экс-работник Строительно-монтажного Треста №1, лично хорошо знаком с Юрием Глебовым, отработал с ним «бок о бок» не один десяток лет, кроме того, их дело, «после того как», «взял под личный контроль депутат Шрейдер». Последний ходатайствовал перед мэрией Омска и о выделении пострадавшим жилья.

Из маневренного фонда.

Думаете, благотворительность?! Видимо, теперь более понятно, почему именно Баньковская и Гусаки из заседания в заседание (и за их пределами) планомерно, откровенно и методично «топили» Унуковичей, допускали в их адрес оскорбительные реплики, давали громкие интервью местным СМИ, все это, видимо, под контролем и патронажем силовиков.

И истинных «заказчиков».

Чета Гусаков каждый раз целенаправленно затевали скандалы в коридоре суда с находящейся и без того «на взводе» Екатериной Унукович, обещая молодой матери «лишить родительских прав», «оставить детей сиротами», а ее сделать «арестанткой по жизни».

Добавим, что вариант «сделки с Букато» (главой аферы) Гусакам подсказала их родная племянница, которая оказалась… лично знакома с Букато (их дочери учились в одном классе). И сделка происходила при непосредственном участии «друга семьи». Круг замкнулся.

Отнюдь не на Унуковичах!

Как попала в этот список «пострадавшая» Оксана Батракова (сотрудница Газпромбанка), остается лишь догадываться. Но то, что и здесь при внимательном разбирательстве помимо Унуковичей обязательно найдется выход на «мозг аферы» – на лже-юристку Букато-Парамонову и на «патронаж» этого «резонансного дела» в лице тандема Лоренц-Шрейдер – это вопрос времени. Жаль, что и в этом вопросе нельзя доверять… прокуратуре и следствию!

Напрочь ангажированным…

Отбрось сомнения,

всяк сюда входящий…

Учитывая сколько неясностей оставило предварительное и судебное следствие (только по одной инкриминируемой позиции – !), вывод напрашивается один – всякое сомнение должно трактоваться в пользу подозреваемого.

Но это – в теории УПК и УК.

Как это будет интерпретировано нашим местным Правосудием – большой вопрос. По-крайней мере, гособвинение в прениях потребовало для Ивана Унуковича – реального наказания сроком на 9 лет, для Екатерины Унукович – 5 лет тюрьмы с отсрочкой исполнения наказания до совершеннолетия детей.

Как бы, гуманно.

Хотя изначально прокурор Дмитрий Казанник, ссылаясь на «совокупность исследованных судом доказательств», был вынужден отказаться от обвинения в том, что преступление было совершено в составе ОПГ.

Ни сроки, ни характер взаимоотношений между участниками, ни косвенные улики не говорят, что «имело место действие в составе организованной преступной группы». Обвинение отказывается от этой квалификации.

Казалось бы, уважаемый мной прокурор пойдет по логике исследованных судом доказательств дальше и произнесет вполне очевидное для этого судебного разбирательства: организатором преступления является трижды судимая гражданка Букато-Парамонова, подсудимые Унуковичи использовались ею «в темную», об истинных намерениях аферистки на незаконное завладение чужим средствами путем реализации несуществующих квартир молодые люди не знали.

Были введены в заблуждение.

Но нет. Далее гособвинение, по сути, излагает версию следствия. Дмитрий Алексеевич использует доказательство «от противного», что уже само по себе означает – прямых доказательств вины подсудимых ни у следствия, ни у гособвинения нет.

Признавая, что есть все основания предполагать, что Унуковичей в ряде сделок, действительно, Букато-Парамонова могла ввести в заблуждение, прокурор выдвигает прямо противоположную версию – иное указывает на то, что подсудимые были в курсе противозаконности сделок с их участием.

Подтверждение «обратного» в исполнении гособвинителя выглядит, как было уже недавно сказано в Омске, «скудно». Логика доказательства настолько витиеватая и настолько прошла мимо судебного следствия и публичного обсуждения сторонами, что можно предполагать, что это некие «теоретические изыскания» или «домашняя заготовка», а не следование фактам.

Главный посыл того, что супруги виновны, состоит в следующем.

6 августа 2014 года в помещении АН «Этажи» одна за другой состоялись две сделки. Сначала с деньгами расстался гражданин Витман, а чуть позже уже упомянутая Светлана Баньковская. Оба преступных эпизода инкриминируют супругам Унукович. Так вот, по предположению гособвинения, Иван Унукович приехавший на первую сделку лично, «не мог не знать про вторую», которая была предварительно не проплачена на заводе и документально не подготовлена. А его объяснение, что после сделки с Витман его догнали Букато и сотрудник АН «Этажи» Поликарпов и предложили поучаствовать во второй сделке, прокурор подверг критике. В подтверждение этому – запись с видеокамеры из зала сделок АН. Как сообщил суду Дмитрий Казанник, тот самый Поликарпов отсутствовал между сделками всего 2 минуты. По мнению прокурора, за это время суметь догнать Унуковича на парковке, переговорить, получить «добро» и вернуться обратно, приготовить пакет документов  – «не реально».

Защита утверждает, что разрыв между сделками был 20 минут. Именно такой разрыв имеется на камерах видеонаблюдения.

Но контрдовод в другом.

Людям нужно верить

«Они не могли не догадываться, что там присутствует элемент обмана», – как бы, явно, но в неутвердительной стилистической форме… констатирует гособвинитель, в целом.

А если, реально «не догадывались»?! А если, были воспитаны в такой среде, где привыкли верить людям?! А если, доверились «тёте Ире», которая на время только своим обещанием урегулировать их житейские проблемы затмила «честных и не богатых» родителей?! Похоже, что такие «фигуры речи», отражающие «правду жизни», не интересуют обвинение в нынешнем омском ее варианте.

А зря…

В чем подвох?!

Еще один спорный аргумент обвинения. Букато еще до того, как были реализованы квартиры потерпевшим, уже предъявляет Унуковичам квитанции о полной уплате взноса за квадратные метры в ЗЖБИ-6…

Так, в чем «подвох», в чем «криминал», в чем «состав преступления»? Прокурор говорит – должны, обязаны были понять, что это не правда, обман, ложь. Прокурор настаивает, что Иван и Катя выставляли на продажу только частично оплаченные ими квартиры. И только в этом может быть залог и доказательство их добросовестности в сделках. А из материалов дела следует иное: параллельно выставлялись две и даже три квартиры, которые априори не могли быть Унуковичами оплачены.

Даже частично.

В этом «доказательстве вины» мне ближе позиция защиты. И Унуковичи, и адвокаты и на следствии и в суде говорили одно и то же – Букато заверила их, что ее связи на заводе ЗЖБИ-6 позволяют ей решать там любые вопросы, а квитанции о полной оплате ей выписывали авансом «под честное слово» в счет будущего внесения суммы в кассу. Сразу после сделок средства за вычетом посреднических молодые люди исправно передавали Букато «для внесения в кассу предприятия».

В чем разночтения?!

Разве не убедительно звучит для человека, которая получает «под реализацию» квартиры за полцены, которая «на короткой ноге» с директором ЗЖБИ-6 Юрием Гуриновым, которая «знает все ходы-выходы» в администрациях, в Росреестре, которая на раз-два презентует новострой лучше любого проектировщика и строителя? Наоборот.

Все суперлогично.

Не знала, но должна…

Дальше – больше. Претензии гособвинения все более вторгаются в область «неочевидного – вероятного».

Оказывается, посредник-собственник ряда квартир Екатерина Унукович… обязана была знать (!), что она лично должна была присутствовать при получении документов в Росреестре. А значит, видя официальную печать ведомства, не посетив ведомство, должна была сделать вывод, что документы... поддельные!

Ведь она их не сдавала...

«Без нее данную процедуру в этом органе не проведут, документам ход не дадут, печать не поставят», – ставит в вину девушке прокурор.

Так, подсудимая и не отрицала, что в учреждении не была, никто ее туда не приглашал, про то, что необходимо ее присутствие она не знала, никогда до этого злополучного опыта в реализации недвижимости участия не принимала.

Кстати сказать, обвинением так и не установлено, кто проставил те самые «не легитимные» печати, не доказано, что это была именно Екатерина Унукович, но при этом достоверно установлено, что «подписи на документах проставлены рукой Букато-Парамоновой».

Какие из этого можно сделать выводы?! Видимо, разные. Ну, никак не тот, который делает уважаемое гособвинение – «указывает на умысел и участие Екатерины Унукович в преступлении»…

По-крайней мере, мне очевидно, что сказанное в прениях – НЕ ДОКАЗАНО, подтверждения тому в материалах дела ОТСУТСТВУЮТ и такое утверждение – НЕ СЛЕДУЕТ из логики развития событий.

Хоть возвращай дело обратно…

Следующий «камень преткновения» гособвинения – некто сотрудник АН «Этажи» Поликарпов.

Работающий в агентстве «без году неделя» гражданин дает показания, на основе которых пытаются осудить людей. Сведения эти из разряда «здесь помню» – «здесь не помню». Они не надежные, они – вероятностные: «точно не помню», «возможно», «я полагаю», «видимо, так было».

Однако по словам прокурора, «сомневаться в показаниях этого свидетеля нет оснований». Понятно, что «нет оснований», потому как никаких других документальных подтверждений вины Унуковичей… нет!

А кто такой «гражданин Поликарпов», откуда он взялся в АН «Этажи», буквально, накануне этих криминальных сделок (в мае 2014-го) и почему столь же скоропостижно покинул фирму (в начале 2015-го)?! Не  знаком ли этот молодой человек был с Букато ранее, а с ее старшей дочерью?! Не был ли мотивирован финансово?

Разве эти вопросы в рамках версии о единолично спланированном «Букато-преступлении» были отработаны следствием?!

Большой вопрос.

Особенно, сомнения закрадываются, когда достоверно установлено, что следователь Руслан Сидоренко, «с лёту» арестовавший Ивана Унуковича и «пощадивший» скрывшуюся из Омска подозреваемую Букато, более того, заключивший с ней «досудебное соглашение» (позже отмененное), лично был... знаком с подсудимой, неоднократно участвовал с ней в странных судебных процессах, связанных с банкротством застройщиков и изъятия у кредиторов жилья в новостройках.

Аналогия напрашивается…

Телефоно…патия

И еще один, казалось бы, единственный «документальный аргумент» прокурор приберег напоследок.

Чтобы было эффектней.

Как указало гособвинение, Иван Унукович на протяжении всего судебного следствия неоднократно заявлял, что не общался с ЗЖБИ-6, не знал, что Ирина Букато там не трудится. В противовес этому в материалах уг/дела обнаружены телефонные звонки от 20.06.2014 года, которыми Иван Унукович соединялся с телефоном ЗЖБИ-6 (длительность 24 секунды), а затем с Новострой-КПД, фирмой, которая является единоличным реализатором квартир ЗЖБИ-6 (длительность общения 3 минуты). С кем именно разговаривал подсудимый Унукович, о чем шла речь, что криминального в этих двух звонках (больше их не было) – гособвинение предусмотрительно умолчало.

Видимо, главный посыл – внести некий ореол неубедительности в версию защиты. Дескать, если в такой «мелочи» уличили, то, что можно говорить обо всем другом? Хотя задел был, видимо, на более серьезные интерпретации. Раз по телефону говорил – значит, мог быть в курсе.

Вот только чего?!

Защита в лице адвокатов Михаила Сидорова и Ларисы Блинниковой, вообще, сочли этот финальный пассаж обвинения «странным» и «несерьезным»:

Во-первых, данную детализацию телефонных соединений в суде никто не оглашал, и это легко проверить. Поэтому ссылка на нее прокурора не законна и процессуально не обоснована.

Во-вторых, абсолютно не понятно на каком основании сделаны выводы, что на «той стороне провода» были именно «ЗЖБИ-6» и «Новострой-КПД»? Никаких данных о принадлежности тех или иных телефонных номеров именно этим «абонентам» в материалах дела нет.

Это не говоря уже о том, что сам факт подобного разговора не подтверждает и не отрицает.

Ровным счетом ни-че-го.

«Их мораль и наша»…

К сожалению, позиция защиты – это вещь, в наших судах подвергаемая всяческим сомнениям и критике.

А то и гонениям.

Поэтому, не беря адвокатскую версию за аксиому, я попробовал порассуждать, что называется, «со своей колокольни». О том же самом. Хорошо, допустим, что прокурор Казанник прав, и Иван Унукович, действительно, 20-го июня 2014 года звонил на ЗЖБИ-6, а затем в «Новострой КПД». Зачем?

Я больше чем уверен, что данный факт и суть общения (если оно и было), сам подсудимый не вспомнит, но «чисто гипотетически» это могло быть. По моим прикидкам, как минимум, по трем причинам.

Первый вариант. Из показаний Екатерины Унукович следовало, что кто-то из покупателей после внесения задатка пытался отказаться от сделки, но это оказалось не предусмотрено в договорах ЗЖБИ-6.

Мог Иван Унукович выяснить данный факт на заводе, минуя Букато? Мог. Прежде всего, для себя, как потенциальный покупатель 2-комнатной квартиры. На заводе его отослали в «Новострой-КПД», так как договорными моментами занимается именно это подразделение. Поэтому следующий звонок был в «продажный отдел». Отзвонился – выяснил, что Букато не лжет.

Все логично.

Второй вариант. Иван мог выяснять «для себя», реализуются ли на заводе и в «Новострой-КПД» квартиры по адресу ул. 2-я Поселковая, д.16. Подтвердили, что да реализуются. И цены совпали с теми, что были указаны в устном прайсе Букато. С учетом «заводской скидки». А мог спросить о сроках сдачи дома и введения МКД в эксплуатацию?

Тоже мог...

Третий вариант. Первая сделка проходила с внесением "живых денег", для чего Иван заложил в ломбарде машину и занял у крестной еще 50 тысяч рублей. Приобретенная квартира долго не продавалась, поэтому супруги рассматривали уже вопрос о  расторжении сделки, но Букато сказала, что в этом случае они лишатся части денег. И это по условиям договора было именно так. Мог этот вопрос выяснять и обсуждать Унукович? Конечно, мог.

Поэтому и это «доказательство» гособвинения на поверку таковым не является.

Ни процессуально, ни по логике…

Хотел как лучше…

Большие и насыщенные выступления адвокатов я пропускаю. Основной их посыл с подробным обоснованием – «предположения не могут быть положены в основу обвинительного приговора суда».

Что правильно.

Не знаю в связи с этим или потому что речь зашла о фактуре, но судья Артем Толстых очень внимательно слушал и даже что-то помечал по ходу выступления подсудимого Ивана Унуковича. А тот буквально сыпал контраргументами на все доводы обвинения и следствия.

С Букато познакомился совершено случайно. Через подругу жены по фамилии Боссерт. Риэлторской деятельностью никогда не занимался. Даже имея высшее юридическое образование, тонкостями этого ремесла не владеет. Всегда хотел быть честным, порядочным, справедливым полицейским. И таковым является. Устроившись на службу, исполнял долг, не взирая на должности и лица. Оштрафовал оказией даже маму «за превышение скоростного режима». Чтоб знала, что нарушать Правила ДД нельзя.

График работы в ГИБДД был настолько насыщенным, что руководить «ОПГ» у него просто не было времени и сил. Да, помогал супруге, даже проверил «схему Букато» на своей крестной маме. Та заработала со сделки 100 тысяч рублей. Решили, почему не могла такую же сумму за непыльную работу получить и его семья?!

Провели на мякине…

Ярмо себе на шею?!

О том, что сделки противозаконны, не мог себе представить, даже в кошмарном сне, даже на секунду:

– Ваша честь, подумайте сами, если бы мы с супругой знали, что занимаемся криминалом, неужели бы мы пошли регистрировать данные сделки нотариально, писали расписки, выставляли свой домашний телефон на всеобщее обозрение?! По сути дела, мы тем самым подписывали себе приговор.

На что мы рассчитывали???

И еще один 100%-й, как мне кажется, аргумент в пользу молодых людей. В ходе судебного следствия были опрошены несколько профессиональных юристов и риэлторов, которые в один голос утверждают, что «различить подделку» в исполнении, скорее всего, Ирины Букато «нереально». И это мнение опытных специалистов. Агентство недвижимости «Этажи»  вляпалось в убытки. Что говорить о двух начинающих помощниках...

К сожалению, супераферистки?!

По беспределу…

Нет ответа на сей риторический вопрос. Только супруги Гусаки каждое заседание твердят одну и ту же избитую фразу.

– Когда все это случилось, мы позвонили Ивану, а он нам сказал: деньги отдавать не буду, не для того брали. Куда хотите, обращайтесь, я – полицейский, и мне ничего не будет.

Понять пожилых людей можно. Их обманули, «кинули», но, неужели, им не вернули бы средства, если бы 2 млн реально были изъяты и лежали в «заначке» у Унуковичей?! Неужели упорствовали бы, «положив всуе» на погоны, династию, китель?

Что за бред…

Вот и получается, что и это «обоснование» участия офицера в столь серьезном преступлении очень спорное. Учитывая, что на тот момент был уже с помпой арестован Гамбург, шла чехарда с окружением Томчака, на высокопоставленных полицейских заводились уголовные дела, так раскидываться свободой и «неприкосновенностью»?

Что-то не вяжется…

Зри в корень!

Зато очень вписывается реплика Гусаков в наше предположение о том, что на территории Омска было организовано целенаправленное гонение на местных полицейских (см. Станет ли Назаров «первой ласточкой» перемен?!).

Как нам кажется, главной установкой идеологов-«теневиков» было снятие с должности генерала Томчака, который изрядно «прополол косой» ряды местных коррупционеров. Кстати, Унукович-старший был одним из претендентов на должность в команде экс-начальника УМВД.

Через сына подвели отца...

Параллельно «теневиками» решались и другие – текущие, сопутствующие задачи – ослабить и осложнить работу правоохранительных органов на конкретных направлениях («наркотики», «левый алкоголь», «земля», «транспорт» и т.д.) и на конкретных территориях (Большеречье – свои люди здесь трудятся, место охоты и отдыха, Октябрьский АО – место расположения УК-бизнеса и кадрового прокурорского влияния и т.д.).

Версия – более чем…

Путин – наше всё

То, что это был именно «заказ», с каждой публикацией о творящемся в Омске следственном и прокурорском беспределе, становится все более очевидно.

Как и то, что в ближайшей перспективе, если этому «междусобойчику» коррупционеров-теневиков и действующих силовиков не будет положен конец, крайними останутся… судьи.

Начало этому «отрезвлению нации» положил недавно сам президент Путин, который просто «офигел» на Госсовете от решения одного из российских судов.

Таким образом, есть уверенность, что Президенту скоро на стол положат многие тома аналогичных вердиктов. Из разных «городов и весей». Когда обличенные неограниченной властью служители Фемиды, не разбираясь, не вдаваясь в подробности, «подмахивают» следствию и гособвинению. Подставляясь в ангажированности, в низкой профессиональной квалификации, в моральной беспринципности. Единственно, чтобы... «не портить статистику». Втягивая, тем самым, общество под еще более мощную волну коррупции.

И себе – в ущерб!!!

Александр Грасс