«Пилой и топором»: в Омске продолжает работать комиссия по сносу и обрезке зелёных насаждений

По итогам недавнего заседания будет спилено ещё несколько сотен деревьев.

«БК55» уже не раз приходилось писать об одном совещательном органе при омской мэрии. Полное его название – «Комиссия по сносу, обрезке и восстановлению зелёных насаждений», но обычно «восстановление» не упоминают, причём не только ради краткости. Заседая регулярно, комиссия эта принимает решения о том, чтобы ещё где-нибудь что-нибудь спилить и обрезать, так что её упоминания в местных новостях – всегда плохой знак. Поскольку речь идёт о крайне значимых для Омска вещах, мы уже пытались попасть на одно из заседаний, но чиновники мэрии нас туда не пустили (причём разные люди ссылались на разные причины). На прошлой неделе нам всё-таки удалось: автор этих строк побывал на заседании и увидел собственными глазами, как вершатся судьбы несчастных омских деревьев.

Всего присутствовали 19 членов комиссии, но это явно не предел: например, из четырёх «прикреплённых» депутатов Горсовета явились всего двое. Не пришли Алексей Саяпин и Владимир Казанин (последнего, кстати, не было и на предыдущем заседании тоже); зато на месте были двое «оплотовцев», Юрий Козловский и Дмитрий Сахань. Участие в работе комиссии Саханя особенно примечательно: этого депутата омичи наверняка помнят как главу ООО «Кедр», затеявшего строительство в Парке культуры и отдыха, но ограничившегося по не зависящим от него причинам вырубкой деревьев.

Журналистов, кстати, больше не было. Кроме членов комиссии за происходящим наблюдали только заявители – представители разных компаний, учреждений и ТСЖ, которым по разным причинам понадобилось что-нибудь срубить или обрезать. На этот раз рассматривалось 26 соответствующих обращений, в большинстве своём от детских садов и школ.

«Тополя растут рядом с площадкой, где играют детишки, они очень опасны», – примерно так звучала традиционная формулировка. Или так: «Пух мешает детям. Деревья в аварийном состоянии, а мимо них постоянно ходят дети и их родители!»

После заявителя слово давали агроному, подтверждавшему:

– Я выезжал на место, всё так и есть. Есть деревья, которые необходимо сносить.

Члены комиссии рассматривали сделанные на месте снимки: вдоль заборов торчали какие-то голые деревья. Сложно сказать, что именно можно было понять по таким фотографиям,  но участники заседания, кажется, понимали. Ещё для них было ясно, с одной стороны, что в вопросе безопасности детей лучше перестраховаться, чем наоборот, а с другой – что никаких компенсационных высадок в таких ситуациях не будет: закон не обязывает заниматься этим бюджетные учреждения.

– Просьба обратить внимание, у нас задача минимизировать снос, – приходилось слышать не раз, и иногда выяснялось, что агроном после выезда на место уменьшил число обречённых деревьев.

А потом комиссия голосовала: 18 «за», 1 – «против».

– Ну я не могу голосовать за то, чтобы пилили деревья, просто физически не могу! – восклицала в эти моменты глава регионального отделения «Партии зелёных» Татьяна Давыдова, состоящая в комиссии.

Прочие заседающие, похоже, привыкли относиться к этим несвоевременным протестам как к безобидному стихийному бедствию: не может – и не может, на судьбу деревьев это всё равно не повлияет. Однажды, правда, появился ещё один «оппозиционер».

– А вы почему против? – спросил его, улыбаясь, глава комиссии.

– Потому что я считаю, что тут не надо ничего компенсировать (речь шла в порядке исключение не о БУ), – был ответ. – Просто спилить, и всё!

По ходу заседания становились ясными определённые вещи. Минимизировать снос комиссия вроде бы обязана, но при этом она считает кустарники нормальной заменой деревьям; обрезка одобряется без уточнений о том, как это будет выглядеть («постараемся, чтобы это был не топинг», уточнял главный агроном, и звучало это не слишком обнадёживающе); обрезку считают частью обычного «ухода за деревьями», причём считают даже не чиновники, а директора детсадов и старшие по домам; тополя категорически не нравятся администрации школ и детсадов, которая считает даже пух нормальной причиной, чтобы хвататься за пилу, и комиссия готова это одобрить. А ещё омским деревьям регулярно помогает пресловутое омское безденежье: в ряде случаев заявки на снос оформляются по нескольку раз, потому что услуги лесорубов не оплачиваются вовремя.

Об экологии на этом заседании вспомнили ровно один раз: Галина Цыганова заговорила про не очень хорошее место Омска в экологическом рейтинге. Но уже через несколько минут она же горячо высказалась за то, чтобы вырубить деревья у корпуса педуниверситета на проспекте Мира, а вместо них высадить какие-нибудь кустарники. Депутаты Горсовета против вырубок не протестовали, скорее напротив: кажется, они приходят в комиссию только для того, чтобы поддержать заявки о вырубке и обрезке, составленные на территории их округов.

Одну масштабную заявку комиссия всё-таки отклонила. Депстрой очень хочет срубить 153 дерева на Барабинской в связи со строительством линий наружного освещения; собравшиеся постановили в удовлетворении отказать, выехать на место и уточнить объёмы. Тем не менее общий счёт явно был не в пользу деревьев: под пилу по итогам этого заседания должны пойти ещё несколько сотен. Если учесть, что «обрезка по-омски» – это первый шаг дерева к гибели, итоги становятся ещё печальнее.

Николай Эйхвальд