Встреча родственников: в суде по делу Юрия Захарова допросят его двоюродного братца, бывшего вице-мэра Омска

Нынешний мэр Томска Дмитрий Махиня будет давать показания в режиме онлайн.

6 августа в Центральном райсуде состоялось очередное (но не по графику) заседание по уголовному делу о мошенничестве бывшего начальника административно-хозяйственного отдела БУ «Центр содержания и хранения имущества» при департаменте имущественных отношений Юрия Захарова и его приятеля, организатора тренингов РМЭС («Русской модели эффективного соблазнения») Станислава Неворотова.

Напомним, их обвиняют по ч.4 ст. 159, ч.1 ст. 286 УК РФ и по ч.5 ст. 159, ч.5 ст. 33, ст. 286 УК РФ соответственно в хищении металлоконструкций с территории 154-го Военного городка. Захаров при поддержке своего двоюродного брата, бывшего директора ДИО Дмитрия Махини (ныне мэр Томска), на пару с Неворотовым организовал распил и вывоз трёх металлических складов, двух цистерн для топлива и железнодорожных путей, переданных в собственность муниципалитета от Минобороны РФ в 2018 году. Деньги после продажи металлолома обвиняемые разделили между собой.

Ранее была допрошена экс-замдиректора ДИО Анна Копейкина, чья попытка свались всю вину за исчезновение казенного имущества с территории бывшей военной части на свидетелей Макарина и Тарасюк не выдерживает никакой критики. В рамках рассмотрения показания давали уже 3 заместителя Махини — Стуколова, Швецова и Салахова — никто из них не «жаловался» на работу указанных чиновников.

Зато другие сотрудники депимущества упоминали фамилию Копейкиной при подготовке акта о демонтаже «задним числом». Кроме того, после передачи ей на подпись куда-то пропали служебные записки о хищении металла, подготовленные Тараюк.

ПОДРОБНЕЕ:  В Омске бывший вице-мэр Махиня помогал брату Юре Захарову скрыть кражу муниципального имущества

Нынешний судодень был отдан под допросы по видеоконференцсвязи (ВКС). В столичный суд пригласили трёх свидетелей, и первым из них на вопросы участников процесса ответил Валерий Шевелев, отец металлоскупщика Альберта Козырева, владеющего фирмой «СтальТрейд».

О допросе самого Козырева читайте здесь:

• «Завтраки» и договор задним числом: в деле экс-начальника АХО Захарова показания свидетеля не оставляют защите места для маневра

С подсудимыми мужчина был не знаком, но знает отца Неворотова.

«Уже три года прошло… В общем, где-то в октябре позвонил Владимир Неворотов. Мы с ним знакомы «вагон лет». Сказал, что его сын занимается металлом и предложил с ним вывезти металлолом. Я ему сказал, что занимаюсь металлопрокатом, покупаю-продаю. У меня сын, Альберт, занимается металлоломом, предложил с ним связаться. Предупредил его, что ему кое-кто позвонит.

Потом выяснилось, что Альберт с ним связывался. Альберт сам не выезжает, на такие случаи у него есть демонтажники из организации. Ну и металл потом привозят, сдают. Там нужен был демонтаж, и они не договорились почему-то, не знаю.

Проходит неделя, мне звонит опять Владимир. Говорит: «Ну я ж просил помочь». Я ответил: «Сейчас разберусь». Спросил Альберта, «ну помоги, ты не ездил, ну, съезди лишний раз на объект». Он отправил своего работника посмотреть, там, по-моему, были какие-то ангары полуразобранные. Сын Владимира, который там на объекте занимался всем, сказал, что нужно подготовить документы, или Альберт попросил документы. Тогда прошло недели две, они ожидали документы. Потом сын позвонил, Неворотов, сказал, что с документами всё нормально, улажено, можно приступать к работе.

Альберт попросил у меня еще транспорт дополнительно, чтобы можно было вывозить, газовую «Газель». Далее они начали заниматься этим. И ближе к новому году, в декабре, мне позвонили сотрудники полиции по номерам машины, на организацию оформленной, и сообщили, что была кража».

На резонное беспокойство отца Альберт ответил, что демонтаж, оказывается был незаконным, поскольку документов так никто и не предоставил. При этом отец Неворотова пообещал, что все бумаги есть и будут представлены. Говорил он о письме, подписанном Копейкиной, с заданием о санитарной чистке. Договор на оказание услуг не заключался.

Также сын рассказал отцу, что Неворотов-младший звонил и требовал, чтобы Альберт составил контракт задним числом о безвозмездном выполнении работ, хотя за металл Неворотову «отстегивали» после каждой вывезенной машины. Козырев, как мы знаем, отказался, а Станислав перестал брать трубки.

Шевелев уточнил, что сохранились записи с камер видеонаблюдения, установленных на площадке разгрузки металла. На них же запечатлен и наличный расчет с Неворотовым. Автомобиль, который принадлежал ранее Шевелеву, — «Газель Некст». Именно на ней вывозились распиленные металлоконструкции с территории 154-го Военного городка.

Водитель, работавший на «Газеле», рассказывал Шевелеву, что работу бригады всегда контролировал Станислав: он встречал машины, показывал объекты, давал команды охранникам.

«Я начал выяснять обстоятельства, когда мне позвонили сотрудники полиции и сообщили, что была кража металла и в ней участвовала наша машина».

Со слов водителей и резчиков, свидетель понял, что разбирался один ангар. Причем до них и после на объектах уже кто-то работал.

Сколько лома в итоге вывезли, Шевелеву неизвестно. Поступал металл на площадку металлопроката «СтальТрейд». Станислав лично записывал весовые измерения.

«А вы присутствовали в момент приемки? Просто сейчас рассказываете, что подходил Неворотов к весам, следил за выгрузкой металла…» — недовольным тоном поинтересовался адвокат подсудимого Демин.

«Я буквально недавно рассказывал, что видеонаблюдение есть. Я просматривал камеры и передавал сотрудникам данные. После того, как Неворотов такое предложению сыну высказал, что «скажи, что мы денег не брали», я решил сразу подстраховаться. Обратился с помощью, а сделал одни проблемы, с которыми разгребаются до сих пор».

Лично со Станиславом Шевелев не знаком, но на записи его точно опознали все работники.

В целом защитники выглядели несобранными, особенно адвокат Неворотова — задавал вопросы, на которые свидетель отвечал ранее, интересовался мнением, предположениями мужчины, что не является и не может являться доказательством. Сами фигуранты дела хранили молчание.

Кроме того, свидетелям снова задавались довольно глупые вопросы про «подозрения, скрытность работ» и т. д. Во-первых, рядовые рабочие едва ли стали бы обращать на такое внимание, если есть договоренности с руководством. Во-вторых, все были уверенны в законности действий. Раз уж территория охраняется, то наверное, просто так, без распоряжения владельца, никто бы их туда не пропустил. Но в этом-то вся и проблема: распоряжение незаконное.

Следующим к свидетельской трибуне пригласили Андрея Писоренко.

Фамилии Захарова и Неворотова молодому человеку были неизвестны, а подсудимых он увидеть не мог, поскольку камера видеоконферецсвязи не захватывает скамейки для слушателей. Обвиняемые же сидят на них на каждом заседании. Почему-то подняться и показаться свидетелю подсудимым никто не предложил.

Из того, что рассказывал Писоренко, можно было понять, что он принимал металл на базе Козырева. С машинами приезжал некий Станислав, он говорил, что металл его и после взвешивания получал деньги. Сколько именно было сдано металлолома, свидетель уже не помнит. При этом разгрузка происходила на площадке отдельно от общей массы.

Привозили швеллера, уголки, профнастил на Камазе и «Газели». Рассчитывались личными деньгами Альберта (но он этого и сам не скрывал).

«Вот вы говорите: Станислав, Станислав… А он вам лично говорил о том, как его зовут? Или кто вам сообщил?» — поразмыслив, спросил Демин.

«Мне Альберт сообщил, Козырев».

«Вы сказали, что вес записывали на какую-то бумажку для Козырева, а что это была за бумажка? И каким образом вы в принципе сообщали Козыреву о принятом весе?»

Свидетель задумался. Ещё бы вспомнить через три года про клочок бумаги с пометками…

«Ну… может просто на листочке где-то было записано. А сообщал по телефону».

Судьбу металла парень тоже не отслеживал, — ему это было неинтересно.

«Скажите, а если все-таки, вы сказали, что, может быть, на листочке записывали… Если это был листочек с весом, который вы передавали Козыреву, он каким образом мог выглядеть, т. е. тетрадный, А4 формата, стикеры?» — допытывался Демин.

«Ну… там и тетрадка была, и А4 был, точно не вспомню».

Третий свидетель — Владимир Пфанштель.

Присутствующих в «зрительном зале» парень не видел. А по фамилии знает только Неворотова.

«В 2021 году, в сентябре или октябре Валерий Иванович (Шевелев) сказал мне, что надо будет съездить на какой-то объект, сфотографировать металл и отправить Козыреву фотографии. После этого мне Альберт скинул номер телефона (точно не помню сейчас, какой). Он сказал, что надо созвониться по этому номеру телефона с человеком. Его зовут Станислав. Я созвонился. Человек представился, что «Я — Станислав». Договорились о встрече, число точно не могу назвать.

Тоже был солнечный день. На остановке «Воинская часть» поселка Степной около 16-17 часов это примерно было. Приехал Стас на машине «Тойота Королла», по-моему, серебристого цвета. И с ним еще какой-то был молодой человек. Я его не знаю, как зовут, тоже не знаю. Ну, 180-190 рост у него (на этих словах к экрану обернулся Захаров).

К объекту ехали через охрану. Охранник не выходил, не отмечал, его не было на месте. Через щель в заборе, котельная какая-то старая была или что, там показали бочки. Одна повыше была, другая поменьше. Потом вышли с территории котельной, в итоге мы вошли с обратной стороны воинской части, там тоже щель какая-то была. Я сделал фотографии. Там был ангар один в полуразрушенном состоянии, один был целый. Я фото скинул Альберту.

Спустя три недели Альберт мне позвонил и сказал, что надо будет брать людей всех и отвозить их туда. Но ты сам, говорит, там не находишься, потому что у тебя работа. Я скупкой металла занимался по Омску.

Я привез рабочих. Мы выгрузили баллоны с кислородом, выгрузили оборудование. С ними там оставался Неворотов. На территорию нас запускали охранники, т. е. сомнений вообще никаких не возникало, что мы воруем там что-то.

Охранники постоянно менялись, но смена бы та же, когда мы приезжали был один и тот же охранник. Получается, Станислав оставался с ними на территории, а я уезжал. Приезжал где-то к 17-18 часам, забирал оборудование, людей, металл, там 700-800 кг, до тонны, потому что машину не насиловал.

Забирал, отвозил на приемку. Неворотов ездил с нами, на своей машине. Приезжал на весы, взвешивались, выходил, он смотрел вес, съезжали с весов, разгружали машину. С ним рассчитывались. Дальше мне ничего неизвестно.

Так это было на протяжении 10-15 дней. Альберт просто просил, чтобы я напомнил Станиславу о документах. Он говорил: «Я сам с Альбертом встречусь». Ну, и я не в курсе, не мое дело».

Довольно подробный рассказ, но вопросы к Пфанштелю всё-равно остались. Отвечая на них, Владимир пояснил, что с резчиками знаком не был, «они постоянно разные были». Расчет за металл со Станиславом производился по факту сдачи. Козырев на территории военного городка не появлялся.

В итоге бригада демонтировала полуразрушенный ангар и второй на 75% («три фермы еще стояли»). Почему прекратилась работа, работников не интересовало.

Если проанализировать ответы всех допрошенных ранее свидетелей, вырисовывается довольно странная схема: создается впечатления, что г-на Захарова «выводят» из дела, сваливая всю вину на его товарища.

Через одно заседание в рамках данного процесса состоится допрос экс-директора департамента имущественных отношений, бывшего вице-мэра Омска, а ныне мэра Томска Дмитрия Махини.

Продолжение следует…

Арина Репецкая