Из петербургских театральных впечатлений 2021 г. Спектакль «Гроза» по пьесе А. Н. Островского в Большом драматическом театре имени Товстоногова. Режиссер-постановщик и художественный руководитель театра Андрей Могучий.

Спектакль сделан настолько основательно, масштабно и насыщенно, что представляет собой целое мироздание и режиссер его зодчий.

На вершине его под куполом светлые ангелы Катерины (артистка Ольга Ванькова), внизу песьи головы Феклуши (Юлия Марченко), а удерживающим столпом его является воплощение «Домостроя» — Марфа Игнатьевна Кабанова (народная артистка РФ Марина Игнатова) в стилизованном облачении фельдфебеля. Она настолько последовательна и органична в своем твердом и жестком поведении, что кажется монументальной. Исчезает привычное представление о ней, как о женщине вредной и скверной. Много досталось ей за полторы сотни лет и от критиков, и от миллионов гимназистов, и вдруг я с удивлением замечаю, что мне она начинает нравиться. Больше того, я любуюсь на нее, она прекрасна в своей художественной самобытности.

Женщина по имени Марфа, кстати, единственная в Новом Завете, получившая упрек от Самого Господа Иисуса Христа. Придя в дом, где проживали сестры Марфа и Мария, Он сказал ей: «Марфа, Марфа! Ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у неё». Островский прекрасно знал Евангелие и не зря дал Кабанихе это имя, предполагая ей вечные упреки читателей и театральных зрителей.

В свободном пространстве сценического мироздания хватает места всем остальным персонажам: любовному треугольнику Катерина — Борис — Тихон (Алексей Винников) и любовной паре Варвара (Варвара Павлова) — Ваня Кудряш (заслуженный артист РФ Василий Реутов).

За ними следуют и остальные, как-то: патологически жадный сверх всякой меры купец Савёл Дикóй (заслуженный артист РФ Сергей Лосев), самородок среди изобретателей Кулигин (заслуженный артист РФ Анатолий Петров), полусумасшедшая, но несущая определенную смысловую нагрузку Барыня (народная артистка РФ Ируте Венгалите), добрая девка в доме купчихи Глаша (Глафира Лаврова).

У всех артистов богатый опыт, уверенность в важности своего персонажа, никто не ощущает себя второстепенным. Ценный актерский потенциал достался режиссеру, и он использует его уважительно и изобретательно.

Так, всё действие на сцене суетятся и гримасничают (пантомима) персонажи в черных фраках и цилиндрах. Судя по программке, они обозначены как «городские жители обоего пола» (Виктор Княжев, Егор Медведев, Александра Магелатова). В моем же представлении это кикиморы — существа из славянской мифологии, обитающие в жилищах человека и приносящие им неприятности, т. е. это тоже люди, только вредные. Режиссер не дал им имен, и они, будучи нарицательными, составляют параллельный мир по отношению к персонажам. Мир их, хотя и представлен зримым и убедительным видеорядом, является ирреальным по отношению к реальным сценическим персонажам. Они создают гнетущую атмосферу убогой жизни городка, но смотрятся с удовольствием, не надоедая.

Это лучшее и важнейшее режиссерское решение, сопровождающее весь спектакль, чего я не могу с уверенностью сказать, например, о том, что партию Бориса исполняет солист оперной группы Михайловского театра Александр Кузнецов. Каждый вид и жанр искусства подчиняется сложившимся законам, и нарушать их без крайней необходимости, ради куража или блажи не всякому дозволено. В конце концов, это чисто эстетическая затея, и спорить о ней нет необходимости — дело вкуса, в отличии, скажем, от того, что странница Феклуша, выходя на сцену, курит, что уже характеризует ее личность, о чем следует сказать отдельно.

Дело в том, что Феклуша одна из странниц божиих, которым свойственна повышенная религиозность, хотя иногда она и бывает показной, поскольку им приходится заискивать перед принимающими их стороной. Именно такой и является Феклуша. Достаточно сравнить мнение Кулигина о жизни в городе: «Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие!» со словами Феклуши: «В обетованной земле живете. И купечество всё народ благочестивый, добродетелями многими украшенными!» Надо сильно покривить душой, чтобы сказать такое. Курением божьей странницы режиссер добавляет ей лицемерия и неуважения к заповедям Христовым. Ведь у староверов, к которым критики относят персонажей «Грозы», принято считать так: «Курить — бесам кадить», «Кто курит табак, тот хуже собак» и прочее.

Феклуша — персонаж сложный и к ней мы еще вернемся, а теперь обратимся к более жизнерадостным героям. Ими, без сомнения, следует назвать Варвару и Кудряша, которые стóят друг друга и дерзко отбрасывают правила христианской жизни. Оба они олицетворение языческих пережитков в крещенной тысячу лет назад Руси. Им всё нипочем, Варваре ничего не стоило вовлечь в блуд и жену своего брата Тихона — Катерину. Игра актрисы Варвары Павловой, безотносительно к тому, что она играет, восхищает. Персонаж ее, тоже Варвара, яркая, чуднáя, эксцентричная. Такую не забудешь. Она придет к тебе даже во сне, проверено. Партнер ее артист Василий Реутов, этакий Стенька Разин, бросивший свою возлюбленную княжну за борт в набежавшую волну, являет олицетворение самой вольницы. В адрес самодура купца Дикого он убедительно говорит:

«Я свою голову дешево не продам», не продешевит он ее и любому другому.»

Здесь предлагаю задуматься над тем, почему драматург Островский, живущий и пишущий в православном поле, безусловно, крещенный и, по крайней мере, один раз венчанный из двух браков, так негативно представляет странницу Феклушу и так доброжелательно и ярко подает бунтарей Варвару и Кудряша, а режиссер вторит ему? Вопрос трудный, но интересный. С режиссером проще, потому что он развивает и углубляет то, что находит у драматурга, а с самим драматургом сложнее.

Начну с того, что Островский, как замечено его друзьями, современниками и критиками нигде не высказывается о своих религиозных и политических взглядах. Они рассредоточены в его пьесах, и мы видим их в «Грозе» самыми разными. Откуда они? В России в годы написания пьесы был общественный подъем пред реформами Александра II, сопровождаемый бодрствованием революционных демократов Добролюбова и Писарева, ссорящимися, между прочим, по поводу пьесы «Грозы». В Германии в это время более активным революционером от искусства был композитор и мыслитель Рихард Вагнер (1813-1883), который сам участвовал в Дрезденском восстании (1849) и бежал в Щвейцарию. От политических устремлений он переходит к религиозным размышлениям и также революционно отзывается о христианстве.

Вот что он пишет в статье «Искусство и революция»:

«Христианство оправдывает бесчестное, бесполезное и жалкое существование человека на земле чудодейственной любовью бога… От человека требуется только вера, т. е. признание своего ничтожества и отречение от всякой активной деятельности в миру, который есть царство дьявола… Христианство заперло человека здесь в отвратительной тюрьме, чтобы приготовить ему после смерти, в награду за то, что он преисполнился здесь, на земле, полнейшего к себе презрения, самую спокойную вечность и самое блестящее безделье».

Что же у Островского? Марфа Кабанова стала тиранить и запирать на замок дочь свою Варвару, а та заявила: «Не запирайте, хуже будет!» и сбежала вместе с Иваном Кудряшом. Мне представляется поведение свободолюбивой и бесшабашной Варвары, бежавшей и от матери, и от Христа, прямой иллюстрацией к статье Вагнера. Вряд ли режиссер знаком с теорией Вагнера, но он своей интуицией пришел к тому же самому.

Цитирую еще одну фразу из Вагнера: «Лицемерие является самой выдающейся отличительной чертой всех веков христианства вплоть до наших дней». Что это как не характеристика образа Феклуши, проявляющей безудержное лицемерие в доме Кабановых? Из сказанного не следует, что Островский сам разделяет какую-то точку зрения Вагнера, но у меня сложилась твердая уверенность в том, что Островский читал статью своего современника и под ярким впечатлением от нее, что испытал я сам студентом, перенес ее мотивы на некоторых своих персонажей. Статья написана в 1849 г., а пьеса в 1860. Не лишне сказать, Рихард Вагнер в 1863 г. гастролировал в Москве и Петербурге и мог встречаться с Островским.

Попутно скажу, что режиссер ставил себе благодатную задачу воспроизвести пьесу как бы в атмосфере времени ее написания, и у него это получается. Потому уже не кажется случайным и Вагнер — кумир европейской интеллигенции второй половины XIX века, и даже исполнение в спектакле песни «Калинка», шагнувшей в мир впервые в 1860 г. в Саратове на Волге, на которой в вымышленном драматургом городе Калинове происходит действие пьесы. Однако! Песня родилась в том же 1860 г., что и пьеса «Гроза»! Как тут не похвалить постановщиков спектакля, и не похвастаться удовольствием от следования за замыслом режиссера.

Уникальная русская песня «Калинка» звучит в спектакле, конечно, в честь вольнолюбивых Варвары и Кудряша и для более яркого раскрытия их образов. Такая песнь, замечу, никак не может быть написана в наше зловещее время, она отражает национальное самосознание русских прошлых веков развивающейся России. К слову сказать, песню это причисляют к народным, но доказано, что незатейливую композицию ее сочинил дворянин, композитор и литератор Иван Петрович Ларионов, который сам исполнил ее впервые в Саратове в 1860 году.

Пора сказать и о главной героине — Катерине. Она не такая яркая, как Варвара, но такой она и не должна быть, потому что она христианка, а в Варваре больше языческого, хотя она и дочь строгой Марфы Кабановой. Роль Катерины исполняет Ольга Ванькова, которую, как оказалось только при написании этого материала, я лично знаю.

Начну с того, что я заглянул по привычке для справки про Ольгу Ванькову в Википедию и к великому удивлению узнал, что в 2011–2014 годах она служила в Пятом омском театре, где я и познакомился с ней. Она играла Аннушку в спектакле по пьесе А. Н. Островского «На бойком месте» режиссера Никиты Гриншпун. Игра ее настолько восхитила меня, что после спектакля я нашел ее и высказал ей свои восторги (2012 г.). Затем она исчезла из Омска, и я забыл про нее.

Вторым эпизодом нашего знакомства была виртуальная встреча в БДТ на спектакле «Человек» по мотивам книги Виктора Франкла «Скажи жизни «Да» режиссера Томи Янежича. Перед началом спектакля, когда зрители еще только рассаживались, у сцены прохаживались дамы и господа, оказавшиеся артистами, и преувеличенно любезно приветствовали зрителей. Одна из них настолько напрямую обратилась ко мне, когда я усаживался в первом ряду, что я послал ей воздушный поцелуй (2017 г.). В ответ она подбежала к занавесу, на котором полуметровыми буквами было написано «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ» и показала мне на них.

Я не узнал Ольгу Ванькову и немудрено, мне и в голову не могло прийти, что молодая актриса из провинциального театра могла оказаться в числе артистов знаменитого БДТ. Она же, без сомнения, меня узнала, потому что грима у меня не бывает, а запоминающуюся бороду ношу уже лет пятнадцать. Спектакль между тем оказался бездарным в режиссерском плане, когда многочисленные артисты просто читали по очереди текст книги. Фраза «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ», как потом оказалось, была написана на входе в концлагерь, так что я даже обиделся на нее: мне не хотелось в концлагерь. Мой дядя, брат матери, Петр Романов побывал сначала в немецком, а затем в советском концлагере, и я знал о них из его рассказов с детства. Я постарался забыть спектакль, хотя анализ его я успел поместить в одной из своих книг.

Я не узнал Ольгу Ванькову и в образе Катерины 2 июля 2021 г. Скорее всего на этот раз не узнала и она меня, хотя я сидел снова в первом ряду, но на сцене было мало света, а действие было настолько напряженно, что лишь кикиморы порой могли спокойно рассматривать нас, зрителей, в своих инфернальных интересах. Я узнал, что это была Ольга Ванькова лишь начав писать данный материал и открыв программку, где она, к великому моему удивлению, значилась исполнительницей главной роли. Катерина ее была нежна и чувствительна.

Играла она, возможно, безупречно, но здесь наложилось одно обстоятельство, которое не позволило мне восхищаться ею взахлеб, как когда-то в Омске. Обстоятельство это — непревзойденная игра актрисы Омского ТЮЗа Ирины Коломиец, которая исполняет сегодня роль Катерины в этой же пьесе «Гроза» у омско-новосибирского режиссера Евгения Рогулькина.

У нее особенные физические данные или, как говорят в театре, фактура: чуть выше среднего женского роста, изящна, аристократична, прозрачна, как будто светится изнутри. Словом, если повезет встретить ее на улице, мимо не пройдешь — засмотришься и пожалеешь свою оставленную дома половинку. С использованием своего уже богатого актерского багажа и поэтического, а, может быть, и мистического миросозерцания, она преобразила пьесу Островского.

Как и все актрисы, она произносит слова из текста: «Знаешь: в солнечный день, из купола церкви такой светлый столб вниз идет и в этом столбу ходит дым, точно облака, и вижу я, бывало, будто ангелы в этом столбе летают и поют». Однако произносит она это настолько проникновенно, что видишь ее среди ангелов и самого себя где-то в отдалении. Ведь летаем и мы во сне по молодости, и неплохо получается, а просыпаясь, думаешь, что летал наяву.

А вот еще один свидетель. Поет девочка Вика Старикова песню «Ангел и я»:

«Вместе, вдвоем, сквозь облака
Мчимся по небу, такое бывает —
Ангел и я».

Ребенок не будет обманывать. Поет она под восторги сотен зрителей. Всем хочется летать, хотя бы на дельтаплане. Я знал одного такого в Омске, который разбился, стартуя с высокого берега Иртыша.

Вот говорит омская Катерина: «Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на горе, так тебя и тянет лететь. Вот так бы разбежалась, подняла руки и полетела. Попробовать нешто теперь» (ремарка автора: хочет бежать). Варвара остановила эту ее, вероятно, не первую попытку летать, но позднее она совершила ее и погибла, перепутав сны, религиозные грезы и реальность.

После этого спектакля у меня сложилась полная уверенность в том, что Катерина не покончила свою жизнь самоубийством, а погибла во время несчастного случая. Это была ее реальная попытка улететь вместе со своим ангелом-хранителем, вопреки законам мира сего, не оставив даже захоронения, что принципиально важно для православных, т. к. самоубийцам не только закрыто Царство Божие, их и хоронят без отпевания.

Таково отличие омского образа Катерины от всех других виденных мной прежде. Я не думаю, что режиссер Евгений Рогулькин планировал именно такое завершение спектакля. Так получилось только потому, что он пригласил на роль Катерины Ирину Коломиец, казавшуюся легче воздуха.

Режиссер Андрей Могучий ставил задачу «найти способ соединить Островского с современностью не на уровне социально-бытовых ассоциаций, а вскрывать текст в его мистериальном и музыкально-поэтическом смысле». Действительно он далеко ушел от социально-бытовых характеристик своих героев, мол, Дикой — эксплуататор, Марфа Кабанова — злодейка, губящая судьбы близких, Катерина — униженная и оскорбленная… Все они отразились в его спектакле, в его миропостроении, в ином свете.

Кладезем «мистериальных» смыслов явилась, в частности, Феклуша с ее пугающими рассказами о землях, где все люди с песьими головами, о Москве, где огненного змия стали запрягать для поездки, а на высоком доме можно увидеть некоего, лицом черным, плевелы сыплющем, и время короче становится. Что касается времени, то это загадка и для ученых сегодняшнего дня.

Как относиться, например, к рассказам Феклуши о людях с собачьими головами? И ретроспективно (исторически, археологически) и пророчески. С русалками, лешими, кикиморами давно разобрались, они не существуют на самом деле, а вот с псеголовыми (песьеголовцами, псоглавцами) остаются вопросы и сегодня. О них пишут Геродот, Плиний Старший и другие античные писатели, о них сохранились свидетельства в разных странах и на разных континентах. Ведь есть же у христиан святой Христофор из III-го века, которого до XVIII века изображали на иконах с собачьей головой. Такие иконы можно увидеть в художественном музее Череповца, в Перми и в других местах. Существует письменное свидетельство архидьякона Павла Алеппского, который, находясь в Москве в XVII веке, участвовал в чине омовения мощей святого Христофора и описал его лобызаемую пёсью голову: «Лицом точь-в-точь как у собаки, с длинным ртом, она тверда как кремень — наш ум был поражен изумлением, тут нет места сомнению». Сегодня этот череп, говорят, в Хорватии.

Актриса Юлия Марченко в этом образе с трудом узнаваема, но, если подумать, то и эта роль для нее. Она выделяется и запоминается тонкостью черт лица и проницательностью взгляда, ироничностью и загадочностью, что не помешало бы любой актрисе.

Мной просмотрены многие высказывания критиков XIX века о пьесе «Гроза» и лишь у братьев Михаила и Федора Достоевских я с удовлетворением обнаружил внимание к образу Феклуши: «Феклуша — вот еще главное лицо в этой драме». И это озадачивает. Игра актрисы Юлии Марченко, помимо прочего, наводит на мистериальные размышления о том, что люди с собачьими головами и псы с человеческими лицами в наши дни неимоверно расплодились в России и это, отнюдь, не мудрые сфинксы, привозимые при царях из Египта. Лет тридцать назад в стране массово стали называть всех рыжих котов, а заодно и псов именем одного заглавного государственного деятеля такой же масти. Теперь, те несчастные домашние животные, вероятно, уже все передохли по старости лет, а у вождей остаются заботы с людьми. Гроза еще впереди.

Ну, да ладно, еще не вечер, т. е. наоборот, вечером еще можно увидеть замечательные спектакли «Гроза» в БДТ и в Омском ТЮЗе, и омичи могут похвастаться, что обеих Катерин играют актрисы из Омска Ольга Ванькова и Ирина Коломиец.

Сцена из спектакля, достойная кисти живописца, слева направо: Варвара (Варвара Павлова), Марфа Кабанова (Марина Игнатова), Тихон (Алексей Винников) и Катерина (Ольга Ванькова). Фото Сергея Левшина.

Фрагмент иконы святого великомученика Христофора XVII века.

Икона великомученика Христофора

Актриса Омского ТЮЗа Ирина Коломиец

Иисус в доме Марфы и Марии (картина Гарольда Коппинга, 1927 г.)

Сцена из спектакля: в центре Савёл Дикой (Сергей Лосев), слева от него, напротив Марфа Кабанова (Марина Игнатова). Художник по свету Стас Свистунович.