БК55 публикует очередной материал из проекта омского писателя Юрия Перминова «Имена, забытые Омском».
Его называли когда-то «Баяном Сибири». Зарубежные слависты и сегодня считают писателя Георгия Гребенщикова, «сердцеведа крестьянских душ», главным изобразителем Сибири, а на родине, увы, его всё ещё знают мало, несмотря на то, что в последние годы произведения этого писателя стали активно издавать и в России.
Справочники называют разные годы рождения Георгия Дмитриевича Гребенщикова: 1882-й, 1883-й или 1884-й. Сразу после смерти писателя, в 1964 г., жена продиктовала:
«Георгий Дмитриевич Гребенщиков родился 23 апреля 1884 года в Сибири, в маленьком селении под названием Николаевский Рудник, затерянном в предгорьях Алтая» (в Томской губернии).
Сам писатель, считая себя потомком хана-кочевника по имени Тарлыкан или Тарухан, сообщал в своей биографии:
»…как оказывается, мой прадед был калмык [так в те времена называли алтайцев], захваченный русскими охотниками в верховьях реки Бии вместе с целым табуном лошадей и в качестве пленника доставленный в Сузунский завод Кузнецкого уезда. Ему было тогда не более десяти лет, его взял какой-то добродетельный рудокоп, крестил, выучил языку, записал в сословие рудокопов, усыновил, а потом и женил на русской девушке. Фамилию нашу мой прадед получил, видимо, от своего приёмного отца, а тот, по предположению деда, был сыном гребенщика, мастера гребней, пришедшего в Сибирь со староверами» (Гребенщиков Г. Из моей жизни. Странички автобиографии // Зарница. 1925. № 1. С. 7).
Отец-горнорабочий ушёл с рудника, потеряв здоровье, и семья стала крестьянской, когда будущему писателю было четыре года.
Г. Д. Гребенщиков. 1914
«Бедный мальчик-сибиряк достиг изысканности, утончённости и сделался «аристократом мысли и слова», — писала в газете «Новая заря», издаваемой в Сан-Франциско, писательница Ольга Дюбокляр. Георгию не удалось окончить даже начальную школу: прямо с экзамена за 4 класс отправил его отец на лесозаготовки с артелью. Затем Георгий трудился санитаром в больнице, помощником лесничего… В 1899 г. юноша поступает письмоводителем к мировому судье Петру Цвилинскому, сыгравшему немалую роль в его интеллектуальном развитии.
В 1902 г. нотариус из Семипалатинска Щербаков пригласил Гребенщикова на работу уже старшим письмоводителем. Здесь 23-летний Георгий сделал свои первые шаги в литературу. Сначала в 1905 г. в газете «Семипалатинский листок» появляются его короткие рассказы, стихи, очерки под псевдонимом «Крестьянин Г-щ», а в следующем, 1906 г. уже публикуются сочинения Гребенщикова под настоящим его именем. В апреле 1906 г. издана первая книга «Отголоски сибирских окраин». В сборник вошёл рассказ «Нахал», послуживший основой для пьесы «Сын народа», премьера которой состоялась 14 апреля 1908 г. в Усть-Каменогорске под руководством провинциальных бродячих актёров супругов Бобыш-Королёвых на сцене Народного дома.
«Во время представления в зале присутствует очень культурный зритель — лесничий Александр Касперович Голимонт, поляк по матери, француз по отцу и русский по культуре, и помогает молодому автору переехать в Омск, где пьеса… с успехом проходит в большом городском театре и автор тотчас же занимает положение редактора… газеты «Омское слово» (Ачаир А. Сибирский писатель строитель культурного скита: 25 лет литературной деятельности Г. Д. Гребенщикова // Рубеж. 1931. № 13. С. 4).
Постановка пьесы в Усть-Каменогорске (по некоторым сведениям, Гребенщиков работал управляющим золотых приисков в Усть-Каменогорском уезде), а затем Семипалатинске имела большой успех. Но омская премьера, напротив, вызвала резкую критику, апофеозом которой стала не сохранившаяся статья присяжного поверенного Самойлова в газете «Омский телеграф», и этот травматический опыт сыграл ключевую роль для самоидентификации молодого автора как «слуги и сына» народа.
Гребенщиков ответил резким памфлетом «Перед судом фарисеев», где, в частности, заявил:
«И если б даже целый мир восстал против меня, я буду всё-таки самим собою и со своей совестью я в сделку не вступлю…» (Гребенщиков Г. Д. Перед судом фарисеев // Омское слово. 1909. № 19. 18 января. С. 3).
Известно, что пьесу «Сын народа» Гребенщиков пересказывал Льву Толстому, совершив паломничество в Ясную Поляну в 1909 г., о чём он пишет в очерке «У Льва Толстого», опубликованном в журнале «Зарница» в США в 1926 г. Великий писатель напутствовал сибирского паломника: «Не сомневайтесь и продолжайте: Хорошо то, что у вас здоровая идея, а без идеи разве есть смысл жизни?..»
14 декабря 1908 г. Георгий Дмитриевич выпустил первый номер газеты «Омское слово», издававшейся почти полгода. В ней он выступает в качестве редактора, журналиста и профессионального писателя. За её «вредное направление» вскоре оказался в тюрьме, правда, ненадолго.
«Я жил в Омске, где редактировал небольшую газету «Омское слово» и откуда направился в Томск со специальной целью познакомиться с литературным миром сибирской столицы, а главное, с Г. Н. Потаниным», — вспоминал писатель.
Газета вела постоянную защиту авторов из народа от нападок «баловней судьбы» — образованных литераторов; Гребенщиков развернул на её страницах пропаганду народного искусства и артистов из народа, при этом часто ошибаясь, принимая ремесленную подделку за подлинное искусство только потому, что исполнитель происходил из низшего сословия.
Г. Д. Гребенщиков и Н. В. Феоктистов. Омск, 23.04.1912. ОЛМ им. Ф.М. Достоевского
С осени 1909 г. Гребенщиков — секретарь редакции журнала «Молодая Сибирь» (Томск), созданного кружком Потанина. По рекомендации последнего — совершил два длительных путешествия по горному Алтаю. Очерк «Река Уба и убинские люди» — первый подступ к замыслу главного его произведения; тема продолжена в очерке «Алтайская Русь». В 1911 г. томская газета «Сибирская жизнь» поместила серию путевых очерков Гребенщикова под рубрикой «По городам Сибири», в том числе «В Омске», где имеются и такие сведения:
«О степени культурности омского общества можно судить по следующему. Почти единственная библиотека имени А. С. Пушкина посещается таким ничтожным количеством читателей, что для Омска с 80-тысячным населением это смешно. Книжных магазинов в Омске всего два: это магазин в частной квартире г. Александрова и побольше, на Любинском проспекте, какого-то еврея, который даже сердится, когда у него спрашивают книги». (Сибирская жизнь. 1911. № 42, 23 февраля).
На должность редактора «Жизни Алтая» Георгия Дмитриевича рекомендовал Потанин. Считая «сибирского дедушку» своим духовным наставником; Гребенщиков в письме к нему из Санкт-Петербурга 29 ноября 1912 г. пишет:
»…я необычайно рад тому, что силы, излучающиеся из Вас, Григорий Николаевич… питают наши сердца и души, и это… является лучшею порукой того, что у Сибири будет расти своя интеллигентская среда, свято держащая светлое знамя с написанными Вами словами: «Всё лучшее — для своей Родины!»…» (РГАЛИ. Ф. 381. Оп. 1. Д. 44. Л. 9 об.).
В 1914 г. Гребенщикову удалось издать в Петербурге «Алтайский альманах». Писатель, разделяя идеи областничества, реализовал их в рассказах и повестях, составивших двухтомник «В просторах Сибири» (1913–1915), затем вышли из печати его книги «Змей Горыныч», «Степь да небо». Приехав в начале ноября 1915 г. в Петроград и поселившись в пос. Лесном, Гребенщиков работает над главным свои произведением — романом «Чураевы» (12-томной хроникой старообрядческой семьи), и, закончив первую часть (начальный том — «Братья»), в январе 1916 г. посылает её на суд Максиму Горькому.
В письме от 19 февраля этого же года Горький отзывается о «Чураевых» как о «лучшем из всего, что <…> уже сделано» Гребенщиковым.
Чураевы. Роман. Второе издание. Аlatas Нью-Йорк — Париж — Рига — Харбин, 1925
В феврале 1916 г. Георгий Дмитриевич добровольно отправляется на фронт старшим санинструктором. С марта 1916 по май 1917 г. он возглавлял 28-й санитарно-транспортный отряд имени служащих Томской железной дороги. Воевал в Карпатах. В очерках с фронта «Наши будни», «Охвостье», «Братская могила», «Весенний мотив» чётко просматривается его отношение к войне, всё в ней видится писателю грубым, бессмысленным и циничным. В качестве собственного корреспондента «Русских ведомостей» Гребенщиков публикует с февраля 1916 по август 1917 г. более 20 произведений, сотрудничает в «Киевской мысли».
На фронте Георгий Дмитриевич был тяжело ранен и «спасён от смерти (буквально вытащен из морга) медсестрой Татьяной [Стадник], которая становится спутницей его жизни, разделяя с ним и славу и тяжкие труды до последних дней его жизни». (Макаров А. А. Построение храма // Гребенщиков Г. Д. Гонец: письма с Помперага. Саутбюри: Alatas, 1928. С. 9).
Писатель с воодушевлением принял Февральскую революцию, хотя почитал царя, но испытал глубокое разочарование от Октябрьской, вслед за которой наступила Гражданская война. 1918-й год провёл в Киеве и Одессе.
В Киеве он встречается с Иваном Буниным и всю ночь читает ему рукопись «Чураевых». Бунин потрясён услышанным, предлагает помощь в издании романа в Болгарии. Но Гребенщиков всё ещё надеется остаться в России… В 1918–1920-х гг. — проживал в Ялте. Познакомился и подружился с писателями Иваном Шмелёвым, Ильёй Сургучёвым, Евгением Чириковым, Сергеем Елпатьевским. Нелегко далось «Баяну Сибири» решение эмигрировать и потому, что на родине осталась его семья: первая жена и сын. Внучка Гребенщикова Людмила Анатольевна пишет о том, что жена писателя не согласилась эмигрировать, оставшись с сыном-подростком в России.
В конце августа 1920-го Гребенщиков отправился в Константинополь, где занимался литературной работой и пытался даже организовать на паях с издателем Орестом Зелюком собственное книгоиздательство для выпуска русских книг. С января 1921 г. обосновался во Франции. Здесь, в журнале «Современные записки», начал печатать роман «Чураевы» (1921–22, № 5–10). Четыре года «мотаний из места в место»: Париж — Висбаден — Прованс. Однако в первые же годы эмиграции одна за другой выходят в свет его книги: в 1921 г. — «В некотором царстве» в Париже, в 1922 г. — «Путь человеческий» в Берлине, в 1922 г. отдельной книгой выходят «Чураевы», сначала на русском, потом на французском языках (всего при жизни Гребенщикова опубликовано семь томов из двенадцати задуманных).
Спустя два года в Париже выходит «Любава» на французском языке в журнале «La Nouvelle Pevue Trangaise». В этом же журнале в 1924 г. публикуется повесть «Ханство Батырбека». В 1922–1923 гг. в Париже выходит собрание его сочинений в 6 томах. 11 января 1924 г. писатель заключил соглашение об издании романа-эпопеи в 3 частях «Былина о Микуле Буяновиче» с типографией «Франко-Русская печать», которую возглавлял его несостоявшийся компаньон по Константинополю Орест Зелюк. Роман вышел из печати в феврале 1924 г.
«Эта книга — событие. Это слиток силы, светлая лесная криница», — отзывался о ней Бальмонт.
Из письма Горькому следует, что Гребенщиков много сил прилагал к тому, чтобы вывезти первую жену — Людмилу Николаеву (поженились в Семипалатинске в 1904 г.) и сына Анатолия (1905 г. р.) из России в 1922 г.:
«Главное моё неспокойствие причиняет разлука с семьёй: жена на Алтае, учительствуя, ходит босая, потеряла голос, шёпотом учит детей, живёт в нищете и голоде, в нетопленом доме, а сын в Питере живёт из милости у моих друзей, и все мы не можем не только свидеться, но и писать регулярно друг другу: мои письма не доходят до Алтая, а оттуда нет таких денег, как 60 тыс. рублей на письмо. <…> Между тем, сын у меня один и по всем отзывам на редкость хороший и порядочный мальчик, и я не знаю, как был бы я Вам обязан, если бы Вы помогли их обоих с матерью выручить в Германию. С матерью потому, что она еле таскает себя от изнурения, а мальчик не только не желает её бросить, но и решил ехать к ней в Сибирь, чтобы вывезти её в Петербург… Мне не хотелось бы вывозить их нелегально… потому, что я уверен, что сыну скоро не понравится Европа…» (Горький в зеркале эпохи (неизданная переписка). Москва: ИМЛИ РАН, 2010. С. 356).
Сближение с Николаем Рерихом и его единомышленниками повлияло на отъезд Гребенщикова в США весной 1924 г. (живёт в Нью-Йорке и в Саутбюри, в штате Коннектикут).
Весной следующего года писатель, вместе с Ильёй Толстым, сыном великого классика, заложил основание русской деревни Чураевки в 75 милях от Нью-Йорка, где планировал создать русский культурный центр с целью сохранения национального духовного наследия. Здесь имели дачи и просто гостили наши соотечественники, можно сказать, цвет эмиграции. Среди них — изобретатели Иван Сикорский и Лев Термен, композиторы Сергей Рахманинов и Василий Завадский, театральный режиссёр Михаил Чехов, скульптор Сергей Конёнков, многие художники.
За полтора десятка лет писатель объехал всю «Американскую Русь» от Нью-Йорка до побережья Калифорнии. Гребенщиков читает лекции, их темы — достаточно разнообразны и патриотичны: «Всемирная идея русской нации», «Сибирь — страна великого будущего», «Преподобный Сергий Радонежский как учитель Земли русской».
Рукопись Г. Д. Гребенщикова. Some of My Discoveries [Некоторые из моих открытий] 1940–1950-е гг. ГМИЛИКА
Своими руками Георгий Дмитриевич построил из дикого камня часовню святого Сергия Радонежского (по проекту Рериха). Усилиями колонистов открылась детская студия, организовывались литературные вечера за «чашкой чая». Возглавляемое Гребенщиковым издательство «Алатас» (в переводе с казахского языка означает «Белый камень»; с 1933 г. совладельцем стал Сикорский) выпустило в зарубежье более 50 книг на русском языке, в том числе и самого Георгия Дмитриевича.
По мнению зарубежной критики, как писатель Гребенщиков «выдвинулся в эмиграции»: «Чураевы», «Былина о Микуле Буяновиче», «Гонец. Письма с Помперага», «Радонега», «Хан-Алтай», «Алтай — жемчужина Сибири», «Родник в пустыне», «Купава», «Путь человеческий», «Златоглав», и многие другие произведения писателя переведены на иностранные языки.
Златоглавъ Эпическая сказка XX вѣка. Второе изданiе. Аlatas Саутбюри (США), 1936
Гребенщиков был активным сотрудником журналов «Вольная Сибирь» (Прага), «Зарница» (Нью-Йорк), «Москва» (Чикаго), «Перезвоны» (Рига), газеты «Новое русское слово». В начале 1940-х гг. вместе с женой он переезжает во Флориду, где оба работают в колледже города Лейкленда. Георгий Дмитриевич преподаёт русскую литературу, язык и историю, под его руководством проводятся Пушкинские и Чеховские вечера, а супруга — Татьяна Денисовна — возглавляет местную типографию «Dixie Press» и также преподаёт в колледже печатное дело.
Le Geant Turbulent [Былина о Микуле Буяновиче]. Брюссель, 1947
С болью в сердце, с огромной тревогой за судьбу Родины следил писатель за событиями Великой Отечественной войны, сознавая, что «равновесие всего мира» в настоящий момент решается именно в России. В 1941 г. добровольцем ушёл на фронт из Ленинграда сын Георгия Дмитриевича, и вскоре пропал без вести… Погибла в блокаду и первая жена писателя.
В 1954 г. Гребенщиков работал над завершением своей последней книги «Егоркина жизнь». Эта автобиографическая повесть пронизана нежностью и любовью к родным, особенно к матери. 1956 г. по состоянию здоровья уходит на пенсию, через год, после перенесённого инсульта, его настигают паралич и слепота. Почти семь лет писатель жил в неподвижности, едва произнося отдельные слова, и умер 11 января 1964 г. в Лейкленде, где был похоронен на местном кладбище Оук Хилл.
Дом Георгия Дмитриевича внесён в реестр мемориальных памятников США, причём в Америке писатель, имевший награды и почётные степени от местных академий наук и искусств, жил и работал, никак не выполняя (в отличие, скажем, от Набокова) её социальный заказ.
Г. Д. Гребенщиков. Нач. 1940-х
Есть документальные свидетельства о том, что Гребенщиков много хлопотал о возвращении на Родину, но всё напрасно. Ностальгия владела им до конца дней. Одна из глав книги «Моя Сибирь», написанная Гребенщиковым в Америке, начинается словами:
«Когда я вспоминаю о своей Родине, то мои мысли о ней складываются как псалом…»
В одном из писем Георгий Дмитриевич признавался, что если бы прибежала собака из родных мест, он бы и её расцеловал…
Архив Гребенщикова разрознен, он находится в России, Казахстане, США, в Европе, судьба многих документов неизвестна. В 1992 г. часть архива писателя при содействии российского МИДа вернулась в Россию — он был размещён в Государственном музее истории искусства, литературы и культуры Алтая (ГМИЛИКА) в Барнауле.
Великий Фёдор Шаляпин называл произведения Гребенщикова «золоторокотными сказаниями о нашей матери-России», а о романе «Чураевы» говорил: «Когда я читаю «Чураевых», я горжусь, что я русский, и сожалею, что я не сибиряк».
Восьмой том «Чураевых» остался в гранках, другие — в виде отдельных очерков. Финал эпопеи, выраженный в названии последнего, 12-го тома — «Построение Храма», писатель оставил как завещание потомкам.
Чураевка жива и сегодня, правда, русских семей там почти не осталось.
Юрий Перминов: «Имена, забытые Омском»
2. Юрий Перминов: «После омских приключений Эразм Стогов бросил пить»
3. Юрий Перминов: «Николай Чижов никем себя, кроме как моряком и поэтом, не представлял…»
4. Юрий Перминов: «Гордость и украшение нашей литературы» занимался делами о поджогах и убийствах»
6. Юрий Перминов: «Неблагонадежный Вагин был заправским литератором, «не хуже многих»
7. Юрий Перминов: «Друг Валиханова, «русский пехотинец», бунтарь и тончайший лирик»
8. Юрий Перминов: «Наумов, писатель «из народного быта», не считавший чиновников честными людьми
9. Юрий Перминов: «Анненские — разные и нераздельные»
11. Юрий Перминов: «Митрич и Сиязов — кровью сердца за Сибирь»
12. Юрий Перминов: «В Омске о прахе писателя Кондурушкина позаботиться было некому»
Сообщите новость
Версия для печати
