- Павел Николаевич, как вы оцениваете ситуацию со свободой слова в России? Есть мнение, что ситуация ухудшается.
- Я считаю, что свобода слова в России есть. И говорить о том, что она отсутствует, было бы глупо и несправедливо по отношению ко многим изданиям, как печатным, так и радио, телевидению, которые спокойно, без крика, без гама работают, высказывают свою точку зрения. Я это отношу и к "Московскому комсомольцу", и к "Эху Москвы", и к "Коммерсанту", и ко многим другим изданиям по всей России.
Но проблемы со свободой слова есть, и прежде всего касательно региональных изданий. Я абсолютно уверен, что многие (если не большинство!) региональные СМИ находятся под жестким прессингом и контролем местных властей. Многие из них принадлежат губернской власти или же контролируются финансовыми структурами, которые приближены к региональным властям. И мне кажется, что излишне короткий поводок, на котором находятся эти региональные СМИ, создает сегодня угрозу информационному пространству, которое существует в России. Потому что не может выйти ничего хорошего из однобокого, директивного и инструктивного управления. Мы знаем историю, знаем, к чему это привело в Советском Союзе, и не хотелось бы, чтобы сегодня развивающаяся Россия пошла по тупиковому пути.
- Но, очевидно, что и в столичных СМИ бывают проблемы подобного плана. Например, на мой вопрос обозревателю "МК" Александру Минкину, как Путин реагировал на его письма, он адресовал меня к вам: "Спросите у Гусева, до него долетало..." Действительно долетало?
- Естественно, многие Письма президенту, которые писал Минкин в газете, не нравились ни президенту (думаю, что он некоторые читал), ни администрации президента и тем людям, которые отвечают за почту президента. Да, не нравились. Ну и что? А почему они должны нравиться? Это же не стодолларовые купюры, которые всем нравятся.
- То есть к вам не было никаких звонков...
- Почему? Звонили, по многим статьям проводились разборки. Но какие... Ни угроз, ни запретов, просто, так сказать, высказывалась своя точка зрения. А почему нет? Что, администрация президента и люди, там работающие, не имеют права высказать свою точку зрения на статью? Имеют право! Ну а письма как публиковались, так и публикуются.
- Вопрос к вам как к члену Общественной палаты. Существует точка зрения, что это не очень эффективный орган. В регионах, думаю, в ней многие разочаровались. В Омске например.
- Я так не думаю. Во-первых, во многих регионах как раз растет интерес к Общественной палате, и мы об этом судим по откликам и письмам, которые идут к нам, по предложениям с мест. Российская Общественная палата на уровне Российской Федерации делает очень большую работу. Она во многом эффективна, но не забывайте, что палате всего два года. Всего лишь два года! И об ее эффективности, целесообразности, ее значимости и пользе для России мы будем судить только через пять-десять лет. Когда она станет уже реальной силой в нашем обществе. Но и сегодня большинство законов, законопроектов проходит обязательную экспертизу в Общественной палате.
- Пример позитивной деятельности Палаты можете привести?
- Пожалуйста. Например, наша комиссия вмешалась в поправки, которые хотели внести в закон "О средствах массовой информации". Мы высказали резко отрицательное отношение к ним. Наши замечания были учтены, и этот законопроект не был принят.
- О каких поправках идет речь?
- О преступлениях на национальной почве. Была попытка запретить указывать национальность преступников.
- Теперь вопросы к вам как к бизнесмену. В холдинге "МК" есть открытые финансовые показатели?
- Естественно, нет.
- В СМИ проходила информация, что вы собирались стать акционерами типографии "Московская правда".
- Мы стали.
- Совладельцами типографии являетесь вы и московское правительство?
- Да, мы в равных долях с московским правительством являемся акционерами "Московской газетной типографии". Она создана на базе типографии "Московской правды".
- Осенью прошлого года на встрече с региональными журналистами вы озвучили, что в Москве совместно с городским правительством будет реализован проект по созданию новой большой сети киосков (на 1200 человек один киоск)... Какая ситуация сегодня?
- На сегодняшний день установлено около 100 киосков, они работают в проектном режиме. Мы создали для них условия, отличающиеся от других киосков в Москве.
- В чем эти отличия?
- Прежде всего, мы не "обдираем" те газеты и журналы, которые продаем, так, как это делают владельцы других киосков. Мы доказываем, что можно вести этот бизнес без привлечения попутных товаров, а исключительно на продаже средств массовой информации, и что та наценка, которая устанавливается в других фирмах, является завышенной и нецелесообразной для участников.
- Почему возник этот проект? В Москве мало киосков по продаже СМИ?
- Во-первых, для Москвы их действительно мало. Во-вторых, в этих киосках, на наш взгляд, на взгляд руководителей СМИ, просто драконовские цены, которые не соответствуют реалиям. Есть производство газеты: бумага, типография, труд журналистов... - так вот, себестоимость всех этих затрат порядка четырех рублей за номер. А к читателю он приходит с тройной наценкой, то есть газета в киоске стоит уже 15 рублей. Откуда берется такая цена? Это чистая спекуляция и получение сверхприбылей со стороны продавцов. Ради того, чтобы упорядочить ценообразование, этот проект и затеян.
- Для того, чтобы реализовать этот проект, вы вышли на Лужкова...
- Почему вышел? Просто обратился в правительство с просьбой рассмотреть этот вопрос.
- Но, насколько я знаю, префекты округов Москвы внесли такие поправки в решение правительства, которые, по сути, убивали проект.
- Да, префекты и ряд министров внесли много поправок в решение правительства. И на правительстве Лужков спросил, согласен ли я с этими поправками. Я сказал, что ни с одной из этих поправок не согласен. Тогда мэр принял решение - если Гусев как председатель городского Союза журналистов не согласен, эти поправки снимаются, нужно делать то, что просит общественная организация, которой виднее, что на самом деле необходимо предпринять. Законопроект был принят в нашем предложении.
- Кому принадлежат киоски?
- Эти киоски будут выставляться лотами для аукциона.
- То есть это не ваша собственность?
- Нет.
- А вообще в этом проекте есть какая-то ваша доля?
- Первые 100 киосков принадлежат Союзу столичных издателей, куда я тоже вхожу. Они были поставлены для того, чтобы разработать методику продажи печатной продукции по новой экономической схеме.
- Через какое время киоски будут выставлены на аукцион?
- Часть - уже в этом году. Всего их будет выставлено порядка семи тысяч, они и образуют новую сеть.
- А вы в аукционе собираетесь принимать участие?
- Да, конечно.
- Сколько бы хотели приобрести киосков?
- Я - нисколько. Будет приобретать Союз столичных издателей, если удастся.
- Теперь, если позволите, поговорим о Павле Гусеве как о личности. Буквально в двух словах: как вы из геолога стали медиамагнатом?
- (Задумывается.) Ну, во-первых, я считаю, что геология - это достаточно творческая работа и она абсолютно нетехническая, там нужно сосредоточить в себе очень много внутренних сил, и физических, и умственных, и много эмоций. Это очень специфический вид деятельности для человека. Ну а потом был комсомол. Уже тогда я начал поне­многу писать. Потом был Литературный институт. А уже после него я возглавил "МК". Подошел по всем статьям. Нужен был человек с опытом комсомольской работы, творческой работы и плюс журналистским или творчески близким образованием. Таким образом я и стал главным редактором "МК" в 83-м году.
- И газета стала суперпопулярной... Извините за банальность, в чем секрет успеха "МК"?
- Во-первых, я смотрел на газету не как журналист, которым и не являлся, а как читатель. И делал газету, которая была интересна мне как читателю. Я рассматривал газету прежде всего как продукт, который должен взволновать читательскую аудиторию, найти отклик у читателей, а остальные главные редактора больше рассматривали свое предназначение с позиции журналистики, с позиции партии, комсомола. Я пошел по другому пути, набил много шишек, но тем не менее было положено начало созданию газеты нового типа.
- То есть, если читателю Гусеву не нравится футбол или Явлинский, значит, "Московский комсомолец" будет освещать это соответствующим образом...
- Нет, здесь вы уже перегибаете палку. Я, конечно, понимаю, что субъективное в конечном счете зачастую побеждает объективное, но все-таки я никогда не диктую свои интересы читательской аудитории. Потому что это глупо. Все, что связано с бизнесом, должно иметь свою логику. Я не должен свои личные пристрастия навязывать людям. Я зарабатываю деньги. Вот на эти деньги я могу себе позволить потакать своим личным пристрастиям. Но! Зарабатываю я эти деньги тем, что имею огромную и разноплановую читательскую аудиторию. И я должен прежде всего учитывать ее пристрастия. Для этого мы практически ежегодно проводим анкетирование, изучаем мнение, интересы своих читателей и делаем газету прежде всего для них и "под них". И в этом весь фокус, в этом и заключается издательский бизнес.
- Известно, что есть одна неприкасаемая фигура для "МК" - это мэр Москвы Лужков...
- Я бы не сказал, что она неприкасаемая. Если мы не касаемся его личной жизни, это не значит, что мэр неприкасаем. У нас больше, чем где-либо, выходило критических материалов по конкретным делам мэрии и правительства. Мы постоянно обращаем внимание московской власти на проблемы образовательной системы, городского хозяйства, архитектуры, строительства, точечной застройки, да практически нет той области, куда бы "МК" не сунулся, не вмешался и не покритиковал. Критикуем в частности и действия мэра, особенно когда принимаются волюнтаристические решения.
- А почему, решив выпускать "МК" в Америке, вы бренд изменили? Почему в США "Московский комсомолец" превратился в газету "В новом свете"?
- Заметьте, внизу там есть строчка - газета делается при участии популярной российской газеты "Московский комсомолец". Дело в том, что когда мы начинали 12 лет назад, тогда еще была другая эмиграция, еще очень свежи были в памяти советские времена, и слова "комсомол", "партия", "КПСС" для американской эмигрантской аудитории были просто неприемлемы. Мы изучили рынок и поняли, что с таким названием выходить бессмысленно. Это могло быть воспринято как провокация в эмигрантской среде.
- Проект успешный?
- Очень.
- А какой самый успешный ваш проект?
- "Московский комсомолец".
- Есть проекты, например интернет-версия, которые еще пока не окупаются. Как долго вы готовы финансировать проект, который не приносит прибыль?
- Почему интернет-версия не окупается? Проект не является прибыльным, но полностью компенсирует все, что мы ежемесячно на него тратим.
- Как вы оцениваете риски ведения медийного бизнеса в России? Вспоминая Гусинского...
- Вы имеете в виду какие риски - финансовые или политические?
- Политические.
- Дело в том, что медиабизнес сейчас очень сильно изменился. Телевидение и радио практически все принадлежит государству, как и многие газеты, крупные медиахолдинги и т.д. Поэтому говорить о том, что он сегодня непредсказуем и опасен, как во времена Гусинского, было бы неправильно. Более того, сейчас средства массовой информации менее подвержены влиянию олигархов, и олигархи практически не используют их для достижения своих политических целей. То есть государство изменило эту ситуацию, на мой взгляд, в положительную сторону, поэтому политические риски минимальны, если дело рассматривать со стороны государственного влияния на медиапроцесс. А если со стороны криминальных и иных структур, даже включая силовые, я бы не был столь категоричен - считаю, что риски такие существуют и сегодня.
- Пару вопросов как к руководителю. На работе вы жесткий диктатор (ваши сотрудники, например, позитивно оценивая мое присутствие на ваших ежедневных планерках, в шутку сравнивали меня с наблюдателям ОБСЕ... по правам журналистов). Вы считаете, что самый эффективный стиль управления - авторитарный ?
- Я считаю, что никакой демократии в управлении холдингом не должно быть. Нельзя вмешиваться в творческую составляющую, в то, как пишется статья, как выбирается тема, как она подается... Здесь должно быть как можно больше творчества. Но есть организационный процесс, построенный на подготовке, формировании, реализации продукции и так далее, и тому подобное, и он должен быть жестче, чем где-либо. Потому что мы работаем с творческим коллективом, и недопустимы никакие расслабления, и вообще даже близко не должны стоять вопросы, связанные с "хочу", "не хочу". Есть жесткая дисциплина, жесткий график выхода СМИ, отправки в типографию, отправки в пункты продажи, сбой этого графика приводит к неминуемым финансовым потерям. Здесь должна быть дисциплина и ответственность, в том числе финансовая, каждого человека, занятого тем или иным делом.
- Каждый год вы со своими сотрудниками заключаете контракты. Зачем?
- Мы практикуем это с тех пор как было создано акционерное общество. Я считаю это необходимым, потому что контракт обуславливает права и обязанности каждого работающего в холдинге, а также мои права и обязанности. Ежегодно встречаясь один на один с каждым журналистом или другим работником, я могу задать ему любые вопросы.
- Нет соблазна привлечь наемного менеджера, а самому путешествовать например?
- Это все равно как если бы главный режиссер какого-нибудь театра поручил ставить все спектакли наемному менеджеру, а сам в это время укатил путешествовать. Тогда не получится ни театра, ни газеты. Газета - это прежде всего творческое кредо человека, который подписывается под ним как главный редактор, и этим все сказано.