Короли и капуста

Среди легенд о древнем Риме есть любопытная история об императоре Диоклетиане, которые ушел с престола и занялся выведением сортов капусты. Когда подданные стали просить его вернуться, он отказался, заметив, что если бы они видели капусту, которая выросла у него, то не стали бы в следующий раз приставать с пустяками. Глупость или призвание? Судя по всему, Диоклетиан не чувствовал себя неудачником, явив миру пример первого горожанина, променявшего успешную карьеру на сельскохозяйственный бизнес. История, правда, умалчивает, как Диоклетиан увлекся садоводством, а вот Вячеслав Латышенко отчетливо вспоминает момент, когда привлекательность городской жизни и успешной карьеры в торговле вдруг померкла перед хлопотной деревенской жизнью. Купив теще благоустроенный дом за городом, Латышенко стали навещать ее там все чаще и гостить все дольше. Пока в какой-то момент не поняли, что именно здесь они хотели бы жить постоянно. Так опустела четырехкомнатная квартира с евроремонтом в Омске, а во дворе загородного дома появилось несколько белых кур. И павлин, с которого все началось. – Он был таким красивым, – вспоминает Вячеслав. – А однажды утром мы обнаружили, что он сдох. Отчего – непонятно. Решили выяснить и отнесли тушку ветеринару. Оказалось, что причиной были глисты. Тогда я был удивлен, хотя теперь о глистах у домашних птиц я мог бы написать целую книгу. И не только о глистах, хочется добавить. Домашние птицы оказались подвержены такому количеству разных заболеваний, с их разведением связано так много секретов, а пород их такое великое множество (и каждая со своими «тараканами»), что, прикоснувшись к этому знанию одним пальцем, только сумасшедший решит окунуться в него целиком. У Латышенко хватило на это безрассудства или смелости. И глядя на результат этого помешательства – огромный птичий двор с вольерами, инкубаторами, кормушками и тысячами птиц, ­начинаешь понимать, что по сравнению с птицеводством управление империей не такая уж сложная работа.

Когда куры летают

– Мы и думать не думали, что птицеводство может стать для нас бизнесом, – вспоминает жена Вячеслава Елена. – Просто захотелось, чтобы у нас была эта красота. Под красотой супруги понимают экзотические виды домашней птицы. Курица далеко не банальное существо, если к ней хорошенько присмотреться. Некоторые куриные породы не уступают по красоте и экзотичности тем же павлинам. А по пользе и отдаче даже превышают. И все же первые мысли супругов были не о практической стороне дела. Собрав некоторую сумму – две пенсии бабушки и деда и детские за дочь, Елена отправилась в Москву: в Омске в плане покупки племенной птицы на развод ловить было нечего. В столице были куплены 30 голов элитных кур у лучшего птицевода России Николая Золотухина. И началось путешествие домой. – Кур мы решили отправить самолетом, а я должна была ехать поездом: денег в обрез, – вспоминает Елена. – Привезли мы ящики в аэропорт, их опечатали, и я пошла следить за ними. У входа в терминал охрана меня остановила: не положено посторонним! Я сказала: «Хоть режьте меня, но здесь все мое состояние, каждая курица 500 долларов стоит, пока я не смогу убедиться, что их благополучно загрузили в самолет, не уйду». Охрана пропустила «сумасшедшую из Сибири», и Елена восемь часов сидела в терминале, кормила служителей домашними заготовками и караулила птицу. Потом как обычный человек села на поезд, а элитных кур встретил Вячеслав. С тех пор куры путешествовали из Москвы в Омск много раз – иногда самолетом, но чаще поездами. Пернатых пристраивали в вагоны-рестораны, где официантки прятали их и кормили. Некоторые пассажиры, по их рассказам, бывали немало удивлены, когда во время еды слышали крик петуха из подсобки. «Да, да, да, у нас все свежее», – невозмутимо говорили девочки, подавая американские окорочка.

Буш подставил ножку

Бизнес на курах закрутился как-то сам собой, однако далеко не как по маслу. То, что казалось очевидно полезным для птицеводов Латышенко, потребителям было не нужно. Перепелки с нежным мясом и яйцами, обладающими оздоравливающим эффектом, спроса не нашли. Фазаны тоже. Заставить русских есть гуся или утку не только в Рождество или на Новый год не удалось. Покупать птицу, откормленную по специальной программе и поэтому более дорогую, хотели немногие. Омичи предпочитали брать мороженые «окорочка Буша», а не связываться с непонятным и дорогим продуктом. – Я объехал почти все омские рестораны, предлагая им покупать у меня мясо цесарок, куропаток, уток по более низкой цене, нежели они берут в Москве, и при этом гарантировал качество и свежесть, – вспоминает Вячеслав. – Никому это оказалось не нужно: в основном все шеф-повара – москвичи и получают проценты у поставщиков. Только подумайте: утиную грудку привозят из Франции! Я предлагал целую утку по более низкой цене, но отклика не нашел. А китайцы принципиально ничего не покупают у русских – из патриотических соображений. Так что надежды на рестораны оказались напрасными. Тут бы и отчаяться элитным птицеводам, но почему-то этого не произошло: птицеводство захватило. – Вот, например, шелковая курица. У нее черные кожа и мясо. Берут у нас их китайцы на праздник Луны. Одна курица стоит тысячу рублей, хотя в ней всего 600 граммов. А вот цесарки. Мы разводили их из-за яиц, но потом нам подсказали, что у нее необыкновенно вкусное мясо. И правда, кто поел цесарку, на другую птицу потом не согласится. Вот бутылочная утка – видите, она ходит, как пингвин. Правильно называть ее индийский бегун. У нее постное мясо. В вольерах мы видим и перепелов, и фазанов, и павлинов. Кур очень много, и все очень красивые – похожие на голубей, пушистые, с лохматыми лапами, умные и не очень. За ними интересно наблюдать, но еще более интересно слушать истории Латышенко об их странном бизнесе. Бизнесе, целью которого не является прибыль.

Куриная стратегия

Страусовод Андрей Стариков из Тавричанки признался «БК» (№34 от 03.09.2008), что, несмотря на высокую рентабельность своего хозяйства, зарабатывает он все же не птичками, а производством мебели. Элитное куроводство для Латышенко – это тоже стратегическое направление, а оборот делается на куроводстве «обычном»: закупаются яйца, закладываются в инкубатор, и подросшие курочки и петушки продаются сельчанам. Дополнительный доход – мясо и яйца. Чтобы удешевить производство, не экономя на качестве, Вячеслав много времени проводит в разъездах по пищевым предприятиям, чтобы купить у них отходы подешевле: хлеб, тесто, рыбные и мясные субпродукты. Все потом варится в определенных пропорциях и закладывается курам. Сбалансированное питание позволяет производить мясо, по вкусовым качествам намного опережающее мясо фабричных бройлеров. Хотя по цене конкурировать личное подсобное хозяйство с птицефабрикой все же не может. Выход – реклама и просвещение. Свободных средств у Латышенко нет, поэтому на пиар они тратят свои силы и время, посещая ярмарки, выставки, городские и сельские праздники. Ни одного мероприятия стараются не пропускать, везде организовывая шашлыки из собственной курятины, чай из самовара, привозят разные домашние яства. Познакомились мы с Вячеславом на «АгроОмске», где он сам построил русскую печь, вместе с домочадцами готовил каши, блины, запекал кур и уток. Навар с торговли небольшой, главное – засветиться и как можно больше людей познакомить со вкусом хорошей птицы. – У нас в стране многое неправильно, – делится опытом птицевод. – Менталитет не такой. Вот, например, почему я не могу делать домашний сыр? Не позволяет СЭС. А в Европе этим занимается каждое домашнее хозяйство, все определяет частная конкуренция. Или вот ярмарка. Многие хотят здесь заработать, но она создана не для этого. Здесь нужно общаться, это только потом принесет дивиденды.
Сейчас неутомимый птичник хочет устраивать у русской печи корпоративы. Изучив птицеводство по книгам, он уверен, что во всем главное – рациональный подход и интерес. А деньги потом приложатся.