-Ирина, как получилось, что актриса Омского драматического получила приглашение поработать в далекой Японии?
- У нас в театре проходила лаборатория японской драматургии, и там я познакомилась с режиссером Сугимото Кодзи, который выступил постановщиком спектакля в Токио. В рамках лаборатории мы с ним общались не очень плотно, хотя человеческий контакт завязался уже тогда.
И когда в Токийском художественном театре к постановке была принята пьеса, где была роль русской женщины, он обо мне вспомнил. Конечно, сразу возникли вопросы чисто финансового плана, потому что для самоокупаемой труппы, которой является этот коллектив, пригласить на роль зарубежную актрису - это сложно. В Токийском художественном только костяк ведущих актеров живет за счет лицедейства, а все остальные еще где-то подрабатывают, чтобы иметь возможность заниматься театром. Сейчас Токийский театр на двухмесячных гастролях по Японии. За это время они должны дать 70 спектаклей, чтобы заработать деньги на следующие постановки.
- Финансовый вопрос, судя по всему, разрешился, раз вы все-таки поехали в Японию?
- Да. Мне позвонили домой, напрямую. Но ответ я сразу не дала. Для меня важно было, что за режиссер, какой драматургический материал. Но все же решающую роль в положительном ответе на предложение сыграло мое знакомство с этим японским режиссером. Я уже знала, на что он способен в профессиональном смысле, знала его человеческие качества.
- С мужем, вашим коллегой по труппе Омского академического Михаилом Окуневым, советовались, прежде чем сказать "да" японцам? У него же был опыт работы с японской актрисой в золотомасочном спектакле "Женщина в песках".
- Советовалась. Он мне сказал, что режиссер толковый и бояться мне нечего.
- Пьесу, по которой ставился спектакль, можно отнести к современной японской драматургии?
- Да. Но вообще, это инсценировка произведения японского писателя Мурао Ясуко, эту его работу "Молитва Клавдии" даже изучают школьники. История, по которой написана эта книга, очень любопытна сама по себе. Она документальная. Японец, захваченный Красной армией в 1945 году в Маньчжурии, был ложно обвинен в шпионаже и сослан сначала в Магаданскую область, потом в сам Магадан. Он прожил уникальную жизнь и жив до сих пор. Я с ним встречалась, он был на нашей премьере. И Клавдия до сих пор жива. Сейчас живет на Дальнем Востоке в городе Райчихинске, родном городе нашей актрисы Анны Ходюн.
- Это любовная история?
- Да. Клавдия еще до встречи с японцем тоже была осуждена на 10 лет. А потом они встретились. Возникло чувство. Она уехала на Дальний Восток и вызвала его к себе, потому что была уверена, что ему там будет лучше, чем в средней полосе России, где он находился на поселении. Он приехал к ней, и они прожили вместе 37 лет. А когда в середине 90-х годов стали устанавливаться более тесные отношения между Россией и Японией, Клавдия нашла его семью в Японии. В Маньчжурии, когда его забирали, он уже был женат. У него остались молодая жена и дочь, которые вернулись в Японию. Все это время жена его ждала, потому что он обещал, уходя: "Я обязательно вернусь!" Клавдия об этом знала и настояла, чтобы он вернулся к семье.
- История очень похожа на мелодраматический сериал.
- Он уехал в Японию к своей прежней семье, но с дочерью теплых отношений не возникло. Она его не простила и считала русским. А японская жена не так давно умерла. Сейчас он живет в Японии один, хотя и недалеко от дочери. Наша сценическая история на этом и заканчивается. На том, что он уехал в Японию. Кстати, дочь его была на нашем спектакле. Сказала: "Я теперь поняла, какая женщина была Клавдия!" Насколько я слышала, отец и дочь примирились.
- Для японцев вы олицетворяли такой собирательный образ русской женщины. Сложно было?
- Нет, не сложно. У меня установились очень хорошие отношения с актерами, да и просто жители Токио меня бесконечно опекали. Приносили подарки, фрукты, постоянно звонили, спрашивали, как я себя чувствую, не нужно ли мне чего-нибудь.
- На данный момент этот спектакль не будет идти в репертуаре Токийского театра до вашего следующего приезда или вас заменит местная актриса?
- Я отыграла все запланированные спектакли. И пока "Молитва Клавдии" идти не будет. Но на будущий год губернатор той провинции, где живет главный герой нашей истории, пригласил нас с гастролями.
- Как прошли премьерные спектакли?
- Отзывы критиков были хорошими. Токийский художественный снял для премьеры, хотя в этом была доля риска, самый знаменитый театральный зал столицы Японии - это у них такая театральная "Мекка" - восьмисотместный зал в культурном центре "Кинокуния". Были аншлаги на всех спектаклях. Я дала интервью нескольким центральным газетам, нас снимало местное ТВ.
- Вы играли на русском языке или пришлось учить японский?
- Моя роль на русском. А во время репетиций с коллегами и режиссером я общалась через переводчика. Самая большая сложность в репетиционный период была не языковая, а в освоении драматургического материала. Его надо было сделать более живым и понятным. Приходилось организовывать и единую команду из актеров, поскольку японская традиция театральная сильно отличается от нашей: создается впечатление, что актеры играют все по отдельности, каждый сам для себя. Но мы много трудились. Спектакль получился. Он идет два часа с антрактом.
- Кроме "Молитвы Клавдии" другие предложения поработать в Японии вам поступали?
- Поступали, но необходимо было оставить родной театр и семью на долгий промежуток времени, несколько месяцев. Я это себе позволить не могу. Было предложение преподавать, но я еще сама не готова к этому. Это громадная ответственность.
- Есть ли возможность того, что ваш японский проект увидят омские зрители?
- Я думаю, что это невозможно. Потому что проект довольно многонаселенный, там около двадцати героев. И такие гастроли будут, конечно, очень дорогими.