Александр Дмитриев, экс-замдиректора Омской областной филармонии:
– Почему деньги, которые мы будет сдавать с 2014 года на капремонт своих домов, будут сначала идти в Москву? Вот прочитал в «Вашем ОРЕОЛЕ», г-н Лихачев нам пояснил, что приняли, никого не спросив, постановление – мы будем теперь сами оплачивать свой капремонт. Я-то думал, что будем просто сдавать на ремонт тех домов, где живем. А оказалось, как объяснил г-н Лихачев, все сначала в Москву будет собираться. Зачем?! На стро­ительство еще одной Москвы?!

 

Борис Коников, экс-директор музея имени Врубеля, историк-археолог:
– Конечно, культура обойдена. Тема эта не очень популярна вообще, в том числе и в наших областных СМИ. Я считаю, что есть явный перекос между отношением государства к элитарным ­учреждениям культуры, которые более-менее финансируются, и той массовой культурой, которая доступна большинству россиян. Этот вопрос необходимо решать, и в самое ближайшее время. Больше всего меня волнует музейное и библиотечное дело – в этих сферах уже наступил предел. Оговорюсь, что для меня важны не лозунги, а именно реальный поворот.

Инна Ветренко, и.о. завкафедрой политологии ОмГУ:
– Если мыслить структурно, то следовало бы задать вопрос о следующем президентском сроке, как долго Владимир Путин собирается оставаться у власти?

Сергей Васякин, руководитель производства компании «Кентавр 2000»:
– Было бы интересно узнать, как обезопасят наемных работников, которые потеряют большую часть своей ­зарплаты, если введут огромные штрафы и уголовную ответственность для бухгалтеров и директоров фирм, платящих «серые» зарплаты.

Сергей Костарев, профессор ОмГУПС:
– Мне Владимир Владимирович не интересен. Я бы не стал задавать ему вопросы.

Владимир Виноградов, председатель Омского отделения общественного бизнес-объединения «Опора России»:
– Я бы спросил, когда в нашей стране чиновники начнут работать только за зарплату, перестав брать взятки.

Николай Иванов, секретарь Омского обкома КПРФ, депутат Заксобрания:
– Владимир Путин, конечно, мастак только говорить. Каждый год происходят эти конференции, на ­которых ­обсуждается одно и то же. Можно было бы задать вопросы: «Когда уже наконец начнет выполняться то, что обещано? Почему мы не видим реальных изменений?». Хотя какой в этом смысл? Это бесполезно.

Михаил Яковлев, гражданский активист:
– Все важные общефедеральные вопросы были президенту заданы. Вот только в ответ он нес полнейшую ерунду. Например, про разницу между заключением Владимира Акименкова и домашним арестом бывшей чиновницы минобороны Евгении Васильевой. У меня этот ответ вызвал смех. Может быть, стоило задавать больше региональных вопросов. Думаю, омичи хотели бы узнать про возвращение налогов от нефтезавода. Вообще, на пресс-конференции прозвучали острые вопросы, ответов на которые мы так и не получили.

Алексей Провозин, лидер фракции «Справедливая Россия» в Заксобрании:
– Есть много важных вопросов – о сфере ЖКХ, например. Но задавать их Владимиру Путину нет смысла, потому что конкретных ответов мы все равно не получим.

Олег Рой, профессор, завкафедрой «Региональная экономика и управление территориями» экономического факультета ОмГУ:
– Я бы спросил у Владимира Путина, когда он перестанет «мочить» среднее и высшее образование. Образование само по себе может найти выход. Высшие учебные заведения без вмешательства федеральных властей определятся, как им развиваться дальше.

Андрей Гаврилов, владелец кафе «Вояж»:
– То, что он скажет, я знаю и сам, а на провокационные вопросы он не ответит.

Евгений Долганев, журналист:
– У меня к нему очень много вопросов, но самый главный – где он планирует брать средства на все свои предвыборные обещания.

Валерий Коновалов, арбитражный управляющий:
– Не задали вопрос о том, когда наступит время избавления нашей страны от массовой коррумпированности, пронизавшей от самых верхов власти до самого низа. Этот вопрос, по сути, никто не задал, а если бы кто и осмелился, то не вышел бы из этого зала (смеется). Такой вопрос был бы для Владимира Путина все равно что нож под ребро. На днях я разговаривал с Юрием Яковлевичем Глебовым. Мы пытались сформулировать, чем запомнятся наши президенты. Горбачев – это эпоха развала страны, покойный Ельцин – приватизация и переход от государственной экономики к частной. А президентство Путина-Медведева – это становление коррупции, которая проникла во все ­институты государства. Поражает ситуация с г-ном Сердюковым. Арестовывают только женщин из его окружения, а он, как глыба. Но последняя подпись ставится им. Или экс-министр сельского хозяйства. Я беседовал с сельхозпроизводителями, так они говорят, что она никакая. Вот такое окружение подбирали наши президенты.

Виталий Щетинин, советник гендиректора ПО «Полет» – филиала ФГУП «ГКНПЦ
им. Хруничева»:
– Честно, не смотрел пресс-конференцию. Был в командировке и вернулся в Омск только на следующий день после выступления Владимира Путина. Обязательно открою газеты и залезу в интернет. После, думаю, у меня найдется, что спросить.

Виктор Жарков, президент группы компаний «АвтоКам», депутат Заксобрания:
– На всех этих пресс–конференциях все одно и то же, все пресное. Интересных вопросов нет. Владимир Путин не новый политик. Уже все ясно.