Адвокат Олег Любушкин ходил перед клеткой, ломая пальцы, Куйбышевский суд собирался рассматривать ходатайство СК о сокращении сроков ознакомления Юрия Гамбурга со своим делом. Сам вице-губернатор беседовал из-за решетки с другим адвокатом, Сергеем Донченко, под пристальными взорами двух приставов, греющих уши в цигейковых шапках. Зал сдержанно шумел – поддержать Гамбурга пришли жена с сыном, стайка элегантных дам в меховых шубках из министерства финансов и трое крепких мужчин, чем-то неуловимо похожих на подсудимого.
Юрий Гамбург похудел, осунулся и стал совсем седым. Он не бы похож на гангстера, от которого с таким рвением защищают общество. Впрочем, как и на себя прежнего – вальяжного чиновника высшего ранга, который был настолько уверен в себе на первом заседании 17 июня, что пригласил журналистов в гости, не боясь оказаться в тюрьме. Он похож на человека, из последних сил ­держащего удар – улыбки, кажется, давались ему с трудом.
Заседание началось с места в карьер – Любушкин выдвинул ходатайство:
– Ничего общего с надзором за соблюдением законодательства деятельность прокурора Троценко не имеет, у него явно есть личная заинтересованность в деле. Настаиваю на его отстранении.
Сергей Троценко, не моргнув и глазом, лениво пробормотал:
– Возражаю ввиду непредоставления доказательств.
Следователь Александр Чуклин поддержал товарища:
– Информацией о личной заинтересованности следствие не располагает.
Судья Ходоркин, известный в Омске супержестким приговором «неугодному» главе Ключей, но мягкостью к экс-милиционеру, насмерть сбившему пятилетнего ребенка, а также добрым отношением к держателю подпольного казино, в очередной раз не отличился оригинальностью – ходатайство отклонил.
Как доказательство серьезности работы Гамбурга над материалами дела, Олег Любушкин представил суду увесистую пачку бумаг, исписанных с двух сторон.
– Я не просто читаю, я анализирую дело, – объяснил вице-губернатор, юрист по образованию.
– Это явное затягивание дела, – угрюмо заявил Чуклин. – Объем материалов составляет 50 томов. Я сам для себя считал – раньше Гамбург читал по тому-полтора в день. Обстоятельства не изменились. Ежедневно его вывозят для ознакомления с делом с 10-ти до 15-ти часов. Конвой может и до 17-ти. Вопросов у Гамбурга не возникало, пока не был ограничен срок ознакомления с делом для адвокатов. Темп работы снизился до 100 страниц в день. 44 тома он уже прочитал, осталось всего 6 томов. Мы считаем, что он может это сделать до 29 декабря.    
– Почему же вы тогда ходатайствовали в Москву о продлении срока заключения до 24 февраля? – насел на него Любушкин. – Гамбург нездоров, он принимает таблетки. Вы забыли, что случилось 19 ноября? Его увезли из суда на «скорой помощи». А если мой клиент захочет вернуться к ранее прочитанному тому? Ваше ходатайство об ограничении адвокатов до 19 декабря только подано или вступило в силу?
За дело взялся Донченко:
– Вы понимаете разницу между чтением и ознакомлением? Ознакомление – это не только прочитать, а еще и проанализировать, выписать что-то. Тем более когда идут свидетельские показания, их нужно изучить, сопоставить. Это не художественная литература.
Следователь в великоватом синем мундирчике напомнил мне соседа по парте, знакомого со словом «литература» только по нотациям учителя. Так же, стоя по стойке смирно, мрачнел и шмыгал носом.
– Вы не предоставляли все тома единовременно в прошитом виде. Мы знаем, что их 50, только с ваших слов, – уличил его Донченко. – А если их окажется больше?
– Объясните, какова цель затягивания? – потребовал Любушкин.
У Чуклина прорезался голос:
– Истечение сроков следствия.
– А почему на пресс-конференции ваше руководство пообещало, что до нового года дело будет закончено? Не с вашей подачи?
– Я в той пресс-конференции не участвовал, – немного печально и не в тему ответил «двоечник».
Подсудимому, скромно тянувшему руку минут пять, дали слово:
– Мнение о затягивании ко мне неприменимо. Я читал быстрее, потому что шли тома, которые уже изу­чал. Надо понимать, что даже если меня привозят к 10-ти, я встаю в 7, готовлюсь, дорога, процедура занимает время. Когда заканчиваю в 5, возвращаюсь в камеру в 7. Рабочий день получается от 7 до 19-ти. Мы вместе со следователем определи график ознакомления с делом. Если я читал с утра, то не успевал до обеда, а мне нужно горячее питание, у меня заболевание – гепатит. Спасибо за условия – поставили тумбочку и лампу. Но это подвальное помещение без окон и дверей, и я там не один. Тома разные, есть фото, картография, а есть показания, написанные от руки. К тому же я хочу изучить нормативные документы, другой возможности у меня нет.
Олег Любушкин объяснил, что знакомится с делом Гамбург в кабинете, где идет работа – бывает до 8 человек подсудимых и адвокатов.
– Представьте, привозят знаменитого Яна Лебедова, показывают видеозапись. А рядом Гамбург, как он может сосредоточиться? Другого помещения у Следственного комитета нет. Это и физически, и морально нелегкая процедура даже для абсолютно здорового человека. Его вывозят каждый день, собираются зеваки, поверьте, это не доставляет удовольствия. График только подтверждает добросовестность подсудимого. Там масса документов, видеозаписи, которые еще не просматривались. Ведь цель ознакомления не почитать, а подготовиться к своей защите. От этого зависит его судьба. Почему к концу ознакомления вы требуете ускорения? Надеетесь, что бдительность притупится? Следователь создал образ особо опасного преступника. Если бы другой человек читал по 100 листов в день, его бы только поблагодарили. Адвокаты и Гамбург – самые благодарные читатели трудов Чуклина.
Судья, наконец, догадался спросить у самого Гамбурга, способен ли он прочитать том в день. Юрий Викторович стал объяснять сначала:
– Тома разные: 160, 200, 250, есть и по 270 листов. Иногда могу ­изучить только 50 листов.
– А том можете? 180 страниц? 200? 260? – увлекся Ходоркин. Происходящее походило на аукцион или шоу, где гости пытаются определить «нечеловеческие» возможности.
– Адвоката обязывают знакомиться не быстрее, чем том за три дня, – возмутился Донченко. – Материалы читаются сложно, следствие их два с лишним года собирало. Где в законе написано, сколько должен подсудимый прочитать в день? Почему следователь решил, что том-полтора? Он говорит глупость.
Глупость-не глупость, а Денис Ходоркин, удалившись на совещание, отсутствовал целых 30 минут. Наверное, ставил эксперимент – сколько сможет прочитать указаний за полчаса. Во всяком случае, возможности Гамбурга счел неограниченными.
– Суд установил, что Гамбург явно затягивает ознакомление. До 29 декабря срок является обоснованным, – объявил он вопреки здравому смыслу, но вполне согласно логике: СК обещал закончить дело до конца года. А срок ареста вице-губернатора заканчивается 24 января 2015 г. Миссия будет выполнена!

50 томов

содержит дело Юрия Гамбурга.