Сегодня в Омском регионе добиться правды в противостоянии с «людьми в погонах» сродни героическому подвигу: победить, конечно, можно, но либо ценою своего благополучия, потеряв в неравном бою здоровье, бизнес и семью, либо итого больше — заплатить… жизнью!

Уголовный процесс в отношении директора ООО «Тарские лесопромышленники» Евгения Салопаева близится к завершению в Тарском городском суде Омской области (дело № 1-7/2023 (1-128/2022), судья И. В. Романцова).

Как уже сообщалось, известному предпринимателю и меценату со стажем инкриминируют два эпизода «незаконной рубки в особо крупном размере» (ч.3 ст. 260 УК РФ) на территории соседнего Знаменского района.

При рассмотрении дела по существу защитой (адвокат Дмитрий Родин) были выявлены существенные нарушения Уголовно-процессуального Закона, допущенные на стадии следствия.

Частично «УПК-заступы» в исполнении Знаменских полицейских нашли отражение в нашей предыдущей публикации из зала Тарского горсуда.

Впрочем, не всю фактуру удалось презентовать и обсудить в одном материале, настолько оказалось много возможных противоправных эпизодов в исполнении… «стражей порядка». Впрочем, как всегда.

На мой взгляд.

Приведу всего один показательный пример из нашей прежней публикации. В ходе судебного следствия выясняется, что свидетель обвинения Виктор Шатило не давал таких показаний, которые изложены, как бы, в его исполнении в Протоколе личного допроса.

Хотя, сегодня это — стандартные «избитые» вещи. Мелочь.

Но Знаменские полицейские в своей корректировке УПК-императивов идут еще дальше. В официальном документе, на основании которого вершится судьба человека (семьи, быта, здоровья, бизнеса), проставлены не то время, не та дата и не то место проведения следственного действия!

Более того, сам Протокол, заполненный, исходя из обстановки, рукописным способом, оказывается, по итогу, набран на… компьютере и распечатан на… принтере!

Продолжим.

Знакомимся (я — лично, читатели — заочно) — еще один «свидетель обвинения» Андрей Андреевич Кущев, пенсионер из райцентра Знаменское. Еще в ноябре прошлого года был допрошен в зале заседаний Тарского городского суда.

Гражданин назвал себя, дату рождения, возраст, место жительства и тут же пояснил:

— С июня 2021-го я ушел на больничный с последующим увольнением по состоянию здоровья…

До обозначенного времени Андрей Андреевич трудился в должности «мастер по лесосеке САУ «Знаменский лесхоз» — это уже выяснила судья Ирина Романцова при более детальном установлении персональных данных мужчины.

По словам свидетеля, с подсудимым он познакомился осенью 2019-го года, когда тот «попросил меня отвести деляну».

- Дважды отводили деляны Салопаеву? — Прокурор, похоже, сверял текущие, живые, показания с бумажными.

- Да, одну и вторую…

Прокурор уточнился у гр. Кущева, что речь идет именно о Качуковском участковом лесничестве

— Квартал помните?

— 16-й и 17-й, они рядом были…

Свидетель также пояснил, что «одна рубка была ухода, вторая сплошная»…

Не утверждая.

Гособвинителю абстрактные ответы гражданина Кущева без негатива в адрес подсудимого явно не нравились.

Прокурора интересовало количество деревьев, их породный состав, возраст, состояние. И все это в увязке с фамилией Салопаев. А свидетель поверх вопросов говорил свое, что помнит.

— Я помогал определять границы делян, ставить визирные столбы…

— Пересчет кто делал? — в который раз спросил Прокурор.

— Пересчет не делали, так как в проекте освоения лесов уже было прописано, сколько и чего можно вырубать… Сплошная рубка и сплошной пересчет…

Был ответ.

Опять без упоминания Ф.И.О. Салопаева, что, видимо, никак не входило в планы спрашивающей стороны.

— Кто Вам сообщил об этом?

— Я сам по документам посмотрел! — свидетель, будучи пенсионером и вне каких-либо должностных субординаций, отказывался понимать намеки гособвинения.

— Он Вам это говорил? — Прокурор перешел на упоминание подсудимого в третьем лице. И, глядя в упор на растерянного сельчанина, спросил уже в лоб, открытым текстом.

— Подсудимый говорил?

— Я такого не помню. Сотни делян у меня в работе было… — настырный пенсионер никак не плясал под дудку обвинения.

— А кто Вас пригласил? — разве что, не тыча пальцем в процессуального оппонента, взмолился Прокурор.

— Салопаев…

— Значит, что… — Кущев, такое впечатление, что реально не понимает, что происходит, и чего от него хотят. - Задачи кем ставились… — и еще одна попытка гособвинения не привела к успеху.

— Я оказывал помощь…

И — баста.

Видимо, на показания этого свидетеля государственное обвинение делало большую ставку.

Поэтому его допрос продолжился в той же манере.

— Когда отводили деляну, второй ярус видели?

— Даже не догадывался, его визуально не было видно… — бывший сотрудник САУ «Знаменский лесхоз» обосновал свой ответ, пояснив, что единственный официальный документ, применительно к этому кварталу, это «данные лесоустройства от… 1995 года»!

- Что Вы хотите, четверть века прошло, что там увидишь?

— Ага, ага, — то ли сочувствуя своей ситуации, то ли одобряя показания своего свидетеля, прокурор перешел на междометия. Не исключено, что хотел свести диалог к нулю, опасаясь неожиданных заявлений гражданина Кущева.

И не зря.

Как говорится, «Остапа понесло». Пенсионер, наконец-то, осознав, что от него требуют полноценного рассказа, стал вспоминать.

Как оно было.

— На всех этих участках уже выпиливалось не по одному разу. Ему там досталось-то…, — с сердобольными интонациями в голосе запричитал Андрей Андреевич. И сам себе ответил: — Что досталось, то досталось…

— Вам кто-то сообщал, что есть второй ярус и его следует сохранить… — прокурор предпринял последнюю попытку переломить ход допроса в свою пользу. Никак.

— Нет, не сообщали. — Подтекст вопроса, вокруг которого «кружил» Прокурор, я понял позже — если уж умудренный опытом и знаниями «мастер лесосеки» из лесхоза не увидел второй ярус деревьев, то… какой спрос с подсудимого?!

Между тем, адвокат Родин тут же взял ситуацию под свой контроль.

— Вы сейчас сказали на вопрос Прокурора, что «На всех этих участках уже выпиливалось не по одному разу. Ему там досталось-то»… Поясните, Вы хотите сказать, что на делянах, которые были отведены Салопаеву, уже кто-то рубку осуществлял? Ранее…

Свидетель даже внешне изменился. Оживился, повеселел, подался всем видом и телом вперед.

Спрашивают о том, что он знает и на что он может дать развернутый ответ.

— Да там все уже… Как говорится, по нескольку раз… На этих выделах… А отвод был 25 лет назад… Все, что было лучшее уже… А остались там гнилая сосна и кривая береза…, — пенсионер так торопился озвучить информацию, что проглатывал окончания фраз и слов.

Ни додумывать, ни дописывать мысли свидетеля мы права не имеем, поэтому, как было, так и есть.

— Там какие-то пни были при отводе?

— Мы ходили уже по небольшому снегу, постоянно натыкались на порубочные остатки и на пни…, — подтвердил информацию свидетель. — Лучшее уже до него вырубили.

— То есть, до Евгения Адамовича на этой деляне кем-то ведись работы?

— Там нетронутых делян уже не было. И нет. — заверил адвоката и Суд «мастер по лесосеке» со стажем работы по профилю в… сорок лет.

С хвостиком!

Защитник Дмитрий Родин, казалось бы, задавал те же вопросы, что и до него Прокурор, но эффект был существенно различим.

— Вы сами или подсудимый считал деревья, подлежащие рубке?..

— Там в проекте освоения… («таксаков»? неразборчиво - автор) уже все подробно расписано. Какая древесина, сколько нужно на это взять, сколько дровяной, сколько деловой, какой породы. Какой смысл делать сплошной пересчет, если все расписано досконально…

— Внутрь деляны заходили, сами каждое дерево считали?..

— Нет, ходили по периметру… Ставили метки, визирные столбы…

— По бумагам рубка велась?

— Да.

Отвечает же человек, когда к нему без давления и натиска, а с подходом.

А далее началось, вообще, самое интересное.

И, на мой взгляд, … криминальное!

Защита решила выяснить не содержание так горячо обсуждаемых документов, а их легитимность.

— Андрей Андреевич, в материалах дела имеется Протокол допроса от 04 ноября 2021 года, — адвокат начал издалека. - Где Вас следователь допрашивал?

— У меня дома…

— Права Вам разъяснялись?..

— Я не знаю, как это делается… Ничего такого не было…

— Зачитывали статью 51 Конституции России, статьи 306, 307, 308 УК РФ? — допытывалась защита.

— Про статью 51 я где-то слышал, а другую нет…

— Следователь разъяснял? — уже прямо ставит вопрос адвокат Родин.

— Ничего мне никто не разъяснял! — наконец-то сдается свидетель и говорит, видимо, как оно было, без оглядки на возможные последствия.

А они ведь могут быть, за то же «лжесвидетельство» Фемиде.

Все-таки гражданин Кущев в начале допроса дал подписку «говорить правду» и «отвечать на вопросы участников судопроизводства».

— Зачем тогда подпись ставили в Протоколе? — как бы, удивился защитник. — Кстати, он (следователь — автор) писал вручную?

— Вот такую пачку листов я подписал! — рука Андрея Андреевича, как у того рыбака, отмерила толщину бумажной стопки листов в… пятьсот.

— У него каллиграфический почерк, — это уже реплика в ответ на следующий вопрос адвоката Родина, в подтверждение того, что следователь Жарков, действительно, писал показания гр. Кущева А.А. у него дома и вручную.

— Подождите, подождите! — видимо, не обошлось без домашней заготовки, ведь защита прекрасно знает, о чем ведет речь, — О каком рукописном документе Вы говорите, если в материалах дела имеется напечатанный Протокол Вашего допроса?

— Я не знаю, я читал и подписывал рукописный вариант…

Оп-пачки!

— Хорошо… — адвокат не стал развивать тему возможной фальсификации, видимо, в надежде, что Суд обратил внимание и учтет сей деликатный момент при вынесении итогового решения по делу.

Хотя верится в это с трудом…

— Хорошо, — загадочно повторила защита и перешла к другим оборонительным рубежам.

— А в каких еще процессуальных действиях Вы принимали участие? — вряд ли, был расчет на озарение памяти, в общем-то, юридически малограмотного свидетеля из таежной и затерянной сельской провинции.

— Может следователем или иными лицами что-то проводилось с Вашим участием, — адвокату, как в свое время Прокурору, пришлось наталкивать память пенсионера на нужную мысль.

— Ну-у-у-у-у… Это когда они свою работу делали? Ну-у-у-у… — уклончиво начал что-то бурчать себе под нос гражданин Кущев.

И тут же был одернут председательствующей судьей Романцовой.

Весьма своевременно.

— Вас спрашивают — отвечайте! Не Вы задаете вопрос. Еще в каких-то следственных действиях участвовали по настоящему делу? — похоже, председательствующей уже самой было интересно, что там еще выявила защита.

Ведь «левый» Протокол допроса уже по факту в арсенале защиты значится.

Что еще?

— Директор лесхоза (Олег Курченко, о нем см. ниже — автор) отправлял меня со следователем Жарковым. И по этой деляне, и по другой. Следователь был и мы всей бригадой. Я Никифоров, Ниязов, и всё. Хотя, может, еще кто-то…

— А кто спиливал пни?

— Никифоров умеет пилой работать…

— А на месте какой-то документ составлялся?

— Ничего не составляли!

Похоже, в следственном действии, обозначенном как «Протокол осмотра места происшествия» (квартал 17 выдел 20 Качуковского участкового лесничества Знаменского лесничество Омской области) от 22.06.2021г., обнаружена еще одна юридическая брешь.

Серьезная.

Сначала обсудили реалии с места событий. Как их помнил свидетель.

— Пни спилили, загрузили полную машину и уехали. Еще в Знаменке три дня их возили, не знали куда выгрузить…

— В итоге, куда выгрузили?

— Загнали машину на территорию РОВД, там еще два дня стояла машина…

— А почему Вы там участвовали?

— У следователя не было пилы, да они и не специалисты по этому делу…

— Сколько раз выезжали?

— Один…

— А если Протокол и другие бумаги на месте не составлялись, то как они появились потом…

— Что-то там на месте считали…, — поправил адвоката свидетель обвинения. — Потом он (старший следователь СО ОМВД по Знаменскому району старший лейтенант юстиции Жарков С. П. — автор) приехал ко мне домой и сказал, что «Протокола нужно подписать» или как это там называется…

Казалось бы, обычная рутина, что здесь защита «нарыла»?!

Но, как показали дальнейшие события, фальсификата сейчас в уголовных делах, действительно, столь много, что адвокатам не нужно унывать, умывать руки или отчаиваться.

Преждевременно.

Наоборот, нужно руки не опускать, а рукава — засучить.

— А когда это было, меня интересует, — не унимался в своей дотошности адвокат Родин, как тот хищник, почувствовавший близость добычи. 

— Так, сейчас я соображу…, — напрягся, подавшись всем своим видом вперед, свидетель. — Я в июле на больничный ушел, а это было в июне, потом я не работал, болезнь, операция, реабилитация… Ну, выходит, где-то октябрь месяц точно был…

— А что за операция?

— Онкологию у меня нашли…

— Может, все-таки это какое-то другое следственное действие было?

— Больше я нигде не участвовал, — методом исключения зафиксировал свой ответ свидетель обвинения. — Следователь Жарков только по этому вопросу ко мне приезжал…

Стоп!

Опять не вписываются в догмы Уголовно-процессуального Закона действия ретивого Знаменского полицейского.

Ну, никак.

Адвокат Родин, как может, пытается это донести до Фемиды.

— А вот когда подписывали документы, которые были составлены ранее, Вам какие-то права разъяснялись, пояснения давались, почему именно так происходит процедура…

— Привез пачку, — рука и пальцы свидетеля Кущева опять зашевелились в воздухе, презентуя немыслимость размеров, — говорит, подпиши…

— Почему пачка?

— Там пни расписаны были…

— А на месте Вам права разъяснялись?..

— Нет.

— А Вы сравнивали то, что писалось на месте, с тем, что Вам привезли?

— Как это можно?!

— А там, где Вы подписывали, дата какая стояла? Актуальная или та, которая была на момент осмотра.

Свидетель такие подробности уже не помнит.

И… не важно!

Прокурор и Суд тут же перехватывают инициативу у адвоката Родина и почти наперебой закидывают Андрея Андреевича вопросами.

Почти теми же самыми.

Видимо, смысл в том, чтобы убедить и свидетеля, и заполнить стенограмму судебного заседания информацией о том, что пенсионер, дескать, плохо чего помнит, возможно, с ним проводились и другие действия следователем Жарковым, но без фиксации на бумаге.

И опять пошло-поехало, «какие были деревья по породному составу», «про ярусы», «про пересчет», «про клеймение», «про сплошную рубку».

Как я потом понял, все это с единственной целью — легализовать разбитый «в пух и прах» Протокол допроса гр. А. А. Кущева от 04.11.2021г.

Дескать, в нем есть существенные противоречия, говорит Прокурор, надо бы озвучить.

— Исследовать.

Защита возражает, вроде как, «нет противоречий! свидетель нам все пояснил!», хотя причина для возражения должна быть другая.

Протокол… подложный! Не имеет такой документ права на существование, потому как он сфабрикованный.

«От» и «до».

Доказательства тому — в предыдущих пояснениях свидетеля Кущева А.А. и в сопоставлении двух процессуальных документов с его участием.

Подписи «мастера по лесосеке» в разных документах разнятся до неузнаваемости. Говоря мягко, без употребления негативной и экспрессивной лексики, быть такого не может!

Не будем голословны в своих предположениях.

Давайте вместе сопоставим два варианта подписи одного и того же человека, между внесением которых промежуток времени менее месяца (один документ подписан в ноябре, другой — в октябре 2021 года).

И сравним.

Вот так выглядит подпись «фигуранта» А. А. Кущева в Протоколе допроса свидетеля от 04.11.2021 г.

А это второй образец внесения его подписи.

Датирован «Протокол осмотра места происшествия» 22-м июня 2021 года, но мы-то помним, что на визирование свидетелю А. А. Кущеву его привезли лишь в октябре того же года.

С этим можно, конечно, спорить.

Но два момента надо бы учесть. Во-первых, зачем пенсионеру врать? А, во-вторых, просто гляньте на многочисленные подписи «фигуранта» во втором Протоколе.

Вот они:

Для наглядности сопоставим подписи из Протокола № 1 и подписи из Протокола № 2 вблизи.

Есть разница?!

Думаю, здесь не нужно быть экспертом-криминалистом со стажем или специалистом более узкого профиля знаний — почерковедом, чтобы сделать однозначный вывод.

Я его принципиально делать НЕ БУДУ!

Пусть Прокуратура сама озвучит, или Фемида выскажет свое «частное мнение».

Или, может, Следком подключится с проверкой?

Вдруг заинтересуется ведомство Александра Бастрыкина, как такое может быть? В официальных-то документах с грифом «ДСП»! У должностного лица, наделенного сверхполномочиями (ст.38 УПК РФ) и выступающего от имени… Государства!

Позорище.

Закономерно возникает дилемма, а какой документ считать «дефектным», а какой «правомочным»?

Ответ — ни тот, ни другой!

Из совокупности имеющихся в нашем распоряжении доказательств, можно предположить с большой степенью вероятности, что в одном из Протоколов сфальсифицированы подписи «свидетеля Кущева А.А.», а другой документ подписан много позже, при этом составлялся он без участия «подписанта», и сказать, что именно данный свидетель в нем расписывался, тоже нельзя.

Достоверно.

При этом показания «мастера по лесосеке» из САУ «Знаменский лесхоз», данные им в рамках судебного заседания, вполне, легитимны.

И свидетельствуют, скорее, в пользу подсудимого, чем его оппонентов.

Под занавес все задают свидетелю Кущеву еще добрую порцию вопросов.

Адвокат Дмитрий Родин: — При отводе делян деревья чем-либо поражены были?

Свидетель А.А.Кущев: 

— Ну, как я помню, ничего там хорошего не было. Кривая береза и гнилая сосна. Когда-то там уже проводились рубки, лучшее уже выпилилось… А раз ранее «таксикаторы» (неразборчиво) наметили эти участки, то и отвели…

— Кривая береза, гнилая сосна… - толи с иронией, толи в поддержку заметно уставшего свидетеля повторил фразу адвокат. — Это понятно. А вот в большой деляне, где Вы участвовали в следственных действиях, там какие породы преобладали и были ли там пороки у деревьев?

— Там уже пни были…

— У пней что-то было?..

— Пни были толстые, старые… Явно… Доброго там ничего не было… Ну, как я еще скажу…

— Гнилые были пни?

— Были…

— А хорошие были? — спросила для проверки объективности судья Романцова.

— Да, были.

Относительно фототаблицы пней и их лесопатологического исследования, положенных в основу обвинения.

Тоже важный момент.

Я в этом, честно скажу, «ни бельмеса». Даже рассуждать не буду на предмет вегетирующих, сырорастущих или поврежденных насаждений.

Попытаюсь объяснить мою позицию в этом вопросе с методологической точки зрения.

Если мы берем за основу, что предприниматель Е. А. Салопаев находится на скамье подсудимых из-за своего предшествующего конфликта с экс-прокурорами с. Знаменское и г. Тара, из-за своей принципиальной позиции по делу «Знаменской ОПС», то, возможно, его дело является «заказным», со всеми вытекающими нюансами.

Имеются ли в «деле Салопаева» признаки фальсификации (следы сбора и формирования доказательств заказного характера)?

Да, имеются (говорю еще не слыша и не видя прений защиты!).

Надеюсь, это было только что обнародовано визуально, доступно и достоверно. Никто меня или адвоката Родина в подмене, в искажении фактов не заподозрит.

Тогда, как я могу относиться к результатам экспертиз, которые сделаны на основе, скорее всего, поддельных первоисточников?!

К примеру, спилы с пней, которые подлежали специальным исследованиям, делались по прошествии 8 (восьми-!) месяцев после фактического окончания работ.

Могли на этих делянах те же недоброжелатели Салопаева спилить и вывезти (или сжечь) ценные породы деревьев?

Могли!

А могли «полицейские-фальсификаторы» подменить исходный древесный материал, который три дня «катался по Знаменскому», а потом еще два дня не понятно как «хранился во дворе районного ОМВД»?

Запросто!

И знаете, это не огульное недоверие нашим стражам порядка, а богатый жизненный опыт и знание местных реалий.

После всего этого пни везут в Омск в экспертно-криминалистический центр при УМВД России по Омской области, где дается заключение, на все 100% устраивающее следствие. Надеюсь, выражу мнение многих наших читателей:

— Кто бы в этом сомневался?!

Еще один свидетель обвинения Максим Красноперов, вроде бы, подтверждает версию следствия.

Даже в цвет.

Он «год назад» трудился у Салопаева и «раскряжевывал древесину». По версии свидетеля, она «вся была красная» (так, как пояснил свидетель, называют дерево хвойных пород): сосна, ель, пихта, кедр, лиственница…

Видимо, и Прокурору, и Суду было лестно слышать столь громкие заявления, но данные показания кардинально расходятся даже с содержанием Протокола допроса гр. Красноперова М.М. на предварительной стадии следствия.

Ранее речь шла «о преобладании при заготовке пород лиственных деревьев — березы и осины».

С трудом, через взаимоисключающие вопросы, но две стороны обвинения (Прокурор и Суд) вышли на средние показатели, которые озвучил свидетель:

— 50 на 50.

Впрочем, более важным мне показалось другое.

Судя по ответам на вопросы защиты, Максим Михайлович путает и время (год), и место своей трудовой дислокации.

В Протоколе речь идет о «конце 2019-го — начале 2020 года», а подсудимому Салопаеву инкриминируют события… конца 2020 года!

Как я понял из вопросов защиты, а позже и из пояснений подсудимого, на момент трудоустройства М. М. Красноперова к его рабочей площадке для кряжевания подвозили деревья не со спорных выделов, а с тех, где рубка «красной» древесины была… разрешена.

Официально.

Мог ли об этом важном «нюансе» не знать свидетель? Конечно, мог.

Мог он достоверно знать, с какой деляны к нему прибыл тот или иной лес для разделки? И какой период интересует следствие? Конечно, не мог.

В этой связи показания сельчанина, по версии адвоката Родина, «носят абстрактный, предположительный и не относимый характер».

— В Протоколе можно, как мы уже знаем, написать что угодно, и оно будет подписано, но так ли это было на самом деле?

Вопрос…

Из других ответов Максима Красноперова что-либо дельного почерпнуть, вряд ли, будет возможно.

Для Правосудия.

Тем более, с целью, чтобы на этих смутных показаниях осудить человека по тяжкой статье УК РФ. Возможно, поэтому Прокурор, да и Судья, тщетно пытались разговорить свидетеля.

— Документы видели?

— Нет, не видел…

— Номер деляны назвать можете?

— Нет, я первый раз работал…

— Ну, населенный пункт хотя бы какой… По дороге какой ехали?

— Увал там…

— Слева или справа?

-… (неразборчиво)

Не смог свидетель сообщить суду и элементарные вещи. Какие бригады с ним рядом работали, в каком составе, не помнит ни их фамилий, ни лиц.

Единственное, что может подлежать проверке, это информация гражданина Красноперова о том, что подготовленный им лес «вывозился на машине»:

— Ее вместе с водителем нанял Салопаев… (в Протоколе указано, что техника принадлежала подсудимому)

Защита нашла и предоставила суду владельца арендованной техники. Чтобы Фемида ориентировалась в совещательной комнате не на «сарафанное радио» и не на «псевдопротоколы», а на информацию из первых уст.

Житель Большеречья Андрей Дудиков подтвердил под Протокол Суда, что на своем личном тракторе, который оборудован подъемником, он сначала грузил лес на свой же «Камаз», а потом сам за рулем тягача вывозил «кругляк» в Тару.

— Было такое!

На вопросы Суда свидетель сообщил, что им в общей сложности было сделано «порядка 14-15 рейсов», по породному составу транспортированный на «большую землю» лес был представлен «исключительно осиной и березой».

— Без хвои.

Второй раз (уже по ходатайству защиты) был допрошен гражданин Виктор Шатило.

Это тот, с которым мы за пределами судебного заседания установили, что подписывал свидетель Протокол своего допроса не в тот день, который указан в бумаге, заполнялся процессуальный документ не тем способом и не с тем содержанием, которое сообщил работник ООО «Тарские лесопромышленники» следователю С. П. Жаркову (Здесь более подробно — см. «Знаменские чайки» или Как сфальсифицировать из гражданина… «черного лесоруба»?!).

С картинками.

Впрочем, судя по приобщенному к материалам уг/дела прениям гособвинения, ни показания гр.Кущева А.А., ни показания гр.Красноперова М.М., ни показания гр. Шатило В.Л., в основу обвинения… не положены.

Ни одного упоминания.

По каким причинам, думаю, стало понятным после сопоставления того, что было записано от их лица на следствии, с тем, что реально ими было сообщено Суду.

Небо и земля.

В итоге, прения Прокурора в столь, казалось бы, резонансном процессе оказались весьма скромными. И по объему, и по качеству.

В «сухом остатке» у гособвинения остались идентичные, как под копирку, показания четырех близких родственников — братьев Курмушевых.

Кстати сказать, известных на омском Севере… «черных лесорубов» и… браконьеров!

Знал ли подсудимый Е. А. Салопаев, впервые рискнувший попробовать свои предпринимательские возможности на территории Знаменского района, кого ему так настойчиво рекомендовали сотрудники местного лесхоза в работники?

Вряд ли!

Иначе, не стал бы всегда ответственный и законопослушный «Адамович» связываться со столь нечистоплотным, ушлым и противоправным контингентом.

Скорее всего, «коллеги» делегировали бизнесмену из Тары сомнительную бригаду «братков Курмушевых» не без умысла.

Евгения Салопаева еще на стадии участия в аукционе по аренде и освоению Знаменских лесных угодий остерегли открытым текстом:

согласовал он или нет свой бизнес-проект с местными Прокурорами?

Опытный лесопромышленник лишь махнул рукой. Дескать, времена не те, чего мне бояться?! Все процедуры прозрачны, регламентированы, законны и совершаются под эгидой и охраной Государства.

На бумагах, видимо, да, а как оно в реальной жизни?

Похоже, нравы омского Севера по-прежнему весьма суровы и далеки от цивилизации. Здесь как были, так и остались «ловцы халявы», «братки», «крыши», «откаты»…

Впрочем, в р. п.Знаменское все оказалось и завертелось намного круче.

Не исключено, что в этом районе на обширных и труднодоступных землях лесных угодий давно орудует… организованное преступное сообщество.

ОПС?!

Как сейчас выясняется (не без деятельного участия самого Евгения Салопаева), через САУ «Знаменский лесхоз» при посредничестве аффилированных с его руководством фирм шло… воровство государственной деловой древесины в… промышленных масштабах!

(см. «ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО» Салопаева из Омска Главному инспектору МВД России генерал-майору полиции Ю. Г. Плющу).

Возможно, речь идет о сотнях и сотнях миллионов рублей неучтенной прибыли. А об истинном ущербе Лесному фонду России, Власти и Государству остается только догадываться.

Свои выводы про «лесную ОПС» предприниматель Салопаев основывает на первичной информации, почерпнутой с «земли» — с делян, кварталов и лесосек Знаменского района.

Наблюдение, факты, сопоставление… Фото, записи, документы…

Но не только поэтому «выскочка» и «инородец» сам угодил под жернова уголовного преследования.

Еще ранее директор ООО «Тарские лесопромышленники», по его словам, отказался от заманчивого предложения «о покровительстве», на которое ему намекнул тогдашний Межрайонный прокурор Андрей Ольгин.

Об этом — здесь:

• «Ольгин лес. И сруб!» — как на омских Северах хозяйничают прокуроры, забывшие про Честь и Совесть 

Так ли это или нет — до сих пор разбираются силовые ведомства под патронажем Генпрокуратуры. Но само наличие конфликта подтверждается «иными доказательствами» и «их совокупностью».

Если по прокурору Ольгину внятных данных из СКР, где проводится проверка, до сих пор нет, то по «Знаменской ОПС» информации предостаточно.

Благо, что к скандальной теме подключились СМИ, правозащитники, федеральные ведомства и ряд силовых подразделений, для которых честь мундира дороже личного благополучия и карьерного роста.

Такие тоже есть!

Оказывается…

Конечно, следствие в отношении «лесной ОПС» идет не скорыми, как хотелось бы, УПК-темпами, но уже выявленные масштабы вырубки и краж ценных пород древесины в Знаменском районе впечатляют.

Только официально за два года мимо бюджета «ушло» ходового природного товара почти на 30 млн рублей (2500 сосен, 356 осин, 31 лиственница, 7 кедров и 5 пихт).

Это сопоставимо с цифрами всей «титанической борьбы» омского УМВД (при Кубице и Коломийце) с «черными лесорубами» за… пятилетку!

Что характерно, уголовное дело о незаконных рубках в отношении руководства САУ «Знаменский лесхоз» было возбуждено уже как полтора года назад.

А «воз и ныне там».

Сначала в возбуждении уголовного дела настырно отказывали: «за отсутствием состава», «за неустановлением причастных лиц».

Даже после ВУД расследование громкого преступления приостанавливали. И не один раз. Подозреваемым возвращали изъятые в ходе обыска предметы, документы, вещественные доказательства — еще осталось всем УМВД перед ними расшаркаться, снять шляпу и… извиниться!

Между тем, главный и почти единственный оппонент могущественного «лесного ОПС» в лице гр. Салопаева Е.А. уже давно пребывает в роли подсудимого.

И не только.

Его лишили бизнеса, возможности заработка, уверенности в завтрашнем дне. Ему пришлось бросить арендованные площади, уволить работников, закрыть фирму, продать технику… По сути, ликвидировано предприятие со славной и градообразующей историей.

Дабы не фиг!

Спорное уголовное дело Евгения Салопаева неумолимо близится к финалу.

Даже поболеть, поправить перед приговором здоровье заметно постаревшему и осунувшемуся фигуранту спокойно не дают.

«Выскочку-правдолюбца» всячески и упорно тянут за решетку (Прокуратура перед Новым годом «запросила» экс-меценату Тары 4 года реального срока), а вот двух фигурантов Знаменского преступного сообщества еще только-только поместили под домашний арест.

С трудом!

За это время лидер ОПС Олег Курченко (на фото) успел постелить себе знатной ммягкой «юридической соломки».

По-быстрому ушел с бессменной должности директора САУ «Знаменский лесхоз» и досрочно сложил с себя полномочия действующего депутата районного Совета.

Как я понимаю, сделано это было для того, чтобы тяжкая статья 210 УК РФ («ОПС») в свете Уголовно-процессуального Закона была переквалифицирована следствием в «ОПГ».

Как минимум.

Учитывая сколько у тарского лесопромышленника Евгения Салопаева врагов и недоброжелателей «при погонах» и «при должностях», то не сложно будет представить, какое внепроцессуальное давление может идти на судью Ирину Романцову.

Впрочем, давление, прессинг, заказ — рассуждать и предполагать можно все, что угодно, но обвинительный приговор нужно строить на чем-то существенном, а умысел — обосновывать.

В «деле Евгения Салопаева», по утверждению защиты, «бесспорные доказательства вины подсудимого отсутствуют».

Самое время вернуться к «братьям Курмушевым» и их показаниям.

На стадии следствия.

Это, видимо, единственное, что есть у стороны обвинения из существенного и упомянутого Прокурором в прениях.

Первым, судя по датам документов, имеющихся в распоряжении редакции, на стадии следствия был допрошен брат Эдуард Нургалеевич. Опять же, как следует из «Протокола дополнительного допроса свидетеля от 01 апреля 2021 года», составлена бумага была в кабинете № 1 БОУ «Качуковская средняя школа».

Начнем с того, что, по нашей информации, «кабинет № 1» это — школьный спортзал, в котором по определению отсутствуют компьютер и принтер.

Каким образом следователь распечатал показания Эдуарда Курмушева, как и в случаях со свидетелями Шатило и Кущевым, остается загадкой.

По нашим сведениям, такой расхожий вид оргтехники, как принтер, в этой северной малокомплектной сельской школе был, но, во-первых, в другом кабинете.

Во-вторых, под замком. В-третьих, в рабочем ли состоянии?

Так что, каким образом был сверстан и составлен спорный документ, остается лишь догадываться и додумывать.

Или выяснять.

Однако, именно первоапрельский (шутка ли -?!) Протокол стал прообразом тех свидетельских показаний, которые позже по времени, как под копирку, выдали следствию родные братья Эдуарда.

Нурулла (05.04.2021 г.), Рустам (08.06.2021г.) и Радик (08.06.2021г.).

Не исключено, что следователь Жарков в присущей ему безапелляционной манере мог убедить родственников подписать готовые Протоколы их допросов, предоставив им на обозрение уже подписанные показания одного из братьев.

При этом содержание исходного документа, как уже сказано выше, могло быть заполнено самим следствием.

Как вариант.

Впереди — прения защиты, выступление и последнее слово подсудимого.

Куда качнутся весы Тарского Правосудия, одному Богу известно.

Мы свою позицию высказали, с опорой на документы, на непосредственные допросы свидетелей, с учетом сложившейся на Севере Омской области не простой «лесной ситуации».

Думаю, это далеко не финал истории.

В подтверждении моих мыслей небольшой, но показательный и знаковый эпизод из зала суда.

Под занавес изучения очередного и явного «фальсификата».

— Охота, господин Прокурор, ведется, как и на следствии?! — своей репликой внешне невозмутимый подсудимый Салопаев выдает, какой накал страстей бушует в его душе.

Судья Романцова тут же разряжает обстановку.

— Евгений Адамович, зал судебного заседания не место для эмоций и пикировки сторон…

— Замечание!

Оно и понятно.

Фемида, как бы, «над» и «в стороне» от процессуальных оппонентов.

Она должна быть объективна и беспристрастна.

Но кто в таком случае сделает «замечание» или остановит шквал фальсификаций уголовных дел в исполнении «людей в погонах»? Кто остановит Таврических, Саргатских, Шербакульских, Тарских, Центральных, Знаменских, Советских, Омских, пригородных (и т. д. и т. п.) «Чаек»?

Кто?!

(продолжение следует…)

P.S.

Перечитал еще раз свое журналистское расследование и… ужаснулся!

Выглядит все изложенное неправдоподобно и фантастично. Это ведь реальная уголовная статья в отношении старшего следователя ОМВД по Знаменскому району С. П. Жаркова!

А, может, и не одна. А, может, и не только в отношении старшего лейтенанта юстиции?

Честное слово, я просто не понимаю, пребываю в полной прострации — как можно ТАК работать?!

Государство, Общество, Граждане оказали тебе высокое доверие защищать Закон и Порядок, гарантировали тебе социальные преференции, снабдили огромными процессуальными полномочиями, независимостью, самостоятельностью, ресурсами, а в ответ ЧТО?!

Пустота…

Для того, чтобы снять какие-либо сомнения в части возможной субъективности и предвзятости моей позиции и призвать к активным действиям (а не их видимости) ведомство уважаемого Александра Бастрыкина, считаю необходимым дополнить все выше сказанное образцами почерка и подписями лично от свидетеля А. А. Кущева.

И сопоставить их с теми образцами, что представлены в материалах резонансного уголовного «дела Евгения Салопаева».

Для сравнения.

А это реальные подписи свидетеля Андрея Андреевича Кущева:

А это то, что имеется в томах дела:

Без комментариев!

(продолжение следует…)

Александр Грасс,

из зала Тарского городского суда Омской области,

г.Тара-с.Знаменское-р.п.Большеречье-г.Омск

Источник: СМИ «ИА АЛЕКСАНДРА ГРАССА»