Сегодня любой факт или событие нередко подвергается сомнению, иногда обоснованному, главным гарантом установления истины становится даже не суд, а экспертиза. Экспертиза необходимый атрибут различных ток-шоу, потребительских передач типа «Контрольной закупки» и «Ревизорро», многочисленных криминальных сериалов, политических скандалов и, конечно, юридических споров и уголовных дел. Об хитросплетениях судебной экспертизы рассказывает директор ООО «Бюро судебных экспертиз», кандидат юридических наук Алексей Алгазин.

• Экспертизы по уголовным делам: кто прав, госэксперты или рецензенты?

Так сложилось, что экспертиза в России всегда была прерогативой государства, это касалось отраслей как уголовного права, так и споров, вытекающих из административных, гражданский и арбитражных дел.

Уголовную отрасль и сейчас «курируют» три крупнейших постсоветских экспертных системы — лаборатории и бюро судебной экспертизы Минюста РФ, экспертно-криминалистические отделы и центры МВД России, лаборатории и бюро судебно-медицинской экспертизы Минздрава РФ. Также функционируют относительно новые экспертные подразделения Следственного комитета РФ и ФСБ России.

Поэтому, совершенно естественно, что данные экспертные организации «заточены» на обслуживание дознания и предварительного следствия с их главной задачей — получение доказательств виновности лица в совершении преступления.

В своей практике нам, как экспертам «вне системы», приходилось много раз готовить рецензии (критические замечания) на «обвинительные» экспертные заключения ведомственных экспертов по уголовным делам, и «оправдательные» исследования по отказным материалам, где нет состава преступления. При этом, государственные эксперты нередко отступали от требований криминалистической методики, так сказать, «для пользы дела».

• Утонул или утопили?

Так, по одному из дел о подозрении на убийство с инсценировкой утопления, рецензенты нашего Бюро обнаружили, что государственный судебно-медицинский эксперт не нашёл десять (!) из двенадцати обязательных типичных признаков самоутопления, что не помешало этому эксперту уверенно отвергнуть версию об убийстве и наоборот «поддержать» версию о том, что мужчина утонул сам.

Нашим экспертам удалось доказать несостоятельность данного заключения СМЭ, и вдова погибшего благодаря этому добилась возбуждения уголовного дела.

• Убит или умер от обморожения?

По другому делу, при обнаружении трупа молодого человека в зимнем парке, судебно-медицинский эксперт пришел к категоричным выводам о том, что смерть наступила в результате переохлаждения. Позже полиция нашла молодого человека, который признался, что за три часа до установленной смерти собутыльника, поссорился с потерпевшим и ударил его пластиковой 1,5-литровой бутылкой пива по голове. Полиция инициировала назначение повторной судебно-медицинской экспертизы, и в этот раз тот же эксперт установил, что смерть могла наступить от удара по голове, а все признаки переохлаждения являются посмертными.

Наши эксперты в ходе рецензирования смогли доказать, что согласно классическим канонам судебной медицины обнаруженные на трупе признаки и изменения никогда не возникают после смерти человека, а являются прижизненными.

Такие ситуации, к сожалению, не редкость и единственное, что можно противопоставить таким экспертизам, это рецензии (критические замечания) на такого рода псевдонаучные экспертизы, а также самостоятельные независимые экспертизы, проведенные вневедомственными экспертами.

• Частные экспертные компании становятся лидерами в гражданских судах?

По делам этих категорий гражданам, организациям и их представителям дышится намного свободнее. И хотя сохраняется еще у судей «старой школы» желание назначать экспертизы только в государственные учреждения, в целом независимые экспертные организации сегодня доказали свою профессиональную состоятельность.

Кроме того, в повышении доверия судебной системы к частным экспертам во многом сыграла роль определенная «неповоротливость» государственной системы судебной экспертизы, когда сложные исследования заканчиваются выводом «НПВ» (не представляется возможным установить) или, когда методика исследования не соответствует современным достижениям науки и техники в той или иной области.

Так, например, государственные экспертные учреждения отказываются делать почерковедческие экспертизы по копиям документов, хотя давно существует такая методика. При этом за экспертизу с выводом «не представляется возможным установить» все равно придется заплатить.

Иногда профессионализм государственных экспертов оставляет желать лучшего. Например, по одному из сложных ДТП со смертью водителя, государственный эксперт-автотехник написал в своем заключении: «в результате ДТП автомобиль, говоря простым языком: сложился в гармошку». Вот такой научный подход.

К тому же, опытные юристы давно знают, что ведомственные экспертные учреждения даже по гражданским и арбитражным делам исполняют роль «экспертных помощников» для всех государственных органов — участников процесса, будь то администрация или любая надзорная или правоохранительная структура и их выводы часто «получаются» в пользу смежных госструктур.

• Экспертиза по заготовленному тексту, создание новых доказательств

Так, по одному из дел, где инициаторами иска выступал отдел госпожнадзора, комиссия из четырех «гражданских» экспертов (выходцев из государственных структур) подготовила судебную экспертизу, текст которой (вплоть до ошибок и запятых) совпадал с текстом искового заявления. Суд не обратил внимание на это «незначительное обстоятельство», которое по сути означало, что истцы передали экспертам текст иска в электронном виде для «упрощения» оформления экспертизы.

Имел место случай, когда московские эксперты для «правильных выводов экспертизы» за ночь нанесли на дорогу дорожную разметку и зафиксировали новое доказательство с помощью экспертного осмотра.

Другую опасность для объективного установления истины представляют неграмотные коммерческие эксперты, которые могут по просьбе заказчика написать любое заключение, по принципу «кто платит, то заказывает музыку». Нередко своими абсурдными заключениями они подводят заказчиков и вызывают справедливый гнев судей.

• Как частные эксперты становятся фокусниками?

Так, по одному из дел о возгорании дорогого автомобиля, эксперты так старались угодить клиенту с версией о возгорании электропроводки, что в период проведения экспертизы «нашли» и приобщили в материалы экспертизы новое доказательство — провода автомобиля. Для обоснования наличия двух очагов пожара (типичный признак поджога) эксперты придумали целую теорию возможности завихрения ветра и переноса языков пламени по воздуху на расстояние до четырех метров, чем по их мнению и объяснялось наличие двух очагов возгорания.

Другие «специалисты», защищая интересы собственника, который сам вывез застрахованные ювелирные изделия из своего магазина, установили, что датчики сигнализации, реагирующие на движение могли не сработать, если предположить, что предполагаемые преступники были в костюмах из фольги.

Еще одни «опытные» эксперты из именитого московского бюро, указали в заключении, что они использовали эффективный метод определения срока давности изготовления документа. Наши эксперты выяснили, что этот «научный» метод не был описан ни в одном научном источнике и фактически не существует. Таких экспертов можно назвать экспертами-фокусниками.

Есть эксперты, которые «не заморачиваются» аргументацией своих выводов (хотя обосновать выводы требует закон), а делают исследование по принципу «я эксперт, я так вижу». По одной достаточно сложной судебно-медицинской экспертизы, комиссия экспертов отдельно перепечатала истории болезни и присоединила уже готовые выводы, забыв указать, как именно эксперты пришли к этим выводам. При этом, в качестве «научного» метода исследования был указан метод «круглого стола».

• Судьи и экспертиза

Согласно закону, да и здравому смыслу судья должен оценивать экспертизу наравне с другими доказательствами, но у экспертизы есть отличие — она проводится по определению суда лицом обладающим специальными познаниями. Как же судьи оценивают экспертизу, если не являются экспертами?

Если экспертизы выполнено качественно и профессионально, судья и стороны по делу прочитав текст заключения, должны понять обоснование выводов эксперта.

Но нередко судьям, которые «настроились» на определенное судебное решение объективная экспертизы может все испортить. Как судьи выходят из положения?

Например, допрашивают эксперта в суде «с пристрастием», всячески «давят», не дают «вставить слово», в итоге неопытный в судебных баталиях эксперт, хоть и имеет специальные познания, но не проходит «проверку». В итоге судом назначается повторная экспертиза, либо суд сразу принимает позицию одной из сторон и выносит решение.

Бывает и полное игнорирование судьями выводов экспертизы при вынесении судебного решения.

Так, по одному из арбитражных дел, судья положил в основу своего решения не выводы эксперта по строительно-технической экспертизе, а один абзац из исследовательской части заключения (вырванный из контекста), который не опровергал правовую позицию судьи.

По другому делу, судья оригинально «прошлась» по образованию и опыту работы экспертов, указав, что эксперты МВД не имеют специального образования в сфере пожарно-технической экспертизы (хотя образовательные учреждения системы МВД, готовят универсальных экспертов-криминалистов), и вознесла в статус «знающего» эксперта, который закончил сельхоз ВУЗ по специальности «сельское хозяйство» и двухмесячные курсы по «тушению пожаров».

Еще одно дело запомнилось тем, что судья по уголовному делу, услышав от адвоката ходатайство о проведении экспертизы с опросом на полиграфе, заявил: «Что вы такое говорите? Такое делают только в Америке!». Судья был не в курсе, что уже много лет опрос на полиграфе в России имеет статус психофизиологического исследования и рекомендован Генеральной прокуратурой РФ как необходимое экспертное исследование по уголовным делам о совершении тяжких преступлений против личности, в том числе.

Бывает, что судьи сами выступают экспертами, при наличии большого желания вынести определенное решение. Например, в нашей практике был случай, когда судья установила факт отсутствия алкогольного опьянения не с помощью анализов и экспертиз, а со слов фельдшера скорой помощи, которая: «не почувствовала запах недавно выпитого спиртного». Есть судьи, которые «на глаз» сами определяют исполнителя подписи, виновника ДТП и ставят медицинский диагноз.

Бюро судебных экспертиз

644119, г. Омск, ул. Перелета, д. 20

expertiza.sud@yandex.ru

https://omsksudexpert.ru/

8(3812)49-24-12 8-913-159-18-10

На правах рекламы