Данте сожалеет, что «очутился в сумрачном лесу», Игорь Григурко заплутал в мифологических дебрях языческих предков, что немудрено. Но, как бы то ни было, он поставил спектакль, который никого из зрителей не оставляет равнодушным, т. к. он вложил в него радость своего взгляд на мир, многолетние муки своего творчества и пробужденного им творчества артистов.

Баллада «Берегиня» в омском Пятом театре. Режиссер-постановщик, режиссер по пластике и художник-постановщик Игорь Григурко, хореограф-постановщик Артур Ощепков, художник по свету Игорь Алабужин.

Однозначно оценить спектакль не представляется возможным, потому отдельно выделю его удачные и слабые стороны. Начну с обнадеживающего сравнения.

1. Вровень с Данте

Сюжет спектакля трудно с чем сравнить, т. к. в театре, изначально драматическом, поставлен спектакль поэтический, лирико-эпический, пластический, магический, колдовской, музыкальный, песенный, красочный, былинный и что-то еще в этом роде.

Действие его происходит в древнеславянском роде ли племени, вероятно, во времена матриархата, судя потому, что его возглавляет женщина Берегиня (актриса Евгения Амарцева), которую театр анонсирует как «символ русской женщины, хранительницы дома, очага, семьи, женщины-божества». Словам мы не привыкли доверяться. Эту фразу по частям положим во главу нашего подробного анализа и попробуем убедиться, действительна ли Берегиня оказалась божеством, хранительницей семьи и символом русской женщины.

У Берегини есть дочь Мария (Алёна Фёдорова), у Марии есть без имени отец (Егор Лябакин), и появляется он на сцене всего на несколько минут, как с боку припека. Еще один герой — жених Марии Иван (Михаил Синогин). Иван да Марья, да Берегиня являются основными персонажами, но и остальных многочисленных участников не назовешь массовкой, потому что они выступают единой мощной командой парней и девок, и я ниже назову их всех.

По законам логики новое лучше познается в сравнении с уже известным, и в моем сознании вдруг возникают, ни больше, ни меньше, первые строки из «Божественной комедии» Данте Алигьери:

«Земную жизнь, пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины».

Из этих трех строк я выделяю три ключевых слова: «жизнь», «лес» и «правый». Все они, на удивление, укладываются в композицию и в содержание спектакля «Берегиня», но, конечно, с моими необходимыми комментариями.

Во-первых, жизнь герои спектакля проходят не «до половины», а полностью — от рождения до смерти. Более того, спектакль дает понять, что жизнь вновь и вновь повторяется из поколения в поколение, и в этом ее бессмертие, ее космический масштаб.

Спектакль состоит из двадцати песен, в которых представлены все основные этапы жизни племени и человека вообще.

Называю некоторые этапы: рождение, сопровождаемое колыбельной песней; молодецкие забавы и выбор спутника жизни; омовения, причитания и свадебный обряд.

Сцена из спектакля: народное гуляние.

Затем следуют проводы мужчин на войну и жестокие сражения, возвращение не всех воинов, плач вдов и молитвенное прощание с Иваном. Заканчивается баллада рождением Марией «новой Берегини» и переходом прежней в «другой мир». Снова звучит колыбельная песня.

Лес в спектакле играет особо важную роль, он едва ли не действующее лицо, как и у Данте, только в спектакле он не «сумрачный», а жизнерадостный. Лес уникально изготовлен из цветных переплетающихся веревок, канатов и жгутов и многофункционально предназначен для встреч, игр, качелей и различных трюков. Он наполнен в записи голосами птиц и других обитателей леса, а игра светом превращает сцену в райский уголок, навсегда потерянный просвещенным человечеством.

Третье ключевое слово — правый. Здесь речь идет о том, что обитатели леса древние славянские язычники. Нет данных о том, что они когда-то сомневались в правильности и достаточности своих богов, искали бы других. Диссидентов (вероотступников, инакомыслящих) среди них не наблюдалось. Древний народ шел своим правым путем. Так они утверждают и сегодня.

Приходилось слышать, неоязычники доказывают, что последователи невесть откуда взявшегося Христа не имеют отношения к подлинному православию, которое сложилось у них в течение тысячелетий, задолго до Христа. Христиане, мол, перехватили у них слово «православный», сделали его своим брендом.

Сравнение спектакля с грандиозной поэмой Данте вначале мне самому показалось случайным и невероятным, но постепенно я больше склонялся к предположению, что Игорь Григурко, скорее всего, действительно ориентировался на Данте. В пользу этого говорит и то, что «Божественная комедия» тоже состоит из песен: «Ад» — 33 песни и «Рай» — 33, всего 66.

В спектакле 20 песен, и ад в нем, замечу, не представлен, в нем нет необходимости для славян. Спектакль длится час сорок, т. е. сто минут, и, значит, на каждую песню приходится в среднем пять минут. На первый взгляд, этого мало, но, удивительно, что к концу спектакля убеждаешься — достаточно. Игорь Григурко настолько экономно использовал сценическое время, что, вероятно, репетировал с секундомером в руках.

В спектакле отвергнут пугающий ад, он наполнен мощной жизнеутверждающей энергией, красотой и высокой нравственностью. Наши предки со своими богами, осмеянными позднее, не лаптем щи хлебали — такой вывод следует из спектакля.

Артисты из группы парней (Дмитрий Малёнов, Станислав Горенбахер, Дмитрий Исаенко, Владимир Куражев, Олег Меньшиков, Михаил Синогин) и группы девиц (Ксения Огарь, Елизавета Кухтина, Диана Морозова, Алина Синогина, Анна Сотникова, Алёна Фёдорова) артистично поют, демонстрируют великолепное мастерство в плясках и трюках, иногда настолько рискованных, что становится тревожно, как бы они не разбились в своих наяву полетах трофейного Тарзана.

Сцена из спектакля: девичьи забавы.

2. Ниже Бурановских бабушек

Из этого ряда персонажей выпадает лишь сама Берегиня. Роль ее исполняет Евгения Амарцева из другого театра, она приглашена исполнить фольклорные песни. Про их содержание и особенности пения я сошлюсь на специалистов, которые признают ее лучшей в Омске исполнительницей старинных народных песен. Мне же бросилось в глаза то, что на фоне невероятной пластики и подвижности молодых артистов (ей на взгляд около пятидесяти) она почти все полтора часа поет, будучи совершенно неподвижной вдали на возвышении.

Я вспомнил, глядя на нее, группу исполнительниц старинных фольклорных песен «Бурановские бабушки» из Удмуртии. В 2012 г. на Евровидении они очаровали европейского зрителя, зал горячо рукоплескал им стоя. По возвращению домой каждой из них было присвоено звание «Народный артист Удмуртской Республики» за большой вклад в развитие искусства и высокое исполнительское мастерство.

Эмоциональные бабушки потрясли весь мир, пение Берегини на спектакле меня не потрясло.

Сцена из спектакля: в центре отец Марии (Егор Лябакин), вдали Берегиня (Евгения Амарцева).

Кстати, наряд на Берегине полностью повторял костюмы Бабушек по цвету и стилю. Тут же замечу, что в девятнадцатой песне постановщик принудил Берегиню раздеваться. Я был в недоумении, чего ради, она медленно снимает с головы повойник и плат, а затем юбки и прочее, оставаясь в ночной рубашке. Дело, однако, не только в том, что торжественно раздевать на сцене перед сном пятидесятилетнюю женщину не принято, не смотрится. Богини в художественном творчестве раздевают потому, что они всегда молоды и прекрасны.

И, лишь заглянув потом в программку, я прочитал, что это «переход Берегини в другой мир».

3. Богиня не настоящая

Вот те раз, бессмертная богиня умерла вопреки всем человеческим представлениям, пела, пела и умерла, на ней не ночная рубашка, а саван. Нельзя же лишать человечество любимых богов и, в первую очередь, представительниц прекрасного пола. Человечеству всегда были нужны богини любви и красоты: Афродита у греков, Венера у римлян, Иштар у шумеров, Хотор и Исида у египтян, Лакшми в Индии, Тласолтеотль у ацтеков, Лада и Прия у славян и так далее.

Какой ужас: божества смертны! Обиднее всего за свою Берегиню, ведь она, хоть и во второстепенных персонажах, значится в пантеоне славянских богов в числе таких, как: Перун, Хорс, Даждьбог, Стрибог, Семарлг, Сварог, Велес, Святовид, Триглав, Яровит, Руевит, Дабог, Мокошь, Жива, Ярила и других.

Впрочем, в спектакле никакие боги, кроме Берегини не упоминаются.

Попробуем проследить происхождение сценической Берегини, ее родословную. В первой песне сказано: «Берегиня-мать сидит на берегу реки и просит богов уберечь свою дочь». Как понять? Одна богиня просит других богов, так сказать, из своего цеха уберечь ее дочь?

Какая же она богиня?

Сцена из спектакля: Берегиня у реки просит богов уберечь ее дочь.

Когда же и как славянская женщина-певунья стала богиней? В каком качестве и от каких родителей она родилась? Тёмная история. Пусть родилась она каким-то чудесным образом после неизвестного зачатия, но зачем умирает, если боги бессмертны, плохо людям без богов.

Игорь Григурко представляет нам своё божество, но хотелось бы богиню настоящую, не хуже, чем у других людей, племен и народов. Берегиня оказалась богиней не настоящей, неизвестно как родившейся и неизвестно зачем умершей, а, значит, не настоящим оказывается и представленное на сцене язычество.

Митрополит Омский может быть спокойным, такое язычество не угрожает христианству.

Берегиня не только не соответствует уровню божества, сомнительной оказалась она и в качестве «хранительницы дома, очага, семьи». Нет у ней ни очага, ни дома, всё пела да пела, и родила-то она одну единственную дочь Марью, которая вся в гулянках и плясках, а отец ее неизвестно где и чем занимается, плотник ли он или охотник.

Сцена из спектакля: в центре Мария (Алёна Фёдорова).

И вот эта Марья в 18-й песне «Гуси-лебеди», не будучи сама божеством, рожает бабушке внучку от Ивана в качестве «новой Берегини». Не сходятся здесь концы с концами, нет никакой логики в либретто спектакля. От простой женщины никогда не было замечено, чтобы рождалось божество без хотя бы самого захудалого бога. Ведьмы — случаются.

Игорь Григурко назвал жанр своего спектакля балладой, но и баллада строится по своим композиционным правилам, здесь отсутствующим.

4. Язычество вечно живое

Спектакль поставлен по мотивам древнеславянского фольклора, религиозно-мифологическая целостность которого была разрушена в период христианизации Руси, разрушена, но не искоренена. Были целенаправленно уничтожены письменные документы, время не пощадило материальные свидетельства, но язычество подспудно продолжало существовать и дожило до наших дней в виде фольклора, обрядов, обычаев и верований, в чем мы сами порой не даем себе отчета.

Например, славянский праздник проводы зимы Масленица с ее удалыми приметами в виде катания на конных упряжках или на санях с ледовых гор, с кулачными боями, блинами, символизирующими солнце, сжиганием чучела Зимы, представлениями скоморохов, гулянием ряженых, дрессированными медведями в той или иной степени сохранился, несмотря на осуждение церковью. Христиане сохранили название Масленицы, но придали ей совсем другой смысл, а именно, это неделя подготовки к Великому посту, исключающей все названные особенности более древнего праздника.

Сегодня среди интеллигенции и ученого народа наблюдается всплеск интереса к христианству. В дореволюционной России, в которой действовала государственная и церковная цензура, реабилитация славянского язычества была невозможна, несмотря на выраженный интерес со стороны образованных людей.

При советской власти попытки изучения языческих проявлений отметались еще более жестко. В настоящее время по понятным причинам Церковь не меняет своего отношения к язычеству, государство нейтрально, и лишь свободные от государственных дотаций СМИ имеют тенденцию к реабилитации восточнославянского язычества.

Традиции и верования язычников оказывали и оказывают до наших дней существенное влияние на традиции и уклад жизни русских людей, на культуру вообще и искусство, частности. На этом историческом фоне, надо понимать, и стал возможным спектакль «Берегиня» в Пятом театре.

5. Очарованный Григурко

Чтобы поставить всё на свои места, надо признать следующее. Игорь Григурко всерьез и надолго настолько пленен мировосприятием язычников, что сумел азартно увлечь и молодых омских артистов. Он прекрасный режиссер по пластике, но не сумел или не счел нужным написать вразумительное либретто. Таким мне представляется стиль трудов волхвов и шаманов, которые не пишут сценариев, и могу быть вообще безграмотными, а полагаются на магию, зов предков и собственную импровизацию.

Игорь Григурко именно в таком качестве и предстал в Омске. В этом ответ и на вопрос, почему тема язычества занимает его уже двадцать лет, но он ничуть не продвинулся в ней, поставив в первый раз «Берегиню» в Омске семнадцать лет назад.

Зато бытовые и обрядовые стороны древних он передал великолепно, как будто он жил среди них. Я заглянул в его биографию и с интересом узнал, что он действительно жил среди язычников, только нерусских.

Успех, вероятно, наполовину зависит от того, что тему язычества Игорь Григурко знает не понаслышке. Он родился в Бурятии, там же в Улан-Удэ получил театральное образование в Восточно-сибирской академии, основал пластический театр драмы «Человек», ставил спектакли в Бурятском театре драмы и получил звание заслуженного деятеля искусства республики Бурятии.

Традиционной же религией бурят является шаманизм, и Игорь Григурко не может не иметь о нем представления. Шаманы — носители культуры многочисленных бурятских племен, которые по отношению к христианству являются языческими. Шаманизм — не памятник культуры, а религия, действующая и сегодня.

Главным в религиозно-философских представлениях шаманизма является обоготворение сил природы и умерших предков, как и у славян. По этой причине можно найти много общего в жизнедеятельности бурятских шаманов и древнеславянских волхвов.

Уверен, знание культуры бурятского народа и помогло режиссеру Игорю Григурко создать столь интересный спектакль в Омске.

Фото из спектакля: свадебный обряд.

6. В прошлое от Христа

Спектакль настолько неожиданный и яркий, что ошеломлены сами артисты. Магия миросозерцания и миропонимания западных и восточных колдунов через талант режиссера передалась, прежде всего, на артистов, а затем и на зрителей.

Вот как говорят сами артисты. Михаил Синягин делится на встрече с журналистами так: «Работая с этим материалом, приходишь к самому себе!» Не знаменательно ли это?! Блуждал, блуждал человек, не понимая себя, и, наконец, обрел себя, причем, через кого? Через своего предка, существовавшего тысячу или больше лет назад. Удивительная мысль, Михаилу веришь, он так просто и доходчиво это сказал, нашел такие слова, что можно поздравить его с днем рождения.

Станислав Горенбахер, играющий роль Ивана в другом составе, подобные впечатления выразил другими словами: «Я всегда считал, что у нас очень дружный коллектив, а этот проект нас сплотил еще больше». Так благотворно подействовала уже на всех артистов работа над спектаклем. Они знают, о чем говорят, им это очень важно. Обычно рассуждают о том, как влияет спектакль на зрителей, а здесь уникальный поворот в сторону артистов.

Цитирую еще Марию Долганёву:

«Внутри театра образовалось ощущение жизни, любви и света».

Признание артистов потрясают. Создается впечатление, что над театром взошла заря, и всего-то от того, что они вживую соприкоснулись с предками из числа далёких язычников, многократно кем только не обруганных во всех веках.

Ни комсомол пленил артистов, ни партии наших и ваших, ни в храм Христа Спасителя поспешили, захотели в язычество, там нашли себя.

Дело личное, в РФ нет обязательной государственной религии.

Сцена из спектакля: воины отправляются на войну.

Заключение

Осталось вернуться к приведенной в начале программки фразе:

«Берегиня — символ русской женщины, хранительницы очага, семьи, женщины-божества».

Мы выяснили, что никакого отношения сценическая Берегиня к божеству не имеет, что семья ее жалкая. Имеет она лишь одну единственную дочь, что означает если не конец семьи, то конец рода, а отец Марьи похож на современного неплательщика алиментов.

В качестве же символа русской женщины Берегиню ни в коем случае нельзя рекомендовать. Символ ее наилучшим и бесспорным образом представлен в поэме Н. А. Некрасова «Мороз, красный нос» со знакомыми словами:

«В беде не сробеет, спасет; коня на скаку остановит, в горящую избу войдет» и многими другими восторженными качествами.

Данте сожалеет, что «очутился в сумрачном лесу», Игорь Григурко заплутал в мифологических дебрях языческих предков, что немудрено. Но, как бы то ни было, он поставил спектакль, который никого из зрителей не оставляет равнодушным, т. к. он вложил в него радость своего взгляд на мир, многолетние муки своего творчества и пробужденного им творчества артистов.

Слава богам всех древних племен России! Dei gratia!