Россия готовится принять Зимнюю Олимпиаду. Празднование уже началось: по стране несут олимпийский огонь. Но будет ли праздник у российских ­регионов в 2014 году?

Инвесторы Олимпийских игр в Сочи выдвинули правительству ультиматум – они не смогут вернуть кредиты Внешэкономбанку, если не будет проведена реструктуризация и не введут налоговые льготы. Внешэкономбанк выдал кредитов на 241 млрд. руб., из них 165 млрд. руб. обеспечено гарантиями «Олимпстроя». Гарантии не спасают от убыточности проектов, поэтому и возникла угроза дефолта. Что и требовалось доказать – проведение мероприятий мирового значения в экономически отсталых странах, к которым относится Россия, является ­изначально ­убыточным и ложится тяжелым бременем на бюджет. Истеблишмент удовлетворяет свои комплексы – у нас как на Западе! – а расплачивается, как всегда, население. Стоит вспомнить ­наиболее ­крупные ­проекты власти последних лет (для сравнения за точку отсчета возьмем расходы бюджета Омской области 2013 г., которые составят около 60 млрд. руб.).
Саммит АТЭС во Владивостоке (2012) – 690 млрд. руб. 1000-летие Казани (2005) – 86 млрд. руб. Универсиада в Казани (2013) – 230 млрд. руб. Сколково (2010-2012) – 50 млрд. руб., из них, по утверждению прокуратуры, израсходовано с нарушениями – 22 млрд. руб. С 2013 по 2020 гг. предполагается освоить еще 125 млрд. руб.
Проект Сколково, конечно, не спортивный. Однако он находится в том же ряду российских «понтов». В Латинской Америке и в Азии неоднократно пытались создавать аналогичные зоны, которые должны были стать локомотивами технологического развития, и результат везде был неутешительный. Пока страна не пройдет долгий путь заимствующих инноваций и не создаст собственную научно-технологическую базу, такого рода зоны остаются только налоговыми гаванями, позволяющими местным и иностранным компаниям минимизировать платежи в бюджет.
О том, что в России необходимо реконструировать транспортную (включая очистку фарватеров рек, обустройство пристаней и портов), дорожную, инженерную, энергетическую инфраструктуры, не писал только ленивый. Но что делать, если у элиты ­праздничное настроение? Реализуются совсем другие приоритеты. На это можно махнуть рукой, однако одновременно были приняты решения, ухудшающие положение провинции. Так, на бюджеты регионов были возложены обязательства по 100-процентной оплате медицинских услуг неработающему населению. Заодно был принят закон о комплексной группе налогоплательщиков, позволяющий российским ТНК суммировать прибыли и убытки, полученные в разных ­регионах, и уменьшать налог на прибыль.
На фоне всего этого суммарный профицит региональных бюджетов, который в 2011 г. был равен 17%, стал равен нулю. Десять регионов, среди которых, в частности, Костромская, Вологодская области, республика Мордовия, являются банкротами: их долг превышает 100% от собственных доходов. Минфин готовит проект закона о банкротстве, предполагающий заключение соглашений с регионами, если объем просроченных платежей по погашению процентов и долга составит более 10%. В среднем в этом году задолженность российских регионов составляет уже порядка 25% (в Омске – вполне удовлетворительные 40%), но нет сомнений, что в таких условиях долги будут расти, а разрыв в развитии российских территорий будет увеличиваться. К концу 2014 года нас, похоже, ждет кризис региональных финансов. У губернаторов небольшой выбор – либо зарплату бюджетникам не увеличивать, либо не тратиться на ремонт и энергетику, по ходу «заморозив» города.
Такое чувство, что федеральные власти делают все, чтобы посильнее разозлить провинциальное население. Вспоминается фраза Талейрана: «это хуже, чем глупость, это ошибка». Увы, российский истеблишмент живет в своей реальности и руководствуется другой логикой.

Петр Ореховский