Слабый рубль для экономики – безусловно, благо, но когда национальная валюта обваливается в одночасье, стресс обеспечен всем.

В том, что резкая девальвация национальной валюты является результатом целенаправленной политики регулятора, сомневаться не приходится. Собственно, Центральный Банк и сам это косвенно подтвердил, заявив недавно, что для достижения платежного баланса дальнейшего ослабления рубля не требуется. Иными словами, поставленная цель достигнута.

Таким образом, можно предположить, что на вооружение взят китайский рецепт стимулирования экономики. Ведь слабый юань на протяжении многих лет успешно поддерживает промышленность Китая, в первую очередь негласно поощряя экспорт. Курсовая разница рассматривается в Поднебесной как источник дополнительной прибыли экспортеров – значительная ее часть формируется именно за счет стабильного ослабления юаня. Плюс, разумеется, другие меры господдержки, которые в совокупности создают условия, когда продавать продукцию за рубеж становится выгодно. И потому любая вновь создаваемая компания там сразу начинает думать об экспорте.

Это устоявшаяся стратегия, она закладывается во все краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные планы. Конечно, в них вносятся какие-то коррективы, однако основные индикаторы управления экономикой остаются неизменными.

Ну а мы шарахаемся из стороны в сторону. На протяжении нескольких предыдущих лет финансовые власти страны проводили одну политику, поддерживая курс национальной валюты на неоправданно высоком уровне, а затем в одночасье последовал разворот на 180 градусов, что, естественно, вызвало всеобщую панику.

И это при том, что слабый рубль для экономики действительно является благом. Да, Россия не Китай, где количество экспортеров измеряется астрономическими цифрами, у нас основной выигрыш достается нефтегазовым монополистам, но как еще можно стимулировать экспорт? Только так его и стимулируют. Разница в подходах заключается в том, что в Китае растянули бы процесс девальвации на пятилетку, а мы уложились в пару месяцев. Одним словом, рецепт, может быть, и китайский, но способ применения лекарства и дозировки явно российские.

Если бы курс рубля снижался постепенно, изменений бы никто не почувствовал. Как происходит процесс старения человека? Вы смотрите на себя в зеркало и, по сравнению со вчерашним днем, не видите никаких перемен. И лишь когда возьмете в руки фотографию десятилетней давности, понимаете, что время идет. Так и здесь. Когда девальвация проводится плавно, она компенсируется ростом доходов простых граждан. А когда происходит обрушение валюты, удар наносится по всем. Правда, практика показала, что долларовые доходы, в конечном счете, имеют свойство восстанавливаться, но далеко не сразу и с большими потерями для людей.

В общем-то, о финансовой политике в данном случае можно говорить весьма условно. Речь скорее идет о вынужденной реакции на некие внешние обстоятельства: санкции, падение цен на нефть и т. д. Отсюда и спонтанность, хаотичность действий регулятора. Причем еще не факт, что очередной этап шоковой терапии пройден.

У нас веселая страна, и непредсказуемость процессов является едва ли не главной отличительной чертой отечественной экономики. Омсктехуглерод, например, теоретически должен был получить большой выигрыш на падении рубля, поскольку 70% нашей продукции идет на экспорт за твердую валюту. Да, курсовая разница отразилась на финансовых результатах, но ее тут же начал съедать рост цен на сырье. Во всем мире нефть дешевеет, а у нас дорожает - это просто какое-то экономическое уродство. Мало того, что монополисты получают валютную выручку на внешних рынках, так они снимают курсовую ренту еще и на внутреннем рынке.

К слову, у меня на сей счет накопилась уже объемная переписка с поставщиками. Понятно, что никаких рычагов воздействия на них у предприятия нет, остается только использовать аргументы морально-этического порядка и упрекать монополистов в игнорировании национальных интересов: мол, на кого вы, ребята, работаете – на американцев? Но «ребята» фиксируют свою прибыль, и больше их ничего не волнует.

Есть подозрение, что проведенная Банком России девальвация вообще не имеет отношения к стимулированию экспорта и не является элементом продуманной политики. Рубль обрушили для того, чтобы государство могло обменять нефтедоллары по более высокому курсу и решить задачу пополнения бюджета. Здесь и сейчас. Большинство регионов сидит на дотации, расходы превышают доходы, и к концу года нужны централизованные трансферты для удержания ситуации под контролем. А откуда их взять? Провели девальвацию, получили дополнительные средства, разверстали деньги по регионам, а потом они через бюджетников придут в экономику. Вряд ли такую операцию можно назвать системным подходом к управлению экономикой.