Президент ООО «Деловая Россия» рассказал, откуда берутся и как решаются извечные конфликты предпринимателей с административными и силовыми структурами. 

– В Омске бизнесмены регулярно жалуются на то, что их «кошмарят» – власть ли, правоохранительные органы, но так или иначе эта проблема есть. Как обстоят дела в других регионах?

– На самом деле, что греха таить, я могу сказать, что это системная проблема всей страны, когда большое количество регулирующих органов разнообразных наших фискальных любят и/или вынуждены собирать, что называется, по палочной системе показатели своей эффективности за счет такого «чёса» – сплошных проверок всех и вся – просто для того, чтобы уложиться в свои какие-то ведомственные показатели. Что, конечно, нисколько не мотивирует бизнес.

– На федеральном уровне этот «чёс» и тотальные проверки как воспринимаются?

– Действительно, эта проблема есть. Поэтому сейчас государство, понимая, то, что проблема есть, обозначило несколько попыток решить вопрос. Понятное дело, что это не возможно решить за один день. У нас есть несколько направлений работы по этому поводу.

– Какие-то варианты решения проблемы взаимодействия бизнеса и правоохранителей существуют?

– Мы обратились к президенту и сказали, что такая ситуация имеет место быть постоянно. И президент дал поручение тогда главе Администрации своей Сергею Иванову создать комиссию по мониторингу взаимодействия бизнеса и правоохранительных органов. Там представлено большое количество крупных деловых объединений и заместители глав всех силовых ведомств – ФСБ, СК РФ, УМВД, прокуратуры. Мы регулярно сидим с ними за одним столом и пытаемся два разных языка привести к одному, по крайней мере, чтобы то, что бизнес считает беспределом становилось более регламентированным, правильным, логичным, мотивирующим вас на работу.

– Как вы считаете – почему вообще возникают сейчас какие-то трудности у предпринимателей и силовых, контролирующих, правоохранительных ведомств? 

– Я могу понять зачастую коллег из правоохранительных органов. У них в принципе в сознании заложена презумпция виновности бизнеса. Потому что самый честный генерал, самый честный руководитель, он в те годы, когда был молодым лейтенантом или капитаном, знал, что бизнесмен – это был тогда кто? Правильно – вор, преступник, спекулянт. В общем, это был кто-то, кого наше советская действительность считала врагом народа. Мы это помним хорошо и понимаем, и ровно поэтому они многие выросли, в том числе и как личность и по службе, с парадигмой того, что бизнесмен всегда делает что-то не так, что он всегда в чем-то не прав. Дальше начались бурные 90-е, в которых действительно, что греха таить, много бизнеса выживало как могло, по тем правилам, которые были сформированы в обществе. И понятно, что, скажем, это тоже не добавило тепла в этот диалог. И сейчас мгновенно исправить ситуацию не получается. Нам удается разово, штучно перетягивать думающих людей, и в том числе из правоохранительных органов, на сторону экономики.