Как омские мужики, будучи плоть от плоти законопослушными гражданами РФ, решили пускать посетителей своей бани даже без презентации QR-кодов.

Второй четверг ноября… Старый бездомный пёс, далеко не цвергшнауцер (по виду — почти ровесник первых выборов Владимира Владимировича), в отсутствие завсегдатаев, обнюхивал занесённый ночным снегом погреб, вероятно, в поисках какой-нито снеди…

Увы, мужики у нас аккуратные — ничего из немудрёной закуски за собой не оставляют, чего, к сожалению, нельзя сказать в отношении порожней посуды. Но и та — не залёживается, поскольку заведомо числится в бюджете дворника Нияза под строкой «Дары природы»; и нельзя сказать, чтобы «санитару нашего двора» не хватало на плов по выходным, но этих самых выходных, с недавнего времени, стало больше…

А вы знаете, что такое — второй четверг ноября? — День качества! Чего — так сразу и не понять, поскольку у того же Нияза в руках — довольно качественная, китайского производства лопата, а вот сам он — давно уже полностью российский, а не с половины, как одна известная омичам пивоваренная компания… Дальше что — пиджак, галстук? Ну, пиджаки и галстуки он даже в Халкабаде, откуда родом, не носил, а вот коротайка его сшита в одном из пенитенциарных учреждений Омска. Наша, стало быть, не китайская. Как влитая сидит, а хочется чуток попросторнее, но в управляющей компании лимиты, что ли, закончились…

За что пьем, ребята?.. За качество чего? — Да, к погребу подошли двое, а через пару минут — ещё столько же, знакомые всё лица, но один из них читателям, вероятно, не известен, и не потому, что у него нет страниц в соцсетях, а по другой банальной причине — ранее, ни на авансцене погреба, ни около, он не появлялся. С весны, по крайней мере.

Это Лёва Штуцер, родом из удмуртской деревни Нижняя Убыть. Так-то он — Левонтий, и не какой не Штуцер. Остался в нашем городе после прохождения службы в строительном батальоне. Женатый, между прочим, человек, а не какой-нибудь там… Соседи, правда, рассказывали, что на днях к нему тётка в синей накидке с буквами приходила — переписывать в качестве единицы населения: достала планшет, и давай вопросы задавать: фамилия-имя-отчество, пол, регистрация, семейное положение? Лева отвечает, мол, русский он, Штуцер, а у тётки что-то красненькое выскакивает:

— Точно Штуцер?

Пришлось вспомнить настоящую фамилию («Ваша фиговина сама всё знает!»), а вот после утвердительного ответа на вопрос, женат ли он, снова нарисовался красный квадратик… Тётка и так и эдак в планшет пальцем тыкала, а там — всё то же… В итоге, махнула рукой, дескать, а и пусть, поблагодарила за исполнение гражданского долга и пошла, как есть, на этаж выше, где выявила одного «гоблина» по национальности, а студент-медик из 29-й металлическую дверь не открыл, объявив, что является бессимптомным носителем эозинофильного гастроэнтерита (аллергия на продукты питания). Побегав по лестничным пролётам, будучи раза два обозванной мошенницей, переписчица размяла суставы и в спортзал, наверное, в этот день уже не ходила…

Нет, не случайно всероссийская перепись в 2002 г. показала, что замужних женщин в России больше, чем женатых мужчин, а что покажет нынешняя — уже и не страшно. Так что Левонтий особо и не стал придираться к тётке — в паспорте штамп имеется, и гори оно — всё прочее — синим пламенем…

Штуцером Лёву прозвали ещё в армии — по фамилии капитана Штурхецкого, заместителя командира по политической части, уроженца Мариуполя. Лёва звучное слово «Мариуполь», будучи тогда рядовым срочной службы, по-русски выговаривал с трудом, что сильно огорчало замполита, вообще не умевшего правильно произносить название родного города… Причём, походили они — Лева и замполит — друг на друга, что странно (если не сказать больше), как два кирзовых сапога, естественно, с поправкой на возраст… Поэтому капитан Штурхецкий оставался Штурхецким, а рядового стройбата Левонтия (такое впечатление складывается, что родная фамилия забыта даже им) прозвали Штуцером. Была тогда у него невеста в родной Удмуртии, но он всё равно женился на омичке — Лиде из частного сектора, всем нам известной, которая не от одного жениха нос отворотила (то заикастый, то столицу Бурунди не знает), а тут — нате вам…

Ранее Штуцер трудился в поселковой кочегарке, о которой никто давно ничего не слышал, а сейчас Левонтий всем рассказывает, что находится на «удалённом режиме», и поэтому, за мзду малую, убирает опавшие листья и снег во дворах «Долины нищих».

И вот стоит он у погреба, ехидствует:

— Доигрались? Читали на «БК55» в комментариях, что всех вас надо вычислить, и — на кол, чтобы другим неповадно было, а нефиг, мужики, хайповать — петиции они, понимаешь, губернатору шлют. Один старый дурак сочинит, а другой, с балкона, подсмотрит-подслушает, ахинею напишет, так, что ничего понять нельзя, не то, что на заборах, а высекут — вас, и получите вы регистрацию на пятнадцать суток в гостеприимном доме по улице Красного Пахаря, без права переписки…

Мужики сурово насупились — Штуцер пришёл с пустыми руками, без амброзии, и только дворник Нияз с нарочитой смиренностью произнёс:

— Это мои племянники из Халкабада резвились, они по-русски плохо понимают, буквы знают, а восприятие — тяжёлое…

— Болтай, болтай, недалеко Валдай, — посоветовал Сидоров Штуцеру.

Аборигены были не в духе… В день Октябрьской революции — Сидоров, Петров и вездесущий дворник Нияз — отправились в общественную баню (традиция у них такая), а тамошний администратор намекнул по телефону, что удостоверений личности в их заведении не спрашивают. Мужики — не будь дураками — раздобыли бумажный «куар» с данными на некоего Абрама Ивановича Кацнельсона (фамилия — более-менее — вымышлена) и отправились за лёгким паром. Сидоров прошёл, Петров — тоже, а вот Нияза всё-таки не пропустили. Во-первых, на Кацнельсона он уж точно не тянул, а во-вторых, «секьюрити» с администратором просто ошалели: ну вы бы, мол, ребята, не наглели так — по одному «куару», на принтере размноженному, да в баню, а где это вы узбека (Нияз — вылитый узбек, хотя и обрусевший) по фамилии Кацнельсон бачили?

В общем, традиция «революционной» помывки оборвалась на входе…

А Штуцер, словно, не слыша пока ещё трезвого совета Сидорова, продолжал свой монолог:

— Вот зачем этим барыгам две кухни, скажите мне? Можно подумать, там варят щи и мастрячат макароны по-флотски. Чтобы налить вискаря и распотрошить лобстера, хватит и одной…

Демонстративно достав из широких, не по буржуйской моде, штанин пачку сигарет — тех самых, которые любил бригадефюрер Вальтер Шеленберг, Штуцер прикурил, затянулся с видом человека, неизменно вкушающего морковный фреш по цене подержанных «Жигулей»: видимо, снегу в «Долине нищих» выпало нынче много…

— Правильно, что нерабочие дни объявляли на восемь дней! Люди хоть привиться могли спокойно… А то ведь до чего дошло — вчера дочь Лидку мою спрашивает: «Мама, а ты теперь вакцина?», ну, моя сразу в осадок и выпала… Оказалось, дочуру в торговый центр не пустили, сказали, чтобы с мамой, вакцинированной, приходила. Или с папой. Для безопасности. Ну, вы же знаете, мне некогда, хотя «куар» имеется — не липовый…

— Штуцер, ты на каком юпитере живёшь? Пить нельзя пять дней — до, и пять дней — после! Восьми дней — мало…

Да, не случайно во всяком философствовании есть нерастворимая интенция, проявляющая себя особенно жгуче в наиболее ответственные периоды нашего бытия, внутри одного из которых мы, несомненно, и находимся. Это интенция правдоискательства, обнаруживаемая мной у всякого завсегдатая нашего околопогребного пространства.

Левонтий понял, что душевного разговора не получается, и взял быка своего красноречия за рога новой, по его словам, гениальной идеи:

— Вы же знаете, что у меня есть баня?
— Ну… — настороженно гуднули мужики, хотя и правда: баня у Штуцера имеется — добротная и вместительная, он же в частном секторе живёт…
— Хремастика, значит, следующая: вы все тут мужики отчаянные, а давайте мою баню объявим платно-общественной. Помощники-то мне нужны: охрана, уборка, за пивом для клиента сбегать, то-сё. Брать за вход будем по-свойски… Только, чур, баня будет называться «У Штуцера». Зарегистрируемся как самозанятые…
— Причина распространения коронавируса — это пиво. Потому что всякий, кто хоть раз пил пиво, либо уже переболел, либо непременно заболеет, — ни к селу ни к городу обронил вечно фрондирующий, но вакцинированный (как работник психбольницы) Сидоров…
— А «куриные коды»? — опасливо поинтересовался дворник Нияз. — Несознательного народу у нас ещё много, прогорим…
— А ты, когда за Кацнельсона себя выдавал, был сознательным?! — деланно возмутился Левонтий, поняв, что мужики уже подхватили, точно инфекцию, его идею…

И вот тут в разговор вмешался Антон Иванович — бывший юрист мясокомбината:

— Друзья! Ждите здесь — я знаю, что делать! Один такой, примерно, случай уже был, где-то на Урале… Необходимо на баню объявление повесить, обезопасить себя априори…

Не менее часа мужики очищали крышку погреба от снега, «априори» гоношили закуску, обсуждали предполагаемую доходность замышляемого бизнеса, начиная забывать даже про Антона Ивановича, а он возьми да появись — возбуждённый и слегка торжественный: встал перед приятелями, как «лист перед травой», и зачитал фактическую бумагу собственного сочинения:

Уведомление для посетителей (информация к размышлению)
Мы, администрация народной бани «У Штуцера», во исполнение Указа Губернатора (главы администрации) Омской области № 136-р от 27.10.2021 г., настоятельно просим Вас, уважаемые клиенты, при посещении нашего демократического, в хорошем смысле этого слова, заведения, демонстративно предъявлять так называемые QR-коды!

Тем не менее, будучи плоть от плоти законопослушными гражданами, дополнительно сообщаем Вам, что мы готовы пустить Вас в баню даже без презентации вышеназванных QR-кодов, оказав при этом качественные услуги. Поскольку мы, администрация народной бани «У Штуцера», не являемся должностными лицами законодательной, исполнительной или судебной власти и не имеем полномочий ограничивать Ваши права и свободы вне зависимости от использования или неиспользования Вами QR-кода. Нет у нас таких прав, дорогие земляки, потворствовать дискриминации клиентов, поскольку за это мы можем быть привлечены к неотвратимой и справедливой ответственности по следующим статьям:

• 286 УК РФ — «Превышение должностных полномочий»;
• 330 УК РФ «Самоуправство»;
• 136 УК РФ — «Нарушение прав, свобод и законных интересов гражданина»;
• 14.08 КоАП РФ — «Нарушение прав потребителя».

Согласно ст. 13 ФЗ № 323 «Об основах охраны здоровья» врачебная тайна гражданина не подлежит разглашению против его воли и согласия, исходя из этого, мы не уполномочены против Вашей воли требовать у Вас разглашения Вашей медицинской информации о прохождении или непрохождении Вами (по состоянию здоровья) вакцинации. Также мы не уполномочены требовать у Вас данные паспорта согласно 152-ФЗ «О персональных данных», а также требовать демонстрации личного имущества — смартфона (кстати, все представители нашей администрации пользуются кнопочными телефонами). Добро пожаловать, дорогие жители Омска, в самую гостеприимную баню нашего города! С уважением к Вам и, безусловно, к закону — администрация народной бани «У Штуцера».

Положение насчёт отсутствия вакцинации по состоянию здоровья, Антону Ивановичу, видимо, особенно пришлось по душе — он зачитал его с торжественной интонацией конферансье на концерте, посвящённом Дню работников органов безопасности РФ. И то сказать — понадобилась нашему юристу вешалка (пока в прихожую, за 650 руб.), а вакцина — противопоказана. Справка от врачей есть, а за ПЦР — 2000 руб. — вынь да покажи на входе в промтоварный. Пока сантехника ждал (фановая труба прохудилась — ещё 500 руб.), прошло 72 часа, срок ПЦР истёк… Но и без проблем с унитазом, всё едино — вешалку пришлось бы покупать более чем втридорога.

Ну, это тот самый случай, когда у холопов чубы трещат… Хотел было в свой личный оффшор метнуться, который в кладовке за банками с огурцами, но жена потом стала бы допытываться: где деньги взял?..

— Да, снова племянники из Халкабада резвиться начнут… — Петров задумчиво поправил хорошо выстиранное кашне. — А если вправду, кому надо, вычислят, кто тут, в нашей иерархии, «турецкоподданный», а кто просто — «Киса»?
— Попытка не пытка! — строго заметил Штуцер, уже забыв свои недавние насмехательства. — И потом, я слышал, «куары» отменят. Через год, что ли. Когда омский «Иртыш» вновь обыграет барнаульское «Динамо»…
— А если не обыграет? — кому принадлежал этот вопрос, никто уже не расслышал, и вскоре, отдав должное «посошку», мужики стали расходится — по одному, точно с явочной квартиры…

Из окна второго этажа третьего подъезда выглянула баба Дуся:

— Вы там держитесь! — эта фраза прозвучала на удивление искренне…

…У вечернего погреба — тихо, а мне из окна — видно: из трубы, принадлежащей Штуцеру бани, идёт качественный такой, белый с бирюзовыми переливами, дымок (слава Богу, поддувало сажей не забито).

Долженствует присовокупить, что «продолжение следует». Возможно. Надо бы уточнить — куда?