Режиссер Зальцман из Москвы совместно с Катериной (Наталья Запивохина) и примкнувшей к ним Варварой (Ольга Беликова), по благословению главного режиссера театра Георгия Цхвиравы, составили заговор и совершают акт нравственного терроризма против Бога, Закона, драматурга Островского и традиционной морали на радость омского зрителя.

Спектакль «Гроза» по драме Александра Островского на Малой сцене Омского академического театра драмы. Сценическая версия и постановка режиссера Галины Зальцман (Москва), художник по свету Александр Рязанцев, сценография и костюмы Лилии Хисматуллиной.

Прозвучали три удара грома вместо обычных трех звонков — что очень мило, и зрители приглашены в зал. Сцена открыта еще до начала спектакля. Заняв свое место, можно спокойно наблюдать за ее оформлением, потому и начнем со сценографии. Она чрезвычайно удивляет своей простотой. По сцене разбросаны пять валунов таких размеров, что на каждом из них могут разместиться один-два персонажа. Между ними проложены деревянные настилы или тропинки — это и вся сценография.

Такой пейзаж напоминает речку, которая обязательна в пьесе Островского, но здесь большей необходимости в ней нет, как мы узнаем в конце спектакля. По валунам будут легко перемещаться задорные молодые персонажи, напоминая мне песню «Вот такая любовь» юной современной певицы из Севастополя Вероники Сыромли: «Я скакала по камешкам, // Я порхала по небушку, // Я смеялась у реченьки. // Пела звонкие песни я, // И была беззаботною я до встречи с тобой».

Современные девушки порой ничем не отличаются от своих ровесниц прошлых веков. Такая же в спектакле и Катерина (артистка Наталья Запивохина), которая до замужества любила ходить в церковь и в солнечный день в светлом луче под куполом видела летающих и поющих ангелов. Ночами она, бывало, молилась до утра и снились ей храмы золотые и сады необыкновенные. Летала она и сама:

«А то, будто я летаю, так и летаю по воздуху, и теперь иногда снится, да редко, да и не то».

Вернемся к сценическим валунам-камушкам на сцене. Они навевают не только лирическое настроение. Надо отдать должное режиссеру, они напрямую влияют на динамику спектакля, т. к. персонажи вынуждены временами перепрыгивать с одного камня на другой, а не просто бродить по сцене. Режиссер провоцирует артистов быть подвижными и у них это хорошо получается.

Персонажи старшего поколения — Савёл Дикой (народный артист РФ Михаил Окунев) и Марфа Кабанова (Ирина Герасимова) — по камням, естественно, не скачут, они двигаются по упомянутым дорожкам из дерева. Всё продумано и обосновано сценографами. Столь же просты костюмы персонажей: платья, юбки, пиджаки, легкие кафтаны, всё в меру и со вкусом.

Ничто не перегружает действие, всё лишь слегка стилизовано и воспринимается вполне современно. У задней стены большие приглушенные зеркала, в которых отражаются не только персонажи, но в какой-то степени и зрители ближних рядов малой сцены. Зрителям ненавязчиво дается понять общность и близость их с персонажами.

Сцена из спектакля, слева направо: Варвара (Ольга Беликова), Катерина (Наталья Запивохина), Тихон (Артем Ильин) и Марфа Кабанова (Ирина Герасимова).

Начинается спектакль с появлением Катерины. Упущены четыре явления первого действия, где рассуждают и любуются Волгой механик-самоучка Кулигин, Ваня Кудряш и мещанин Шапкин. Как ни странно, этих персонажей в спектакле вообще нет, как нет и странницы Феклы, девки Глаши и Барыни с двумя лакеями. Они не пригодились сценаристу и режиссеру Галине Зальцман.

Однако не будем торопиться обвинять ее в надругательстве над пьесой, пока не дойдем до конца спектакля, ведь была у нее какая-то цель. К тому же она ввела в спектакль хор ряженых скоморохов (Олег Берков, Анастасия Ешкова, Иван Курамов, Мария Макушева, Александр Соловьев), которым передала часть реплик и мыслей удаленных персонажей. Хор этот создает общественное настроение городка Калинов, критикует, осуждает, пугает персонажей, что-то подсказывает им. Подобную затею режиссера, думаю, следует признать удачной. Они разнообразят спектакль и придают ему оттенок народности и исторической экзотики.

Катерина своим внезапным появление на валуне в черном и закрытом платье открывает спектакль и сходу поднимает основную и жутковатую тему: «В могиле лучше. Я умру скоро».

С этой первой и до последней минуты она держит в напряжении весь зал, в котором стоит гробовая тишина. Игра ее потрясает, она, замужняя и венчанная, демонстрирует сумасшедшую любовь с первого взгляда к молодому приезжему из столицы парню. Любовь ее отягощена виной перед Богом, законом, мужем и людьми.

Страсть настолько сильна, что Катерина не считается ни с чем, она на грани потери разума.

Сцена из спектакля: в центре Варвара (Ольга Беликова).

Игры такой давно не приходилось видеть и даже не припоминается что-либо подобное. Гримасы ее ошеломляют душу, рвут сердце зрителя. Она то плачет, то смеется, падает то ниц, то на колени. Она прыгает и кричит при всех:

«Люблю Бориса! Люблю Бориса!»

Из ряда вон эпизод, когда ее законный муж Тихон (Артем Ильин) обхватил ее, пытаясь увести, а она через его плечо целуется с Борисом (Игорь Костин). Это апогей. Игра актрисы тем более захватывает, что происходит это в двух-трех метрах от зрителей. Она притягивает зрителя, парализует и не отпускает его волю.

Игра артиста Игоря Костина в образе Бориса, к сожалению, не равна партнерше. Он, скорее, объект, чем субъект любви. Ему не дано подняться до ее уровня, не дано, ну и ладно, зато он ее муж по жизни. Он мужчина, у мужчин другого уровня чувства, страсти и эмоции, у них всё это грубее, им не снятся ангелы и райские сады, у них другие сны. Возьмите мужа Катерины Тихона, он любит Катю, но, вероятно, не меньше любит приложиться к злодейке с наклейкой.

Найдя такую бесподобную актрису, режиссер делает всю ставку на нее, остальные персонажи нужны ей постольку, поскольку Катерина непосредственно с ними общается. Половина персонажей пьесы в спектакле отсутствует.

Мы еще вернемся к ней, но прежде скажем про игру других артистов.

Уникальна Ирина Герасимова в образе Марфы Кабановой. Много их приходилось видеть в разных театрах, можно выстроить их в целый ряд, но она смогла создать совершенно необычный образ. Она не архаичная и грубая особа, а современная изощренная изысканная дама и про нее не скажешь, что она «кабаниха», но у нее, по-прежнему, ничтожная душа.

Голос актрисы на этот раз елейно-вкрадчивый и в таком виде она не уступит лучшим исполнителям Марфы Кабановой.

Варвара (Ольга Беликова) волею сценариста и режиссера лишена своего любовника Кудряша, но и без него она справилась со своей ролью разбитной и свободной девицы, составив партнерство и Катерине, и своему брату Тихону (Артем Ильин).

Сцена из спектакля: Варвара и Екатерина беседуют про ангелов.

Осталось сказать про Савёла Дикого (народный артист РФ Михаил Окунев), что в своих ролях он неизменно показывает мастер-класс. Про таких говорят, что он сыграет и телефонный справочник.

Возвращаемся к Катерине. Почему Наталья Запивохина демонстрирует такой невероятный накал страстей? Ответ на этот вопрос принципиален, но не очевиден.

Ответ заявлен уже в аннотации режиссера к спектаклю, надо только ее внимательно прочитать. В ней она провозглашает:

«Страх и ненависть бесплодны, а любовь гораздо выше понимания и лишь она оправдывает всё».

Итак, любовь оправдывает всё, с чем разумный человек никак не должен согласиться.

В самом деле, это значит оправдать выброшенных на помойку новорожденных младенцев, разрушенные семьи, аборты, матерей-одиночек, уклонение от алиментов, измену, предательства и многое другое. У режиссера это всепоглощающая идея и она противоречит всей истории человечества. Достаточно заглянуть в книгу пророка Моисея.

В библейской книге «Левит» читаем следующее:

«Если кто будет прелюбодействовать с женою замужнею, да будут преданы смерти и прелюбодей и прелюбодейка» (глава 20, стих 10). В другой книге этого же пророка сказано: «Если будет молодая девица обручена мужу, и кто-нибудь встретится с нею в городе и ляжет с нею, то обоих их приведите к воротам того города и побейте их камнями до смерти» («Второзаконие», 20-21).

Как видим, Галина Зальцман откровенно нарушает заветы предков. Остается неясным только то, что искренне ли она это делает или предлагает своё толкование любви только для омских студенток, которыми был преимущественно наполнен зал. Ведь она фактически открывает путь в Содом и Гоморру. Хотелось бы верить в первое, но как не боится она сама побиения камнями?

Постулат о том, что любовь оправдывает всё, не является случайной оговоркой режиссера. Она старается обосновать свою позицию, говоря о том, что есть «порядок земной, навязанный обществом, и высший порядок». Под высшим порядком она понимает любовь такого накала, что она достигает небес. Цитирую ее дальше:

«Ведь довольно часто представления о норме и морали попирают настоящие христианские ценности с главной заповедью, что «Бог есть любовь».

Что же получается, не признавая заповеди ветхозаветные, она как бы защищает ценности христианские и называет «главную заповедь «Бог есть любовь», но такой заповеди нет. Есть заповедь

«Возлюби Господа Бога твоего и ближнего твоего, как самого себя».

Фраза «Бог есть любовь» (по латыни Deus Charitas Est) из первого послания Иоанна означает великое благословение Нового Завета, но в этих трех словах лишь высшая богословская формула. Любая заповедь предполагает обращение к людям — делай то и не делай этого, но о людях здесь пока ничего не сказано, есть лишь сущность, характеристика самого Бога.

В словах Галины Зальцман раскрывается целая философия. Вот она говорит, что «порядок земной навязывается обществом», а есть «высший порядок», когда любовь между людьми превышает все земные моральные нормы и можно не считаться ни с чем. Такую любовь она придает Катерине Кабановой и потому убирает половину персонажей. Они не нужны ей, т. к. не соотносятся с ее главной темой.

Характерным свидетельством «победы» великой любви у режиссера является то, что она оставляет Катерину живой, вопреки первой фразе Катерины: «В могиле лучше. Я умру скоро». Она прямо исправляет пьесу Островского, у которого Катерина гибнет, бросившись в реку из-за стыда, позора и клятвопреступления.

Режиссер перекликается со злополучной темой сверхчеловека, придуманной больными европейскими философами применительно к теме любви. Масштабно мыслит Галина Зальцман, но ошибочно. Демократическое общество не «навязывает» людям правила, а создает их для их собственного спасения, записывая в конституциях и прочих законах, первым из которых был Закон Моисеев, полученный непосредственно от Бога.

Он не отменен до сих пор.

Давно доказано, жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Надо хранить семью, воспитывать детей, служить в армии, платить налоги, кормить чиновников, а не только бредить любовью. С таким сатанинским отношением к любви женщин побивали камнями, сжигали на кострах, отправляли в психлечебницы или закрывали в монастырях.

Бесконечно любить можно только Бога, а любовь между мужчиной и женщиной вынуждена находиться в определенных рамках, в некоторых вероисповеданиях прописаны даже их положения в постели.

Сцена из спектакля, на переднем плане Катерина (Наталья Запивохина).

Потрясающей игрой Наталии Запивохиной юным зрительницам подспудно навязывается мысль:

«Предадимся блуду», но нельзя провоцировать их на грешную любовь, да еще и называть ее божественной. Этак, каждая гимназистка может возомнить, что именно ее любовь такова.

К тому подводит спектакль.

Галина Зальцман вновь и вновь трактует содержание пьесы «Гроза» как «свет, разрезающий мрак». Грешная и страстная любовь, по ее мнению, означает «свет» во «мраке». Даже необразованный Савёл Дикой оказывается ближе к художественной истине, когда говорит:

«Гроза-то нам в наказание посылается».

Таков замысел и драматурга А. Н. Островского.

Режиссер далеко ушла от содержания пьесы Островского при видимости сохранения её текста. Что же хорошо и что плохо в спектакле «Гроза»? Хорошо и профессионально сделана сценография, замечательно играют артисты, но ломающая все стереотипы игра Натальи Запивохиной, по указанию режиссера, конечно, магией своего таланта увлекает молодежь в опасную ловушку любви, которая для кого-то может оказаться гибельной в дальнейшей жизни.

На последних минутах спектакля, как в дымке, на заднике появляется райское изображение стоящих под пальмой Адама и Евы. Надо понимать — Бог, мол, придумал любовь и призывает к ней, чем больше ее, тем лучше, тем она божественней, ведь сам Бог есть любовь.

Это ложь или, в лучшем случае, ошибка.

Режиссер Галина Зальцман из Москвы совместно с Катериной (Наталья Запивохина) и примкнувшей к ним Варварой (Ольга Беликова), по благословению главного режиссера театра Георгия Цхвиравы, составили заговор и совершают акт нравственного терроризма против Бога, Закона, драматурга Островского и традиционной морали на радость омского зрителя.