– Александр, у нас в рубрике первый вопрос традиционный, поскольку практика показала – ответ на него лучше всего показывает позицию собеседника. Есть ли гражданское общество в России?
– Номинально оно существует, а содержательно – нет. Во многом потому, что люди у нас не самоопределяются в качестве членов гражданского общества.
– Участившиеся митинги – не явный ли признак нарождающегося гражданского общества?
– Это всего лишь имитация гражданского общества. Форма вроде бы есть – собрали митинг, выставили требования, но самоопределения граждан нет.
– Разве осознанных требований недостаточно, чтобы считать себя гражданином? Люди хотят, чтобы в городе было чисто, чтобы ремонтировались дороги. И вот они требуют или выполнения этих условий, или мэра в отставку.
– Хотеть мало, нужно уметь быть гражданином. Почему они решили, что чистотой и дорогами должен заниматься мэр? Это в ведении департамента благоустройства. Мэр отвечает за стратегию, он должен определять ключевые узлы и направления деятельности администрации. Если мэр напрямую будет заниматься дверями, ямами и ветхими домами, как это делали все предыдущие градоначальники, мы никогда не выберемся из кризиса.
– И вы это заявляете всего через несколько дней после того, как публично обсуждались результаты исследования Strategy Partners! О чем же там тогда говорили, если не о стратегии?
– Просто высказывали свои субъективные представления. Непонятно, почему из десяти групп, презентовавших результаты своей работы, ни одна не обозначила свое знакомство с существованием стратегического плана развития России до 2020 года. Не было ни одной ссылки на документ, над которым работали международные и российские эксперты и который определяет стратегию развития всей страны в мировом контексте. Кстати, Омск там не упомянут совсем, а вот наши соседи есть. Я сомневаюсь, что документ стратегического развития России на 864 страницы вообще кто-то из омских экспертов читал.
– Зачем же ссылаться на документ, который нас не коснулся?
– А как вообще можно проводить или выстраивать стратегию, куда-то вписаться, если не принимать во внимание существование целого? Омск не может жить вне рамок страны, развиваться независимо от паназиатского сообщества. Что можно делать, не видя Целого, себя в этом Целом? Ну вот предложили провести в Омске чемпионат мира по хоккею. Замечательно, должны быть такие сумасшедшие идеи. Мы готовы. А вот готов ли к этому мир и нужно ли это кому-то, кроме нас? Нужна масштабная стратегическая рамка. А если ее нет, все обсуждение о «своей стратегии» сведется к банальной, местечковой чепухе. Латанию дыр на асфальте или «возродим город-сад». А как его надо мыслить, в каких формах представить?
– А что тут представлять? Помните, каким Омск был раньше? С клумбами посредине дорог.
– Ну так нужно просто разбить клумбы и все, причем тут стратегия? Попробую привести пример, к чему приводит создание якобы стратегии в отрыве от общей картины мира. Где-то в 87 году в Омск приезжал методолог Георгий Петрович Щедровицкий. Тогда у нас было активное обсуждение возможной конверсии в стране, и в частности омского танкового завода. И Щедровицкий, послушав омских чиновников, «хозяйственников», ратующих за немедленный перевод завода на выпуск мирной продукции, отрезал: «Никто вам этого не позволит! В мировой структуре разделения труда место вашего завода твердо и жестко закреплено! Поэтому или танковый завод выпускает танки, или «умирает». Ему не поверили, но, как мы видим, так и случилось. «Конверсионные кастрюльки» с омского танкового завода оказались никому не нужны.
– Хорошо, не сад, не промышленный центр, но тогда что? Культурная столица? Столица социальных инициатив? Нужно же выбрать хоть какую-то идею.
– С чего мы решили, что мы духовная, социальная столица? Идею надо брать не с потолка, а опираясь на име­ющиеся ресурсы. Кстати, какой в современном мире главный ресурс?
– Нефть и газ?
– Ничего подобного. Главный стратегический ресурс – это люди. Причем не просто человеческие особи, а квалифицированные, компетентные и опытные кадры. Из Омска же идет отток этих самых кадров, и это значит, что со временем у нас не будет ни промышленности, ни АПК.
Что нужно, чтобы они не уезжали из города? Комфортные условия жизни: высокий уровень бытовых условий, полноценное общение вне работы и, наконец, сама деятельность – социально значимая и привлекательная. В Омске ничего этого почти нет, а потому у города нет потенциала. В результате мы теряем ресурс, за который сейчас во всем мире идет ожесточенная борьба. Академик Глазычев в свое время сформулировал тезис о человеческом ресурсе города: «Городское сообщество только тогда имеет перспективу, когда у него есть признанный и поддерживаемый «Культурный Потенциал Города – ОСОБЫЕ ГОРОЖАНЕ». А у нас «город-сад», «чертово колесо».
– Но именно подобные вещи делают город немного привлекательнее для жизни, поэтому неслучайно, что они вызывают такие жаркие дискуссии.
– Дискуссии они вызывают потому, что ни у кого нет представления о городе как целостном организме. Куда идет город, каким он будет через пять, десять лет? Чтобы создать стратегию, нужно мыслить масштабно. Нужно строить не аттракционы, качели или аквапарки, а со­здавать градоформирующие объекты. Тогда город будет «оживать», станет привлекательнее. И финансовые потоки пройдут через эти объекты, не будут уходить из города. Деньгам должно быть «удобно в городе».
– Что это за объекты? Заводы, музеи, университеты?
– Объекты должны быть во всех сферах жизни города – от жилых комплексов в индивидуальной жизнедеятельностной сфере до производств в деятельностной сфере. Эти градоустроительные объекты будут точками роста. Жаль, в Омске сего­дня нет градоустроителей, у нас есть только архитекторы. Плохо то, что эти архитекторы «присвоили» себе право быть градоустроителями. В результате наш градостроительный план создавался с единой целью – отчитаться перед Москвой в качестве города-миллионника и как-то сдержать стихийное обустройство города. А для развития города он уже не нужен и даже начинает мешать ему.
– Определенная польза от него все-таки есть. Например, определили назначение каждой территории, и теперь на месте сквера нельзя будет построить ресторан...
– А у вас в квартире тоже все жестко по зонам поделено? И вы не позволяете себе посидеть с книжкой на кухне, а поесть в комнате? Как вообще жизнь учитывается этими ОД1, Ж2, Т3? В Перми, например, в 2012 г. генплан сделан голландцами, в нем такого жесткого зонального деления нет. В каждой зоне может быть все. Это и есть жизнь. Акцент сделан на усиление периферийных центров, их наполнение, на развитие градоустроительных объектов.
– Приведите пример такого объекта в Омске? Какие образцы должны быть у нас? Успенский собор является таковым?
– Нет у нас таких объектов. Кстати, не знаете, почему на площади перед Успенским собором с левой стороны можно ставить машины, а справа нет? Если человек при­ехал в храм на машине, а левая парковка занята, ему нужно уехать, даже если правая свободна? Что это за странное обустройство места? Когда появляется градоустроительный объект, он по-новому «запускает» все процессы в городе, образует новые смыслы и делает город «вновь узнаваемым, открываемым».
Это подтолкнуло меня с группой единомышленников реализовать проект «Центр семьи, спорта и отдыха», который предполагалось разместить напротив Телецентра. Там будет ледовая арена, универсальный игровой спортзал, открытые спортивные и развлекательные площадки, аквапарк, велодорожки. Мы хотим со­здать территорию активного образа жизни вне работы. «Маленький отпуск» недалеко от дома, «здесь и сейчас».
– Вы миллиардер? Или центр должен будет инвестировать бюджет?
– «Цепляться» за бюджет экономически нецелесо­образно и невыгодно с точки зрения перспективы. У нас уже есть договоренность с инвесторами, сейчас мы проводим встречи с представителями региональной и муниципальной власти. Нам от них ничего не нужно, кроме их политической воли.
– Не боитесь войны с общественностью? Опять же вырубка деревьев, покушение на берег Иртыша...
– Не нужно бояться конфликтов и противоречий. Город – это всегда место столкновений различных интересов. А конфликт нужно перевести на коммуникационную площадку. У нас все споры решаются на митингах, потому что такой площадки нет. Но она нужна, чтобы не превращать все в соловьевские ток-шоу – где кто кого переорет, тот и прав. А в Москве для подобных целей был создан «Центр информационного сопровождения строительства», куда, прежде чем начать строительство, застройщик вносит всю информацию о проекте. Проект проходит этапы обсуждения общественностью и экспертами и только после этого принимается к реализации.
– Есть шансы, что это будет сделано и в Омске?
– Все зависит от самоопределения и самоорганизации обеих сторон. В конце концов, пора уже перестать жителям считать людей в органах власти «оккупантами», партизанами, борющимися за «свободу и независимость». А государственные и муниципальные служащие должны перестать воспринимать горожан «паствой заблудшей», не разуме­ющей своего блага. Глядишь, все наладится и обустроится. С нашей помощью.

Материал подготовлен при финансовой и организационной поддержке ООО «Омсктехуглерод»