С раннего утра в областной Экспоцентр потянулись священники. Рядом с самыми именитыми гостями шествовали юные служители культа с круглыми торбами в руках: под крышками шляпных коробок прятались клобуки. Служители церкви осеняли себя крестным знамением, проходили через рамку металлоискателя и на лифте взмывали на четвертый этаж «святая святых» омского бизнеса. Там, в большом конференц-зале, и должно было состояться пленарное заседание православной конференции.
Митрополит Омский и Таврический Владимир прибыл вовремя. Спустя пару минут после его приезда меня деликатно тронул за рукав молодой служитель церкви. «Проходите в зал, все уже на месте», – мягко молвил он. Стало понятно: это тот редкий случай, когда губернатор не будет играть на мероприятии «первую скрипку» – по крайней мере для большинства собравшихся.
Буквально через несколько минут к парадному входу подкатил и автомобиль Виктора Назарова. «Гвардия» чиновника была на этом высоком собрании представлена скромно: озабоченно вышагивал по холлу Михаил Каракоз, занял крайнее место в третьем ряду министр здравоохранения Андрей Стороженко, держались в стороне немногочисленные помощники главы области. Первый заместитель губернатора Вячеслав Синюгин крепко сжимал руку своей супруги, иллюстрируя основной посыл конференции – семья даже во время работы превыше всего.
Конференция началась с молебна. Тон задавал митрополит Омский и Таврический. Ему вторили главы других епархий. Повторяла обращенные к Богу слова Елена Мизулина. Губернатор на трибуне остался в меньшинстве. Впрочем, молчал он, как мог, проникновенно и осмысленно. Когда же пришло время говорить, глава области попросил прощения:
 – Горд, что выступаю на столь высоком собрании, но долго пробыть с вами не смогу – дела… Вещи, о которых сегодня пойдет речь, мне близки. Еще Лев Толстой говорил: «Счастлив тот, кто счастлив дома»…
Виктор Иванович порадовал собра­вшихся статистикой: рождаемость в регионе за последние три года увеличилась на 20 процентов, на треть стало больше многодетных семей, впервые за последнюю пару десятилетий область начала выкарабкиваться из демографической ямы... «Раньше у крестьянства бытовало определение: семья – это малая церковь, – губернатор демонстрировал не только знание классиков литературы, но и общую эрудицию. – Очень важно и сегодня работать в партнерстве…»
Пожелав продуктивной работы участникам, губернатор хотел откланяться – но не тут-то было. «Не прощайтесь с нами так быстро, – благожелательно, но настойчиво попросил митрополит Владимир. – Пять минут ничего не решат. Послушаете Елену Борисовну, а потом я вас отпущу».
В зале заулыбались. Губернатору не оставалось ничего иного, как тоже улыбнуться и вернуться на свое место.
Госпожа Мизулина тоже не скупилась: ни на цифры, ни на метафоры.
– Традиционная семья – миф или реальность? – спросила эта облеченная властью дама у собравшихся. – Реальность! – тут же подсказала она тем, кто, может быть, в этом сомневался. – 97 процентов россиян, согласно результатам опросов, считают семью главной ценностью. 95 процентов – за традиционную семью, союз мужчины и женщины, основанный на зарегистрированном государством браке.
Не вся статистика от Мизулиной была такой радужной. «В России за прошлый год проведено 880 тысяч абортов. Это практически численность города Омска. 11 тысяч абортов сделали несовершеннолетние девочки. По численности это наши Азово, Любино. Представьте, что нет целого поселка…»
– Население Омска как минимум в два раза больше, – укорил депутата митрополит Владимир. – Почему, например, с Москвой не сравниваете?
– Чтобы собравшимся были понятнее масштабы трагедии, – не растерялась Мизулина. – Идет гражданская вой­на. Уверена, что мы ее выиграем. Мы разработали 15 законопроектов, которые направлены на профилактику абортов и изменение общественного мнения. Аборт должен перестать быть нормой».
…Слушая московскую гостью, я силилась вспомнить: когда Елена Мизулина стала героиней современных анекдотов? Кто и зачем начал делать посмешище из этой гранд-дамы власти, «вылепив» в интернете образ депутата-фрика, бескомпромиссного борца с «ветряными мельницами» современного продвинутого общества?
Возможно, это произошло, когда Мизулина рьяно боролась с педофилами. Ратовала за закон о защите детей от информации, причиняющей им вред. Предложила жестоко порицать отцов, не платящих алименты, и штрафовать семьи, подавшие на развод. Или когда с ее подачи Госдума запретила однополым парам в Европе усыновлять российских детей… Да, наверное, она чересчур бескомпромиссна, не все ее предложения бесспорны и способны выдержать любую критику. Но они все же более адекватны, чем, к примеру, фотографии 10-летней Тилан Блондо во французском Vogue – полуспущенные трусики, едва начавшая формироваться обнаженная грудь… Или откровения сэра Элтона Джона и его законного «супруга», режиссера Дэвида Ферниша, которым суррогатная мать родила мальчишку – «сына»…
Как бы вторя моим мыслям, клеймил общественные пороки и митрополит Владимир. «Нарушены понятия святости семьи и принципы чадородия. Незаконное сожительство и блуд стали нормой, людьми правят эгоизм и крайний индивидуализм. Вместо того чтобы рожать детей, эти странные «мужья» и «жены» заводят собак…» Кивали седовласыми головами священники в зале, снимая выступление своего духовного лидера на смартфоны. Протестующе заплакал в зале грудной ребенок: мол, есть и светлые пятна в этом мире мракобесия и скверны. Поправив на голове платок, юная мать вынесла чадо на свежий воздух…
«А ведь дело говорят», – шепнул мне рядом сидящий мужчина. Вид у него был что ни на есть светский: из нагрудного кармана щегольского пиджака выглядывали очки, по дужке которых тянулась надпись Roberto Cavalli, лакированные штиблеты блестели, серебрились виски, явно знакомые с ножницами хорошего мастера-парикмахера… «Все правильно, – повторил гость конференции. – Без нормальной семьи у России нет никакого будущего».
Я взглянула на его руку: на безымянном пальце правой руки поблескивало скромное обручальное кольцо. И этому гостю, с виду настолько отличавшемуся от большинства здешней публики, оно было явно дороже элитных солнцезащитных Cavalli.