Едва состоялась премьера (14 сентября), как тут же наперегонки в газетах и на интернет-сайтах, в рекламе на радио и телевидении замелькали восторженные клише: шедевр мировой драматургии, театральная легенда, героическая комедия, возвышенная рыцарская любовь… Гипноз когда-то сложившихся стереотипов не выпускает из своих объятий никого, пеленой закрывает глаза, но взглянем же на спектакль и пьесу не предвзято.

Вот первое появление Сирано де Бержерака (артист Руслан Шапорин), поэта и королевского гвардейца в высшем обществе и первые же его слова, полные угроз: «Прошу я помолчать маркизов там и прочих: //Я очень горячусь, когда сбиваю спесь, -- // Не сбил бы заодно и ленты с их сорочек!» Кто дал ему это право? Один из маркизов делает ему замечание: «Ну это слишком!» и в ответ получает: «Уйди – не то обрежу уши!» Запугивает всех, как злобный демон, но сказано: «Всякий ненавидящий брата своего, есть человекоубийца» (1-е послание Иоанна Богослова, 3,15).

От слов он переходит к делу. Один из вельмож, виконт де Вельвер (Олег Берков), делает ему шутливое замечание по поводу его длинного носа, который он везде сует, тот выхватывает шпагу и убивает шутника на первой же минуте драки, во время которой он декламирует импровизированные стихи. «Дуэль в стихах», - восторгаются его друзья Ле Бре (Владислав Пузырников) и Рагно (народный артист РФ Моисей Василиади), а последний даже пускается в пляс. Для самого Сирано это событие означает лишь «проделать дырку» в камзоле, не более того, но Бог призывает: «Не убий!»

Сирано является в театр и пинком прогоняет не понравившегося ему артиста, срывая спектакль: «Не смейте больше петь и прекратите смех, // Не то я уложу вас всех!» Никто не пытается остановить разнузданного честолюбца, который нисколько не лучше тех, кого он так презирает. Никто не привлекает его к ответственности, закон не действует, такой, по крайней мере, представляет Францию автор пьесы.

Естественно, что у многих Бержерак вызывает скрытую ненависть и ночью его встречает группа вооруженных людей. Рыцарь плаща и кинжала вступает с ними в драку и убивает не то семь, не то восемь человек. Под утро его друзья глумливо приносят нанизанные на шпагу десять шляп, подобранных у трупов. Так гордились скальпами, снятыми с индейцев, завоеватели Северной Америки. Серийный маньяк и хам Сирано выражает желание сразиться с целой сотней тех, кто не вызывает у него симпатий. Спрашивается, чем же отличается он от норвежского стрелка Андерса Брейвика, убившего 77 человек из-за каких-то своих принципов?

В скором времени он уходит на войну с испанцами, но оттуда уже нет никакой информации о том, сколько же он убил их, открывателей Америки. Такой героизм не актуален. Сказано лишь, что он писал ежедневно по несколько пространных писем своей возлюбленной.

Любовный треугольник нелеп в своем неправдоподобии. Оказывается, этот сатанинской гордыни нахал давно тайно влюблен в кузину Роксану, но из-за комплексов по поводу своего огромного носа он не считает возможным признаться ей в этом. В нее влюбляется также красавец гвардеец Кристиан (Егор Уланов), но, поскольку он не может по своей ограниченности связать двух слов, она прогоняет его прочь. Тогда друзья решаются на хитрость: вдвоем обольстить Роксану в пользу Кристиана, который стоит под балконом красавицы, а в темноте ночи Сирано суфлирует ему возвышенные слова любви. Как не вспомнить тут «Женитьбу» Гоголя: «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять несколько развязности у Балтазара Балтазарыча…»

Обман удался, Роксана не различает, что вместо Кристиана вдруг начинает говорить ее двоюродный брат Сирано, и в эту же ночь тайно венчается с Кристианом, который утром уходит на войну, не познавши брачного ложа. Сирано де Бержерак не имеет от сего фокуса никакой пользы, и, больше того, он обещает сестре на войне охранять Кристиана. От имени Кристиана Бержерак пишет письма Роксане, отчего она все больше любит мужа.

Однако первой же пулей Кристиан убит. Роксана уходит в монастырь, где Сирано, вольнодумец и атеист, придя с войны и продолжая свои кровавые дела на родине, навещает ее каждую субботу и только через 14 лет случайно признается ей в любви и в том, что это он писал ей письма. Умной Роксане столько лет не хватило, оказывается, чтобы догадаться о его любви. Она немедленно влюбляется в него, несмотря на его большой нос, но было уже поздно: кто-то ударил нашего героя ночью поленом по голове, и он пришел к ней умереть. Перед самой кончиной Бержерак вскочил и, продолжая наносить удары шпагой невидимым врагам, упал и отдал сатане душу со словами: «Я завещаю вам свою любовь, Роксана, а вам (друзьям) – святую ненависть мою». Ну, не дьявол ли?

Режиссер Александр Кузин без критики и анализа целиком перенес пьесу 17-го века в век 21-й, из Франции в Россию, поэтому она воспринимается как анахронизм. Вероятно, в революционной Франции она имела общественный резонанс, но в нашей стране сегодня этот спектакль уравнивается лишь с гангстерскими боевиками. Гангстеры даже понятнее, т.к. преследуют свои собственные корыстные интересы, а этот убивает людей только за то, что они не похожи на него. Пропагандировать и восторгаться подобными делами – значит, строго говоря, войти под сень уголовных статей.

Постановщики увлеклись внешними эффектами, в числе которых фехтование, ничего не добавляющее к характеристикам персонажей. Никого этим сегодня не удивишь, когда его можно в любой момент увидеть на спортивных каналах ТВ в подлинно профессиональном виде, а не лубочное, специально разученное актерами к данному спектаклю.

Спектакль удивляет великолепием костюмов 17 в., напоминающих не то демонстрацию древней моды, не то этнографический музей: платья и расшитые камзолы, плащи и шинели, шляпы с перьями и перчатки, шлемы и кирасы, туфли и сапоги, доспехи и шпаги, пояса и ленты. Но вот уже лет тридцать в театрах преобладает обратная тенденция: уйти в одежде от сложного к простому, чтобы перенести акцент в игре и в восприятии зрителей с внешнего на внутреннее, на психологию, эмоции и чувства персонажей. Владимир Высоцкий играл Гамлета в одном трико, что гораздо сложнее, т.к. не спрячешься за великолепие костюмов.

Выделяется лишь прелестная Роксана. Очарование актрисы Натальи Рыбьяковой не нуждается в дорогих нарядах. «Во всех ты, Душенька, нарядах хороша: // По образу ль какой царицы ты одета, // Пастушкою ль сидишь ты возле шалаша, // Во всех ты чудо света», - это про нее написал поэт И.Ф. Богданович (1775 г.). Ее партнер по целому ряду спектаклей Егор Уланов, к сожалению, не дотягивает до ее уровня. В нем не хватает пластичности, эмоциональности, чувственности и всего того, что называется харизмой. Любовь Кристиана к Роксане лишь декларирована, она не убеждает. То же можно сказать и про Руслана Шапорина. Речь его на этот раз почему-то невнятна, а приклеенный нос делает его тем комичнее, чем трагичней он хочет казаться.

Спектакль назван героической комедией, но ничего героического, как, впрочем, и комического, в этой суете и мишуре не просматривается. Режиссер Александр Кузин предлагает шпагу как единственный аргумент в решении конфликтов, а «рыцарская любовь» у него обернулась просто абсурдом. Он предлагает нам в качестве героя человеконенавистника, прожившего свою короткую жизнь (26 лет) в качестве суфлера и убийцы. Не среди французских поэтов посоветуем режиссеру искать для нас героев. В самом деле: Франсуа Вийон (р. 1432 г.) – вор, бродяга, разбойник, в драке убивший священника и неоднократно сидевший в тюрьме, приговорен к повешению; Шарль Бодлер (1821-1867) – наркоман и сифилитик, скончался в психбольнице; Поль Верлен (1844-1896) – гомосексуалист, стреляет в своего любовника и ранит его, два года отсидел в тюрьме одиночного заключения; Артюр Рембо (1854-1891) – пьяница и гомосексуалист. Беда и только с этими французскими поэтами и их нынешними почитателями в лице постановщиков «Сирано де Бержерак».

Лев Степаненко

Другие материалы автора рубрики «Меж Богом и Мельпоменой» читайте в разделе «Колумнистика» (2-я колонка сайта)